Нарын

Сысоев Максим Гельевич: другие произведения.

Впечатления: Нарын

[Современная][Классика][Фантастика][Остросюжетная][Самиздат][Музыка][Заграница]|Туризм|[ArtOfWar]
Активный туризм: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]

Комментарии: 1, последний от 25/04/2009. © Copyright Сысоев Максим Гельевич (cpttooch@yandex.ru) Обновлено: 13/08/2004. 73k. Статистика. Впечатления. Водный:Киргизия; Казахстан , 400 км , 6 к/с , другое Дата похода 29/08/1997 {29 дн} Маршрут: Бишкек - Рыбачий - Тарагай - р.Нарын - р.М.нарын - р.Б. Нарын - г.Нарын - Бишкек		Ваша оценка:
Аннотация: Путевые заметки за чашкой чая

НАРЫН

путевые заметки за чашкой чая

Глава I

Ты помнишь, как все начиналось...

Действующие лица и исполнители:

Коля Николаев, он же "Командор", он же "батоно Николадзе"

Юра Антонов, он же "Юань", он же "Начальник Времени" (вместе составляют экипаж "АН-2")

Дима Романов, он же "Младшенький" (в смысле - Романов), он же "Поппи" (любимое выражение -

"чего-как")

Максим Сысоев, он же "Капитан Туч"

Место действия:

коммунальная квартира на Васькином острове, комната "батоно Николадзе".

...Комната представляла собой огромный склад продуктов и снаряжения. По ней, издавая различ-

ные восклицания, время от времени вступая в жаркие споры о том, чего куда сунуть и во сколько раз

сложить, короткими перебежками перемещались четверо. В результате к концу ночи все было запихано,

сложено и плотно утрамбовано в рюкзаки, оные были взвешены на домашних весах и высказаны много-

численные сомнения в возможности носки и целесообразности подобного "пауэрлифтинга" (на западном

языке - поднятия тяжестей).

И наконец - время "Ч". Пошатываясь и скрипя суставами, веселая компания, обдирая косяки две-

рей и фурнитуру рюкзаков, переместилась во двор вышеуказанного дома, к присевшей в ужасе на оба

моста антоновской "копейке". К удивлению присутствующих, все было распределено, рессоры не выгну-

лись в обратную сторону и Юрка даже смог стронуться с места. Оставшиеся, в сопровождении Слона,

только что вернувшегося из водо-пеше-авиапробега СПб - Башкаус - СПб и "скремнившейся" Алены,

посредством метро направились на Московский вокзал, где были встречены немногочисленной, но му-

жественной (6.30 - 7.00) группой провожающих.

Глава II

Действующие лица:

Те же+

Ромка Лаврентьев (Зам. Ком.), он же "Зловрентьев", он же "батоно Лаврентий", эсквайр.

Слава Титов, он же "Славченок" (оба - экипаж "Белоснежки")

Лариса (Ларчик), фамилию и возраст умалчиваю, чтобы не украли. Спартсмэнка, камсамолка, на-

канэц - красывый дэвушка...

... и примкнувший к ним Шепилов - Леша Берзин, водник и профессиональный гитарист, примкнув-

ший к нам в Москве, прямиком с Керети. Просто Лешка.

Провожающие Мамонты, милиционеры московские, проводники и т.д.

Место действия:

поезд Санкт-Петербург - Москва, Москва - Бишкек, Бишкек - Рыбачье.

... постепенно собрались все участники безумного предприятия, и, к удивлению, довольно много

провожающих. Последние напутствия, выпитая бутылка "Шампанского" (не знаю, как оно теперь называ-

ется) - и мы в сидячем вагоне дневного поезда на Москву. Сидячие вагоны развращают. Сложно себе

это представить, но 7 человек и 8 рюкзаков заняли весь вагон. Народ хаотично перемещался с сиденья

на сиденье, "пересидев" за время поездки на всех, оккупировав (кто полегче) грузовые полки и (кто по-

тяжелее) полы между сиденьями. Над спинками сидений ушами торчали подошвы обуви отдельных уча-

стников экспедиции. Тут и там на сиденьях стояли и лежали рюкзаки, "жорики", коробки и канистры...

Прибыли. Москва. Оставив шмотки в камере хранения, разбрелись кто-куда. В зависимости от лич-

ных пристрастий, общественных обязанностей и обстоятельств пили "Массандру" в гостях, изыскивали

торт, любовались видами столицы и общались с бравой московской милицией (ну не показался им Леш-

ка, впрочем, за 10 тыс. рублей они его полюбили). В 23.00 - переноска тяжестей из камеры храненения

Ленинградского вокзала на перрон Казанского. Сложил все, что можно на конструкторов перехода. Очень

хотелось надеть им на плечи по нормальному рюкзачку весом 65 килограммов и заставить прогуляться

по своему детищу. Обтерев клапанами рюкзаков всю побелку с потолка тоннеля (впрочем, то же самое я

сделал на обратном пути, имея гораздо менее высокий рюкзак), мы благополучно разгрузились на пер-

роне. Погрузка в поезд и размещение груза прошли без эксцессов, не считая многочисленных реечек на

дверных проемах, содранных рюкзаками. Наконец угнездились!!!

Дорога до Бишкека прошла под знаком "роббер". Командор, объявивший себя большим игроком в

бридж, пытался обучить премудростям этой игры экипаж. С помощью умной книжки в толковании старо-

го преферансиста "Поппи" ему это удалось. Часть экипажа, принципиально не играющая в карты, (а так

же непьющая и некурящая, ядром которой являлась Лариса) скучала в соседнем купе. Ларису мужест-

венно развлекал Ромка, к которому попеременно присоединялись Лешка и Славченок. Справедливости

ради надо отметить, что Лешка примыкал к группе трезвенников исключительно в целях гитарных.

Нелирическое отступление:

хочу отметить, что, говоря о трезвенниках, я не вкладываю в это понятие не малейшего сарказма,

ибо потребление спиртного - вещь сугубо личная.

Итак, "правильная" часть команды скучала, периодически взвывая о том, что "уже пора завтра-

кать (обедать, ужинать)", поскольку и Командор и завхоз принадлежали к "коалиции" играющих в карты.

После пересечения границы с Азией приходилось периодически отбиваться от назойливых абори-

генов, с настырной "наивностью" размещавших свои "чего-как" на наших ногах. Ночью и утром спать не

давало довольно громкое бормотанье азиатских коммивояжеров: "Кола, пыво, мынэралка, сыгарэт...",

"Риба - риба - риба...", "Рыс, рыс в пакэтах...", "Наски, наски бэром..." и т.д. Создается впечатление, что,

по крайней мере, каждый второй житель Казахстана и Киргизии бродит с товаром по вагонам поезда. На

остановках глаз (и желудок) радовали спелые дешевые дыни, виноград, груши... а, так же, новые толпы

аборигенов, желающих пролезть, прорваться, просочиться в вагон. И, желательно, - без билета.

Но все хорошее когда-нибудь кончается. И вот, около 4.00 утра по Москве мы в Бишкеке. Не ус-

певшие выгрузиться Юрка, Славченок и помогавший им Поппи уехали в мойку, но благополучно верну-

лись. Покупаются билеты до Рыбачьего, меняются доллары на сомы... Шмотки перетаскиваются на со-

седнюю платформу. Ждем местного поезда. Наконец он прибыл. Загружаемся в почти пустой вагон с

надеждой позавтракать, по сложившейся привычке раскидываем вещи по всему вагону, и тут выясняет-

ся, что "титан" не просто холодный, но в нем отсутствует вода. Это повергает всех в некоторое уныние.

Естественно, купить на вокзале чего-нибудь жидкого и мокрого никто не догадался. На первой остановке

Юань исчезает и возвращается с литровой (почему-то одной) бутылкой минералки местного разлива.

Начинает готовиться завтрак. Тут появляется проводница с предложением порубить дрова и растопить

"титан", кое предложение принимается с воодушевлением. Спустя некоторое время мы все же едим кар-

тофельное пюре "Кнорр" и пьем чай.

Поезд проходит по долине реки Чу. Места красивейшие, хотя раздражает попытка их искусственно

облагородить, понатыкав везде козлов, баранов, орлов и туристов женского полу, выкрашенных сереб-

ряной краской. Но это не мешает наслаждаться горами и речкой, резво скачущей по обливникам среди

облепиховых кустов...

Глава III

Иссык-Куль

Действующие лица - те же.

Место действия - Рыбачье.

Жарко. Выгрузились у почти пустого вокзала. Памятник "союзной" эпохе, больше напоминающий

здание горкома партии.

Задача - устроиться на пару дней на жилье и найти машину для заброски на Тарагай. Заручив-

шись в Питере уверениями моего хорошего знакомого, что есть-де в Рыбачьем человек, которого знает

весь горно-туристический мир Терскея, а именно Станислав Красных, мастер спорта и инструктор, дела-

ем на это ставку. С чего начать? Пытаемся выяснить у местного населения, есть - ли здесь турбаза, тур

клуб и вообще что-нибудь тур... Нам объясняют, что на другом конце города есть некий спортивно-

культурный центр. Узнав, как туда добраться, мы со Славченком устремляемся на автобусную останов-

ку. В автобусе выясняются преимущества восточного воспитания подростков - девочки-школьницы ус-

тупают мне место (правда, поминутно хихикая по поводу моего внешнего вида).

Доезжаем до конца маршрута и начинаем поиски СКЦ. Им оказывается городской пляж, больше

напоминающий парк культуры и отдыха. На каждом шагу попадаются ржавеющие качели, карусели и

колеса обозрения. Тлен и запустение. Правда, по пляжу разгуливает группа пожилых американцев. Сме-

лое решение... Наконец перед нашими глазами - голубой Иссык-Куль. Красота! Омочив персты в водах

озера, возвращаемся к группе явно заброшенных строений. Как и предполагалось - это бывшая турбаза.

Нашелся и ответработник - бывший председатель спорткомитета, а ныне сторож. Посетовав на развал

Союза (подобные разговоры мы еще не раз услышим из уст местных жителей), он сообщил нам, что по-

нятия не имеет, где сейчас Красных, но готов за определенную мзду поселить нас на два дня на терри-

тории турбазы. На том и порешили. Осталось решить вопрос с перемещением энного количества шмо-

ток через весь город. Решили попытать счастья в поиске попутного (ну, может быть не совсем) транс-

порта. Попутно выяснили, что ужасные прогнозы Командора о стоимости заброски не подтверждаются -

все стоит довольно дешево (в конечном счете, заброска нам обошлась в 2500 сом или примерно 900

тыс. рублей), хотя и пришлось поторговаться. Торговля шла следующим образом: "До Китая - 7000 сом,

хорошо, с вас половина - 4000". С арифметикой у киргизов все в порядке. А "живет" забросочный транс-

порт в местном отделении ДОСААФ, хотя, при желании, можно договориться и с "вольными стрелками".

Но без гарантии. Но, возможно, дешевле.

Да-а-а... С заброской все хорошо, а вот машину для перевозки нас, любимых, на турбазу при-

шлось искать до вечера.

Но все хорошо, что хорошо кончается. И вот мы уже в тенистом дворике нашего временного при-

станища. Распаковываются спальники, готовится ужин, совершаются марафонские пробеги в поисках

вина, ибо крепких напитков никому не хочется, надоели в поезде. Выясняется, что с сухим в Рыбачьем

плАПчИууерого друга (в смысле - рафта).

Совершенно нелирическое отступление:

ничего не могу плохого сказать про свою посудину, хотя производителю сказал бы пару теплых

слов относительно материала шкуры. Но процедура "выставления", т.е. оптимального размещения бал-

лона внутри шкуры с целью не потерять отверстия клапанов и поиметь "правильную" форму данного

судна - раздражает.

Через несколько часов сия процедура закончена, навязаны всякие крепления и стремена. Можно

обедать и собираться.

За обедом чувствую странную тяжесть в желудке, есть не хочется, при резком вставании в глазах

все плывет. Слабость. Скрипя зубами, собираюсь.

Наконец все собрано, суда перенесены к воде. Одеваю неопрен, новую "защиту". Двигаться, одна-

ко, тяжеловато. Чувствуешь себя немножко в гипсе. Пыхтя и отдуваясь, переношу свой "скромный"

драйбег в рафт. Перед глазами - круги. Последний предпоходный снимок экипажа - и путешествие начи-

нается!

Пройдя пару километров, встаем на ночевку. Самочувствие отвратительное. Состояние затянув-

шегося "бодуна". Тогда-то из уст Командора звучит приговор - "горняшка". Вот уж не думал, что это так

мерзко. (В юности, работая на Кегенском перевале, ок. 3800 м почти месяц, я как-то не испытывал таких

мук, еще и ямы под сейсморазведочные станции копать умудрялся). Завалился в палатку без ужина - о

еде думать противно. Только чай.

Глава VII

Путешествие продолжается.

Разбои.

Утро. Завтракать боюсь - тошнит. Только чай и хрустящие хлебцы. Как выясняется, плохо не толь-

ко мне, правда не до такой степени. Странно, но от ощущения, что я не один такой, становится легче.

(Через несколько дней я привык к своему состоянию. Главное - меньше есть).

Начинаются разбои.

Ремарка: разбои - разливы реки с неявно выраженной основной струей, переходящей от берега к

берегу. Не путать с разбоем - грабежом на большой дороге. Впрочем, есть в них что-то общее...

Разбои - это такая веселая развлекуха, особенно при наличии встречного или, что еще хуже, боко-

вого ветра. Река несет свои тяжелые цементные воды довольно шустро, постоянно пересекая остров-

ные отмели и пряча от нас основную струю. А, может, ее и нет, этой струи. Часто приходится протаски-

вать тяжело груженый рафт на руках по мелководью. Боковой ветер упорно пытается выпихнуть нас на

берег, отчего часто приходится вальсировать. Ни минуты покоя. По берегам, поросшим редкой травой, а

кое-где совершенно голым, ветер гонит тучи пыли, бросая ее нам в лицо при малейшей возможности.

Этакий перманентный самумчик местного значения. Где-то на середине пути звучит историческая фраза

Командора: "Я, конечно, давно хотел в поход в пустыню. Но я не думал, что это будет водный поход". В

общем, эту часть похода можно охарактеризовать одним емким русским словом, рифмующимся со сло-

вом "гребля". Надеюсь, что все меня поняли.

Первая встреча с аборигенами. Как и положено - меновая торговля (на новоязе - бартер). Мы им -

спирт и чай, они нам - лепешки, молоко, сливки и те же топленые сливки, именуемые маслом. И, конеч-

но, барана. То есть - козла. Пол-туши. Обе высокие договаривающиеся стороны остались довольны.

К полудню какого-то там дня подходим к мосту. Все, конец разбоям. Облегченно вздыхаю. Знал бы

я, что ждет меня впереди...

Глава VIII

Путешествие продолжается.

Шиверы.

Ниже моста река убыстряет свой бег, берега начинают "каньониться". Появляются первые облив-

ники, которых становится все больше. Начинаются "Большие маневры". Это не название порогов. Про-

сто стоит ветреная погода. Температура воздуха - +10-12 градусов, вода - +7, и брызги, столь радостно

воспринимаемые в теплый летний день, где-нибудь в Карелии, не доставляют здесь никакого удоволь-

ствия. Вас бы побрызгать ледяным цементным раствором. Поэтому старались уходить от стоячей вол-

ны и прочих речных завихрений. Началась 14-ти километровая разгонная шивера. Категории между

"тройкой" и "четверкой". Меня вряд ли можно обвинить в нелюбви к бурной воде (иначе я бы здесь не

оказался), но где-то на середине пути я понял, что даже несложные препятствия такой протяженности -

утомляют. Некоторое разнообразие внес порог "Змейка", подкинув адреналинчика в кровь.

После обеда - снова шивера. На завтрак - шивера, на обед - шивера...

А на ужин? На ужин встали перед порогом "Ямы". Господин па-ачтеннейший Командор счел, что

прыжки по валам и холодный душ вредно влияют на вечернее пищеварение, поэтому решили, что утря-

сать будем завтрашний завтрак. Ибо сегодня вечером - плов. Батоно Николадзе, Витязь Нарынских Вод,

Искуснейший Ашхан-ага демонстрирует нам свои умения. Угнездившийся по кочкам и камням экипаж

был задействован на подготовительном этапе (Повелевай, о Мудрейший!). Из потайных карманов рюкза-

ка извлечены на божий свет таинственные специи и приправы. И, как говорил наш недавний партайге-

носсе, - "Процесс пошел". Пока Коля колдовал у котла, ловкий Юра заготовил "продукт" (читай - развел

спирт родниковой водой), было порезано, вскрыто и намазано все, что полагалось порезать, вскрыть и

намазать. Разлили, выпили - тут и плов подоспел.

...Отвели душеньку. Плов удался на славу. Когда самые стойкие расползлись по палаткам, оттуда

еще долго доносилось сытое пыхтение и бурчание переполненных желудков. Спокойной ночи, господа

обжоры.

Глава IX

Путешествие продолжается.

Пороги.

Утром некоторые проснулись раненько - плов жирноват-с, знаете ли. Вяло поковырявшись в зав-

траке, стали собираться на воду. Погода отвратительная. Холод. Ветер. Динамика потока изменилась -

видимо, воды стало больше. "Ямы" миновали со свистом. Командор даже усомнился в их "пятерочно-

сти". Далее - опять шивера. Лариса, стуча зубами, бросила грести и пытается отогреть руки. Стараемся

обходить все валы и обливники, дабы не забрызгивало. Передаю командование Лешке - он лучше "чита-

ет" воду. Временами делаем остановки - согреться и определиться на местности.

Берега становятся ближе. Увеличивается уклон. Река ломится через валуны. Слышно, как камни

поменьше с грохотом перекатываются по дну. Полутора - двухметровые валы перехлестывают через

борт рафта. Впереди - "зверинец" (пороги Бегемот, Два Носорога и т. д.) Как всегда в этих случаях - в

голове никаких мыслей. Один инстинкт выживания. Зато не холодно - приток адреналина обеспечен.

Здравомысли:

Мне никогда не удавалось запомнить, что же я чувствую в момент прохождения порога. До - вол-

нение, иногда страх, после - восторг, а вот в процессе... На Нарыне я оказался совершенно не готов к

многокилометровым каскадам порогов 5 - 6-й категории, к такой эмоциональной нагрузке. Волнение вы-

зывало приток адреналина, дыхание сбивалось (сказывалась высота и детренированность), что рожда-

ло инстинктивный страх и злость на самого себя за этот страх. И так по нарастающей. Чувство восторга

не успевало приходить - в следующий миг мы уже валились в новую яму. Это выматывало до послед-

ней степени.

За очередным поворотом - крики с берега: "Чалка!!!". Попытались зачалиться. Увы... В результате

валимся лагом в огромную яму. Холодный душ - и мы несемся дальше. (Как потом выяснилось, мы

спрыгнули с Бегемота). Еще одна попытка зачалиться, на сей раз удачная. Руки противно дрожат, дыха-

ние, как у загнанной лошади. Настроение мерзкое. Стойкий комплекс неполноценности. Отовсюду мнят-

ся злобные взгляды экипажа.

Здравомысли:

Самое противное для здорового мужика - чувствовать себя слабаком и дохлятиной. Боишься

взглянуть в глаза ребят. Хочется сбежать куда-нибудь... К сожалению, поток отрицательных эмоций и

острый приступ самоедства не позволил мне обратить внимание на один важный факт (понял я это мно-

го позднее) - рафт не заходит в проносные суводи, сказывается инерция и большая длина корпуса. Его

просто выдергивает оттуда за "хвост". Характеристики рафта позволяют идти большинство порогов на

реках с расходом воды до 70-80 кубов "с ходу". Заход же в проносную суводь требует неоправданно

большого расхода энергии и редко удается, зато повышается опасность войти в порог лагом.

После обеда почувствовал, что боюсь идти дальше. Только полная невозможность сняться с

маршрута заставила меня снова сесть в рафт.

Остаток пути до места ночевки миновали без особых эксцессов. В порыве раскаянья накормил ко-

манду вкусным шашлыком. Собственное настроение улучшилось ненамного. Засыпал с мыслью о сходе

с маршрута при первой удобной возможности.

Глава X

"Шестерки"

Отвратительное утро. Холод, дождь, переходящий в снег. Давит низкая облачность и вчерашние

впечатления. Народ лениво выползает из палаток на завтрак. На сей раз нежелание идти куда-то - об-

щее. Впереди, судя по описанию, "шестерочные" пороги, и Командор, с кислой физиономией, вяло со-

глашается на полудневку. До погоды.

Спустя несколько часов погода продолжает демонстрировать свой дурной характер. Гора напротив

лагеря - своеобразный аккумулятор туч. Периодически облака вокруг ее вершины сгущаются, после чего

на нас что-нибудь выпадает. Господа туристы лениво слоняются по прибрежной террасе, нехотя пере-

таскивая личное снаряжение под тент. Так же нехотя упаковываются "драйбеги". Неужели опять ломить-

ся по этой грязной и холодной воде...

Участок до порога "Эдельвейс" не отложился в памяти совершенно. Правда, за пару часов погода

существенно улучшилась. Вышло солнце, и пейзажик вокруг потерял свою угрюмость. Даже вода, ка-

жется, стала чище.

"Эдельвейс" "шестеркой" не показался, хотя, скорее всего, это задним числом. Пологая лестница

обливников с несколькими "бочками". Соответственно и скатились. На душе немножко отпустило...

Последующие "шестерки" дались не легко - в физическом смысле. Шли без просмотра. Выматы-

вали экстренные маневры. "Белоснежка" ушла далеко вперед. Где-то в пределах видимости - АН-2. Не-

смотря на то, что у нас не было задачи устраивать гонки на бурной воде, подсознательно хотелось не

отстать. Наконец, когда я уже стал сам себе напоминать загнанную лошадь - долгожданная команда:

"Чалка!". Вываливаюсь из рафта, поднимаюсь на берег и с наслаждением падаю в какую-то канаву. Ше-

велить конечностями не хочется - ни одной из...

Героические усилия по отрыванию собственного тела от травы - надо ставить лагерь. Путь к мес-

ту стоянки напоминал "Дорогу жизни". На протяжении пары сотен метров лежали, в примерной последо-

вательности, драйбеги, спасжилеты, каски, защита, неопрены, тапки и носки. В конце этой "тропы" наи-

более активные члены команды уже начинали ставить палатки. Поварская команда забралась повыше в

кусты и проворила костерчик. "Несгибаемый" Зловрентьев с фотоаппаратом отправился на этюды. Вер-

нулся он с сообщением о забугорной (в прямом смысле) избушке. Народ побросал дела и рванул смот-

реть. Оказалось - почти достроенный "зимник". Внутри была печка-буржуйка с казаном вместо верха,

стол и несколько нар.

...От вида этого человеческого жилья, от потрясающего предзакатного пейзажа, от гулкой тишины

на меня "снизошла благодать". В глубине души зародилась, сформировалась и была осторожно выска-

зана мечта о дневочке с банькой. К моему удивлению, после недолгих раздумий сия идея была принята

и Командором и Зам. Ком. На том и порешили.

После ужина долго сидел у костра, курил. На душе было легко и спокойно.

Глава XI

"Баня"

По поводу заморозков встали довольно рано. Пока не пригрело солнце - грелись у костерка. "По-

снидамши", я отправился осматривать баню.

Говоря по чести, срубчик для бани не годился. Не прошпаклеванные щели между бревнами, заре-

шеченные окошки без малейших следов остекления, буржуйка из тонкой жести. Но решение принято.

Пожертвованным полиэтиленом закрыты окна, собранными вокруг булыжниками обложена печь, отмыт

казан, заготовлены дрова. Банное действо началось!

Первые попытки протопить печь закончились полным фиаско - печь чадила, как паровоз. Естест-

венно - внутрь. Компания крупных специалистов решила наладить процесс путем регулировки угла на-

клона и относительной высоты дымовой трубы. Все это напоминало рассказ Джерома Джерома о дя-

дюшке Поджере. Обжегшись, перемазавшись сажей и обложив неоднократно друг друга, новоявленные

специалисты-теплотехники оторвали трубу, потом попытались закрепить ее под нужным углом. Труба

неоднократно падала, вызывая у инженерной команды нездоровый "энтузиазм" и, наконец, заняла нуж-

ное положение. Усовестившись, печка перестала чадить. Впрочем, не исключено, что она просто про-

грелась.

Разошедшись, решили сотворить душ "анженерной работы", хотя ваш покорный слуга и возражал.

Задавили массой. Энтузиасты расковыряли потолок, пропихнули сквозь него шланг от "лягушки" и, крях-

тя от натуги, заволокли на крышу полный драйбег воды (литров эдак 100)...

День прошел под знаменем двух великих грузинских просветителей - Надо Умывадзе и Надо Вити-

радзе. Ближе к вечеру решили, что печь вполне прогрелась, и отправили мыться нашу единственную

даму. То есть испытывать душ. А сами притаились под дверью. Через некоторое время объект испыта-

ний стал издавать звуковые сигналы высокой частоты, свидетельствовавшие о явном дискомфорте. Тут

же была высказана версия о нападении на нашу даму двух братьев-абреков - Визги и Бризги Раздавад-

зе. Храбрый Поппи, схватив топор, рвался разобраться с насильниками и потаскунами, но последние,

видимо убоявшись, ретировались. Впрочем, судя по последующим воплям Славченка, они спрятались

где-то внутри.

Несмотря на отсутствие пара и холодный душ, удовольствие от бани получили все. После помыв-

ки, памятуя о ночных заморозках, я решил ночевать в бане. О чем не пожалел в последствии. Ибо было

мне тепло и уютно.

Краткое содержание последующего дня:

Порог "Щель" - не заметили, порог "Деревянный мост" - занятно. Каньон "Спокойствие" - зная из-

вращенное чувство юмора нашего брата-туриста, ожидали чего-то ужасного. Оказалось - действительно

спокойный и очень красивый каньон. Места скорее алтайские, чем азиатские. Высокие таежные ели на

обрывистых склонах. Ягодный подлесок. Эх, какие мы напитки вкушали вечером! "Облепиховая", "Ряби-

новая", "Черная смородина". А еще "Можжевеловка"!

Глава XII.

"Каньон Нарынских водопадов с высоты птичьего полета

или

Умный в гору не пойдет".

Я твердо решил, что в каньоне Нарынских водопадов мне делать нечего. Не хочу я туда. Одна из

первых заповедей туриста-водника - не хочешь лезть куда-то - не лезь. К тому же я сильно подозревал,

что с моими габаритами лазать по скалам и крутым осыпям несподручно. В общем, решил я идти по

верху. Оставалось узнать мнение экипажа...

К обеду достигли жилища местного егеря. Над рекой - навесная переправа. Перекинулись парой

слов (с трудом) с аборигенами. Вот тут у меня и родилась идея арендовать вьючную лошадь и провод-

ника. А, за одно, прихватить и лишние шмотки.

Встали у входа в каньон и я объявил команде о своем решении. Командора я, похоже, ошарашил.

Поппи был явно расстроен. И тут Лешка предложил мне компромисс: кто-то из команды пересаживается

на рафт, а я ухожу один. Была у меня, правда, призрачная надежда, что кто-нибудь из моего экипажа

меня поддержит, ну да ладно. Такой вариант меня тоже устраивал.

Итак, решено. Завтра утром договариваюсь с местным населением, пакуюсь и в путь. К слиянию

Большого и Малого Нарына. На "стрелку".

После обеда молодежь полезла в гору. Просматривать каньон. Перед этим Лешка принес прене-

приятнейшее известие - пропороли рафт. (Бедный мой рафтик!). Экстренный ремонт...

На утро, плотно позавтракав, оставив команду перепаковывать вещи, отправился, прихватив с со-

бой Командора (в качестве штурмана), к стоянке местного человека на переговоры.

Азиатское гостеприимство - какие переговоры без пиалы-другой кымыса. Дальше были непони-

мающие взгляды плохо говорящего по-русски хозяина дома, тыканье пальцами в карту, произнесение в

сотый раз местных названий, слов "Нарын", "стрелка" и т.д. Через полчаса выяснилось, что провести к

"стрелке" меня может брат хозяина, весьма молодой человек в очках, китайском спортивном костюме и

бейсболке, подъехавший к дому на приземистой степной лошадке. Процедура объяснений повтори-

лась...

Часа три спустя, навьючив на бедную лошадь килограммов 110 поклажи и помахав проходимцам

каньона рукой, я тронулся в путь. Ведя лошадь за собой. Сзади скакал киргизский молодец, время от

времени предлагая мне взгромоздиться на навьюченную лошадь. Я терпеливо объяснял ему. что во

мне полтора центнера веса и что у его лошади ноги разъедутся. На что получил ответ, что "это очен

силный кон". В этих милых беседах мы прошли горизонтальную часть пути.

И началась гора. Бывалые горные туристы поднимут меня на смех. Меньше двух тысяч над уров-

нем моря. И набор высоты - метров 400. Почти Карпаты. Да еще налегке. Но для меня это был Эверест.

Проводник некоторое время держался невдалеке, подбадривая меня разговорами, а затем "усвистал"

вперед, за пределы видимости. Помогая себе кое-где руками и обливаясь потом снаружи и слезами в

душе, я карабкался вверх, с тоской вспоминая самые трудные участки предыдущего сплава. Господи,

как хорошо плыть вниз, да еще сидя! И чего я забыл на этой горе?

Добравшись до горизонтальной площадки, я увидел проводника, развьюченную лошадь и без сил

повалился на сухую траву. Дитя степей объяснил мне, что "лошадь стоять - плохо", поэтому надо идти.

Кряхтя, взвалил на лошадь поклажу и минут пять изображал Геракла, пока мой юный кыргыз затягивал

узлы на веревках. Мелькнула шальная мысль - может, попробовать сесть на лошадь... Постепенно жа-

лость к себе стала сменяться злостью на себя же. Раз уж решил идти - надо идти. Пошатываясь, по-

плелся за проводником. К моему облегчению, горизонтальные участки тропы стали чаще. К тому же,

тропа стала пересекать поросшие елью и рябинником рощицы, где можно было хоть на время скрыться

от жары. Очень помогали крупные, терпкие ягоды рябины, красные гроздья которых в огромном количе-

стве свешивались с ветвей. Разжевав очередную гроздь, я на время приводил свои плавящиеся мозги в

порядок.

Чаще стали развьючивать лошадь. Груз лежал явно неудобно, лошадь оступалась и поминутно

испускала газы. Тропа превратилась в узенькую тропинку, шириной в две человеческие ступни, над поч-

ти отвесной пропастью. Иногда, на повороте, далеко внизу, виднелась узкая голубая ленточка реки, за-

жатой в серых скалах. Вот и перевал. Несмотря на усталость, оценил красоту открывшейся панорамы.

Наконец начался спуск. Идти стало веселей, хотя тенистый кустарник попадался все реже. Тело покры-

лось коркой из смешавшейся с потом пыли. На зубах скрипел мелкий песок. Когда я спустился вниз, к

накатанной грунтовке, к виднеющемуся невдалеке дому, в голове осталась только одна мысль - доб-

раться до ближайшего ручья, коий, как мне казалось, течет под дорожным мостом. Поэтому я совершен-

но упустил из виду, что просто физически не мог пройти за три часа двенадцать километров по прямой,

в соответствии с картой.

Тут славный киргизский вьюнош объявляет мне, что далее он не ездок.

- Тут живет адны хароши малчик, я их знаю. Оны далше павезут. Я далше не могу, лошадь устал.

- А далеко еще до "стрелки"?

- Нэт, близка. Знакомый малчик далше везет. Сын брат мой отца. Максат.

- Ладно, зови своего мальчика.

Глава XIII

"Далеко ли до Таллинна..."

Некоторое время спустя сей славный сын киргизского народа вернулся в сопровождении кругло-

лицего узкоглазого крепыша, который и оказался тем самым Максатом. Произошел маловразумительный

разговор на хорошем киргизском и плохом русском языках, из которого я понял, что это мой новый про-

водник и он гарантирует мою доставку на "стрелку".

Я дал очкастому юноше 100 сом и он, довольный, скрылся в клубах пыли.

Надо было мне хотя бы иногда смотреть в карту. И не денег давать этому ..., а навешать по ушам.

В процессе консультаций с вышеназванным Максатом и при пристальном взгляде на карту выяснилось,

что я нахожусь дальше от вожделенной "стрелки", чем был первоначально. Как в том анекдоте: "Далеко

ли до Таллинна? Теперь далеко...". Оказалось, что мой злейший азиатский друг просто перевел меня

через горную гряду и я не продвинулся ни на метр вперед. Еще я узнал, что надежды на укатанную

грунтовку тщетны, т. к. в связи с дефицитом горючего в этих местах машины почти не ездят. И если

завтра с утра не будет машины в нужном мне направлении, то далее все в тумане.

Мне предложили три варианта. Идти на ночь глядя с навьюченными лошадьми, ждать завтра по-

путную машину или отправить поклажу вечером с братьями Максата в поселок Игнарын в трех километ-

рах от нужного мне места, где отец этого милого семейства - "балшой человэк, главный в Ыгнарын", а

самому добираться завтра пешком. Причем, как сказал Максат: "Ты мой друг, я сам пайду, вместе пай-

дом". Следующий час у меня ушел на решение этой проблемы. В конце концов остановились на треть-

ем варианте. Это обошлось мне в 200 сом и литр спирта, которым, правда, вечером меня же и угощали.

Глава XIV

"Ещё один рывок..."

Утро началось "ни свет, ни заря" приветом из поселка Б.Бодун, ибо не ограничилось вечернее

чаепитие моим спиртом и в ход пошел китайский фруктовый продукт особой гадостности. Разбуженный

шумом проезжающей машины, я с трудом оторвал голову от своего ложа и попытался растормошить

моего вновь приобретенного друга. Промычав что-то отдалённо напоминающее: "Эта другой сторон

едэт...", этот "бойфрэнд" вновь отдался в объятья Морфея. Я же выполз из под кошм и, сделав пару

глотков кымыса, привалился к полуразрушенной стене бывшего коровника, где и провел большую часть

утра. Где-то в полдень я увидел проезжающий в нужном мне направлении "козел", и, захлебываясь вос-

торгом, бросился к нему, но... Сидящий за рулем аксакал посмотрел на меня дикими глазами и тут я за-

метил, что машина по самую крышу забита людьми и тюками. Без комментариев.

Наконец часам к двум дня я созрел для пешей прогулки по горам и мы с Максатом двинулись. Не

могу сказать, что дорога далась мне легко, "но завтра к морю вышел я". Спустившись с очередной горы,

я увидел в пыльной дымке дома. Сил сразу прибавилось, в измученных нарзаном мозгах вертелась одна

совсем короткая мысль: "Дошел!!!". Впрочем, до этого "Дошел!!!" оставалось еще около получаса ходь-

бы...

Глава XV

Большой человек или Макыльдё.

Все эти полчаса Максат вырабатывал план повышения собственного авторитета среди односель-

чан. Для начала он обозвал меня Макыльдё, что, если я правильно понял, означает "большой человек",

хотя у меня возникли ассоциации с "бигфутом". Затем родилась версия, что я его бывший командир час-

ти (он служил в России) в чине полковника. Сошлись на майоре.

Мое появление в поселке сопровождалось разъяснительными речами Максата и радостными во-

плями аборигенов. У меня постепенно появились ощущения слона, которого водят по улице, "как видно

на показ". Всерьез обсуждался вопрос, смогу ли я набить морду какому-то их местному хулигану, старый

дед увлеченно рассказывал мне, как он служил в России (оказалось, в Литве), галдя и показывая паль-

цами, за мной тащилась чумазая детвора.

Наконец мы подошли к дому отца Максата, который, с некоторой опаской, поскребся в дверь. Как я

понял позднее, он боялся отцовского гнева за то, что гуляет со мной по горам, а не работает на разборке

коровника. (Кстати, довольно прибыльное занятие - заработок за пару дней примерно равен средней ме-

сячной зарплате). Дверь отворилась и показалась голова младшей сестры Максата. Короткий диалог на

родном языке сопровождался тыканьем в меня пальцем. Видимо, моя персона была главным аргумен-

том в решении проблемы отцов и детей. Голова скрылась за дверью - сестра убежала выяснять, в ка-

ком настроении глава семьи, не выпимши ли.

Спустя некоторое время все формальности были улажены и почетного гостя, то бишь меня, при-

гласили к столу. Трапеза, как и в предыдущих случаях, не отличалась разнообразием, хотя кымыс и ай-

ран у каждой хозяйки имеют свой вкус. Попутно выяснилось, что, не смотря на мои опасения, вся моя

поклажа в целости и сохранности, правда до "стрелки" мне ее тащить еще 3 километра. Как вы понимае-

те, желание тащить челноком два рюкзака общим весом под сотню кэгэ своим ходом у меня отсутство-

вало. У тракториста, жившего по соседству отсутствовала соляра. Обойдя пол поселка и разжившись

телегой в одном месте и маленьким серым ушастым... т.е. ослом в другом, соединив вышеперечислен-

ные объекты в одну повозку и погрузив на нее мои пожитки, мы отправились в путь в сопровождении

младшего брата Максата и пары его друзей.

Глава XVI

Трактор бор, солярка жох

или Затянувшееся ожидание.

Места встречи я достиг практически одновременно с "проходимцами" Нарынских водопадов. Радо-

стные крики, объятья, в воздух летят чепчики, т.е. шлемики. Захлёбываясь, пересказываем друг другу

свои приключения, распрягаемся, разгружаемся, делаем памятные снимки...

...После торжественного ужина Командор объявляет - завтра банный день.

Утро проходит в лени и попарном обжорстве. Члены нашего дружного коллектива парами уходят в

поселок якобы договариваться насчет бани, якобы изучать местный колорит - а на самом деле пожрать

на халяву. Гостей аборигены потчуют хоть и однообразно, но сытно - кымыс, айран и лепешки, причем

процесс питания непрерывен:

-Кымыс будэш?

Далее следует 5-6 пиал кымыса. Под лепешечку размером с большую сковороду

-Все, спасибо, больше некуда!

-Айран будэш?

Еще пара пиал айрана. Опять же под лепешечку.

-Нет, спасибо, больше не могу!

-Харашо, чай будэш?

И хорошо, если тебя к себе зазвал только один местный житель...

Попутно выясняем возможность заброски на Малый Нарын. Неутешительно. Грузовиков в поселке

давно нет. Трактор стоит - нет соляры. Местный голова (он же, если помните, отец моего лепшего дру-

гана Максата) обещает, что завтра приедет цистерна с солярой и уж тогда... Долго считаем стоимость

заброски. У этого мироеда получаются какие-то астрономические суммы. Но иных вариантов не наблю-

дается. И после долгой торговли мы приходим к некоему компромиссу. После чего, с сознанием выпол-

ненного долга, отправляемся в баню.

Боже, какой кайф после двухдневного перехода по пыльным дорогам попариться в настоящей

баньке. Впрочем, я думаю, что мои коллеги, совершавшие этот переход по воде, получили не меньше

удовольствия. После бани - чай в компании владельца бани (он же местный радист), приправленный

совершенно фантастическими рассказами о его воинских подвигах во время венгерских событий 1956

года. Наконец, усталые и счастливые, мы доползаем до лагеря.

С утра начинается ожидание. После полудня в поселок направляются парламентеры для выясне-

ния обстановки. Возвращаются с твердым обещанием большого поселкового человека к 3 часам дня

вопрос решить. Обедаем. Ожидание продолжается. Развлекаемся бегом за вороватой местной детворой

(как потом выяснилось, за время вынужденного простоя у нас спионерили пару банок тушенки, блок си-

гарет и бухту веревки, метров 20). Часам к четырем медленно пропадает желание ехать сегодня куда-

либо. По крайней мере, у меня. Отдельные энтузиасты направляются на поиски попутного транспорта.

Возвращаются в сумерках с "радостным" известием о неких кыргызских батырах, которые на телегах, ко-

торых у них еще нет, но они найдут... и т.д. Начавшийся дождь смывает остатки несбыточных надежд.

Утром команда начинает нервничать и, несмотря на появление поселкового головы с твердым, как

кремень, обещанием прислать до обеда тракториста, принимается решение заслать гонцов в соседний

колхоз имени одного из вождей революции.

На сей раз голова свое обещание сдержал. Но, одновременно с местным трактористом появились

наши ходоки с известием о движущемся за ними колхозном тракторе, такса за проезд на котором раза в

три меньше. Делаем обиженные лица и посылаем местного механизатора подале. Минут через 20 подъ-

езжает колхозная "Беларусь" и мы, наконец, грузимся.

Глава XVII

Этот большой Малый Нарын.

Мост через Малый Нарын перекрыт шлагбаумом, на конце которого висит большой амбарный за-

мок. Рядом, но с той стороны шлагбаума, слоняется абориген. Происходит диалог на ломаном русском,

суть которого сводится к вымоганию у богатых русских туристов очередной порции спирта. После не-

продолжительного торга сходимся на 200 граммах. Получив мзду, "добрые" друзья из солнечного Кыр-

гызстана позволили нам миновать сей непроходимый рубеж и даже предложили нам присоединиться к

процессу потребления "огненной воды", но мы благородно и единогласно ответили отказом. После чего

двинулись дальше. Боьшая часть пути проходила высоко над руслом реки, которая с высоты птичьего

полета выглядела вполне безобидно. Идиллию дополнял вполне голубой цвет воды и красота окру-

жающих скал. Малый Нарын встречал нас вполне гостеприимно.

... Мне никогда не понять основных принципов национальной киргизской логики. Наши трактористы

энергично кивали головами в ответ на объяснения Командора о цели нашего переезда. Казалось бы,

чего проще - три километра вверх по течению после впадения правого (орографически) притока. В ре-

зультате, трактор остановился метров за двести до этого самого притока и из кабины, со словами: "Пи-

риехалы!", показался радостно улыбающийся тракторист...

Но это все мелочи. Мы, наконец-то, на месте. Река в этом месте выглядит на "троечку". Ставим

лагерь, "запускаем змея" - пытаемся натянуть тент на ветру. После чего команда разбивается по инте-

ресам - кто-то уходит в горы, некоторые удаляются в заросли облепихи, а я пробую мыть золото*.

*Сноска.

Дело в том, что в Кыргызстане нет государственной монополии на золотодобычу и от про-

мывщиков-кустарей никто не требует лицензии. Намытое золото совершенно официально прини-

мается соответственными государственными учреждениями в городах и скупщиками - на местах.

На местах, естественно, дешевле. И безработные местные жители довольно активно золотишко

моют. Благо есть на Нарыне что мыть. Вот и я решил попробовать. Из любопытства.

Конечно, умом я понимал, что эмалированной миской много не намоешь, но как хочется чуда!

Спустя полчаса, когда мои ладони потеряли чувствительность от холодной воды, я оставил эту безна-

дежную затею.

Большую часть оставшегося до темноты времени мы потратили на приведение в "боевое" состоя-

ние наших плавсредств с помощью гермы и наших легких, ибо "лягушка" успешно пошла ко дну в Каньо-

не Нарынских Водопадов.

... Наступило великолепное солнечное утро. Утро знакомства с Малым Нарыном. Разгонная шиве-

ра, за ней Мини-каньон. Полноценная "шестерка", по словам Командора. Пару раз пытаюсь выпасть за

борт. (Все-таки, "лёгочных" усилий маловато для придания рафту необходимой жесткости). Но даже это

вызывает скорей азарт, чем страх. Прямо хоть пиши трактат "Влияние цвета воды и уровня освещенно-

сти на психофизическое состояние туриста-водника при прохождении препятствий высшей категории

сложности".

Перед очередным поворотом - попытка принудительного зачаливания, безуспешная, как и боль-

шинство предыдущих (результатом явился заход в порог кормой), экстренный разворот и головокружи-

тельный вираж по правому прижиму, плавно переходящему в двухметровый слив. Зачалились в суводи

за скальным уступом. Ждем. Хорошо так, солнце пригревает... А где же наши? Из-за скалы не видно, из

суводи не выйти - течение. Загораем.

Мимо пролетает АН-2, лихо зачаливается... на противоположном берегу. Ну что же, траверз так

траверз.

Ну, вот и все на сегодня. Впереди - каньон Недоступный.

ГЛАВА XVIII

Не думай о каньонах свысока...

Разглядывая его сверху, мы спорили о стратегии и тактике прохождения каждого увиденного уча-

стка, рассуждали о высоте препятствий и мощности потока. Да! Щас! Утро расставило все по своим

местам.

Впрочем, все по порядку. Вечером я объявил команде о своем решении сойти с маршрута в Нары-

не (городе). Я пресытился острыми ощущениями. Наступила своеобразная "адреналиновая" усталость.

Завтра кончится чистая голубая вода и опять начнется большая грязная река, изрядно уже надо-

евшая...

Пора возвращаться...

... На том и порешили!

Утром был каньон! Посмотрев, как Белоснежку "закусило" в казавшейся вполне безобидной "боч-

ке", как лихо "свечканул" АН-2 в конце водопадного слива, мы, исполненные "оптимизма" (Хотите "киль"?

Будет вам "киль"...), загрузились в нашу посудину. Задача-минимум - пройти справа впритык к берегу и

свалиться с водопада по основному сливу. А дальше видно будет.

Все так и произошло. Правда, вместо планируемой свечки было жесткое приводнение, в результа-

те которого я от души приложился, как говориться, "фэйсом об тэйбл". А точнее, об запасное весло.

Следующий, за поворотом, страшный сверху порог оказался вполне мягким сливом высотой метра два с

половиной. Каньон начал резко сужаться, но пока ничего серьезного. Мы даже лихо "засуводились" (на-

до же, получилось!) вслед за Командором в какой-то скальный карман. Оборзели от собственных успе-

хов и дальше решили идти первым номером. На повороте полезли было на стенку, но во время развер-

нулись и избегли весьма неприятного "киля" (каньон-то Недоступный!). С воодушевлением покатились

дальше.

А дальше было то, что при взгляде свысока совершенно не впечатляло. К счастью, нам ничего не

оставалось, как только идти. Времени на рискованные маневры не оставалось. Река ломилась через

гряду немаленьких обливников, да на повороте, да с перепадом не менее 3-х метров. Впрочем, тогда это

даже не особо впечатлило. Хотя при взгляде снизу... А снизу был плёс и красивейший водопадный ру-

чей, прорезавший себе небольшой каньончик в скалах каньона большого.

Серьёзность пройденного каскада мы смогли оценить только по времени, потраченному нашими

бравыми "двойками" на просмотр. Успели замерзнуть.

Затем были съемки на фоне ручья и... каньон неожиданно кончился. Последние сотни метров по

уже практически спокойной воде были пройдены в состоянии легкой эйфории. Вот и мост. Каньон Недос-

тупный пройден!

ГЛАВА XIX

Hard day's hard night...

Возможно, есть среди туристов-водников люди, для которых прохождение каньонов высшей кате-

гории сложности стало привычным, хотя верится в это с трудом. Я же пребывал в состоянии эйфории

весь остаток дня.

Читатель, не удивляйся названию этой главы. Не все сразу...

На берегу нас ждали. Со вчерашнего дня. Дело в том, что во время вынужденной стоянки (двумя

днями ранее) Лешка познакомился с местным жителем по имени Омурбек, гостеприимным киргизом

среднего возраста, служившим в Афгане. Вот он-то и ждал нас в гости.

Собственно, мы собирались пообедать и пройти еще пяток километров. Но не обижать же хозяина!

Решающим аргументом было обещание накормить нас ужином. А душа так хотела праздника!

Как я и предполагал, халява до добра не доводит. Нет, ужин был великолепный. Неубывающая го-

ра картошки с мясом, неиссякаемые потоки кымыса, айрана и чая, восточное гостеприимство. Выйдя из

дома Омурбека, я напоминал сам себе волка из известного мультфильма про старого пса. Перевалива-

ясь с боку на бок, что на узкой горной тропке в полной темноте было чревато, я с трудом добрался до

палатки, в надежде забыться тяжелым сытым сном. Но не тут-то было...

Не прошло и часа, как за палаткой раздалось массированное шуршание. Минут пять я лежал, при-

слушиваясь, затем не выдержал и вылез из палатки. Шурша копытами по сухой траве, мимо марширо-

вало стадо коров. Выругавшись про себя, я залез обратно в спальник. Спокойствие длилось недолго.

Снова многоногое шуршание. На сей раз не спалось местным пастухам, кои услаждали свой дух джиги-

товкой в окрестностях нашего лагеря.

... И снова недолгий сон. Неожиданно:

- Лоша можна?

- Зачем?

- Мясо, чеснок хатэл?

- Да.

- Чеснок прывоз, спырт давай.

Объясняю, что в два часа ночи обменный пункт не работает. Не понимают, хотят Лешу. Бужу Леш-

ку. Он вылезает из палатки, слышится продолжительная приглушенная беседа, затем удаляющийся

конский топот. Лешка возвращается в палатку. Кажется, инцидент исчерпан...

Не тут-то было. Еще спустя полчаса у палатки опять раздается голос. На сей раз Омурбек!

Мучимые жаждой аборигены подняли его среди ночи и потащили к нам в лагерь выпрашивать "ог-

ненную воду". Ну, мало им было!!! Пришлось выделить граммов двести, иначе не спать бы нам до утра.

А утро было не за горами...

ГЛАВА XX

День последний, удлиненный.

Утро началось как обычно. Маршрут был более или менее ясен - вперед, к славному граду Нары-

ну. Примерно полста километров водой. "По описанию там не выше "двойки" - сказал батоно. Ну да!

Проблемы начались при загрузке. Точнее, проблема была одна, но большая. И имя ей было -

рафт. Спускаясь к воде с упакованным "драйбегом", я отметил некую странность обводов моей посуди-

ны. Носовая его часть печально поникла к земле. "Надо же, как спустил за ночь" - подумал я легкомыс-

ленно, и оказался не прав. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что один из баллонов "пошел" по

шву не менее чем на полметра. Говорил я матросам, что надо стравливать воздух из баллонов! Подаро-

чек, однако...

Тут отцы-коммандиры задумались. И додумались вот до чего. "Белоснежка" остается с нами для

страховки, экипаж рафта, при содействии Ромки, мужественно устраняет пробоину, а АН-2 производит

разведку боком..., простите, боем. То есть, безостановочно чешет до Нарын-града.

Течь устранили часам к трем дня (по внутреннему, специальному времени). В темпе загрузились и

пошли. Переход до "стрелки" обошелся без эксцессов. После слияния Нарын стал спокойнее, хотя мы и

ощутили усилившуюся мощь воды, более жесткими стали бочки за донными валунами. Некоторое время

река протекала в красивейшем каньоне с 40-50-метровыми отвесными стенками, после которого широко

разлилась по долине между пологими холмами. Стоячие валы и прижимы на поворотах при такой ширине

реки обходились достаточно просто, течение было приличное, и некоторое время мы получали удоволь-

ствие от нашей прогулки. Однако вечерело, соответственно холодало, а валы и бочки на поворотах ста-

новились все мощнее. А тут еще мой бессменный рулевой Лешка занемог, белел лицом, стучал зубами

и вообще внушал опасения. Часам к восьми вечера стало ясно, что не до какого Нарына мы сегодня не

дойдем, разведгруппы не было видно, Лешка был явно болен, и, разминая ноги на пологом берегу перед

очередным виражом, мы с Ромкой решили, что идем до заката, после чего становимся в любом удобном

месте. Последний предзакатный поворот Нарына тянул, пожалуй, на "пятерку". Нас окатило с ног до го-

ловы весьма прохладной водицей, и тогда ... Поппи увидел на берегу у поселка АН-2. Никогда не чалил-

ся с таким удовольствием!

Получив от Командора РД на размещение лагеря на противоположном берегу, "траверзнули" и

стали разгружаться. Но, "лишь только бой угас, звучит другой приказ". Ветер донес до нас известие о

том, что все преодолев, Командор таки нашел грузовик и надо срочно выезжать. Заставлять Лешку, ко-

торый успел переодеться в сухое, влезать в мокрую, холодную "гидру" показалось нам верхом садизма,

и, усадив его на гору вещей в середине рафта, мы сделали траверз, которым я горжусь и по сей день.

Втроем, на груженом рафте, мы сумели пересечь поток почти перпендикулярно. А "текуха" была, - будь-

те нате...

Но, все хорошо, что хорошо кончается. Рюкзаки и суда были собраны и погружены в кузов грузови-

ка, туда же был загружен Лешка в спальнике, мне выделили денег и сухпай, и мы тронулись в путь. И

хотя мои приключения на киргизской земле еще не кончились, водная часть маршрута была для меня

завершена.

Глава XXI

Ночные приключения

Нет зверя страшнее на киргизских дорогах, чем сотрудник ГАИ. Местные водители боятся его до

дрожи. Нас зарыли под грудой наших же вещей и слёзно попросили не шуметь. Ибо низ-зя! Придет злой

дядя в форме и захочет много денег.

Мы не очень упирались и, спустя несколько часов тряски по пыльной дороге, достигли славного

города Нарына.

О надеждах. Еще день тому назад, во время дружеского ужина, Омурбек дал мне записку к сво-

ей матери, живущей в Нарыне, с просьбой пустить меня на ночлег. Я очень надеялся на это, ибо

оказаться ночью в незнакомом городе, с кучей шмоток, несколько неприятно. Но, надежды, как из-

вестно, питают...

Наш боязливый водитель не рискнул доставить меня до дома матери Омурбека, но взялся сопро-

вождать пешком. За что ему моя искренняя благодарность, ибо сам я вряд ли бы нашел нужную улицу

(что было несколько проще) и нужный дом (что было вообще нереально без знания киргизского языка).

Наконец дом был найден, хотя вход в него мы так и не обнаружили. Пришлось довольно долго ба-

рабанить в стекло. Минут через пять из темного окна раздался старческий голос. Переговоры велись на

киргизском (водитель передавал мне суть) и свелись к тому, что я могу идти на все четыре стороны.

Даже на предложение передать в форточку записку было отвечено отказом. Не могу сказать, что я был в

восторге от создавшегося положения, но наша пропадала и не в таких местах.

Попрощавшись с водителем, я двинулся на поиски местного "Шератона". Задумчиво бредя по

улицам Нарына, я столкнулся с прилично одетым, вполне чисто говорившим по-русски киргизом, кото-

рый вызвался проводить меня до "Гранд-Отеля". По дороге он распрашивал меня о целях моего визита в

Кыргызстан и высказывал сомнения в целесообразности как сплава по бурным рекам, так и посещения

туристами киргизской глубинки вообще.

"И чего вам дома не сидится?" - вопрошал мой ночной попутчик.

"А и вправду..." - думал я, волоча на себе здоровенный рюкзак и чехол со сломанной гитарой.

В конце концов мы подошли к архитектурному ансамблю, созданному в лучших традициях сана-

торно-курортного зодчества.

Правда, это было давно. И с тех пор отель не ремонтировали. Поэтому, покричав в разбитое окно

рядом с закрытой дверью, я был милостиво допущен внутрь. Там заспанная киргизская дама объяснила

мне, что одноместных номеров нет, но есть двухкомнатный полулюкс стоимостью в недельную зарплату

этой самой дамы. Поскольку желание делить территорию с кем-нибудь из аборигенов у меня отсутство-

вало, я был вынужден согласиться.

Полулюксом сей "приют убогого чухонца" возможно и был в середине семидесятых, теперь же от

всех удобств осталась ванная комната с неработающим душем и отсутствием горячей воды, телефон,

по которому мне некуда было звонить и двухспальная кровать. Поужинав тушенкой и запив её подозри-

тельной водой из графина, я лег спать.

Глава XXII

Путь домой

День начался довольно рано с ознакомительной экскурсии в поисках сигарет. Как-то незаметно я

достиг местного автовокзала, где выяснил, что в случае моего появления на оном в 9.00 по местному, я

имею все шансы уехать в Бишкек.

Без сожаления, расставшись со своим "полулюксом", я успел к назначенному времени и втиснул-

ся в видавший виды КАВЗ, где с меня, приняв за американца, пытались содрать плату за проезд в бак-

сах. Я разочаровал не в меру ретивого водителя и он, опечалившись, предложил мне заплатить за про-

воз рюкзака. После чего караван-сарай на колесиках тронулся в путь.

Дорога была длинной и нудной. По истечении 10 часов тряски по местному шоссе наш запылен-

ный экипаж въехал в столицу солнечного Кыргызстана. Столица встретила меня мрачной погодой и из-

лишне гостеприимными работниками местной милиции.

Не успел я выгрузиться из автобуса, как ко мне подошел этот представитель власти на местах и

потребовал документы. Не удовлетворившись видом моего паспорта, он, правда, достаточно вежливо,

предложил мне пройти в отделение, что я благоразумно и сделал. В отделении мне показали указ мест-

ного министра МВД, разрешающий подвергать всех подозрительных ("Турыст? Пачэму адын?") лично-

стей личному досмотру и предложили вывернуть карманы, якобы в поисках "травы". На мне был разгру-

зочный жилет, так что процедура была длительной. И сопровождалась забавными комментариями.

- Эта трава? (показывая на кисет с табаком).

- Нет, это табак.

- Зачэм?

- Курить.

- Ага...

Далее в руки берется зажим для носа.

- Чта такое?

- Зажим для носа.

- Зачэм?

- Что бы вода в нос не попадала.

- А-а-а...

Ну и так далее.

Лейтенант, сидящий за столом, с интересом изучил мой паспорт, содержимое моего бумажника,

проэкзаменовал меня по вопросу количества русских и казахских купюр, находящихся в нём и вообще

проявил врожденную любознательность и недюжинный интерес к мелким личным вещам.

После чего, с раздражением в голосе, произнес:

- Харашо. Быстра забырай и ухады.

Я не преминул воспользоваться его советом и поспешил удалиться.

Добравшись на такси до железнодорожного вокзала, я приобрел билет на ближайший поезд до

Москвы, оставил рюкзак в камере хранения и пошел устраиваться на ночлег. Попавшийся мне на глаза

сержант милиции не стал требовать у меня документы (редчайший случай), а объяснил, что гостиницы

здесь дорогие (ну как же, столица!), но в общаге за углом можно переночевать за очень божескую плату.

Правда, на поверку, плата оказалась несколько выше, но через полчаса я имел в своем распоря-

жении отдельную комнату с тумбочкой и двумя панцирными кроватями, общим туалетом в коридоре и

возможностью, за дополнительную плату, принять душ.

Положив ключ от комнаты себе в карман, я отправился на прогулку, на привокзальную площадь.

Уже возвращаясь в общагу, я остановился у газетного киоска, и тут почувствовал на плече могу-

чую длань очередного блюстителя правопорядка. Мне предложили пройти в один из пустующих киосков,

где процедура личного досмотра повторилась, причем при обыске явно прослеживались гомосексуаль-

ные мотивы. На свой естественный вопрос: "Сколько можно шмонать?", я получил гневную отповедь:

"Эта у вас в Рассыя шманают, а у нас праизводат лычный дасмотар!". Вот так то...

Вечером, ожидая своей очереди в душ, я познакомился с местной молодежью, которая удивила

меня своим здоровым политическим остроумием. Разговор начался издалека и в какой-то момент мне

был задан вопрос о том, за кого я голосовал. Я ответил.

- Пачэму нэ за Жырыновского?

- А зачем?

- Как зачэм? Сэчас был бы здэс, как у сэбя дома...

Утром, пока я ждал поезда, меня снова задержали и в очередной раз "досмотрели". Я понял, что

это уже скучно, что я никогда в жизни не сунусь более в эту ... столицу этой ... Киргизии, поэтому, когда

поезд тронулся, я ощутил невыразимую радость возвращения домой.

P.S. Огромная благодарность группе туристов-водников под руководством А.Бетина из московско-

го "Форпоста" за проявленное гостеприимство. Их дружная компания скрасила мне трое суток дороги,

оставив в душе самые теплые воспоминания. THE END

Комментарии: 1, последний от 25/04/2009. © Copyright Сысоев Максим Гельевич (cpttooch@yandex.ru) Обновлено: 13/08/2004. 73k. Статистика. Водный:Киргизия; Казахстан	Ваша оценка:

Техподдержка: Петриенко Павел.

Активный туризм

ОТЧЕТЫ

Это наша кнопка