Рассказ о водном походе в Киргизии, совершённом 30 апреля - 12 мая 2009 года по маршруту: Москва (Курган) - Бишкек - р. Чонг-Кемин - р. Чу - г. Рыбачье - перевал 3300 - р. Кара-Гоман - р. Малый Нарын - г. Нарын - оз. Иссык-Куль - башня Бурана - Москва (Курган).
"Ich brauche Zeit
Kein Heroin, kein Alkohol, kein Nikotin
Brauch keine Hilfe
Kein Koffein
Doch Dynamit und Terpentin
Ich brauche жl fЭr Gasolin
Explosiv wie Kerosin
Mit viel Oktan und frei von Blei
Einen Kraftstoff wie
Brauch keinen Freund,
Kein Kokain
Brauch weder Arzt noch Medizin
Brauch keine Frau nur Vaseline
Etwas Nitroglycerin
Ich brauche Geld fьr Gasolin
Explosiv wie Kerosin
Mit viel Oktan und frei von Blei
Einen Kraftstoff wie
Benzin (4x)
Gib mir Benzin
Es fließt durch meine Venen
Es schlДft in meinen TrДnen
Es lДuft mir aus den Ohren
Herz und Nieren sind Motoren
Willst du dich von etwas trennen
Dann mußt du es verbrennen
Willst du es nie wieder sehen
Lass es schwimmen in Benzin
Benzin (3x)
Ich brauch Benzin
Benzin
Ja, Benzin!
Gib mir Benzin
Ja!"
["Benzin", T. Lindermann]
Сижу. До края 1 метр. А там примерно 100 метров отвесной скалы, под которой, распаляя свой огненный дух в каньоне Недоступный, грохочет Малый Нарын. Рядом со мной стоит ёлочка, также на самой кромке обрыва. Наверное, её также охватывает благородный трепет перед теми видами, которые открываются здесь, в Краю Мечты, кем-то когда-то названном Киргизией.
Впереди взору открывается противоположный берег каньона, представляющий собой красиво сложенную багряно-серую скалу, наверху покрытую зеленью разнотравья. Если бросить взгляд назад - перед ним исступлённым предстанет одна из вершин Тянь-Шаня, покрытая снеговой шапкой. Над ней среди серых облаков разливается бледно-жёлтый свет Солнца. А я на краю, на очередном краю, за который хочется заглянуть.
Начались все наши приключения в Киргизии 1 мая 2009 года, когда семеро московских туристов и один курганец встретились в аэропорту Бишкека дабы совершить путешествие по рекам и дорогам Киргизии.
В голове тогда водилось у меня тогда несколько мыслей. Во-первых, я рисковал и всерьёз готовился стать первым в истории российского студенчества, ну уж, в крайнем случае, своего alma mater, кого хуйнут из университета незадолго до получения предполагаемого красного диплома. Во-вторых, я хотел отказаться от привычных романтично-возвышенных форм и написать рассказ о киргизском походе в иных, брутальных и взрывоопасных, как бензин, тонах. Да и поход обещал быть соответствующим - сильная пятёрка, как никак. Но много думать порой бывает вредно, поэтому мысли эти, особенно первая, самоуничтожились. Одна - чтобы не мешать грести в порогах ушла в небытие, вторая вошла в кровь, в разы увеличив её октановое число, и стала не мыслью, а чувством.
А когда мысли кончаются - начинается поход.
Начался он в этот раз несколько необычно. С какого-то перепугу в нашем A-320 к моменту нашей регистрации были заняты все "обычные" места и нас определили в бизнес-класс, где затем прекрасно кормили и поили каким хочешь алкоголем сколько хочешь. Сидели мы с Лёхой, который после нескольких единиц выпитого стал творить разные весёлые вещи, в частности махать в иллюминатор птицам. Себя в то интересное время мирового финансового кризиса и чемпионата мира по хоккею я чуть-чуть уже описал. Других героев буду понемногу представлять по ходу их появления в этой песне.
Лёха. Лёха - замечательный добрый человек, нет, целый человечище. Вечно весел, порой связывается по невидимым для других каналам с космосом и получает оттуда сообщения, которые без промедления доводит до присутствующих. За дровами его посылать опасно, так как в округе случайно может не остаться леса. А сидящий на носу RAFTMASTER'овской четвёрки становится просто таранным орудием массового поражения, мощь которого не раз испытывал мой экипаж. Страшный, короче, человек. Но не любить его нельзя хотя бы за вечерние дополнительные супы.
Короче, с огромным комфортом долетели мы до Бишкека, где передались в руки встречающих нас местных "извозчиков" и быстренько переместились в белый полноприводный Mercedes, который стал для нас средством передвижения, а для кого-то даже временным домом на незабываемые десять дней.
Чонг-Кемин. Вольные каменщики
"Да спихивайся с него, блин, ногой, веслом, как хочешь!" - кричу я Тохе, он начинает цеплять струю, одновременно раскачивая массой тела свой баллон ката, плотно сидящий на очередном полуобливнике посреди русла Чонг-Кемина. Вроде столкнул он свой борт на воду, а дальше мы почему-то не идём. "Да ты сам сидишь!" - говорит он мне в ответ, нагибаюсь - и правда: уже мой баллон, угрожающее потрескивая бело-голубой тезовой бронёй, застрял на камне. Мой черёд сниматься - вынимаю внешнюю ногу, упираюсь веслом соседний зуб и по возможности аккуратно проталкиваю судно вперёд.
Тоха. Его терпению и выдержанности стоит только позавидовать. Непростое, наверное, это дело - с немецкой педантичностью весь поход записывать и документировать посредством фотоаппарата все основные события и места. Да и меня терпеть в одном экипаже 10 дней - тоже не подарок. Также Тоха, как заправский разведчик, ещё до похода выведал все планы авиакомпаний, желающих вечно заработать на туристах, и кропотливо разработал план контрмер по провозу багажа, которого, как водится, было немало, что тоже немалого стоит.
А минуту назад мы чётко продумывали линию движения в очередном препятствии Чонг-Кемина: "Так-с, сначала вон в ту щель, потом впритирку левым бортом к скале левого берега, затем пропускаем вон тот зуб между баллонов и прыгаем с той обливной плиты". Проходим участок нормально, но впереди предстаёт очередная "группа камней" (No Лёха), габаритный проход оказывается совсем в другом месте, поэтому протискиваясь в каменных лабиринтах, разворачиваемся кормой вперёд, проходим в таком режиме пару сливчиков, и садимся на камень, откуда, нет худа без добра, можно немного просмотреть очередной участок. Не то чтобы постоянно мы так шли, но случалось
В общем, воды в Чонг-Кемине было маловато. Хотя всё оказалось намного приятнее, чем смотрелось с дороги, по которой мы забрасывались к началу нашего сплава, где-то после четвёртого каньона реки. Выше ехать смысла особенно не было. Сплав поначалу представлял собой хороший слалом с выбором наиболее чистых и габаритных проходов из всего имеющегося "грязного" и негабаритного разнообразия. Впереди гордо рассекал адмиральский "Тритон", затем наш с Тохой "Гоша", а замыкала флотилию четвёрка, которой в ту пору приходилось сложнее всех: там, где двойки проскакивали, им часто приходилось проводиться или протискиваться с большим напрягом.
Первым определяющим порогом реки был для нас "Дюресу". Правда, об этом мы узнали со слов нашего любящего Адмирала Кати уже после его прохождения.
Катя. Наш славный Начальник, матриарх, то любящий, то суровый - в зависимости от степени проявления нашего раздолбайства. Почёт ей и уважение за организацию всего этого похода, несмотря на все препятствия, встававшие на пути в Край Мечты сплошными редутами и бастионами. Со всем справилась Катя: и с дыркой, возникшей в "Гоше" за сутки до отправки поездом в Бишкек, и с неимоверно заламываемыми ценами популярных компаний, предоставляющих машины поддержки, и с непоявлением новых участников на тренировках перед походом, и даже с внезапно вставшим Красноярским алюминиевым заводом. Ну а замечательные вечера под дуэт её гитары и голоса были отдыхом для души.
В очередном препятствии передовой кат влетел в прижим под скалу, но оказавшийся рядом, пока мы торчали на очередной каменной гребёнке, экипаж четвёрки помог им оттуда выбраться. Видя это, и четвёрка, и мы не нашли ничего лучше, чем обнести это место. Впоследствии обносили ещё несколько мест, где пройти по воде не представлялось возможным. При обносах особенно отличался Гриша, который как настоящий джентльмен, не позволял утруждаться своему прекрасному капитану и пока все только вытаскивали суда на берег, был с "Тритоном" уже в точке, откуда можно продолжать сплав.
Гриша. Всем лосям лось. Так как собственных рогов не имеет, для пущего интереса при передвижении по хаотично разбросанным камням в условиях нависающих колючих веток, использует катамаран, одетый на плечи. По рассказам других участников, настолько суров, что в лыжных походах может тропить три дня подряд с ускорением. Также именно благодаря Грише, поход останется в веках, записанный на видео.
Большая концентрация серьёзных порогов наблюдается в шестом каньоне Чонг-Кемина. Друг за другом идут "Каменоломня", "Ералаш", потом "Мельница" и "Баня". Набравшись храбрости и борзости, долго шли мы тот каньон с наплыва. Постепенно всё больше и больше начинало пахнуть бензином, причём горящим. Было всё это интересно, так как река, уже вобрав в себя несколько притоков-ручьёв, разгонялась, и не всегда чисто: то один, то другой кат где-то расклинивался или застревал. Но в целом экипажи действовали уже более-менее слаженно, и криминала удалось избежать, хотя "работы по камню" хватало. Ночевали на правом берегу где-то в середине "Ералаша". Недалеко от места ночёвки, ближе к выходу из порога, сошла сель, которую мы благополучно обнесли утром.
"Баню" для истории обрабатывали очень тщательно, с полным просмотром, береговой страховкой, фотографией, видеосъёмкой. Поэтому порог запомнился лучше остальных и отложился в голове именно как отдельное препятствие. Ключевое место - двухметровый отвесный слив все проходили нормально, а вот на выходе и заходе проблем не поимела, кажется, только бравая четвёрка. Наш "Гоша", который к тому времени был уже окрещён экипажем "Вольным каменщиком", даже в одном месте, за неимением вариантов, вытаскивался на скалы в русле и перебрасывался через них. При старте с этих скал Тоха даже немножко заплыл, держась за раму, но быстро самостоятельно выбрался на судно.
А дальше был легендарный 7-ой каньон, называемый также "Зелёным". Шли его все кроме нас. Свой статус он оправдал ещё на просмотре, когда по правому берегу не смогли изучить что-либо дальше входной шиверы, так как с осыпей очень активно летели камни, а, перечалившись на левый, лазили по крутому лесистому склону. Под дождём снимая проходивших каньон, мне оставалось только порадоваться их слаженности и чёткости действий при маневрировании на горке из сливов и бочек и в прыжке в основной водопадный слив. А вот после кульминации снова пришлось попротискиваться в щели и посталкиваться с камней. Далее дороги группы на короткое время разделились. Мы с Тохой и водителем, который уже стал полноправным участником группы и с нами придумывал впервые за поход, как крепить катамараны к крыше его машины, для этого не предназначенной, обвозили каньон по берегу. Другие два ката, успешно пройдя непосредственно порог "Зелёный", дальше продвигались в глубоком каньоне. При этом, по их словам, напоровшись на негабарит, чуть не кильнулся "Тритон" (он же "Странник"), а четвёрка получила пробоину, не позволявшую идти дальше без ремонта.
Так что к концу 7-ого каньона мы в тёплой машине добрались первыми. Тем временем, почти непрекращающийся несколько дней ливень всё набирал обороты и повышал концентрацию горючих веществ в реке. Вскоре мы встретили триумфаторов, поборовших все трудности "Зелёного". Немедля продолжили сплав и дошли до 8-ого каньона. Проходили его сходу. Когда двойки зачалились где-то в середине, чтобы немного отдышаться, связались по рации с четвёркой - им было грустно. Уже в начале каньона они были вынуждены занести судно на берег, так как баллон сдувался на глазах - судя по всему, отремонтированная в "Зелёном" пробоина, была отремонтирована не полностью - а травивший баллон получал новые повреждения очень быстро, чего можно было ожидать. В итоге, четвёрку загрузили на крышу Mercedes'а, а двойки пошли дальше тандемом. 8-ой каньон дошли без приключений и стали искать место стоянки.
Самые серьёзные препятствия Чонг-Кемина были позади, оставшийся день можно было назвать "доплывом". Но и там не обошлось без событий. После долгого прогонного участка, с обилием мелей и разбоев, мы вошли в 9-ый каньон или Нижне-Кеминское ущелье. Этот каньон уже отличается от предыдущих очень сильно. Река стала полноводнее, и постоянного ухода от камней уже не требовалось, зато увеличились валы, появились немногочисленные бочки, встретился небольшой отвесный слив, и, ВНИМАНИЕ, НИЗКО ВИСЯЩИЙ ТРОС ЧЕРЕЗ ВСЮ ШИРИНУ РЕКИ.
Экипаж флагманской двойки в один прекрасный момент развернулся к нам и начал что-то показывать. Несколько секунд ушло, чтобы понять, что через реку натянут трос, который сразу увидеть довольно сложно. Мы с Тохой быстренько сманеврировали туда, где часть троса вроде как стабильно находилась под водой, и аккуратно прошли, не задев его. Зачалились тут же и стали ждать четвёрку. Заблаговременно отсигналили им о наличии незапланированной опасности. Они даже пристали к берегу, чтобы посмотреть, где лучше пройти. Но когда пошли - что-то дало сбой, и правый баллон их громады приехал ровно в трос, хорошо, что не человеком. Медленно-медленно, плавно-плавно весь катамаран, упираясь в малозаметную преграду, встал на дыбы и кильнулся через диагональ. Трое членов экипажа уцепились за судно и вместе с ним подплыли к берегу так ловко, что даже не пришлось никого ловить. А Костя остался на какое-то время стоять в воде, держась за злополучный трос. Выглядел он невозмутимо, и, кажется, о чём-то философствовал. Однако вскоре он понял, что с нами лучше, и подплыл к команде, благо течение в том месте было не очень сильным.
Костя. Он же Константин Сергеевич или просто КС, дабы не называть полное имя в суе. Мастодонт детско-юношеского туризма. Один из тех самых коварных искусителей, которые сталкивают маленьких детей с непрочной тропинки обычной жизни и увлекают их в леса, горы и реки. Между прочим, кандидат в мастера спорта. Завхоз, который прекрасно ведёт подотчётное ему хозяйство, безошибочно рассчитывая на глаз нормы выдачи.
Потом вместе с сероватой водой Чонг-Кемина мы впали в огненно рыжую воду реки Чу, зажатой красивыми скалами, прошли по ней пару километров и встрече первого моста вынесли каты на берег, чтобы окончить первую часть похода.
"Это напоминает мне Монголию, где дикие
монголы пасут своих оленей"
От Чу мы сначала ехали по известной своей флорой Чуйской долине, потом заезжали в автосервис в городе Рыбачье, который независимые киргизы на свой лад переименовали в Балыктчы. А затем через сёла, названия которых я не помню, да и не знал никогда, поехали в направлении реки Кара-Гоман, с которой начиналась вторая часть нашего маршрута. Погода становилась тем временем всё больше похожей на снежно-дождливую, о чём недвусмысленно говорил дождь, а на больших высотах - мокрый снег.
Не доезжая пары десятков километров до важной точки пути - перевала 3300, стемнело (ах, какой красивый, особенно с точки зрения русского языка, оборот, оставлю его, пожалуй). Какой-то встретившийся человек сказал нам, что через перевал не проедем, потому что там "Ваще снег". После чего наш водитель Юрий несколько раз ходил общаться с местными жителями и пытаться подтвердить или опровергнуть этот факт.
Юрий. Отличный мужик. Не могу не считать его частью группы, так хорошо он в неё влился, пока 10 дней терпел нас, возил наши грязные катамараны, рюкзаки и организмы в своей машине, питался с нами по горной раскладке, всячески способствовал нашему выживанию и комфортному пребыванию на чужбине, иногда разрешал вопросы с представителями киргизского народонаселения. По меткому выражению одного из нас "Пепелац свой он хорошо знает" - да и действительно, управлял своим автомобилем он виртуозно. И вообще ему надо засчитывать за всё пройденное автомобильный поход, я считаю, ведь приключения были не только у нас на воде, но и у него на суше.
В общем, всё шло к тому, что и случилось - мы встали на ночёвку рядом с дорогой на пути от Чонг-Кемина к Малому Нарыну. В тот вечер я был "принесён в жертву", прочистил свои внутренние механизмы горючей водой под рассказы Юрия о его молодости и крепко заснул.
...А с утра мы ехали по сплошному белому безмолвию. Белым-бело было везде. Белое небо сливалось с белой землёй, покрыв белой скользкой краской нашу дорогу, по которой ехал белый Mercedes. И была эта белизна слепяще острой или остро слепящей - точно разобраться было сложно, потому что всё время приходилось щурить глаза. Солнечные лучи проходили через сплошную белую пелену, окрашиваясь в тот же самый, самый чистый и неопределённый цвет, и били в глаза. Какое тут тяготение, какое трение? - мы двигались сквозь непролазное Белое без измерений и ориентаций туда, куда нам хотелось, куда вёл нас наш путь, нескончаемая дорога сквозь завесу неведенья и невиденья к тайнам этого мира.
Остаток дня мы провели снежном красивом местечке среди гор на берегу реки Кара-Гоман, которому, чтобы называться раем, как мне тогда казалось, не хватало разве что убрать ЛЭП.
Дальше был сплав по Кара-Гоману. И вот тогда, в горном воздухе, наполненном ярким солнечным светом и ясным небесным простором, я по-настоящему осознал и увидел своими глазами, что нахожусь в Краю Мечты. Простота ландшафтов, острая отточеность и скудность, на первый, непристальный взгляд, линий сочетались и волновали естество вместе с пышной смесью запахов разнотравья, распускающегося в местах оголённой от снегового покрова земли.
Незабываемое чувство - идти по реке, видя вокруг и прямо впереди себя суровые бело-чёрные вершины гор. Наверху - голубое небо, внизу - прозрачная вода, хитро выбирающая свою дорогу между камней - ничего лишнего в этой отлаженной системе.
Малый Нарын. Подлунные горы и немного звёздно
"Из-за дальних гор, из-за древних гор,
Да серебряной плетью, река рассекала степи скулу.
Белый дрок в костёр, бересклет в костёр.
Над обрывом стою - Боги! Боги! Как берег крут!
Мёртвой свастикой в небе орел повис,
Под крылом кричат ледяные ветра.
Я не вижу, но знаю - он смотрит вниз -
На холодный цветок моего костра
Мир припал на брюхо, как волк в кустах,
Мир почувствовал то, что я знаю с весны -
Что приблизилось время Огня в Небесах,
Что приблизился час восхождения Чёрной Луны..."
["Восхождение Чёрной Луны", С. Калугин]
Естественно, до похода я просмотрел множество материалов о Киргизии. И представлялась она мне несколько иной, чем увиденная при сплаве по Чонг-Кемину. Но на второй части пейзажи были совершенно иными, новыми для того, кто впервые попал в Среднюю Азию.
Да и сам Малый Нарын принципиально отличается от пройденного Чонг-Кемина и разведанного Кара-Гомана. Там-то вода но есть всегда. И вот там уже не сильно досаждают камни, даже при том низком уровне воды, который мы застали, а вот бочки и валы присутствуют в больших количествах.
С первого же препятствия Верхнего каньона мы начали со всей ответственностью просматривать все пороги. Тот порог мы даже добросовестно отсняли. Дальше сильного разнообразия мы не увидели и к концу каньона шли всё уже сходу. Несмотря на то, что линия движения просто читалась с воды, для её выполнения нужно хорошо работать, да и не цепочках валов или в довольно жёстких бочках расслабляться совсем не стоит. При прохождении прогона между Верхним и Нижним каньонами получили известие, что впереди дорога перекрыта свежей лавиной, а вскоре встали на стоянку на уютной площадке левого берега. Там после нескольких дней дождей и белизны можно было наконец-то насладиться почти полной Луной и чётко очерченными созвездиями, освещавшими тихую киргизскую ночь.
На следующий день пошли Нижний и Мини- каньоны, разделение которых является довольно условным. Экипажи уже свыклись друг с другом, катамараны казались настоящими болидами, моторы которых были разогреты до предела, так что кипело масло. На поворотах, проходимых на огромных скоростях, реки превращались в лучшие трассы, достойные Королевских Гонок. Так мы тщательно обрабатывали ступень за ступенью, делая своё дело в бочках и валах, пока не доехали до лавины, действительно перегородившей дорогу. Там уже был бульдозер, который должен был расчистить место и обеспечить проезд. Поначалу дорожные работники сказали, что им требуется три дня, но после беседы с Юрием они поверили в себя и обещали за несколько часов подготовить дорожку и провезти по ней нашу машину. Пару часов, наполняя воздух крепкими чёрными выхлопами жизнедеятельности бульдозера, и разгребая в нужных местах снег вёслами, ударная российско-киргизская бригада осуществляла перевоз нашей машины сопровождения на другую сторону лавины. Дважды лопался буксировочный трос, Mercedes угрожающе скатывался к краю дорожки, но в итоге благополучно преодолел и это препятствие.
Затем большая часть группы уехала разведывать каньон Недоступный, а я, Лёха и Тоха остались рядом с лавиной и катами. Киргизы угостили нас домашним хлебом и айраном, мы ответили запасённым с обеда чаем. После небольшой лекции по устройству катамаранов, они продолжили работу, а я лёг на каменистую землю и погрузился в очередное таинство разговоров с местными Богами, созерцая стоящий передо мной горный массив...
Там, в вышине, парил свободный орёл, одним крылом задевая скалистые хребты, которыми ощетинились горы. Его свобода - это та самая свобода в служении, в служении ветрам и Великой Мечте, которые доступны ему и познаны им. А что я могу познать и чего я могу достичь, задавался я вопросом, лёжа под хребтом и глядя на перемещающуюся вверх по нему границу света и тени. Сначала линия проходит довольно низко - значит Земля повёрнута к Солнцу таким образом, что рассматриваемый мною хребет освещается более прямо. Вот линия тени подвинулась ваше в то время, пока я летал взглядом вместе с орлом, разделив с ним аскетическую долю непростой борьбы с воздействием ветров и свободу, просто несколько мгновений свободы, которые не собираюсь менять ни на какие ископаемые, содержащиеся во всех горных системах мира. Судя по движению линии разграничения света и тени, Солнце клонится к закату. Несложно предсказать, что вскоре Солнце зайдёт за горизонт хребта, расположенного за моей спиной. И тогда тень полностью покроет хребет, в который увлечён и мой взор, и помыслы, и устремления моего маленького во Вселенских масштабах, но клокочущего и пламенеющего существа. Всё в этом мире просто. Прекрасно, если конечно естественно, и очень просто. Но понять эту простоту намного сложнее, чем самые сложные искусственные объекты и явления. Только в состоянии полнейшего единения с Природой, ощущения себя неотъёмным, нужным и несущим винтиком глобального механизма можно познать таящиеся в глубине простоты истины.
Вскоре вернулась разведгруппа, впечатлённая увиденным в Недоступном. Мы поужинали и дождались заката...
А вот вышла из-за горы долгожданная полная Луна, оскалившаяся слева направо, как обычно, волком, вложившим всю свою ловкость и ярость в длинный прыжок за неведомой жертвой. Сначала появился свет, в виде ярких расходящихся лучей, потом краешек светила, а дальше, как чётко отлаженный часовой механизм, являлся сам Лунный диск, частица, за частицей. Выйдя из-за гор, Луна пролила свой успокаивающий блеск на наш временный дом в Мини-каньоне реки Малый Нарын. Блеск этот, отразившись мириадами звёзд от каменистой земли, частично вернулся на небо, по странной случайности приняв очертания Большой и Малой Медведиц и Кассиопеи, а частично врезался в нас, оставив навсегда мудрость Ночного Светила в наших открытых душах. Луна была полной. Такой полной, что не возникало и не могло возникнуть сомнений в правильности принципиальной схемы, заложенной в основу древнейшей из машин, называемой Миром.
Каньон "Недоступный" полностью пройти было невозможно ввиду ледяного затора где-то в районе четвёртой-пятой ступени. При этом самым близким местом к этому затору, где можно было вытащить каты на дорогу для обноса, был прогон между первой и второй ступенями. Так что пройти можно было лишь входную шиверу и 1-ую ступень. А она-то и казалась самой сложной и интересной. К слову, и сама входная шивера с цепочкой мощных бочек, заслуживает отдельного внимания. По ходу этой шиверы, река постепенно сжимается скалами, и, в итоге, на правом повороте, образуется мощный слив - слева почти отвесный с глубоким котлом, справа - отбивающаяся от скалы закрученная струя, шириной не более метра. Глобально вариантов прохождения было два - либо прямо ухать в котёл, либо точно выполнять манёвр и аккуратно прыгать по правому берегу.
Первой штатным экипажем пошла четвёрка. Путь прохождения был выбран левый - то есть, прямо по сливу в котёл. Точный заход, набранная скорость помогли выбраться из котла, но при этом многострадальный кат зацепил всё ж таки какой-то невидимый зуб и пропорол левый баллон.
"Вольный каменщик" шёл вторым, только вместо Тохи сел на правый борт Юра.
Юра. Опытный курганский легионер. Не просто член команды, а большой член. По его собственному выражению, он из тех, кому что водка, что пулемёт - главное, чтобы с ног валило. Спас группу от проклятия нечётности, присоединившись незадолго до похода. Но, будучи приверженцем двоек в душе, был определён в капитаны четвёрки. С миссией своей справился великолепно, установив строгий и стройный порядок на судне с первых часов сплава. Так что, если уж и называть какой-то экипаж в этом походе "машиной" - то четвёрку, ведомую Юрой.
Несмотря на предостережения адмирала, нам обоим намного больше нравился проход с манёвром вдоль правого берега, так что именно его мы и решили осуществить. Мощь Недоступного испытывалась ещё во входной шивере, сила бочек которой совершенно не угадывается при просмотре с дороги. Тем не менее, мы без особых приключений дошли до ключевого места, чётко выполнили всё то, о чём договорились, разогнались так, будто включили форсаж, и вошли на слив. Уже на нём я понял, что нахожусь сильно ниже по координате Y, чем Юра и не нашёл ничего полезнее со своей стороны, чем просто отклониться к центру катамарана, пока тот, точно направленный мгновением ранее, не встал ровно. После этого мы немножко подпрыгнули носами, приняв удар слива по корме, и вышли из скальной узости в спокойную воду.
Ну и завершили парад прохождений, приуроченный к Великому празднику 9-ого мая, Гриша с Катей. У них получилось, пожалуй, красивее всех, ибо прошли они каким-то третьим способом, который находится где-то между двумя названными выше. Издав победные крики, герои причалили к берегу, и затем мы приступили к обносу основной части каньона.
Край мечты. Все краски Киргизии
Очень хорошим выдался поход, так как нам удалось увидеть все краски Киргизии. Были и палящее Солнце, и затяжные ливни, и снег в облачности. А на утро 10 мая нам довелось увидеть даже град.
В тот день сплав оканчивался, надо было пройти длинный участок без серьёзных препятствий до города Нарын. И, как повелось в таких случаях, в большинстве походов с моим участием, сопровождается это дело каким-нибудь фактором закаливающего воздействия со стороны Природы, обычно сильным ветром в лицо. Зато по берегам были чудные пейзажи. Особенно впечатлили меня багровые горы с элементами зелёного, массивами ограждающие долину Нарына.
Шли мы шли, морозились, в итоге, не дойдя до Нарына, приняли решение об антистапеле. Погода очень помогла нам в нашем деле, так как позволила нормально просушить разобранные суда и прочую снарягу.
Кто-то в очередной раз осмотрел мою шею, которая уже несколько дней ворочалась с большой болью, в очередной раз сказал, что там вообще-то нечто ужасное творится - и тогда, я, наконец-то послушав этих людей, сдался в нежные руки нашего медика Маши, намазавшие мой пострадавший орган Солкосерилом. Мне понравилось - так что до конца похода, я просил мазать меня ещё и ещё.
Маша. The last, but not the least. Доктор и финансист нашей группы. По мановению её рук нужные лекарства появлялись мгновенно и вовремя, помогая страдающим от всяческих недугов товарищам. Девушка с чудным голосом, таким, что невозможно уснуть в волнительном томлении, когда он раздаётся из соседней палатки. Хорошо ещё, что из соседней, потому что так не видно выразительных глубоких глаз, взгляд в которые может отнять возможность спокойно спать очень надолго.
Покатавшись на переправе через Нарын и поговорив с подъехавшим киргизом, мы отправились в обратный путь. Переночевали у какого-то канала сельскохозяйственного назначения недалеко от Нарына. И поехали смотреть, что есть в этой стране кроме диких гор и рек.
Первым пунктом программы было знаменитое озеро Иссык-Куль. Я, Юра и Лёха не упустили возможности окунуться на пару минут в его холодную голубую воду. После купания всё тело приятно щипало несколько часов, и общий тонус заметно поднялся. Кроме нас ни одного купающегося в округе замечено не было.
Потом мы поели наконец-то местной еды в придорожном кафе. С удовольствием уплели много лагмана, самсы и шашлыка, после чего, сытые и довольные, поехали вновь по дорогам, вьющимся среди гор. Недалеко от Бишкека посетили древнее городище Буран, поднявшись на высокую башню, которая стоит там якобы немногим менее тысячи лет. Оттуда осмотрели панораму северной Киргизии уже под жарким Солнцем, которое за день расчистило небо. В Бишкеке посетили баню, поужинали, а часам к десяти вечера добрались до Манаса, откуда наутро предстояло улетать из Края Мечты.
Я на краю, на очередном краю, за который хочется заглянуть. Птицы поют мне под накрапывание дождя песни Тянь-Шаня, которые сочинялись их далёкими предшественниками, обитавшими на этой земле, когда ещё и в помине не было многого из того, что мы сейчас знаем. Внизу, под отвесной скалой, распаляя свой огненный дух в каньоне Недоступный, грохочет Малый Нарын.
Не надо искать сложной логики в выборе эпиграфа к рассказу. Просто ещё когда я только-только задумывался пойти в поход на Чонг-Кемин и Малый Нарын, эта огнеразжигающая и взрывонесущая песня заранее стала гимном предстоящего похода. Всю зиму и первые весенние месяцы я, прослушивая её, мечтал о Киргизии и запитывался духовным бензином, чтобы работать здесь, будто машина, и, если надо, взрываться, порождая яркие вспышки. Да и рифмуются как-то слово "бензин" и многие другие слова этой песни с названиями Чонг-Кемин и Малый Нарын.
А вообще, стоит задуматься - и находится потаённый смысл, заложенный Неведомой Рукой в руку мою, начертавшую всё это на бумаге. У меня горит всё тело и воспламенён дух. Отчего? Да от того, что я прошёл сквозь пожары и взрывы той горючей воды, взрывоопасной влаги Чонг-Кемина и Малого Нарына, которые вызываются лучами Солнца. Что выходит? Да то, что, искренне говорю я, реки эти несут Настоящий бензин Земли, а Солнце является Настоящим детонатором. Но это не искусственные и своей искусственностью жалкие вещество и прибор. Это истинные составляющие машины мироздания, по крайней мере, одного из миров. Вода рек - это топливо, циркулирующее по внутренностям большой машины, а жар Солнца зажигает это топливо и делает возможным работу всей машины - всего организма. И пусть эта машина работает на полных оборотах... столько, сколько ей отведено!
А Человек, Человек должен понять своё место в этой прекрасной, заведённой в Древние времена машине, и работать так, как положено. И только тогда, когда осознаешь себя Частью единого Целого и Элементом, на котором это Целое построено - можно чего-то достичь.
9, 12, 20, 21 и 22 мая 2009,
берег реки Малый Нарын, Бишкек, Москва