Наконец-то, после 14 часового переезда из Барнаула, наш микроавтобус приехал в небольшое алтайское село Тюнгур, где находится уютная турбаза 'Высотник'. От 'Высотника' начинаются многие маршруты, ведущие к подножью высочайшей вершины Сибири - горы Белухи.
Мы - это я и мой друг Сергей Крылов. Мы приехали на Алтай, что бы увидеть Аккемский ледник, сползающий с северных склонов Белухи.
С этим ледником связана одна история. В начале 20 века алтайцы ждали прихода своего Спасителя - Ойрот-хана. Основным знаком к этому событию должно было послужить разрушение одной из вершин Белухи. Весной 1904 года 12-летняя девочка Чугул пасла овец в урочище Теренг и встретила там всадника в белом одеянии. Весть о Белом всаднике быстро разнеслась по кочевьям. Гонцы приглашали всех желающих собраться в долине Теренг, у подножья горы Кырлык для поклонения Белому Бурхану. Так возникла новая религия - Белая вера.
Мне было интересно узнать: действительно ли изменились очертания Белухи в начале века? Случайно в руки попала старая книжка Самуэля Тюрнера, который в апреле 1904 года предпринял попытку зимнего восхождения на Белуху со стороны Аккемского озера. Перед восхождением Тюрнер несколько дней ходил по Аккемскому леднику, и обратил внимание на то, что вся поверхность ледника была покрыта молодыми глыбами. Причем острые грани глыб не были затуплены эрозией. По оценкам Тюрнера общий вес глыб составлял примерно полмиллиона тонн. Тюрнер в своей книге привел много фотографий. Возможно, Белуха изменилась после 11-бального Кузнецкого землетрясения, которое произошло 19 июня 1898 года.
Мы с Сергеем решили пройти маршрутом Тюрнера к Аккемскому леднику и посмотреть на каменные глыбы. Для удобства мы наняли в поселке Тюнгур три лошади. Таким образом, к нашей компании прибавился местный охотник Митя Лошаков.
Грунтовая дорога через 1,5 километра привела наш небольшой караван в алтайский поселок Кучерла. Здесь живут родители Митиной жены, и поэтому первая остановка состоялась именно в этом селении. Тяжкий грех - чревоугодие, но мы не смогли воздержаться от него и с удовольствием поддались искушению. В роли искусителя выступило экзотическое блюдо - толкан. Это ячменная мука, залитая чаем и заправленная свежей сметаной. Невероятно простое, но обладающее живым алтайским колоритом, это блюдо позволило полностью утолить не только наш разыгравшийся аппетит, но и наше любопытство. Пока мы его пробовали, нам рассказали, что в селе живут алтайцы из рода кергил, майман и кёбёк. Род по-алтайски называется сеок, то есть 'кость'. У южных алтайцев насчитывается около 30 сеоков. Люди, принадлежащие к одному роду, считаются родственниками, и их называют 'единоутробными'. Каждый сеок имеет своего родового хранителя. Это может быть родовая гора, родовое дерево или родовое животное. Родовым деревом у рода майман является береза, а особо почитаемым животным - косуля; у рода кёбёк - можжевельник и волк.
После трапезы мы переправились через реку и углубились в смешанный лес. Погода явно благоприятствовала нам. Солнышко светит, птички щебечут, и комаров нет - красота! Я еду замыкающим, и пытаюсь что-нибудь заснять на фотоаппарат. Впечатления сменяются так же быстро, как окружающие пейзажи. Пройдя через урочище Аласкыр, что в переводе означает 'пегий жеребец', мы вышли к одноименному ручью, от которого начинается подъем на перевал Кузуяк.
Вдоль тропы растет много интересных растений. Обращает на себя внимание фиолетово-лиловый цветок, похожий на чертополох, и достигающий в высоту полутора метров. Это маралий корень. Ранней весной маралы отыскивают в земле его корни, выбивают их копытами и жадно поедают. Туристы используют жидкий экстракт маральего корня как стимулирующее средство.
Грунтовая дорога приводит нас на некатегорийный перевал Кузуяк. Высота 1513 метров. Название перевала происходит от сочетания куш - 'птица' и айак - 'нога'.
Перевал отмечает кедр, на котором висят многочисленные ленты. Мы слезаем с лошадей и подходим к кедру. Митя рассказывает, что по алтайскому поверью, люди после смерти становятся духами той местности, где они умирают. Ленты на деревьях вяжутся в знак уважения к Хозяину перевала. Деревья, с которых свисают ленты-ялами, раньше назывались деревьями шамана. Считается, что именно на таких деревьях и живут духи. Раньше вместо ленточек на деревья подвязывали конский волос. Мы решили прикоснуться к древним традициям, и, встав лицом к солнцу, подвязали свои ленты.
В тишине и раздумьях, которые на нас навлек данный ритуал, мы начали спуск с перевала. Спуск всегда беспокойнее, чем подъем. Лошади это чувствуют так же, как и человек. Они начинают нервничать, пытаются обогнать друг друга, и их приходится сдерживать. По мере выполаживания склона лошади становятся спокойней, и наш взор снова привлекают невиданные растения.
На краю тропы нам встречается мощный шаровидный куст, диаметром около одного метра. Куст украшают крупные, величиною с большую розу, светло-красные цветы. Это дикий пион или марьин корень. Раньше на Алтае корень этого растения употребляли в пищу. Северные алтайцы - шорцы, весной собирали корни дикого пиона; вываривали их, что бы уничтожить яд, затем высушивали, растирали в муку, смешивали с ячменной мукой и делали лепешки. Из листьев дикого пиона можно приготовить снотворное.
На ходу срываем ягоды жимолости. Совершенно неожиданно мою ногу пронзает сильная боль - это лошадь прошла через заросли коноплевой крапивы. Было время, когда старообрядцы лечили простуду оригинальным методом: они вечером хлестали больного этой самой крапивой, и к утру хворь проходила.
Незаметно для себя спускаемся на речную террасу реки Аккем. Переправившись по мосту на другой берег, выходим на большой луг и проходим мимо пары журавлей-красавок. Этих красивых птиц алтайцы называют турна. Их грациозность побуждает меня достать камеру. Но мои неосторожные движения спугнули красавцев. Кадра не получилось - журавли улетели.
Решаем остановиться на ночевку в устье ручья Ороктой, несмотря на то, что сегодня в седле мы провели всего 4 часа. Разбивая лагерь, подшучиваем сами над собой. Ни я, ни Сергей до этого не путешествовали верхом, и наши задницы нуждаются в преждевременном отдыхе.
После обеда мы захотели прогуляться вниз по Аккему. Но буквально через десять шагов были остановлены зарослями дикой клубники. Насытившись, мы вышли на большое поле, заросшее всевозможными цветами. Заброшенная сельхозтехника указывала, что когда-то здесь что-то выращивали.
Над полем висел тяжелый запах разнотравья. Повсюду прыгали тысячи кузнечиков, среди которых Сергей углядел довольно редкую бабочку - чернушку Киндермана. Но с фотографией опять ничего не получилось. В такие моменты начинаешь особенно высоко ценить работу тех фотохудожников, на которые когда-то смотрел без особого интереса.
Погода стояла хорошая, и, с разговорами, мы вышли к устью Аккема. Здесь на берегу стоит одинокий зимний домик, одна половина которого разрушена, а другая закрыта на замок. Это все, что осталось от поселка Аккем, который был разорен в 50-е годы. До войны в поселке жил известный сказитель Салдабай Савдин из рода сагал. От Савдина этнографы записали текст сказания 'Кан-Алтын'.
Прогуляв до вечера и отсняв пару пленок, мы вернулись в лагерь. За ужином Митя рассказал о своем соотечественнике - Александре Павловиче Кайгородове, который в годы гражданской войны попытался установить в долине Уймона народную власть, но смог продержаться только 4 года. Осенью 1921 года в устье Аккема находилась одна из партизанских баз Кайгородова.
На следующий день мы поднялись рано, и оперативно разложив пожитки по седельным сумкам, выдвинулись в ущелье Ороктой. Название ущелья образовано от сочетания орыкту-ой, означающее 'тропа диких животных, идущая по долине'. По этой тропе 2500 лет назад скифы гоняли свой скот на летние стоянки. В 1995 году российско-бельгийская экспедиция обнаружила пазарыкское захоронение в истоках ручья Кызыл (это левый приток реки Коир). По Ороктойской тропе современные алтайцы перегоняют свой скот на летнее пастбище. Перегон происходит в мае, который у алтайцев называется месяцем кукушки - куук ай.
Тропа приводит нас на большую поляну, заросшую крапивой и коноплей. На краю поляны стоит аланчик. Это традиционное жилище алтайских пастухов, построенное в виде конического шалаша, и покрытое корой лиственницы.
Мы решили размяться и познакомиться с аланчиком. Внутри жилища находится обложенный камнями очаг. Над очагом имеется дымовое отверстие - тюнюк, через которое проникает свет. Митя говорит, что, якобы, по шаманским представлениям, тюнюк является проходом в Верхний мир, где живет божество Ульгень. А очаг является входом в Нижний мир к божеству Эрлик.
Мы обратили внимание на то, что изнутри аланчик украшают рисунки местных пастухов. Здесь были представлены изображения горного козла, снежного барса, марала, волка, верблюда и орла.
Сфотографировав аланчик, продолжаем наш путь. Проезжая под кедрами, я дотрагиваюсь до влажных мохнатых бледно-зеленых нитей уснеи длиннейшей, свисающих с нижних веток. Длина этого лишайника достигает 1 метра! За гигантские размеры уснею иногда называют бородой ветхозаветного Мафусаила.
Выходим из леса и поднимаемся на широкую седловину. Здесь сходятся Борондинский и Ороктойский хребты. Высота 2200 м. Отсюда открывается вид на ущелье Ороктой. Вдали поднимается массив Белухи, хорошо заметны снежные пики Ак-Оюк и Короны Алтая.
На широкой седловине, покрытой альпийскими лугами, мы встречаем отару овец. Нам удается купить овцу. Пока ее разделывают, мы узнаем, что в последние годы значительно возросло количество хищников. После перестройки в колхозах закончились деньги, в том числе и на отстрел хищников.
Подвязав тушу овцы, мы продолжаем петлять по альпийским лугам на высоте 2200м. Выходим к истоку ручья Тухман, где и останавливаемся. Ставим палатки. На ужин готовим вкусный шашлык. Митя предложил попробовать кирзым. Для этого у овцы вырезали вместе со шкурой и шерстью грудину, размером 40 на 40 см, насадили ее на 2 деревянные палочки и зажарили на углях. В конце процесса опаленная шкура очищается, и мясо подается на пробу.
На следующее утро стреноженные кони в тумане ухитрились куда-то уйти. Мы пошли на их поиски и встретили вчерашнего пастуха. Он согласился показать, где видел наших лошадей.
Из тумана выглянула гора Тухман. Пастух рассказал, что горы, которые выделяются своей высотой или формой, до потопа были богатырями. В камень их превратили родительские заклятия. После потопа Земля лишилась первоначальной своей твердости и уже не могла держать на себе всех богатырей. Так богатыри стали горами.
В горах присутствуют духи этих богатырей под именем ту-ээзи. Главным духом, владычествующим над всем Алтаем, считается Алтайдын-Ээзи или Владыка Алтая. По поверью, он обитает в пещерах и на ледниках. Каждый человек стремится задобрить духов. Переезжая через перевал, путник оставляет на нём свой камень как знак благодарности. Проходили годы, через перевал проезжали сотни людей, и вырастали каменные кучи. Алтайцы называют эти кучи обо. Иногда в них втыкали палки, к которым привязывались ленты или конский волос.
После завтрака мы выдвинулись в путь. Как обычно, лошади в начале пути освобождают свой кишечник от скопившихся газов.
Довольно скоро тропа вышла на отрог, разделяющий долины ручья Тухман и Чичкекарасу. Название ручья происходит от сочетания слов чичке - 'узкий', кара - 'прозрачный' и су - 'вода'.
Тропа идет по лугам, где радуют глаз множество альпийских цветов: синие бокалы генцианов, розовые колоски горлянки, желтые горные маки и небесно-синие водосборы.
Через 5 километров после истока Чичкекарасу выходим на некатегорийный перевал Томул. Высота перевала - 2580 м. Перевал обозначен культовой пирамидой обо.
На перевале, рядом с тропой, Митя показал нам темно-зеленые булыжники. Которые оказались нефритом. В одной из многочисленных алтайских легенд объясняется, как на Алтае появились самоцветы. 'Давным-давно владыка Нижнего мира Эрлик сотворил морское чудовище Андалма-Муус. Это чудище имело длинный язык, которым оно неожиданно хватало людей, и затем пожирало. Небесный богатырь Тюрун-Музыкай решил помочь людям. Он переродился в человека из сеока кыдат и стал жить под именем Тямаа-Тюрун. Как-то раз, Тяма-Тюрун вышел на берег моря, и когда чудище схватило его, то богатырь попытался вытянуть его на берег. От усилия богатыря Земля начала опускаться. Что бы не потопить Землю, богатырь выпил море и вытащил чудовище. После этого Тямаа-Тюрун высоко поднял Андалма-Муус и разбил его о камни. Кровь и внутренности разлетелись в разные стороны и обратились в самоцветы'.
В Азии зеленый цвет нефрита связывали с символом вечного обновления природы. Зеленый нефрит был символом возрождения, и его широко использовали в погребальных обрядах. В древнем Китае считалось, что если закрыть нефритом 'девять отверстий' тела, то такое тело можно уберечь от тления.
После перевала мы пересекли широкое плоскогорье, заросшее карликовой березки. Над плоскогорьем стоят как монументы гранитные скалы - останцы. Эти скалы имеют плоские вершины. Мы остановились и влезли на скалу. Митя рассказывает очередную легенду: 'На скале Ак-Таш алтай сыны лежит большой плоский камень. Сюда прилетают духи со всего Алтая поиграть в азартные игры. Ставкой в этой игре являются души-зародыши (кут) зверей и домашнего скота. Считается, что если где-то прошел пожар и исчезла белка или какой другой зверь, то это всего-навсего означает, что местный горный дух 'продул' их души в игре с другими духами'.
Вечереет. Мы все устали, но цель уже близка. Повстречали коммерческую группу. Теперь приходится торопиться, что бы на берегу озера занять лучшее место для лагеря. Сергей с Митей уезжают первыми, а я остаюсь фотографировать причудливые гранитные скалы в лучах заходящего солнца.
Наконец спускаюсь по бурелому к небольшому озеру Акташка. Озеро очень живописно. Оно находится на границе леса, и в его зеркале отражаются окрестные горы.
Моим друзьям удалось занять северо-западный берег озера, где кедровый лес подходит к самой воде. Уходим за дровами, и Митя показывает нам кустарник с желтыми цветами. Это лапчатка кустарниковая. В народе ее называют курильским чаем. Это растение содержит громадное количество витамина С, и местное население пользуется его листьями как суррогатом чая.
За ужином мы решили попробовать новый напиток, но видимо не рассчитали с дозировкой: среди ночи наш 'гидробудильник' поднимал нас не один раз.
Начинается четвертый день. Мы покидаем уютное озеро и начинаем подниматься по куруму. Тропа обозначена невысокими каменными пирамидками. Лошадям трудно идти по камням, и мы спешиваемся.
Среди камней слышим какой-то свист. Это нас приветствуют любопытные сурки-тарбаганы. Обычно охотники промышляют тарбагана в конце августа - начале сентября. В это время зверек уже отъелся, и его шкурка заблестела. Охотится на него не трудно. Сытый тарбаган любит по вечерам вылезти из своей норки и слегка посвистеть. При этом он с любопытством прислушивается к ответному свисту - не откликнется ли поблизости самочка. Если тарбаган услышит ответный свист, то он стремглав бежит на свидание. На этом и ловят его охотники, мастерски имитирующие свист.
Выходим на широкое перевальное седло. Этот перевал некатегорийный. его высота 2450 м. Слева от нас возвышается высота 2584, а справа - высота 2313. Эти высоты являются отрогом горы Текелю (3167 м), разделяющей долины рек Текелю и Акташ.
На перевале находятся солонцы, которые привлекают каменных козлов и местных охотников.
С седловины перевала тропа поворачивает налево, и мы выходим в долину реки Текелю, названную по имени горных козлов - теке. На протяжении 6 км мы идем над обрывом Скынчак. Обрыв заканчивается ложбиной, по которой протекает небольшой ручей Камдыт.
Мы спешиваемся, и осторожно, держа лошадь в поводу, начинаем спускаться. На протяжении всего спуска нам не встретилось ни одного деревца, хотя название это лога кам-тыт означает 'шаманская лиственница'. Дерево называли шаманским, если в его кроне имелась ветвь, зараженная вирусом, в результате чего она мутировала в так называемую 'ведьмину метлу'.
Останавливаемся на обед на берегу реки Текелю. Пока Митя готовит, мы с Сергеем уходим смотреть третий и четвертый водопад Текелю (а всего их на реке шесть).
Для осмотра третьего водопада мы переходим реку и выбираемся на обзорную скалу. С нее видно как река уходит в узкую щель и низвергается с высоты 10 метров! Вокруг висят брызги, которые на солнце переливаются всеми цветами радуги. Пытаемся до радуги дотронуться рукой.
Сразу за третьим находится четвертый водопад. Но для его осмотра надо вернуться на правый берег и обойти скалу, стоящую в долине Текелю. Вместе с нами водопадом любуются две горные трясогузки!
После обеда возвращаемся на тропу, и продолжаем продвигаться к истоку Текелю. Теперь я еду первым. Неожиданно рядом с тропой раздается мелодичный крик улара. Видимо, он живет где-то здесь на каменистых склонах.
Через 4 км от лога Камдыт наша тропа поворачивает к месту брода. Мы спешиваемся. Пока Митя курит, мы с Сергеем спускаемся по берегу 200 метров и фотографируем первый водопад Текелю. На заднем плане виден ледник Текелю и ледник Новосибирцев.
После брода поднимаемся по травянистому склону и выходим на перевал Ярлу-Боч.
Перевал производит незабываемое впечатление. Прямо под нашими ногами обрывается 300-метровый голубой склон. Необычный цвет обрыва объясняется голубой глиной. Вечернее солнце, уходящее за перевал Черное Сердце (Кара Тюрек), прямо на наших глазах перекрашивает обрыв в розовый цвет! Фантастика!
Лошади бесстрашно идут по самому краю обрыва. Доходим до травянистого склона и спешиваемся. Тропа теряется в высокой траве. Лошади боятся крутизны, и приходится их понукать.
Травянистый склон приводит нас к правому истоку Ярлу. Здесь бушует высокотравье. Понятие 'трава' превращается в насмешку. Огромные белые зонтики борщевика скрывают под собой человека! Синие и голубые цветы живокости образуют кисти полуметровой длины! От живокости не отстает и аконит. Его кисти темно синих, розоватых и белых цветов нередко достигают пятидесяти сантиметров, а сам он возвышается над человеком. Наши лошади на ходу едят листья чемерицы. Местные жители эту высокую траву называют кукольник. Его корень очень ядовит, и раньше из него делали 'черемичную воду' для уничтожения накожных паразитов.
За охотничьим аилом переходим через ручей Ярлу. Конгломератный берег возвышается над ложем ручья больше чем на метр, и моя лошадь совершает неожиданный прыжок, в результате я себе отбил все, что только можно.
Минуем поляну эдельвейсов и через 1 час выходим на берег Аккемского озера. Пройдя еще немного по заболоченному берегу, поросшим нежной влагалищной пушицей, мы останавливаемся на ночевку.
На следующее утро мы уходим к Аккемскому леднику. Проходим мимо Аккемского озера. Со старой марены любуемся горной панорамой. Слева на право стоят пик Борис, Белуха, пик Броня, гора Ак-Оюк. В 1904 году Тюрнер поднялся на Ак-Оюк и назвал эту гору 'Виллерс Пик'.
Переходим через ручей Кара-Оюк. Здесь в 1926 году стоял лагерь таинственной экспедиции Падурова. В те годы, молодое советское государство, узнав, что на Алтай отправляется Николай Рерих, срочно отправило к Белухе Падурова и Делоне. Проводником был алтайский художник Чорос-Гуркин. Гуркин много раз путешествовал по этим местам. Одна из его самых известных картин называется 'Озеро горных духов'. Считается, что прототипом к этой картине послужили несколько горных озер, одно из которых находится на ручье Кара-Оюк. Картина была написана в 1908 году. После экспедиции Падурова, с Чорос-Гуркиным встретился будущий писатель Иван Ефремов. Гуркин показал ему картину и рассказал легенду про охотников, которые поднимались к озеру и наблюдали необычные видения. 'Люди видели кроваво-красные огни в скалах и мелькание сине-зеленых прозрачных столбов. Они начинали испытывать странные ощущения. Окружающие снеговые пики словно давили чудовищной тяжестью на их головы, в глазах начиналась неудержимая пляска световых лучей. Едва передвигая ноги от внезапной потери сил, с угнетенной душой, несчастные уходили из рокового места, но обычно в пути их настигала смерть. Только несколько сильных охотников после невероятных мучений добрались до ближней юрты. Кто-то из них умер, другие долго болели, потеряв навсегда былую силу и храбрость. С тех пор широко разнеслась недобрая слава о Дены-Дерь, и люди почти перестали бывать на нем. Там нет ни зверя, ни птицы, а на левом берегу, где происходят сборища духов, и не растет ничего, даже трава'.
Под впечатлением от встречи с Гуркиным, Ефремов написал рассказ об озере горных духов, где предположил, что необычные явления на озере связаны с ядовитыми испарениями ртути. Героев своего рассказа автор отправил в долину реки Куркуре (это левый приток Аргута), на пятое мертвое озеро. А в 1931 году геолог Кузнецов в истоках реки Ярлыамры (это левый приток реки Чибитка) обнаружил месторождение киновари - ртутной руды. Месторождение ртути было найдено рядом с озером Чейбеккёль. Берега этого озера мертвы и напоминают картину Гуркина.
Мы спускаемся с морены и выходим на берег реки. Здесь 100 лет назад заканчивался Аккемский ледник. Сейчас он отступил на целых 2 километра!
За час доходим до ледника и поднимаемся по марене. Осторожно проходим участок крупных глыб и выходим на Аккемсккий ледник.
Нам открывается изумительная картина. Всего в нескольких километрах от нас в небо устремляется 1000-метровая Аккемская стена, над которой в лучах солнца возвышается двуглавая Белуха. Ледник усеян множеством камней. Некоторые из них стоят на ледовом пьедестале в виде гриба.
Мы стали рассматривать лежащие камни и глыбы. Грани на большинстве камней были подвержены эрозией. Наверное, Тюрнер ошибся, и никакого обвала на Белухи в начале 20 века не было.
Но, тем не менее, мы были очень рады, что смогли пройти маршрут Тюрнера и увидеть Белуху и Аккемский ледник.