Данное описание в оригинале проиллюстрировано несколькими фотографиями С. М. Прокудина - Горского, сделанными в 1912 году, они на сайте evlog2003narod.ru/photo. Даже сейчас, по прошествии почти века, удивляет их качество, ведь это было самое начало.
Справка:
"Сергей Михайлович Прокудин-Горский - российский фотограф и химик по образованию. Родился в 1863 году, в семье потомственного Владимирского дворянина Михаила Ивановича Прокудина-Горского, сержанта лейб-гвардии Преображенского полка, с 1760 года, дворянин (это должность) посольства в Константинополе, после выхода в отставку, в звании прапорщика - лите-ратор, член Вольного Российского Собрания при Московском Университете.
Сергей Михайлович, увлекшись цветной фотографией, на рубеже 19-го и 20-го веков, изобрел свои фотоэмульсии и специальный фотоаппарат для получения цветных снимков. Горский делал последовательно три снимка на черно-белые пластинки через три цветных фильтра: красный, зеленый и синий. Затем он проецировал обратно через эти фильтры позитивы на эк-ран и получал цветное изображение. Фактически Горский применил технику цветоделения, применяемую в полиграфии.
Продемонстрировав свое изобретение императору Николаю II, тоже ув-леченному фотолюбителю, Горский получает большое финансирование и специально оборудованный под фотолабораторию, железнодорожный вагон. В 1909 года он начинает фотолетопись Российской Империи. С началом Первой Мировой войны Прокудин-Горский вынужден прекратить свою лето-пись, а с приходом революции иммигрирует со своим огромным архивом во Францию, где и скончался в 1944 году.
Прокудин-Горский не был самым первым в цветной фотографии того времени. Аналогичные работы велись за рубежом, в Германии и Франции, но он - единственный, кто применил такую технологию получения цветных фотографий в таком огромном масштабе, как Российская Империя. Его ра-бота примечательна еще и тем, что почти все его снимки дошли до нас и находятся в библиотеке Конгресса Соединенных Штатов Америки. Всего имеется 1902 снимка."
При составлении так же использованы тексты множества авторов и из многочисленных источников.
Чусовая.
"Эта историческая рѣка, по которой началась русская кѳлонизацЄя Урала и Зауралья, при своемъ впаденЄи въ Каму, раскрыла передъ современными людьми тайны обитанЄя здѣсь первобытнаго человѣка каменнаго перЄода. Въ разное время на устьѣ Чусовой были найдены различныя подѣлки изъ камня: молотки, кремневыя стрѣлы, ножички, скребки и проч. Бронзовый вѣкъ на р. Чусовой огмѣченъ многочисленными "чудскими" городищами и мѣдными рудниками, въ которыхъ найдены различные предметы той эпохи.
Русская колонизацЄя здѣсь началась пожалованЄемъ земель по Чусовой въ 1564 году братьямъ ГригорЄю и Якову Строгановымъ. ПослѣднЄмъ были построены НижнЄе и ВернЄе ЧусовскЄе городки или острожки, т. е. укрѣпленныя мѣста противъ набѣгѳвъ остяковъ, вогуловъ, пермяковъ и другихъ инородцевъ. Подъ защитой строгановскихъ пушекъ на Чусовой началось солеваренЄе и земледѣлЄе. Обязательство, взятое съ Строгановыхъ при пожалованЄи земель заселить Чусовую отъ вершинъ и до устья, не было выполнено, почему бассейнъ ея на большей части теченЄя въ разное время былъ розданъ правительствомъ въ другЄя руки. НижнЄя части теченЄя хотя и были Строгановыми заселены, но отошли, какъ женское приданое, другимъ фамилЄямъ (Голицынымъ, Шуваловымъ и др.);
Какъ извѣстно, по Чусовой шелъ для завоеванЄя Сибири Ермакъ съ свой дружЄной. Его именемъ названа одна изъ самыхъ большихъ береговыхъ скалъ по р. Чусовой, а также и пещера въ этой скалѣ.
Бассейнъ Чусовой въ теченЄе нѣсколькихъ столѣтЄй служилъ кровавою ареной, на которой кипѣла самая ожесточенная борьба аборигеновъ края съ безвѣстными пришельцами. Нечаянныя нападенЄя, разрушенЄе городковъ, одолѣнЄе или полонъ чередовались здѣсь съ перемѣннымъ счастьемъ для враждовавшихъ сторонъ. Затѣмъ, послѣ закрѣпленЄя рѣки русскими за собою, Чусѳвая въ теченЄе двухъ столѣтЄй служила главной дорогой по которой происходило торговое сношенЄе РоссЄи съ Сибирью, по ней же сплавлялись всѣ металлы горныхъ заводовъ средняго Урала до р. Камы, а далѣе этой рѣкой на рынки внутренней РоссЄи. Караванъ барокъ по р. Чусовой до открытЄя Уральской желѣзной дороги составлялъ 600 штукъ; на сплавѣ однихъ бурлаковъ работало до 25000 человѣкъ.
Чусовая имѣетъ 728 в. длины, изъ которыхъ 368 в. считаются судоходнымн. На большей части своего протяженЄя (отъ истока до р. Сылвы) рѣка течетъ среди высокихъ каменистыхъ береговъ; теченЄе ея крайне извилистое, усѣяно каменнымя грядами, порогами ("переборами") и отдѣльными камнями и скалами ("бойцами"), которые часто представляютъ собою грозную опасность для судоходства. Ширина рѣки въ верховьяхъ 5 - 25 саж.. въ средней части 30 - 80 саж., въ нижней до - 120 с. ПаденЄе воды въЧусовой превосходитъ, всѣ сплавныя русскЄя рѣки: въ своей гористой части, на разстоянЄи 400 верстъ до того пункта, гдѣ рѣку пересѣкаетъ Уральская ж. дорога (близъ Чусовскаго завода), она падаетъ на 80 саженъ, что составитъ на каждую версту рѣки 20 сотыхъ сажени, а въ самомъ гористомъ мѣстѣ теченЄя Чусовой это паденЄе достигаетъ 22 сотыхъ сажени на версту. Для сравненЄя этой величины достаточно указать на паденЄе Камы, Волги, Сѣверной Двнны, которое равняетсн всего 2-3 сотымъ сажени. Затѣмъ, коренная вода на перекатахъ и переборахъ въ межень стоитъ 4 вершка, а весной здѣсь сплавной валъ достпгаетъ высоты 7 аршинъ.
Главную красоту чусовскихъ береговъ составляютъ скалы, которыя съ небольшими промежутками тянутся сплошнымъ утесистымъ гребнемъ на протяженЄи почти 400 верстъ. Нѣкоторыя скалы поднимаются вверхъ саженъ на 60, точно колоссальныя стѣны какого-то гигантскаго средневѣковаго города; иногда такая стѣна тянется по берегу на нѣсколько верстъ. Всѣ эти сланцы и известняки теперь представляютъ сплошныя от-вѣсныя громады буро-грязнаго цвѣта с ржавыми полосами и красноватыми пятнами. Въ нѣкоторыхъ мѣстахъ горная порода, подъ влЄянЄемъ атмосферическихъ дѣятелей, превратилась въ губчатую массу, въ другихъ - она осьпается и отстаетъ, какъ старая штукатурка. На нѣкоторыхъ скалахъ вполнѣ ясно обри-совано расположенЄе отдѣльныхъ слоевъ; иногда эти слои идутъ въ замѣчателъномъ порядкѣ, точно это работа не стихЄйной силы, а разумнаго существа, нѣчто въ родѣ циклопической ги-гантской кладки. Разорванный верхнЄй край этихъ скалъ довершаетъ иллюзЄю. Услужливое воображенЄе дорисовываетъ дѣйствительность. Вотъ остатки крѣпкихъ воротъ, вотъ основанЄе бойницы, вотъ заваленныя мусоромъ базы колоннъ... Вѣдь это тѣ самыя РифейскЄя горы, куда Александръ МакедонскЄй на вѣки вѣковъ заточилъ провинившихся гномовъ.
Всѣхъ скал на Чуоовой насчитывается около 100.
Кромѣ утесовъ красоту чусовскихъ береговъ до сихъ поръ несмотря на хищническое истребленЄе, состявляетъ лѣсъ. Сѣдыя мохнатыя ели побурѣвшими вершинами придаютъ горамъ суровое величЄе. Особенно красивы молоденькЄя пихточки, которыя смѣло карабкаются по страшнымъ кручамъ.
Ихъ стройные силуэты кажутся вылѣпленными на темномъ фонѣ скалъ, рвутся въ небо готическими прорѣзными стрѣлками. Изъ такихъ пихть образуются цѣлые шпалеры и бордюры. Мертвый камень причудливо драпЄруется густой зеленью, точно его убрала рука великаго художника. Особенно хороши темные сибирскЄе кедры, которые стоятъ тамъ и сямъ на берегу, точно бояре въ дорогихъ зеленыхъ бархатныхъ шубахъ. Какъ настѳящЄе, кровные аристократы, они держатся особнякомъ и какъ бы нарочно сторонятся отъ простыхъ елей и пихтъ, которыя ѳтличаются замѣчательной неприхотливостью и растутъ гдѣ пѳпало и какъ попало, только было бы за что уцѣпЄться корнямъ, - настоящее лѣсное мужичье.
По мыскамъ, заливнымъ лугамъ и той полосѣ, которая от-дѣляетъ настоящЄй лѣсъ отъ линЄи воды, ютятся всевозможные разночинцы лѣсного царства: тутъ качаются - и гибкая рябина и душистая черемуха, и распустившаяся верба, и тальникъ, кусты вереска, жимолости, смородины, и колючЄй шЄшовникъ съ волчьей ягодой. Здѣсь же отдѣльными перелѣсками и остров-ками стоятъ далекЄе пришельцы: горькая осина, съ своимъ металлическимъ сѣрымъ стволомъ. безконечно родная каждому русскому сердцу кудрявая береза, изрѣдка - липа, со своею блѣдною зеленью. Кое-гдѣ попадаются полосы, гдѣ рядами стоятъ вырубленные пни.
Чтобы полюбоваться берегами Чусовой, нужно отъ станцЄи Коуровка Пермь-Кунгуръ-Екатеринбургской желѣзной дороги спуститься внизъ по рѣкѣ до Чусовскаго завода при станцЄи Чусовской Уральской горнозаводской дороги. Такое путешествЄе по рѣкѣ займетъ около 3-хъ дней."
Село Сулем (Сулемская пристань) Численность населения - 126 человек. (данные 2004 года)
До 1758 года Сулемская пристань была неотъемлемой частью "единой и не-делимой Уральской империи" рода Демидовых.1мая 1758 года сенат удовле-творил неоднократные прошения Прокопия Акинфиевича, старшего сына Акинфия Никитича Демидова, и Григория Акинфиевича, среднего сына, о пе-ресмотре завещания, по которому все уральские заводы, после смерти в авгу-сте 1745 года их отца, достались младшему брату Никите Акинфиевичу. По решению сената, старший - Прокопий Акинфиевич, получил Невьянский завод, с входившей в него Сулемской пристанью, Верхнетагильский, Шуралинский, Быньговский, Шайтанский и три небольших завода в Нижегородской губернии. Но через 10 лет, в нарушение наказа отца и воли Петра I "не дробить Ураль-скую вотчину", продал свою часть коллежскому асессору Савве Яковлеву за 800 000 рублей.
Справка:
"Яковлевъ, Савва Яковлевичъ, коллежскiй ассесоръ, известный миллiонеръ, осно-ватель этой новой дворянской фамилiи (он носилъ еще фамилiю Собакина, позднее оставленную его потомками), породнившейся в последствiи съ древними аристо-кратическими дворянскими и титулованными родами, родился 1712 году, былъ простой осташковскiй мещанинъ, пришедшiй въ столицу, по семейному преданiю, "съ полтиною въ кармане и съ родительскимъ благословенiемъ". Сперва онъ зани-мался рыбнаю торговлею, затемъ вступилъ въ откупа по таможеннымъ обозамъ, а позднее занялся рудными и золотыми промыслами, купивъ у П.А.Демидова на Урале 4 завода и 1 заводъ у графа Воронцова; тогда же онъ прiобрелъ и Уткинский заводъ у графа Ягужинскаго". А.А.Голомбiевскiй "Сборникъ бiографiй кавалергар-довъ" Спб.1908г..
С этим связана поучительная история, подтверждающая золотое прави-ло: "как аукнется, так и откликнется".
От первого брака Прокопий Акинфиевич имел трех сыновей: Акакия, Льва и Аммоса, а от второго - четырех дочерей. Своими сыновьями, воспитывавши-мися в Гамбурге, Прокопий Акинфиевич был страшно недоволен и держал их почти в нищете. Дети подали жалобу. И по приказу государыни, Императрицы Екатерины II, которой сделалось известным печальное положение сыновей миллионера, вынужден был обеспечить каждого из них тысячью душ крепост-ных крестьян.
Озлобленный таким вмешательством верховной власти в его права рас-поряжаться имуществом по своему усмотрению, Демидов поспешил продать Савве Яковлеву шесть своих чугуноплавильных заводов, доставшихся ему по наследству: Бынговский, Шайтанский, Невьянский, с Сулемской пристанью, Верхне-Невьянский, Шуралинский и Верхнетагильский. В конечном итоге он все-таки оставил каждому из своих сыновей значительные капиталы, в общей сложности превышавшие три миллиона рублей.
Село Сулем раскинулось по обоим берегам реки Чусовой. Население рубило лес, жгли уголь, строили барки и сплавляли лес. Летом 1930 г. в Сулем пере-селилось с реки Кубань 80 семей, и был организован колхоз "Заря". В 1950 году колхозы смежных деревень Сулем, Илим, Волеговой объединились в кол-хоз "Победа", реорганизованный в 1958 году в подсобное хозяйство треста "Тагилстрой", а в 1968 году - в отделение совхоза "Висисмский". Висимский совхоз теперь ликвидирован. Не лучшие времена переживает Сулем. Уже дав-но нет Илима, Волеговой, Романово и других окрестных сел. Но все же верит-ся, что Сулем, это заповедное место охотников и рыболовов, дачников все-таки возродится.
В Сулеме есть любопытный музей под открытым небом. Местный краевед Павел Гилев, прямой потомок Егора и Ивана Гилевых, пришедших на заробот-ки в Сулем еще в незапамятные времена и основавших династию Гилевых, собрал и оформил богатую экспозицию старины. Это и продукция уральских железоделательных заводов, и орудия труда, фрагменты плотин и механиз-мов. Среди экспонатов - огромный, тяжеленный камень, которым, по преда-нию, любил "баловаться" знаменитый по всей Чусовой силач Василий Бала-бурда. Он подпирал этим камнем двери кабака и не убирал его до тех пор, по-ка не угостят.
На правом берегу могила управляющего. В качестве надгробия использован якорь. Глядя на его размеры, не трудно представить, какие корабли бороздили эти воды еще 100 - 150 лет назад.
... год 1918. Из записок П.И. Гилева
"Жители села Илим слыхом не слыхивали о том, что местные лесники и охотники потайными тропками провели из Екатеринбурга в Чусовой четы-ре эскадрона хорошо вооруженных казаков. Появление в селе небольшого отряда белых застало илимцев врасплох, чем казаки и воспользовались, за-хватив списки участников красных отрядов: Илимского, Сулемского, Воле-говского, Романовского - и тут же учинили расправу. Одиннадцать человек расстреляли, несколько посадили под стражу до суда, кто-то успел скрыть-ся.
Услышав о расправе, жители соседнего Сулема сообщили о ней в п. Висим командиру красного отряда Михаилу Баклыкову (в отряде насчитывалось более 200 человек). А той порой несколько казаков приехали и в Сулем, при-казали жителям собраться, чтобы прослушать важное сообщение. Реша-лась судьба 27 солдат, бывших в "красном" списке и готовившихся к борьбе с белоказаками. Мирное население отстояло земляков от наказания. Сулем-ских солдат помиловали с одним условием - все перейдут на сторону белых.
Перешли, организовали свой отряд. Главой его на общем собрании выбра-ли сорокалетнего Филарета Демидовича Гилева, который имел четыре класса образования, служил Поручиком в царской армии и участвовал в пер-вой мировой войне.
Не успели белоказаки уехать на станцию Илим, как из Висима под коман-дованием Баклыкова подоспели красные. Освободили из-под ареста сулем-ских и илимских мужиков, но не задержались. Они - в Висим, а со станции Илим - опять белые: привезли винтовки, боеприпасы для вновь созданных отрядов, дали инструкции, как действовать против Первого Сибирского стрелкового полка под командованием Шаронова, который шел вверх по Чу-совой.
Первый Сибирский стрелковый полк стремился в сжатые сроки зайти в тыл белым и отрезать участок железной дороги Чусовой - Екатеринбург, имевший большое военное значение в 1918 году. Полк был хорошо вооружен, и силы его росли с каждым днем: он пополнялся за счет маленьких отрядов, сформированных в небольших населенных пунктах. Несмотря на силу и во-енную технику Шароновского полка, сулемский отряд белых под руково-дством Ф.Д. Гилева решил дать бой и задержать шароновцев, шедших на соединение с другими отрядами красногвардейцев.
Устроили на мосту завал из бревен и камней, перевязали мочальным ба-рочным канатом перила, отвели в густой лес невдалеке лошадей, а сами укрылись в гребнях скалы. На душе у всех было неспокойно, чувствовали: долго не выстоять. Умирать никому не хотелось, но приходилось выпол-нять приказ командира, и самолюбие брало верх, никто не хотел показаться трусом перед земляками.
Несколько часов просидели в засаде, прежде чем показалась разведка. Три кавалериста рысью спустились с горы, и едва въехали на мост, раздалась команда: "Пли!" Один разведчик был убит, двое ранены: пленного (второй раненый прыгнул в реку Сулем и спасался вплавь) под конвоем Полинария Гилева отправили в волость для допроса.
После первой подоспела и вторая разведка. Сулемские белогвардейцы, не дожидаясь приближения группы, открыли по ним огонь. Двое были убиты, остальные повернули лошадей.
На душе сидевших в засаде становилось все тревожнее, каждый чувство-вал, что ни за что убили троих и ранили двух человек. Чувствовали и все же ждали главные силы полка.
Шароновцы развернулись в боевую линию по берегам Чусовой и Сулема, поставили на огневые точки пушки и пулеметы, начали обстрел деревни. Белогвардейцы отвечали дружными залпами из укрытий, но когда заметили, что их окружают, в спешке теряя патроны, отступили.
Не встретив большого сопротивления, отряд Шаронова вошел в Сулем. Полинарий Николаевич, который уже свел по назначению пленного, видел, как красные приближались к деревне. Отступать было некуда. Молодой, не-опытный парень с испуга спрятался в подвале, позабыв расседлать лошадь. Красногвардейцы заходили в каждый дом, искали белых. Увидев во дворе за-паренную да еще оседланную лошадь, решили особенно тщательно обы-скать дом. Обнаруженный вскоре Полинарий выйти, из укрытия отказался и был заколот штыками.
В лучшем доме, у Михаила Абрамовича Гилева, расположился военный штаб, в нем устроили суд над виновными и сочувствующими белым. Многие сулемские мужики получили наказание через порку нагайкой по спине. 35 из тех, кто не успел укрыться в лесах, на дальних покосах, Шаронов мобилизо-вал, в обоз и кавалерию взяли 40 лошадей.
Установив советскую власть в Сулеме и Илиме, полк двинулся в сторону Шайтанки (село Чусовое) и Старой Утки, именно здесь сосредоточились большие силы с обеих сторон. Но красные полки, которые должны были по-мочь шароновцам, не смогли пробиться по железной дороге из Лысьвы и Чу-сового. Они сами были в трудном положении: белочехи теснили их по всем направлениям.
Целый день с переменным успехом длился бой, к вечеру красные начали отступать, белая кавалерия преследовала их, не давая объединиться для контрудара. Часть мелких групп двигалась к Висиму, где были сильны крас-ные отряды, и существовала еще советская власть".
... год 1918 в изложении командира белогвардейского отряда И. К. Во-легова.
Игнатий Каллиникович Волегов родился в 1888 году в России в Пермской гу-бернии Кунгурского уезда в селе Волегово. Начальную школу Игнатий закон-чил в своем селе, потом уехал в Петербург и там окончил реальное училище, после поступил в Военную Академию.
Из Военной Академии вышел в чине прапорщика и был командирован в штаб дивизии начальником учебной команды. За усердную службу и подготовку пяти маршевых рот получил орден Станислава III степени с мечами и бантом. Вплоть до объявления большевиками демобилизации воевал на Румынском фронте. За военные заслуги - был представлен к производству в поручики и получил орден Владимира IV степени.
После демобилизации Российской Императорской армии Игнатий Каллини-кович принимал участие в формировании Белого движения, с которым прошел все этапы борьбы с большевиками. После победы красных осел в Китае, а в 1957 году эмигрировал в Австралию, где 7 декабря 1966 года скончался.
"...Я уже раньше указал, что, на основании разведки крестьян из Нижнего Тагила, отряд красных двигался через деревни и села, расположенные по реке Чусовой, с целью занять станцию Кузино. Занимая эту станцию, крас-ные отрезали оперирующие авангардные казачьи части от города Екате-ринбурга, где формировались повстанческие части. Там же была часть воо-руженных чехов, поддерживающих Белое повстанческое движение и рабо-тающих в полном контакте с оренбургскими казаками.
Задача, возложенная на нас, была нелегкая. Мы должны были всеми сила-ми, хитростями и демонстрациями, как можно дольше задержать против-ника. За этот период времени, нам действительно, нужно было применять разные хитрости. Через деревенских мужичков мы распространяли слухи о казаках: как будто, где нет ни одного казака, стоит сотня казаков, которые делают лихие набеги - стреляют с коней или кладут своих коней на полном карьере, а сами ложатся за спину коня и стреляют с упора. Словом, все ка-заки - неуязвимы. Так же распространили слух, что на станции Кузино сто-ит целая бригада (два полка). Командование красного отряда действитель-но боялось быстро продвигаться, отчасти из-за распространяемых слухов, отчасти потому, что продвигались они по селам и деревням - враждебным, народ этих деревень мало того, что не помогал, а еще и умышленно их за-пугивал.
Мой отряд состоял из добровольцев, всего 293 человека. Кроме этого бы-ло много таких мужиков, которые взяли на себя обязанность держать связь с соседними селами и деревнями. Целью, были сведения о передвижениях отряда красных, его действиях, отношении к мирному населению в занятых ими деревнях и селах. Снабжение нашего отряда провиантом, фуражом про-водилось самим населением, и даже было много поступлений денежных. Сам народ просил меня, чтобы я выдавал жалование участникам отряда. Коней в отряд давали самых наилучших. Некоторые говорили: "Даю этого коня. Если придется всаднику удирать от противника, чтобы пуля не догнала. Ничего не жалею. Придут большевики - все заберут".
Действительно, через разведку было известно всему населению, что происходит в тех деревнях, которые были заняты красными. Занимая село или деревню, воинский отряд красных первым долгом приступал к формен-ному грабежу. Под видом поисков оружия брал все самое ценное, складывал в их же сундуки и вез к себе в обоз. Обоз этот имел название: "Обоз особого назначения". На такие грабежи они назначали иностранцев из бывших воен-нопленных, которых выпустили из тюрем. Если хозяйка дома с истериче-ским ревом хваталась за выносимую вещь, иностранец ударял ее прикладом - и, разговор короткий.
План красного командования для нас был ясным. Они, занимая станцию Ку-зино, наносят фланговый удар по оперирующим казачьим частям, по желез-ным дорогам, которые будут вынуждены оставить свои эшелоны с фура-жом, провиантом и боеприпасами. При выполнении этого плана достигалась главная цель большевиков: удержать все уральские заводы в своих руках, создать на Урале сильный кулак и не выпустить из Сибири в Европейскую Россию вооруженные части белых.
Вернусь к тому, где я не закончил описание нашего повстанческого отря-да. Пословица говорит, что когда пустил машину, в ней каждый винтик яв-ляется нужным, так и мы с деревенскими мужичками оказались очень полез-ными для общего Белого движения и нужными винтиками. Мы не представ-ляли собой боевой отряд, чтобы дать противнику отпор огнем, так как всех-то винтовок, при разоружении охраны сельсоветов, в нашем отряде оказалось около шестидесяти, а боевых патронов было на одну винтовку около ста штук. Если бы противник все это знал, то ему бы ничего не стоило молниеносно занять любое село или деревню. Однако, опасаясь их мнимых казачьих сил, большевики увеличили численность своего отряда с 1700 человек до 2000, как сообщила нам наша разведка, и двинулись из Ви-симского завода по тракту, идущему к реке Чусовой, на деревню Сулем.
Вот с этим отрядом красных, у деревни Сулем, нам и пришлось вступить в перестрелку. Конечно, рассуждая здраво, было бы глупо и смешно, имея за спиной неполные три сотни плохо вооруженных бойцов вступать в бой с таким отрядом, но наша цель - по возможности задерживать продвижение противника - заставила идти на этот рискованный шаг.
Войти в деревню пехоте с обозами нужно было через довольно высокий деревянный мост, через быстротечную горную реку Сулем. Выше или ниже - пробраться невозможно. Мы заняли доминирующую высоту так, что бы мост и вся местность вправо и влево от него была нам хорошо видна и на-ходилась под нашим огнем. С десяти часов утра до пяти часов вечера мы не давали противнику форсировать речку.
В пять часов вечера внезапно стрельба из пулеметов и винтовок прекра-тилась. Красные стали отступать, и через полчаса не было видно ни одно-го красноармейца, только слышался в лесу грохот колес военных двуколок с зарядными ящиками и трехдюймовыми пушками. Почему они не ввели в дей-ствие эти пушки - мне было непонятно. Ночью же, к нам прибежал один му-жичок из обоза красных и рассказал следующее:
- Когда наступали на вас, наши люди, которых красные силой заставили вступить в отряд и распределили по разным ротам, закричали:
- "Нас обходят слева казаки! Они уже заняли Галашки!"
Цель была ясна - ввести в заблуждение красных, которые были до смерти перепуганы передающимися из уст в уста рассказами. Кроме того, деревня Галашки расположена по дороге, идущей из Висимского завода на Шайтан-ский. Этот завод тоже расположен на реке Чусовой, но гораздо выше, чем деревня Сулем. Расстояние от Висимского завода до Шайтанского - 60 ки-лометров, а деревня Галашки от Висимского завода на этой же дороге - в двадцати. Если бы действительно казаки заняли деревню Галашки, они бы не оставались там ни одного дня, а форсированным маршем двинулись на Висимский завод, зная, что там нет красных, ушедших атаковать Сулем. Занимая Висимский завод, они отрезали всю тыловую базу двухтысячного красного отряда, и он мог остаться без всякого снабжения. К тому же, во всех уральских заводах казаков встречали радушно, хлебом - солью, а Висим-ский завод имел население более семи тысяч человек и был торговым пунк-том, так как вблизи него располагались платиновые и золотые прииски. Потерять такой населенный пункт было далеко не в интересах красных.
Командный состав отряда красных, услышав такие слухи и не разобрав, откуда они поступают, не имея возможности проверить, бросился отсту-пать, дорогой побросав много военного снаряжения и большую часть обо-зов, по сорокаверстному пути, без населенных пунктов, без сведений о про-тивнике кроме тех, которые понудили его бежать.
Висимский завод в то время не был занят казаками. Даже деревня Галашки тоже не была занята ими. Все это было сделано находчивыми и смелыми мужичками, взятыми в принудительном порядке в отряд красных. Заводские жители, в отличие от деревенских, всегда считались находчивыми, до одури смелыми и бесшабашными драчунами.
После, отряду красных долго пришлось стоять в Висимском заводе, при-водить свое хозяйство и транспорт в надлежащий порядок. Надо заме-тить, что отряд все же не изменил свой первоначальный план. Он пополнил свой состав живой силой и вооружением, пополнение проводилось из жите-лей завода Нижнего Тагила, и когда численность достигла трех тысяч че-ловек, опять двинулся по тому же пути.
Наш не большой добровольческий отряд уже не мог задерживать трехты-сячного противника, но благодаря задержке красных, казачьи части успели отвести свои эшелоны за станцию Кузино в сторону Екатеринбурга". "Ле-дяной поход" И. К. Волегов.
Хватит истории, пора в дорогу! Впереди - красавица ЧУСОВАЯ! "Сея рЂка достойна замЂчанiя, понЂже на ней нагружаютъ суда всем тем, что из Си-бири вывозятъ и доставляютъ помочью безпрерывнаго сообщения воды в разныя части Россiйскаго государства. На берегу оной делаютъ множество судовъ, назы-ваемыхъ стругами, которыя подымаютъ великую тяжесть, понеже они дЂла-ются плоскодоными". Н.Я.Озерецковский "Путешествие по России 1782-1783.Дневник."
Чусовая! Чусовая!! Чу-со-ва-я!!!
"Возможно, что название это усвоено русскими из какого-то пермского языка, где оно звучало как Чусва. Правда, в современном коми-пермяцком языке такого слова нет, но вот удмуртское чус значит "бойкий", "провор-ный". "Бойчее" Чусовой трудно найти реку на Среднем Урале, так что по значению слово чус очень подходит. Можно предположить, что слово чус было забыто в коми-пермяцком языке, но сохранилось в родственном ему удмуртском. Следовательно, чус - "бойкий", ва - "вода"? Но и против этой версии есть возражения: в частности, название озера Чусовское в Пермской обл.. Тем не менее уже в XIX столетии был распространен взгляд, что Чу-совая - "Быстрая вода". Он господствует и в настоящее время."
Паклин(133), Гилевский(134), р. Романовка (Л.Б.), Романов(137), Зим-няк(140), Афонины Брови(141), Толстик(143), р. Каменка (П.Б.), Могиль-ный(147), д.Усть-Утка.
( Первое - название камня, в скобках километраж, синим выделены впадаю-щие речки, буквы - по какому берегу ждать, Л.Б. - левый, П.Б., соответственно правый).
И вновь должен, да просто обязан вернуться к истории. Нельзя начинать пу-тешествие без соблюдения определенных обрядов. Это замечание не имеет в виду, теперь уже накрепко укоренившиеся, "за приезд! за отъезд!". Тысячи людей ежегодно сплавляются по Чусовой и только совсем не многие знают, как и с чего должно начинать путешествие по этой реке. Из описания очевидца, 17 апреля1849 года...
"...Лишь только направили судно по течению реки, как тотчас все нахо-дившиеся на нем рабочие и нерабочие, провожавшие караван, уселись каж-дый, кто на что успел. Через минуту все встали, помолились на восток, и проговорили друг другу: "Здорово, братцы, спали-ночевали! Бог нам по-мощник, Бог нам на помощь!" Слов этих нельзя было расслышать в шуме общего говора, но я их узнал после. При этом обряде никто не должен ни сидеть, ни стоять на "коню", то есть брусу, который проходит по всей длине судна. "Конь" этот - уважаемое место; а почему - тоже никто не зна-ет: так исстари ведется!" "Заметки во время плавания по Чусовой" Я.А.Рогов 1852год.
Помолились, теперь можно и наши - "за отъезд!"
Ниже села, справа, Чусовая принимает реку Сулем. После, встречаются ост-рова Паклин(133) и Гилевский(134) с аналогичными названиями камней, левый берег. Левый проток наиболее проходим, однако для остроты ощуще-ний и проверки своего мастерства можно пройти и правым. Но каждая не-четкая команда рулевого и несинхронная работа гребцов могут закончиться посадкой лодки на камень, купанием экипажа и потерей вещей, справа и слева за островами есть места для привалов.
На правом берегу раньше стояла деревня Романово. Изначально эти земли принадлежали братьям Строгановым, но после раздела ими имущества,( по обоюдному желанию сторон, что большая редкость) в 1749 году, отошли к Сер-гею Григорьевичу Строгонову и принадлежали этой ветви рода до 1917 г.. Увы, жилья и деревенских построек нет примерно с 1986 года.
А немногим раньше, дом кузнеца можно было легко найти по многочислен-ным изделиям из железа около старой полуразрушенной кузни. Здесь лежало и полосовое железо, и чушки, и якорные цепи. Возможно, в те далекие време-на, когда по большой воде на барках сплавлялась продукция уральских заво-дов, одна из барок (а может быть, и не одна) разбилась о бойцы, железо зато-нуло, а летом в малую воду хозяйственный кузнец воспользовался "подарком" Чусовой.
Первый дом в Романовой по преданию построен более 200 лет назад Ми-хаилом Кузнецовым, (по свидетельству праправнука Кузнецова, жившего в Усть-Утке) одним топором, без применения гвоздей. Даже доски на крыше были вытесаны топором. Весь дом срублен из лиственницы, наиболее стойко-го строительного материала на Урале, поэтому время его почти не тронуло. Говорят - он погиб от пожара, но я надеюсь, что его просто вывезли в другое место, как и многие, во времена укрупнения колхозов и совхозов.
Перед деревней остров и перекат, слева впадает речка Романовка. Не-сколько ниже камень Романов(137), он подлежит охране, как памятник при-роды. Камень очень интересен в геологическом отношении. Дело в том, что он сложен из известняков двух возрастов, причем известняки более старые (де-вонские) в результате движения земляных пород оказались поверх известня-ков более позднего происхождения (каменноугольных). Пласты на камне силь-но изломаны. По внешнему виду камень напоминает перевернутую ватрушку с творогом, за ним удобное место для ночлега, однако нужно учитывать, что скорость течения на перекате может унести лодки ниже, поэтому к стоянке не-обходимо готовиться заранее.
"Услышав распоряжение к остановке, один из рабочих соскакивает в лодку и берет конец снасти, толщиною обыкновенно до вершка в диаметре. К не-му присоединяются еще двое, и все они вместе, после великих усилий, при-стают к берегу. Тут один из рабочих, выскочив на берег, бежит с концом снасти к первому, более значительному дереву и старается прикрепить к нему веревку. Если дерево трещит и оказывается ненадежным, то судно все плывет и все больше и больше утягивает снасть, а рабочий бежит по берегу, или бредет разливом реки по пояс, и пробует завернуть снасть за другое крепкое дерево. Иногда и это дерево не выдерживает силы течения, вырывается с корнем и уносится вслед за судном. Тогда рабочие выплыва-ют с другим толстым запасным канатом, и поступают таким же образом. Во все это время лоцманский помощник другим концом каната постепенно сдерживает ход судна, обернув снасть о кормовой ухват, и "травя" ее по-немногу. При этом, трение бывает столь сильно, что ухват может мгно-венно вспыхнуть. В предупреждение чего его обливают водой вместе с ка-натом." "Заметки во время плавания по Чусовой" Я.А.Рогов 1852год.
Отклоняясь влево, Чусовая огибает двумя рукавами острова Шитиковские. Обойти их лучше слева. За островами, справа, отличный галечный мыс, для ночевки и купания. Если вы решили остановиться именно здесь, можно сбегать в д.У.Утку. По дороге, на левом берегу, через гору, всего около 3км. Еще ниже слева камень Зимняк(140). За Зимняком справа камень Афонины Бро-ви(141). "...Оригинальное творение природы дает пищу для фантазии всем плывущим по Чусовой." (По преданию, у одного из сплавщиков были очень густые черные брови.) Афониными Бровями и были названы эти накло-ненные в разные стороны камни, разделенные посередине логом с березовым лесом. Но "бровями" камень видится, только если сразу из-за поворота от камня Зимняк плыть у левого берега. Камень с комплексом скальной флоры является геологическим памятником природы. Он не раз описан Д.Н.Маминым - Сибиряком.
Перед камнем место для бивака. Далее - камень Толстик(143) и остров. Доступный проход около острова - слева. Перед островом место для ночлега, а чуть ниже, прямо в конце горы, прекрасная стоянка, с двумя родниками и речкой Каменка. С этого места начинается зона действия Н-Тагильских авто-рыбаловов, сюда можно добраться на легковушке. Впереди перекат и остров Кирин, обойти его лучше левым протоком. Впереди, на левом повороте, ка-мень Могильный(147), напротив него возможен бивак. За следующим пово-ротом начинается село Усть-Утка.
Усть-Утка (Усть-Уткинская пристань) - Пророко-Илиинская церковь, де-ревянная, однопрестольная. Перестроена из часовни в 1901 г. Освящена во имя пророка Илии в 1902 г. Закрыта в 1937 г.
Усть-Уткинская администрация.
д. Усть-Утка, д. Харенки, д. Баронская, д. Еква. Численность населения - 289 человек. Административный центр - село Усть-Утка.
Именно здесь, в одном из самых живописных мест нашего края, при слиянии рек Межевой Утки и Чусовой, в XVIII веке, была у горных магнатов Демидовых заводская пристань, неразрывно связанная с заводским хозяйством Нижнета-гильского горнозаводского округа Демидовых и составлявшая наряду с заво-дами неотъемлемую его часть.
"Из встречавшихся по пути селений больше других были пристани Меже-вая Утка и Кашка. Первая раскинулась на крутом правом берегу Чусовой красивым рядом бревенчатых изб, а пониже видна была гавань с караванной конторой и магазинами, как на Каменке. Два-три дома в два этажа с мезони-нами и зелеными крышами выделялись из общей массы мужицких построек; очевидно, это были купеческие хоромины". "Бойцы" Д.Н.Мамин - Сибиряк.
"Мы вышли на берег Чусовой, которая катилась красивой излучиной, - справа ее подпирала река Утка, а впереди точно загораживала дорогу гора Красный Камень (обратите внимание на название этого камня, скоро мы к не-му вернемся). Противоположный берег сплошь был покрыт густым хвойным лесом. Самая пристань очень красиво разметала свои бревенчатые избы по угору. На стрелке, где Утка сливалась с Чусовой, стояла караванная конто-ра и был устроен громадный шлюз, за которым строились и оснащивались барки -коломенки. Весной, во время сплава, эта пристань жила самой кипу-чей жизнью, а потом точно засыпала на целый год. Меня удивляло больше всего то, что дальше с этой пристани не было никакой колесной дороги, точно здесь кончался весь свет." "Отрезанный ломоть" Д.Н.Мамин - Сиби-ряк.
"Деревня Большiе Галашки и Усть-Уткинская пристань - это две самые отдаленныя дЂревни в НижнЂтагильскамъ Округе, по положенiю своему со-вЂршенно между собою различныя: одна из них при судоходной рЂке с хоро-шею пристанью, вЂсною до отправки каравана бываетъ многолюдна. [В черновике: зимой и часто летом каждый день привозят металлы, следова-тельно, всякой день движение]. Перевозка мЂталловъ зимой и частiю ле-томъ, постройка судовъ и действiе лЂсопиленной мельницы придаютъ большое движенiе при пристани." "Обозрение деревень Нижнетагильского округа" Яков Никитич Горелов, 1843год.
Река Межевая Утка стекает с Уральских гор. Когда-то она разделяла владе-ния заводчиков Демидовых и баронов Строгановых, оттого и получила назва-ние Межевой, и населенный пункт делится на два. Левый берег реки М.Утка - д. Усть-Утка, правый - д. Баронская - первое поселение русских людей на тер-ритории района, основано в 1579 году. Жители,- крепостные дворян, а с 1722 года, по указу ПетраI, баронов Строгановых, занимались охотой, рыболовст-вом, земледелием. В 1771 году на берегу Чусовой, Демидовыми построена Усть-Уткинская пристань, для сплава на барках железа.
Кроме этого, до середины ХХ века тут же располагалась и еще одна деревня (место то какое! три деревни на пол версты!). Называлась она Заречье и ад-министративно принадлежала Усть-Утке. Постройки ее находились на проти-воположном, левому, берегу Чусовой. После коллективизации деревня посте-пенно исчезла, как и многие не оставив даже следа.
Усть-Уткинские пристань с верфью расположены на реке М.Утке и отгороже-ны от основных русл р. Чусовой и р.М.Утки дамбами. Все гидротехнические сооружения сохранились. Лучше всего их наблюдать с высоты моста через р.М.Утку.
Но Межевая Утка большую часть года очень мелководная и даже в период паводка, воды для выхода судов из затона порою не хватало. Чтобы изменить положение Демидовы открывали плотины в п.Висим (Висимо-Шайтанский за-вод,81км.) и п.Висимо-Уткинск (Висимо-Уткинский завод,61км.), спуская пруды, тем самым поднимая уровень воды в реке до необходимого.
"В конце XVIII века, - читаем документе, - Демидовы имели собственные конторы по продаже металлов в Петербурге, Москве, Твери, Ярославле, Нижнем Новгороде, Казани, а в 1820-е годы к ним прибавились конторы в Та-ганроге, Одессе, Вильне. И к большей части из них заводская продукция дос-тавлялась по рекам на барках, вышедших из Усть-Уткинской и Висимо-Уткинской(61км) пристаней. Назад суда не возвращались - разбирались на дрова, поэтому к следующей весне строились новые караваны. Это делало необходимым содержать целый судостроительный комплекс". В 1820-е годы с обеих пристаней ежегодно отправлялись в путь около 50 судов.
"Один из интереснейших памятников индустриальной культуры горноза-водского Урала ХVIII-ХIХ веков" - так говорят об Усть-Уткинской пристани ис-торики и специалисты музейного дела. Интересна она и с точки зрения литера-турного краеведения: не однажды сюда приезжал на сплав бытописатель Ура-ла Дмитрий Наркисович Мамин - Сибиряк и, по преданию, в доме над рекой писал свои рассказы о сплавщиках. Да и биография самого села достойна внимания любителей старины. Еще в XVIII веке сюда совершали набеги воин-ственные башкиры. Потом село стало пограничным, разделяя земли двух бо-гатейших кланов - баронов Строгановых и промышленников Демидовых.
Очень интересно, с высоты прошедших лет, посмотреть, как представлялось будущее этих населенных пунктов в конце 19-го века:
- Скоро шабаш, видно, Утке-то, - говорил Савоська, поглядывая на при-стань.
- А что?
- А вот железную дорогу наладят, так на Утке, пожалуй, и делать нече-го. Теперь барок полсотни отправляют, а тогда, может, и пяти не набе-рут...
- По железной дороге дороже будет отправлять металлы, чем по Чусо-вой.
- Дороже-то оно дороже, да, видно, уж так придется, барин. Лесу не про-хватывает на Утке барки строить - вот оно что! И теперь подымают сни-зу барки на Утку, а чего это стоит! Больно ноне леса-то по Чусовой пооби-лись около пристаней. Ведь кажинный сплав считай барок пятьсот, а на барку идет триста дерев.
- Полтораста тысяч бревен!
- Так... Страсть вымолвить. Да еще лес-то, какой идет на барку - самый кондовый, первый сорт! Ну, теперь и скучают по пристаням-то о лесе. Больно скучают, особливо на Утке. Да и по другим пристаням начинают сумлеваться насчет лесу.
Так рассуждают сплавщики в "Бойцах" Д.Н.Мамина - Сибиряка.
Кроме этого, в Усть-Утке был построен первый на Чусовой пароход. Вот, что пишет Б.Сутырин в книге "Из истории судоходства по реке Чусовой в XIX веке"
"...В 1860 году начал свое плавание пароход "Опыт". (30 л.с.), построенный вольным мастером Утемовым на Усть-Уткинской пристани демидовских заводов на Чусовой. Два года спустя был сооружен новый, более мощный па-роход "Опыт" (40 л.с.), а в 1863 году спущена на воду "Чусовая" (20-30 л.с.). Оригинальностью отличался корпус первого судна: он был железный, на прочных заклепках, но легкий, потому имел небольшую осадку, что было очень важно для плавания по Чусовой, которая сравнительно неглубокая. Испытания на разных участках коварной уральской реки показали, что по ней детище Утемова успешно может не только ходить против течения, но и одновременно тащить за собой тяжеловесные баржи. Тем самым пароход "Опыт" доказал, что на Чусовой, хотя она и горная река, вполне возможно "взводное" (то есть вверх по течению) судоходство."
Здесь нужно пояснить, что примерно до середины ХIХ века в России был, так называемый переходный период в судоходстве и суда по рекам двигались не-сколько иначе, чем сейчас. На палубе первых речных пароходов была уста-новлена паровая лебедка, называлась она - кабестан, а использовалась, та лебедка, для наматывания канатов завозных якорей (якоря, на маленьких лод-ках, завозились вверх по течению, там опускались на дно и пароход, как бы подтягивался против течения). При помощи таких якорей судно, вместе с бук-сируемыми гружеными баржами, поднималось вверх по реке. Такой тип судов назывался так же - кабестаном. Против течения кабестан, с караваном барж, мог преодолеть за сутки в среднем 30 километровый отрезок пути. Гребные же колеса вращались лишь тогда, когда судно шло вниз по течению или маневри-ровало.
На расстоянии одного километра, от впадения в Чусовую реки М. Утка, на правом берегу стоит камень Красный(150) (желтого цвета), на левом - камень Желтый (152). Перед каждым из них перекат и удобное место для отдыха.
Теперь, как и обещано, вернемся к названию камня и ко всей прочей нераз-берихе.
Приведу выдержку из работы Ивановой Елены Эдуардовны, кандидата фи-лологических наук, ассистента кафедры русского языка и общего языкознания Уральского государственного университета им. А. М. Горького, г. Екатеринбург.
"...многие объекты(на Чусовой) маркированы неверно, и местные жители всегда это отмечают: "Веселый камень тот, на котором табличка Корча-га" или "На нем табличка Собачий, да какой это Собачий, Собачий дальше, а это просто Камешок". У д. Усть-Утка Красный камень обозначен как Жел-тый, а Желтый как Красный. Часто на карты заносятся искусственные на-звания, возникшие в туристической среде и неизвестные местному населе-нию: к. Зубец, к. Дуга, к. Пластинки. Однако некоторые из них проникают в народную среду, поэтому при беседе с информантами можно услышать: "Туристы называют Зеленая Шапочка, а мы - Харенский камень", "Мы назы-ваем Печка, а они - Львиная Пасть". Иногда люди старшего поколения пом-нят народное название, а молодые употребляют новое, туристическое. На-пример, камень у с. Чусовое молодежь называет Корабли, старожилы - Коньи Уши, причем параллельное название ни те ни другие не употребляют. Бы-вают совершенно парадоксальные случаи, когда на карты заносятся назва-ния несуществующих объектов. Так, у бывш. д. Кашка есть ур. У Печки ("Там печка стояла, камни пережигали на известку"). На картах же фиксируется к. Печка, видимо, по аналогии с другими Печками, часто встречающимися на Чусовой или "Камень тот у самой воды, по берегу не пройти - горой идут, а в народе говорят: раз не пускает, значит Собачий"; "Дальше река кривушу делает, и камень в этой кривуше Кривушей зовем"; "Там левой протокой не пройти - отмель круглая - Сковорода - все садятся"; "Баба Яга камень. Как женщина она сидит на камню-то, как баба Яга"; "Камень Старик со Стару-хой. Один камень как старуха с прялкой, другой - как старик с бородой"; "Дальше четыре камня рядом стоят, а один немного в стороне, называем их Четыре Брата, Пятый Дядя"."
Пройдя длинный перекат, Чусовая ударяется о камень Харенки (154). Он зарос сверху елово-пихтовым лесом и издали напоминает зеленую шапочку, что придает местности особую живописность. За камнем начинается деревня Харенки. На противоположном берегу - камень Кривуша (155), но его туристы почти не видят, так как плывут по правому протоку мимо острова, разде-ляющего эти камни. В конце острова нужно пересечь реку под 90 градусов влево и плыть вдоль левого берега по основной, быстрой струе.
На правом берегу за деревней удобное место для купания, чуть дальше мост.
Немного о д. Харенки. По легенде жил здесь когда-то русский мужик по име-ни Харитон. Местные аборигены, в основном вогулы, называли его Хареней. И было у него много детей, вот их то и называли Харенками, так и повелось - Харенки, место, где живут дети Харитона. Вот. А еще Харитон, в переводе с греческого - благодать!
Убогая, умирающая деревня получила неожиданный толчок в своем новом развитии благодаря тому, что Эдуард Эргартович Россель, занимая должность губернатора Свердловской области, очень любил эти места, за их красоту, возможность порыбачить и поохотится. В результате был приобретен участок, за считанные дни, бригадой Питерских строителей, из привозного материала, возведен дачный комплекс. За этим, в рекордные сроки построен новый мост, проложены дороги. На сегодняшний день бывшую деревеньку не узнать, от старых домишек не осталось и следа. Оба берега застроены коттеджами и просто красивыми домами, на крышах которых спутниковых антенн больше, чем опят на пне. Есть даже охраняемая автостоянка. Здесь, кстати находится отправная точка маршрута "Выходного дня", который заканчивается в д. Еква. (от д. Еква до д. Харенки около трех километров по дороге)
Маршрут. Туристы приезжают в Харенки в пятницу вечером, (от Ека-теринбурга и от Н.Тагила, чуть больше 100 километров, по хорошей доро-ге) две ночи спят на реке, днем любуются красивейшим участком р. Чусо-вой, а в воскресенье вечером приплывают в д. Еква (Иоква), где основная команда остается с вещами на берегу, водители уходят по дороге в д. Ха-ренки за машинами, а потом возвращаются за грузом и остальными или не возвращаются, это будет зависеть от того, как прошел сплав так, что смотрите сами.
За мостом река делает резкий поворот и течет на юг. Вдали, на крутом ле-вом берегу, расстилается огромная поляна, это все, что осталось от деревни Кашка. Здесь когда-то была пристань, с которой сплавлялась продукция Алапаевских заводов. Напротив деревни стоит камень Дождевой(159).
"Через деревню течет речка Кашка, шум воды ее, падающей с плотины, слышен издалека." - так писали очевидцы об этом месте еще в 1980 году. Сейчас же в 2004 нет ни деревни, ни платины. Через реку Кашка можно про-ехать по проложенным трубам. И все равно - здесь, на слиянии двух рек, одно из самых лучших мест для рыбалки.
От устья Кашки начинается один из больших перекатов. Падение реки за-метно на глаз. Быстрое течение и наличие выступающих из воды камней не раз, видимо, были причинами крушения барок и плотов.
"Пристань Кашка рассыпала свои домики на левом берегу Чусовой, на низ-кой отлогости, которую далеко заливает вешняя вода. Вид на пристань чистенький и опрятный. Напротив селения правый берег Чусовой поднима-ется крутым каменистым гребнем, течение суживается, образуя очень опасный Кашкинский перебор. Здесь вода шумит со страшной силой, и барки летят мимо пристани, как птицы. Падение реки здесь настолько сильно, что заметно простым глазом: река катится прямо под гору. Таких мест в гористой части Чусовой немало, и река в них играет с особенной яростью.
- На что в межень - и то по Кашкинскому перебору, пожалуй, не вдруг в лодке проедешь, - объяснял Савоська. - Того гляди, выворотит вверх дном... Сердитое место" Такой видели Кашку современники М. Сибирика.
За освоение левого берега Чусовой владельцы Алапаевских заводов Яков-левы взялись в начале XVIII столетия: запрудили реку Кашку, построили на ней плотину, а возле - мельницу-лесопилку.
Строили добротно, сооружения дожили до пятидесятых годов XX века. На лесопилке разделывали лес, из которого тут же мастерили барки, что потом плыли по Чусовой, Каме и Волге, развозя в торговые дома, конторы и на яр-марки известное в то время яковлевское листовое железо. Строители барок и сплавщики ставили на отлогом спуске к реке дома, в деревне их насчитыва-лось в ту пору 39.
Во время весеннего ледохода вода нередко заливала ближнюю к Чусовой улицу. Это служило и своеобразным сигналом: подходит время спускать барки на воду.
...1918 год. Из воспоминаний Михаила Ивановича Ячменева.
"Шел август 1918-го. Однажды в Кашку приехали 50 красных разведчи-ков из отряда, шедшего от Перми вверх по Чусовой и расположившегося в деревне Пермяково. Не обнаружив ничего подозрительного, они устроились по домам на ночевку. Шестеро остановились в доме Гаврилы Даниловича, стоявшем отдельно от уличных порядков на горе среди нескольких деревь-ев.
В предрассветном тумане раздались выстрелы. Похоже, ночью кто-то сообщил о "неожиданных гостях" в соседние деревни, где собрались те, кто не принял новую власть. Застигнутые врасплох, бойцы полуодетыми по-выскакивали из домов и бросились в ближний лес, а шестеро, что заночевали "на горке, попытались укрыться на огородах среди картофельной ботвы. Там их и перестреляли. А потом положили на Закашкинской улице, под окна-ми дома Александра Евгеньевича Ячменева. Один из шестерых только при-кинулся убитым. Но когда по голой подошве поползла муха, он не выдержал, шевельнул пальцем ноги. Это заметили, тут же наставили винтовку со штыком и приказали подняться. Прежде, чем убить, раненого мучили долго и изощренно.
Спустя несколько дней со стороны хутора Талица появился отряд крас-ных. Установили на горе пулемет, дали несколько очередей по деревне. По-страдавших, к счастью, не было, а вот самовар, продырявленный залетев-шей в окно пулей, я видел: сестра моего отца хранила его. Спустившись в деревню, красные принялись расспрашивать, где дом Гаврилы. Им указали на дом в средней улице. Владельцем был другой Гаврила, не Данилович, но ни-кто в это вникать не стал. Среднюю улицу запалили в отместку с двух кон-цов и ушли пешком, как и пришли, обратно в Пермяково.
То белые, то красные появлялись в деревне не однажды, хотя она вряд ли представляла какой-либо стратегический интерес.
На месте захоронения шестерых погибших (могилу под косогором копа-ли деревенские мужики и среди них мой дядя) в тридцатые годы поставили трибуну, с которой произносились торжественно-траурные речи, когда Первого мая и Седьмого ноября сюда собирались на демонстрацию жители Кашки и соседних Харенок. Охотники приносили с собой ружья и салютова-ли". ( Памятник, шестерым участникам гражданской войны, поставили не на месте братской могилы, а у дороги, ведущей в Харенки, чтоб виден был и слу-жил напоминанием каждому проходящему и проезжающему мимо).
К началу коллективизации в Кашке было около шестидесяти дворов. Каж-дая семья имела приусадебный участок восемь-десять соток, пашню на скло-нах гор, покосы на опушке леса и косогорах, чтобы обеспечить семью хлебом, а скот - сеном.
В 1929 году все пахотные земли отошли колхозу. Большая часть кашинцев стала колхозниками. Часть мужчин работала на лесозаготовках в поселке Илим или сплавляла лес по Чусовой. Поскольку в Кашке были мельница и ле-сопилка, колхоз назвали "Вперед - за технику", а в Харенках -"Красный пахарь", потому что там приобрели трактор. Земля в Кашке каменистая, пахать тракто-ром нельзя. Обработку почвы и все транспортные работы производили ло-шадьми. Но в середине тридцатых годов появилась первая механизация, Александр Власович Зырянкин сделал водовод и водяное колесо, чтобы при-водить в действие молотилки и веялки. До этого веялки женщины крутили вручную, а молотилки работали на конной тяге (так-то оправдывали название колхоза!). На мельницу в Кашку везли зерно из Харенок и Усть-Утки. Лесопилка и сплав помогали пополнять колхозный капитал.
Чтобы развивать у людей чувство коллективизма, устраивали общие праздники. После посевной в средней улице выставляли столы, и каждый кол-хозник приносил что-то выпить и закусить, угостить соседей.
В 1946-м году, в Кашке построили гидроэлектростанцию, на которую за-махнулись еще в сороковом. Да вот беда, рабочей мужской силы в колхозе почти не осталось. Из 72-х дворов с войны не вернулись 26 мужиков и моло-дых парней.
Харенский и Кашкинский колхозы объединились. В Харенки перевезли мельницу и лесопилку, которые приводились теперь в действие электромото-рами. Осталась в Кашке одна бригада во главе с фронтовиком Анатолием Ивановичем Ермаковым. А потом и вовсе началась распродажа домов. Их сплавляли по Чусовой, увозили на новые лесоучастки. Состарившиеся хозяева переезжали к детям, перебравшимся в город или другие деревни.
Зарастает бурьяном и кустарником бывшая деревня Кашка: ни домов, ни пруда, ни мельницы-лесопилки, даже шлюз бывшей плотины горе-рыболовы взорвали, дабы рыба из Чусовой поднялась в Кашку. Поднимется ли?
ВНИМАНИЕ! Если вы на воде и находитесь именно в этом месте, о котором только, что прочитали, БУДЬТЕ ОСТОРОЖНЫ!
Лодки туристов должны пройти вдоль левого берега к устью Кашки и быстро направиться в главную струю (темный треугольник воды). Спра-ва и слева мелькают обозначенные бурунами камни. Рулевой должен четко управлять лодкой. Удар о камень приведет к перевертыванию лодки. Перед Кашинским перекатом все вещи нужно привязать, не умеющим плавать следует идти по берегу. Лодки проносятся мимо кам-ня Дождевого у правого берега.
Сразу же за небольшим поворотом реки, на правом берегу, великолепная оборудованная стоянка, с очень высоким и крутым подъемом. Но она того сто-ит.
Немного ниже, слева, камни Голубчики(160) и Печка(160). Перед каждым из них перекаты. Снова река течет на север, и на повороте перед туристами встает один из самых значительных камней-бойцов реки Чусовой - Омут-ной(163) - съ правой стороны рЂки - первый на пути большой утесъ. Возвышается надъ водой до 25 сажень гладкой плоскостью с широки-ми слоями, наклоненными противъ течения.
Отвесная скала взметнулась из воды на 70 м. Здесь стоит остановить-ся и подняться по тропе на вершину. Камень Омутной является геологическим и ботаническим памятником природы. На большинстве ваших настенных ка-лендарей, с видами реки, снимок сделан именно с его вершины. Но надо иметь в виду, что спуск всегда пятикратно труднее подъема, а так как тропа на вер-шину проходит по руслу ручья, то после дождя или в сырую погоду подъем может быть не безопасен.
Омутной камень сплавщики называли первым камнем. Действительно, он начинает собой плеяду самых красивых и высоких камней на участке Кашка-Кын. Омутным, по преданию, камень зовется потому, что река около него очень глубока. Во время сплава камень считался опасным бойцом. Это привело к тому, что заводчики вынуждены, были поставить заплавни (сложная и нена-дежная конструкция из бревен), которые смягчали удар барки о камень.
Напротив камня отличное место для, купания и обеда. С вершины Омутного открывается замечательный вид. Среди сплошного леса, уходящего к гори-зонту, просматривается долина реки. Ели и пихты, спускаясь с гор, образуют своеобразный орнамент, повторяя все изгибы Чусовой. Направо постепенно снижается Омутной. За ним особняком выделяется камень Зубец(164), напо-минающий рыцаря в шлеме. Слева виднеется камень Дыроватый(165), ко-торый тянется по берегу на целый километр. Около него также следует оста-новиться. Здесь несколько пещер. В начале одной из выступающих из леса скал зияет отверстие на высоте 20-25 м над уровнем реки. С воды пещеру плохо заметно, нужно выехать на середину реки и внимательно присмотреть-ся.
Камень Дыроватый. Dyrovatyi Kamen' (Stone) - на левой стороне рЂкию Весь разбитъ временемъ, а отдельныя неправильныя массы, посреди которыхъ находятся широкия полости, вслЂдствие чего получилъ он и свое прозвание.
Находится на территории Пригородного района, города Нижний Тагил, яв-ляется геоморфологическим памятником природы федерального ранга.
По левому берегу р. Чусовая, в 5 км от поселка Еква, более чем на километр тянется скальный массив высотой до 90 м, сложенный трещиноватыми закар-стованными известняками девонского возраста. Вода и ветер создали здесь ряд останцев самой причудливой формы. Вниз по течению скалы сменяются огромной отвесной двухсотметровой стеной, изобилующей гротами и неболь-шими пещерами. Наиболее значительные из них - пещера Туристов и пещера Скалолазов, разведанная длина которой достигает 100 м. В пещерах обнару-жены остатки орудий древнего человека. Площадь охранной зоны - 10 га.
Экспедиция Свердловского архитектурного института в 1978 году провела обмеры пещеры и дала ей и гротам названия. Теперь это Пещера туристов. Первый, главный грот назван Жертвенным. В 1958-1960 годах, когда маршрут начал функционировать, весь грот был заполнен костями животных. Очевид-но, это было жертвенное место аборигенов реки Чусовой. Сейчас в пещере костей нет - к сожалению, они развезены туристами в качестве сувениров и реликвий.
Из Жертвенного грота идут два ответвления. Правый грот Высокий посте-пенно сужается и завален обвалившимися камнями. За этим высоким барье-ром небольшой грот Мешок.
Левое ответвление через несколько метров образует еще один грот Окно, через который открывается вид на Чусовую, впереди виден камень Омутной, влево - продолжается Дыроватый. Далее в левом гроте через 6-10 м видно маленькое оконце слева сверху. Отсюда каменный коридор поворачивает под углом 90 градусов вправо и, постепенно снижаясь и сужаясь, превращается в узкую щель - грот Идола. На стенках грота имеются причудливые потеки, ко-торые заканчивались, ранее сталактитами. К сожалению, их тоже постигла участь "сувениров".
Камень Дыроватый заканчивается огромной 8О-метровой стеной. Внимание плывущих привлекает вторая пещера в этом камне на высоте 30-40 м. Это одна из крупнейших известных на Чусовой пещер. Пещеру посещают довольно редко, так как подъем и спуск требуют специального снаряжения и владения элементами скалолазания. Перед входом в пещеру имеются стенки с отрица-тельными углами.
Пещеру назвали Пещерой скалолазов. Первый, самый большой грот полу-чил имя Смельчаков. В гроте еще в 1965 году был установлен щит с надписью "Привет смельчакам!" Грот, перпендикулярный реке, назван гротом Ф.П.Опарина - в память об авторе одного из лучших путеводителей по Чусо-вой. Грот, уходящий влево, назван именем Е.В.Ястребова в честь автора двух путеводителей по Чусовой, кандидата географических наук.
Правый грот довольно обширный и представляет собой коридор, подни-мающийся вверх, дно которого усыпано огромными камнями. Грот носит на-звание Каменный водопад. Постепенно сужаясь, своеобразная лестница при-водит в грот Спокойствия. Огромная карстовая воронка - труба диаметром 6-8 и высотой более 20 м имеет две щели. Одна - в северном направлении - незначительна по размерам. Другая образует грот Архитекторов, который представляет
собой полость в двух уровнях. Начинаясь в гроте Спокойствия метровой трубой, он заканчивается на высоте 4 м щелями, уходящими в разных направ-лениях (на схеме второй этаж показан пунктиром). До недавнего времени на втором ярусе грота было небольшое озеро. Вполне возможно, что при более детальном исследовании пещеры удастся проникнуть в новые гроты. Правее грота Спокойствия, ниже уровня его пола, находится грот Студентов.
Свод его понижается, а пол наклонен. В северном и западном направлениях грот заканчивается узкими щелями. В пещере Скалолазов археологи находили наконечники стрел и копий, что позволяет судить о пребывании здесь древних людей. У подножья камня в 15 м от пещеры вверх по течению реки открывает-ся вход в узкий и высокий грот. К нему ведет тропа.
Справка Института истории и археологии УрО РАН:
Пещерное святилище - КАМЕНЬ ДЫРОВАТЫЙ. Свердл. обл., Пригород-ный р-н. Находится в 17 км к западу от с. Усть-Утка на левом берегу р. Чусовой в 4-й пещере ("Пещера Скалолазов"). Расположено на отвесной скале высотой до 60 м, на высоте 20 м от подножия. Известна путешественникам с XVIII века. Святилище открыто в 1932 Н.А.Прокошевым. В 1933 и 1937 он полностью ис-следовал пещеру раскопками, в результате чего получил свыше 6 тыс. нако-нечников стрел. Коллекция находок хранится в Государственном Эрмитаже.
Присутствие в пещере наконечников шигирского типа, геометрических мик-ролитов и вкладышей - микропластинок позволяет отнести начало функциони-рования святилища к эпохе мезолита. В пещере хорошо представлены костя-ные и каменные наконечники эпохи неолита, энеолита, бронзового и железного веков.
Н.А.Прокошев интерпретировал пещеру, как культовое место с эпохи мезо-лита до позднего средневековья XII-XIV вв. когда совершался обряд стрельбы из лука в пещеру. Стреляли в пещеру с реки. Большинство тяжелых вклады-шевых наконечников лежали "слоями" в десяток экземпляров в наиболее дальней части пещеры, черешками к устью.
Исследованием Ю.Б.Серикова было установлено, что наконечники стрел за-легают не только в пещере, но и у подножия скалы. Получено свыше 10 тыс. предметов, в основном - наконечники стрел, представленные разнообразней-шими типами из кости, камня, бронзы и железа. Преобладают наконечники из камня и кости. Значительная их часть принадлежит к так называемому шигир-скому типу. Это вкладышевые, биконические и игловидные наконечники стрел. На вкладышевых присутствует орнамент в виде разнообразных геометриче-ских узоров. В орнамент втерта красная охра.
Расположение святилища на р. Чусовой, связывающей восточный и запад-ный склоны Среднего Урала, наличие в пещере наконечников разных типов, бытовавших как на западном, так и на восточном склонах, позволяет рассмат-ривать пещеру как межплеменное святилище. По продолжительности функ-ционирования, по обилию и содержанию находок святилище на Камне Дыроватом не имеет аналогов на территории России.
Думаю, не стоит говорить, что камень Дыроватый является геологическим и археологическим памятником природы, охраняемым государством. Но если вы еще на распутье, т.е. как говорят они - to be on not to be, а по нашему будет - лезть или не лезть, вот в чем закавыка, позволю себе процитировать хроноло-гию одного посещения пещер камня Дыроватый, группой замечательного пу-тешественника и писателя Н.Рундквиста в 2001 году.
"Достигаем камня Дыроватого. Пристаем в полукилометре ниже. Пере-кусываем рыбными консервами и идем смотреть подход к пещере.
Крутое подгорье начинается прямо от реки и через пару десятков мет-ров упирается в 70-метровую отвесную стену. Нет, она не отвесна, а даже нависает над своим основанием метров на пять. Если в обычную пещеру надо спускаться, то в эту, наоборот, ведет подъем по 15-метровой скале. Причем поначалу она имеет крутизну 85-90№, а за полочкой в ширину ступни начинает нависать. Вход в пещеру - огромная овальная дыра. Леня обраба-тывает маршрут. Скалы скользкие. Но все равно он забивает чересчур много крючьев. Перестраховщик. Потом он начинает их педантично выни-мать. Он сверхосторожен и нашей страховке снизу соверщенно не доверя-ет. Все время встает на самостраховку. Меня забивать крючья не пускает. Симаков прошел бы быстрее раз в пять. Впрочем, Леня - молодец, все взял на себя. Его зад маячит в трех метрах выше полки, на которую я забрался следом за ним. Вижу, как у него дрожат ноги, но вот, наконец, он в пещере.
Иду за ним и получаю задание вытащить крюк, торчащий совершенно в стороне. Зачем он его туда забивал, или это вообще не наш крюк? Не могу перестегнуться, лепесток застрял в карабине. Урод натуральный! Болта-юсь как сосиска, держась за крюк, который надо вынуть. Решаю бросить эту затею и, ликвидировав образовавшийся из-за отклонения от маршрута ма-ятник, подниматься дальше вверх. Тут я чувствую, что срываюсь. Так бы-вает. Обычно я беру себя в руки, пережидаю какой-то момент, успокаиваясь. Верующий сказал бы, что называется молитва. А тут мне приходит в го-лову зависнуть на схватывающем узле. Срыв! Надо только отпуститься рукой от веревки, и схват застопорит движение. Но... не могу отпуститься от веревки и медленно еду вниз. Итог? Обжег руку. Особенно указательный палец и мизинец. Кровь не идет, но мясо свое вижу в полном объеме.
Леня сверху уточняет мое местонахождение и состояние здоровья. Анд-рей поднимается к пещере. Тут же лезу снова. Но с одной рукой что-то не очень, получается пройти отрицаловку.
- Слезайте, поздно уже, - говорит мудрый Гога, и мы следуем его предло-жению. Не чувствую, как это иногда бывает, что кто-то не согласен.
Через 20 минут я уже горжусь своими ранами и думаю, какое они впечат-ление произведут на окружающих. Садист Леня заставляет меня мыть ру-ки какой-то мыльно-одеколонной гадостью, а потом опрыскивает их панте-нолем. Под шуточки и радио тихо засыпаем.
К половине шестого абсолютно высыпаюсь и снова выполняю функции де-журного. Развел костер, поставил воду и даже пять минут побегал по бере-гу. Леня, с учетом моей руки, обязывает идти со стременем. По возражав, подчиняюсь. Со стременем здорово! Иду, далеко откинувшись от скалы. По-моему, неплохо. Легко иду, как верхолаз. Рука - нога, рука - нога... Через 20 минут все в пещере.
Пещеру что описывать. В книге есть подробная схема. В среднем коридо-ре непролазная грязь. На головой, с противным жужжанием, пролетела ле-тучая мышь. Дошел до грота Спокойствия, посветил Рафинаду. Он полез наверх в какой-то малоисследованный лаз. Не пожить ли в пещере денька два-три? Но предпочитаю греться на солнце у входа. Здесь лежит блокно-тик - журнал посетителей пещеры. Кое-кто говорит, что снаряжения у не-го никакого нет и оно не нужно. Вероятно, я старею, поскольку это меня удивляет. Ни за что не полез бы без веревок. Залезть можно, но можно и не залезть...
Из входа в пещеру сделали удачные снимки: ниже нас не только река, но и весь береговой лес. И вообще: В С Е З Д О Р О В О !"
За камнем - остров, где Чусовая в обоих протоках изобилует ташами и пере-катами. Проходить необходимо правой протокой. Она намного глубже и быст-рее, настоящий рай для любителей нахлыстовой рыбалки. В начале острова, есть поляна для бивака.
Дальше, на правом берегу, виден один из красивейших камней - Оле-ний(168); 70-метровая глыба характерна неповторимым контуром, сочета-нием заросших лесом логов и гладких красновато-желтых каменных столбов. На камень ведет проторенная тропа. По преданию, с него упал загнанный охотниками олень. Очевидно, это и дало повод для названия камня...
С вершины Оленьего открывается столь же впечатляющая картина, как и с Омутного. От камня Оленьего желающие могут пешком пройти в деревню Ек-ва, куда в северном направлении ведет
тропа.
Лодки, минуя перекат, перед камнем Вогулинская гора(169), подходят к деревне, раньше - довольно большой. Был сельсовет, медпункт, магазин. Сейчас же разруха и запустение. Но Слава Богу, земельные участки, под бо-ком у губернатора, видимо закончились и летом 2004 года в деревне Еква на-чалось строительство первого нового дома. Теперь здесь есть свет! Которого не было на протяжении многих лет, потому, как алюминиевые провода были благополучно украдены. Сегодня же, лампочки Ильича освещают путь в свет-лое капиталистическое бушующее по средствам стальных, покуда дешевых в ломе, проводов. (Говорят, что по одному единственному звонку губернатора в Свердловскэнерго, наладили таки 11км линии)
Перед ней в Чусовую впадает речка Еква, а после -р.Тимошенка, часто пе-ресыхающая, здесь заканчивается "маршрут выходного дня", а с ним и про-езжая дорога, идущая по правому берегу от д. Усть-Утка до д. Еква, все рас-стояние -7 км. За деревней на правом берегу начинаются невысокие камни - Собачий(171) и Собачьи(173).
Камень Собачий невысокий, красноватого цвета. На небольшом расстоянии от него, после относительно - ровной поверхности, начинаются камни Собачьи, которые раньше представляли опасность для сплава. Камни Собачий и Со-бачьи покрыты редкими растениями и относятся к геолого-ботаническим па-мятникам природы.
Слева по берегу прекрасные места для ночлега. Есть не пересыхающий родник. На крутом повороте показывается стена камня Синего(174). Лишай-ники придают камню синеватый оттенок. В камне есть небольшая пещера. Синий - это геологический памятник природы с комплексом редкой флоры. За камнем Синим, на том же берегу, видны несколько отдельно стоящих скал камня Конька(175). Средняя скала напоминает коня с вытянутой шеей. Этот камень - одно из уникальных творений природы.
"Берега, мимо которых плыла наша барка, представляли великолепней-шую панораму гор и высоких скал; река прорыла между ними глубокое русло, обнажив каменные стены. В некоторых местах над рекой нависали массив-ные скалы сажен в сорок вышины; даже холодело на сердце, когда барка при-ближалась к этим каменным стенам, обдававшим холодом и сыростью. Са-ма вода как-то стихала в таких местах и катилась темной молчаливой струей. Малейший звук, капли воды, которые падали с поносных, топот бурлацких ног - все это глухо отдавалось здесь, как в склепе. Когда понос-ные начинали бухать в воде и вспененные волны грядой разбивались о ка-менные громады, звуки, отражаясь от скал, перемешивались и с глухим ре-вом неслись вниз по реке, где едва виднелся узкий клочок неба, точно горы были рассечены ударом сабли. Горы были покрыты диким дремучим лесом. Ели и пихты, как рать великанов, заполонили все кругом на сотни верст, только их готические вершины выскакивали из этой сплошной темно-зеленой массы и придавали ландшафту строгий, угрюмый характер. Вгля-дываясь в эту траурную зелень, глаз отыскивал и здесь оригинальную могу-чую красоту: свет и тени, резкие контуры и темные цвета складывались здесь в удивительную картину. Местами горы поднимались выше, лес ре-дел, являлись обнаженные горные породы, где только редкие деревья лепи-лись по трещинам и уступам, как солдаты, бравшие штурмом неприступ-ную крепость. Вон, в одном месте, стройная, как девушка, молоденькая ель бойко взбежала на самый верх, но здесь точно ее встретили залпом, и она, как смертельно раненная, повисла на страшной высоте. Можно различить даже узловатые корни, которыми молодое деревцо ухватилось за острые камни, и кажется, что это судорожно сжатые руки вросли в тощую почву. В другом месте на выступе скалы укрепилось десятка полтора елей; они точно остановились здесь отдохнуть и с гордостью смотрят на товари-щей, которые поднимаются к ним снизу. Вот раненое деревцо подхвачено руками товарищей; вот лежит несколько убитых; вот отступающий не-приятель... Право, глядя на эти причудливые группы красивых елей, неволь-но олицетворяешь их, тем более что эти деревья действительно ведут вечную борьбу за существование, за каждый вершок земли, за каждый луч света, за каждый глоток воздуха - между собой, со скалами, с бушующей внизу водой, с бурями, непогодами и глубокими северными снегами. Кое-где сверкает золотой листвой осина, подойдут к самой реке несколько скром-ных березок, высоко поднимется лиственница с широко распростертыми ветвями, встанут в сторонке несколько сосен и рябин - и опять ели запол-няют все кругом. Это их царство.
Некоторые скалы тянутся версты две, точно плывешь по узкой извили-стой улице какого-то мудреного средневекового города.
На нижней части этих скал можно ясно видеть высоту весенней воды, ко-торая поднимается иногда аршин на семь выше обыкновенного горизонта. Под некоторыми камнями, где течение реки суживается или река делает крутой поворот, вода поднимается еще выше, точно собирая все силы про-тив своего главного врага. Теперь на мягком известняке можно видеть только грязные полосы.
Форма этих скал самая разнообразная, и можно только удивляться, как еще держатся некоторые массы камней - они уже наклонились и, кажется, готовы ринуться в реку, которая сосет их. В некоторых местах так и ка-жется, что эти скалы не игра слепого случая, а результат работы разум-ных существ: вот правильно заложенная стена, вот фундамент какого-то здания, угол дома, легкая башенка, смело поднятый свод... Иллюзия на-столько сильна, что глаз различает даже отдельные кирпичи, из которых возведены эти дворцы, башни и стены. На вершине некоторых скал лепится несколько почерневших и покосившихся крестов.
- Это что за кресты? - спрашиваю я у Рыбакова.
- А когда весной барка убьется под камнем и кто из бурлаков утонет, - вот и поставят крест на камне, - объясняет колосс.
Бурлаки под такими крестами снимают шапки и набожно крестятся. Ве-дутся разговоры, какая барка убилась здесь, почему, кто был сплавщиком, сколько утонуло бурлаков". "В камнях" Д.Н.Мамин-Сибиряк
После Конька в Чусовую впадает речка Чизма с чистой прозрачной во-дой.
"Чизма - название нескольких речек в бассейне Чусовой. Может быть свя-зано с тюркским словом, отраженным в татарском чишма, башкирском шиш-ма - "источник", "родник"".
Сразу же за устьем реки начинается большая поляна (оставшаяся от одно-именной деревни), а возле крутого берега р. Чизмы - навес, с лавками и сто-лом. На подъеме с реки установлен обелиск, в память о кровопролитных боях гражданской войны. Для стоянки, на первый взгляд, больше всего подходит треугольник берега, образованный Чизмой и Чусовой,( навес, прекрасный вид, чистая вода), но надо не забывать о том, что р.Чизма - река горная, и вода в ней ледяная в любое время года и при любой погоде. Поэтому если поставить лагерь здесь, то даже в самые жаркие дни, ночью будете "стучать зубами".
Напротив, по правому берегу - два безымянных камня. За последним из них остров, возле которого нужно идти у правого берега, а после острова резко повернуть к левому. На берегу, за тополями, раньше были видны дома де-ревни Пермяковой. Во времена М-Сибиряка остров напротив Пермякавой на-зывался Золотым. Здесь часто садились на мель барки, и, чтобы поднять их, приходилось снимать груз с барок. Стоило это дорого. Остров нужно обходить слева.
Вот, как писатель описывает это место в "Бойцах".
"Вид Пермяковой отличается, пожалуй, довольно оригинальной красотой, хотя и поражает непривычного человека своей дикостью, как вообще вся Чусовая. Всего какой-нибудь десяток изб точно сейчас выползли на левый низкий берег - и все тут. Кругом лес; напротив, через реку, крутой леси-стый берег. Пермякова замечательна тем, что представляет собой ти-пичное разбойничье гнездо. По рассказам, лет двести тому назад здесь по-селился разбойник Пермяков, который грабил проходившие мимо суда, - от него и произошло настоящее население Пермяковой. Конечно, теперь о раз-боях на Чусовой не может быть и речи, но Пермякова между бурлаками пользуется плохой репутацией.
- Что так? - спрашивал я Савоську.
- Да так... Когда идешь со сплаву домой, засветло стараешься пройти эту самую Пермякову.
- Разве здесь грабят бурлаков?
- Нет, не слышно... А так, пронес господь - и слава богу. Одним словом, небаское место... Старики-то сказывали, что сам-то Пермяков, старик-от, промышлял насчет бурлаков, которые со сплаву шли. Выйдет этак с вин-товкой на тропу, по которой бредут бурлаки, и караулит: который отстал от артели, он его и залобует*. Все же лопотина какая ни на есть на бурла-ке, деньги, может, у другого, оно, глядишь, и покорыстуется. А промысел - дома. Белку еще ищи там по лесу или оленя, а бурлачки сами идут под пулю. Может, это и неправда, - прибавил Савоська, - мало ли зря, поди, болтают про допрежние времена..."
______________
* Залобует - убьет. (Прим. Д.Н.Мамина-Сибиряка.)
И еще о Пермяковой.... В путеводителе 1936 года Ф.П.Опарин писал: - "в деревне Пермяковой обращают на себя внимание "дома странной архитек-туры", со входом с улицы и делением избы на две части, очень напоминаю-щие пермяцкие постройки верхнего Прикамья. Историк Т.К.Гуськова счита-ет, что подобные постройки характерны и для русских сибиряков. А встре-чающиеся на Чусовой дома с двумя и тремя двухскатными крышами, объе-диняющими в единый комплекс жилище, хозяйственные помещения и двор (села Чусовое, Сулем, деревня Харенки и др.), кандидат архитектуры С.А.Дектярев классифицировал как "народное жилище", возникшее в ре-зультате суровых климатических условий горного Урала.
Соединение разных по назначению помещений в один комплекс не только создает удобство, для жителей, но и отличается необычным силуэтом, являясь памятниками деревянной архитектуры Среднего Урала". Но опять это только история. Последним жителем д.Пермяково бола очень пожилая женщина. Последние лет пять, после насильственного переселения в связи с укрупнением, она жила совершенно одна, в единственном оставшемся доме, с большим сараем. Где-то в середине 80-х не стало и ее.
За деревней Пермяковой река снова поворачивает налево. На правом бере-гу заросший, незаметный камень Пермяков(179). За камнем начинается длинный остров, разрезанный в конце несколькими протоками с сильным течением и перекатами, где предпочтительнее идти слева. В конце острова, справа камень Безымянный(179).
Глядя по сторонам, в который уже раз, хочется вернуться к "Бойцам".
"После скал и утесов главную красоту чусовских берегов составляет лес. Седые мохнатые ели с побуревшими вершинами придают горам суровое ве-личие. Строгая красота готических линий здесь сливается с темной тра-урной зеленью, точно вся природа превращается в громадный храм, сводом которому служит северное голубое небо. Особенно красивы молоденькие пихты, которые смело, карабкаются по страшным кручам; их стройные си-луэты кажутся вылепленными на темном фоне скал, а вершины рвутся в небо готическими прорезными стрелками. Из таких пихт образуются целые шпалеры и бордюры. Мертвый камень причудливо драпируется густой зеле-нью, точно его убрала рука великого художника. Малейший штрих здесь блещет неувядаемой красотой: так в состоянии творить толы, одна при-рода, которая из линий и красок создает смелые комбинации и неожиданные эффекты. Человеку только остается без конца черпать из этого неисся-каемого, всегда подвижного и вечно нового источника. Особенно хороши темные сибирские кедры, которые стоят там и сям на берегу, точно бояре в дорогих зеленых бархатных шубах. Как настоящие кровные аристократы, они держатся особняком и как бы нарочно сторонятся от простых елей и пихт, которые отличаются замечательной неприхотливостью и растут где попало и как попало, только было бы за что уцепиться корнями, - на-стоящее лесное мужичье.
По мыскам, заливным лугам и той полосе, которая отделяет настоящий лес от линии воды, ютятся всевозможные разночинцы лесного царства: тут качается и гибкая рябина - эта северная яблоня, и душистая черемуха, и распустившаяся верба, и тальник, и кусты вереска, жимолости и смороди-ны, и колючий шиповник с волчьей ягодой. Здесь же отдельными пролесками и островками стоят далекие пришлые люди - горькая осина с своим метал-лически-серым стволом, бесконечно родная каждому русскому сердцу кудря-вая береза, изредка липа с своей бледной, мягкой зеленью. Но теперь все эти пришлые люди и разночинцы стоят голешеньки и жалко топорщатся своими набухшими ветвями: тяжело им на чужой, дальней стороне, где зима стоит восемь месяцев. Кое-где попадаются вырубленные полосы, где ряда-ми стояли свежие пни. Со стороны тяжело смотреть на этот результат вторжения человеческой деятельности в мирную жизнь растительного царства. Свежие поруби удивительно похожи на громадное кладбище, где за трудовым недосугом некогда было поставить кресты над могилами.
- Это все на барочки наши лес пошел, - объяснял Савоська. - Множество этого лесу изводят по пристаням... Так валом и валят!