Незадолго до августовского конного похода до нас дошли малоприятные известия. Во-первых, трех лошадей Андрея - директора лагеря - украли на мясо цыгане. С ними увели и одного из жеребят. Во-вторых, от него ушла инструктор Ирина. А самое главное - возникли какие-то проблемы с местными властями по поводу луга, который использовался как пастбище. В итоге, чтобы рассчитаться с властями, Андрею пришлось расстаться с частью своих лошадей; мало того, он чуть не потерял и конюшню.
Было время, когда мы опасались, что августовский поход вообще накроется.
Но, к счастью, этого не произошло.
Воздушный волк
Во втором часу мы ехали по Рязанскому шоссе на Володиной "Ниве". Сегодня нам не стоило торопиться, ибо смена уже приехала прямо в лагерь.
По пути мы остановились в очень приятном местечке - на перекус, как говорил отец. На лужайке березового леска мы пообедали и выпили газировку.
Внезапно вдали раздался гул вертолета. А через пару секунд - поверите ли? - летательный аппарат пролетел на бреющем полете над шоссе, в каких-нибудь пяти метрах!
- Вот это номер! - ахнул отец. - Ловит кого-то, что ли?..
- Похоже! - согласился я. - Воображаю себе шок водителей в такой ситуации.
И, словно в ответ, взвыла сигнализация Володиной машины - видно, отреагировала на вертолет. Володя помчался ее выключать.
А вертолет исчез вдали...
Минут через пять эта махина пронеслась в другую сторону - на такой же скорости и на той же высоте! Тут-то я успел его рассмотреть.
Вертолет был окрашен в пятнистый маскировочный цвет, его двери были распахнуты, я увидел даже пилота и снайпера - выставив автомат, он кого-то выцеливал на шоссе.
И снова пронзительно взвыла сигнализация "Нивы"! И снова Володе пришлось мчаться и выключать ее!
- Как в сериале "Воздушный волк"! - прокомментировал я, когда вертолет скрылся.
И, хотя я видел не более двух-трех серий, были в них аналогичные полеты...
Одна из функций моста через Оку
Проезжая через Рязань, мы заправились и купили три мотка фотопленки. Фотоаппарат я с собой взял - когда-то он принадлежал моему дяде, а потом он мне его просто подарил, видя, как я увлечен фотографией.
Это не была автоматизированная до предела "мыльница" - нет, это был старый добрый "Зенит-ЕТ". С мощным объективом, а также большим диапазоном выдержек - от "В" до 1/500.
Был субботний день, поэтому по пути нам встретилось чуть не два десятка свадебных кортежей. А у двух загсов, которые нам пришлось миновать, было не протолкнуться - машины, черные костюмы женихов, белые платья невест...
Надо сказать, на подобные мероприятия я всегда смотрю, что называется, со своей колокольни - без зависти, но и без злорадства (вот, дескать, связывают себя люди обручальными кольцами; теперь посмотрят, что это такое!); если и испытывал я какие-либо ощущения, то скорее сочувствие - к несостоявшимся холостякам, главным образом.
А на мосту через Оку стояло не меньше пятидесяти свадебных машин и Бог весть сколько новобрачных, их родных и друзей...
У нас в Москве молодожены ездят на Ленинские Горы, а тут, видно, эту роль играет мост через великую русскую реку.
Снова в Мещере
Но вот и мост кончился; справа снова потянулся холмик - то, что было раньше узкоколейкой. Надпись "Солотча"; слева потянулась ограда - вдоль нее мы ездили в последний раз верхом в июне. Тут все время Пушок шел очень медленно, и мне приходилось его подгонять.
Я уже знал, что и Пушок, и Барби по-прежнему принадлежат Андрею и возят на себе всадников.
- Интересно, узнают ли меня лошади, на которых я катался? - задал я вопрос, ни к кому конкретно не обращаясь.
- Конечно, узнают! - уверенно ответил Володя, сбавляя скорость и сворачивая в знакомый проулок. - У них очень хорошая память... Миша, а ты на ком будешь ездить - на Барби или на Пушке?
Я пожал плечами:
- Это решать не мне. Мне и Пушок нравится, и Барби...
Вскоре машина подкатила к лагерю. Я с первого взгляда увидел, что тут многое изменилось. Коновязь стала вдвое длиннее; точнее, их было две, и они располагались по отношению друг к другу под прямым углом.
Под навесом, у самого брезента, были прибиты доски с крюками; на крюках висели уздечки. А на крыше был приделан большой игрушечный конь из папье-маше или из пластмассы. Он вызвал большое одобрение отца.
- Это наверняка Женька соорудил! - сказал он.
Я в этом и не сомневался: ведь Тарзан был большим мастером. Он как-то раз сам построил настоящую карету! И в ней все было сделано под старину...
Старые знакомцы
От коновязи к нам шел молодой мужчина в ковбойской шляпе, голый по пояс, с платком на шее. Я сразу узнал Никиту.
Он обнялся сначала с отцом, потом со мной, а потом и с Володей.
- Сколько лет, сколько зим! - говорит. - Ну, как у вас дела?..
Потом подошла Лена, а за нею - ее сын, Кирилл, с которым мы обменялись крепкими рукопожатиями.
А потом из палатки вылезла светловолосая девушка и удивленно-радостно окликнула нас с Володей:
- Привет, ребята!
Я сразу узнал Любу.
- Здравствуй, Люба! - отозвались мы.
После приветствий Володя, конечно, помчался к лошадям.
А я остался рассказывать о том, как у меня идут дела.
Четыре собаки и котенок
А потом ко мне подошел Володя. И я увидел у него на груди хорошенького одномесячного котенка. Он был бурый с темными полосками. Уткнувшись в Володину клетчатую рубашку, он так звонко мурчал, что по всему лагерю наверняка было слышно!
- Мишка, держи! - И Володя отдал котенка мне. Я погладил зверька и он тут же прижался ко мне и замурлыкал, когда я его стал гладить.
Посадив зверька на плечо, как свою кошку Шушку, я стал помогать отцу собирать палатку и накачивать матрасы.
В лагере, кроме котенка, жили четыре собаки.
Одна - Грей, эрдель Лены. Вторая - молоденький пес, лохматый и похожий на ежика. Его так и звали, Ежик. Третий - черная собака, по кличке Чара; повидимому, она была суровой дамой, потому что ее всегда держали на поводке. А четвертая - красивая поджарая легавая...
После установки палатки я снял котенка, и он тут же пополз, как лазутчик, по водосточной канаве - ими изобиловал лагерь после уже известного урагана. К нему сунулся Грей - котенок распушился, зашипел, зафыркал... От Ежика он полез под стол, но тут же сбежал оттуда и спрятался в куче наших вещей.
Потом он запятался под полог нашей палатки; я еле вытащил его оттуда.
История котенка
Несколько позже мне рассказали, каким образом крохотный пушистый котенок попал в лагерь.
Накануне на реку приезжали какие-то люди из города, переночевали, а утром уехали.
Утром одна из отдыхающих в лагере - дама средних лет, она же и рассказала мне эту историю - пошла купаться, и видит - в воде котенок, уже почти мертвый. Когда она его вытащила, он почти перестал дышать. Но его удалось спасти.
Видимо, в воду его бросили приезжавшие из города мерзавцы. А в том, что это мерзавцы, я не сомневался - это было ясно уже и по тому, как они обошлись с беззащитной и бессловесной тварью.
И с сегодняшнего дня котенок жил в лагере.
А прелестный зверек тем временем наелся и улегся спать в прицепе - его оставил в лагере Андрей. В прицепе у котенка уже и местечко было устроено.
Я сам очень люблю животных, особенно кошек; поэтому история крохотного котенка меня очень сильно тронула.
Смена
Почти вся нынешняя смена состояла из незнакомых мне людей.
Здесь была подруга Лены - черноволосая девушка Ольга; была семья из трех человек: молчаливый мужчина по имени Константин, его жена Алла и дочь Настя, девочка лет одиннадцати.
Была семья Носковых - дядя Сережа, его дочь Наташа и младший сын - тоже Миша, как и я, и тоже Михаил Сергеевич.
Кроме того, приехала женщина с дочерью - Татьяна, а ее дочку звали Аня. А вместо Ирины был новый инструктор - молодая женщина, по имени Алла, и тоже, как и Ирина, из Рязани. Здесь же присутствовала и жена директора, Валентина.
Периодически наезжал и муж Аллы, его звали Саша...
Женя-Тарзан, по словам Лены, уехал по каким-то делам в город, и должен был вернуться на днях.
А Никита приехал только на выходные.
О лошадях
Табун лошадей претерпел изменения.
Не было Мамонтенка, Пушины и еще двух-трех лошадей. По-прежнему паслись на лугу Сабрина, Прибыль, Барби, Пушок, Светка с Наташкой (да, и такие имена бывают у лошадей!), Киля. Появились и новые лошади - серый в яблоках конь, которого звали Буяном. Высокий гнедой красавец Орфей, лошадка по кличке Радуга...
Появилась лошадь с жеребенком - их, как и раньше, теперь было два. Один, Секрет, старожил, а второй - новичок.
Лена сказала, что теперь я буду ездить на Пушке - опыт работы с ним у меня уже есть.
Меня это, признаться, порадовало.
К тому же теперь я, как и все, приехал по путевке. Так сказать, на законных основаниях.
"Мягкая" посадка
Ближе к закату я отправился в проездку с опытными всадниками. С нами поехала девочка Аня; из этого я заключил, что она опытная наездница. Поехала и Ольга - у нее тоже был большой опыт. Ну, разумеется, и Люба, Володя, Никита и, естественно, Лена.
Я полтора месяца не ощущал седла и, соглашаясь ехать в проездку, в глубине души сомневался, получится ли из этого что-то путное. Ударить лицом в грязь мне ой как не хотелось.
А пришлось... Да так, что я сам вспоминаю об этом с ужасом!
Едем мы по полю рысью; я чувствую, что облегчаться мне так, как прежде, не удается - сбиваюсь с ритма. Я понимал разумом, что это результат отсутствия практики. Но чувства мои протестовали против этого. И я постарался втянуться в ритм. С грехом пополам мне вроде это удалось.
Но вот настало время галопа...
Я напрочь забыл, что на галопе надо привставать на стременах и наклониться вперед - тогда это будет, правда, полевой галоп. Но я не учел и того, что нахожусь среди людей опытных, а не среди чайников, и в данном случае тип галопа не имеет значения.
Пушок перешел в галоп - и, видимо, решил меня проверить. Как даст из галопа в рысь! Я плюх в седло! А седло-то строевое; меня будто жаканом угостили под копчик. От боли я аж взвыл, не хуже баньши или пожарной сирены.
А этот бандит подо мною идет рысью!
Я забыл, что надо его шенкельнуть, да вдобавок ноги заехали в стремена до отказа. Торможу Пушка; ставлю ноги, как положено, и снова вперед!
А галопом не могу - в поясницу от копчика отдает!
Когда ко мне подскакала Лена, я ехал рысью, прислушиваясь, как отступает боль и матеря себя и Пушка пятиэтажными ругательствами.
- Лена, извини! - говорю. - Но я так неудачно сел на галопе, что больше уже не смогу быстро ехать...
И пришлось Лене менять планы проездки. Мне было очень неприятно, что из-за меня она - что скрывать! - сорвалась.
На пути в лагерь я держался позади всех.
По приезде в лагерь Лена сказала, что мне надо пару деньков покататься с начинающими, чтобы войти в форму. Да я и сам уже подумывал об этом.
Угостил Пушка сухарями, слегка отругал его, потом погладил. А его овсом не корми, только гладь! Удивительно ласковый зверь...
Жеребец по кличке Пушок
- Мишка с Пушком удивительно похожи! Оба поджарые, высокие, тонконогие...
Это сказал мой отец. И в этом он прав.
Пушок и впрямь необычный конек: высокий, тонконогий. Три из четырех его копыт украшены белыми "чулками"; а по происхождению он наполовину араб, наполовину рысак.
Как-то раз я пришел к нему с сухарями. И встретил у коновязи Наташу; начали мы с нею о чем-то беседовать.
Пушок увидел, что я не спешу его угощать - и давай копытом по земле скрести!
Видит, я не реагирую - тогда он подошел и повыше локтя, через ветровку, слегка меня зубами ка-ак цапнет!
Я вздрогнул и говорю жеребчику:
- Пушок, больно же! Ты что кусаешься?
А он, знай, лукаво на меня смотрит: пришел, дескать, с угощением, так давай его сюда!
Ох, и хитрые же звери эти лошади!
Делать нечего - дал я ему сухариков.
Вечер бродит по лесным дорожкам...
Я поужинал и пошел к костру. У костра сидела женщина - я до сих пор не знаю ее имени - и на руках ее сидел котенок. А точнее, спал - видно, наелся только что...
Мы разговорились. Я рассказал ей о своих кошках, она - о своих; оказалось, эта дама подбирает кошек и пристраивает их. Котенка, выловленного в Солотче, она тоже намеревалась пристроить в хорошие руки.
- Я бы и сам взял его в Москву, - говорю, - я кошек обожаю; но у нас и без того две кошки и две собаки живут!
- Да вы не переживайте, найду я ему хозяина! - сказала дама. И спросила: - А какие у вас собаки?.. Какой породы?
Я ответил, что одна - помесь сибирской лайки с кем-то еще, а вторая - ирландский сеттер. И обе подобранные! Как, кстати, и одна из наших кошек - красотка Шуша...
Рассказал и о том, как Рика, наш сеттер, играла с Шушкой, когда та была еще котенком - забирает голову кошки в пасть, а Шушка ее изнутри за зубы грызет...
Этот рассказ очень рассмешил мою собеседницу.
Потом ее кто-то позвал, и она, отдав мне на время котенка, ушла. А котенок поспал-поспал, и начал играть!
Обхватил руку всеми четырьмя лапами и давай кусаться...
Впрочем, кошки играют не только в детстве, но и на протяжении всей своей жизни.
Немного погодя хозяйка котенка уехала, взяв его с собой.
А мы устоились под навесом - я, отец, Миша (они уже успели вместе днем половить рыбу) и остальные. Я взял гитару и запел.
В этот раз слушатели у меня были замечательные, не то что в прошлый раз...
Я пропел и Высоцкого, и Визбора, кое-что из репертуара Пахмутовой и Окуджавы... Впрочем, буду справедлив: вечер начал Никита. А потом он взял и передал мне гитару.
Мне подпевали. Сидевшая напротив Наташа тоже пела со всеми, что меня поначалу удивило.
Разошлись мы поздно, часу во втором. Дольше всех сидели мы втроем - я, Кирилл и Никита. Выпили пивка, потом пошли осматривать коней...
По второму кругу
А на следующий день я поближе познакомился с Носковыми - дядей Сережей, Наташей и Мишей.
Дядя Сережа оказался архитектором; кроме того, он отлично рисует, и при мне вырезал из дерева шкатулку, пользуясь для этого специальными инструментами. Он показал мне несколько приемов, которые применяются в рисовании карандашом...
Миша, мальчик четырнадцати лет, оказался спортсменом и музыкантом - он учился играть на гитаре в классическом стиле. А вот в области аккомпанемента, в которой играю и я, он просил меня дать ему несколько уроков.
После обеда мы этим и занялись...
А Наташа, девушка лет двадцати, рассказала, что играет на пианино, занимается спортом - каждый вечер она совершала пробеги на довольно большие дистанции. Кроме того, она отлично знала приемы самбо. И музыкальные интересы у меня и у Носковых совпадали.
После завтрака мы пошли вчетвером на пляж. Там все полезли купаться, а я не пошел - будучи уверенным, что август будет холодным, я оставил в Подольске плавки.
Вместо этого я, раздевшись до пояса, взялся за рисование.