Итак, добрались мы до Сосновца часам к четырем дня. Мы - это группа из тринадцати человек, большую часть которых составлял наш брат МИФИст с вкраплениями Менделеевки, Института Связи и Ветеринарной Академии. Шли мы на шести лодках - 2-х КНБшках, 2-х Тайменях двушках, одном Таймене трешке с двумя гребцами :-( ) и одном Салюте-двушке с двумя гребцами и девушкой в багаже :-( ))) . На одной из КНБ шел опытный байдарочник, ходивший на шестерку. Он же был фактическим руководителем группы и одновременно живой картой, поскольку обычной карты мы ухитрились не взять. Я шел на одном из Тайменей-двушек с моим старым приятелем, блестящим физиком-теоретиком из Дубны, но поначалу совершенно нулевым водником, в качестве матроса. Для меня этот поход оказался явным превышением категорийности - раньше я ходил не выше хилой двушки.

Встали мы на воду на автомосту сразу перед порогом Лестница, до которого нас за 800 штук довез некий парень-студент на, вероятно, дедушкином ГАЗ-53, который успешно пережил и упомянутого дедушку, и батюшку оного студента. Правда, учитывая уровень мастерства внучка и его манеру резко бросать сцепление сразу после понижения передачи, шансов пережить его у грузовика-ветерана немного. Там, у автомоста, мы провели первую ночь, чтобы с утра следующего дня начать маршрут.

День 1.

Лестницу мы прошли слету, быстро и не глядя, просто не оценив сложности препятствия. Чудо, что никто из нашего христова воинства не кильнулся и даже не пропоролся на камнях. Таймень-трешка и Салют, правда, хорошо посидели в самом узком месте в конце порога - они просто воткнулись носом в левый берег и их развернуло поперек струи. Обоих по-очереди.

На левом берегу Муезера у нас получилась полудневка для перекладки вещей и адаптации к местным условиям. Естественно, сплавали посмотреть Троицкую церковь, поупражнялись в вождении лодки лагом к волне и вцелом неплохо провели первый короткий ходовой день.

День 2.

Переход следующего дня до Юляозера запомнился несколькими шкуродерами на медленной воде, из-за чего камни совершенно не видны. На этих камнях я, изрядно матерясь, слегка поободрался, и вечером мне пришлось впервые подклеивать отошедшую кое-где проклейку. Еще запомнился совершенно изнуряющий переход, поскольку обеда в этот день у нас не было, если не считать нескольких сухарей. Наша живая карта оказался совершенно прав, что никаких мест, пригодных для стоянок, на этом участке нет. О том же, кстати, говорят и все лоции, читанные мною уже после похода. Выползши на камни Юляозера, мы качались и оступались, словно хорошо приняли по дороге. Однако, поставили палатки, оклемались и вечером пошли ловить рыбу на блесну дорожкой. Для шести окуней этот наш поход закончился печально.

День 3.

Первое серьезное препятствие встретилось нам на следующий день. Это была плотина из Юляозера. Правда, день начался с навигационной ошибки - вместо того, чтобы пойти налево, мимо деревни, сразу к плотине, мы пошли направо. Это вылилось в четырехчасовую экскурсию по Ригореке, до конца которой мы, собственно, и дошли. Плотины там не оказалось, и нам пришлось вернуться. Места на Ригореке живописные, но время было потрачено совершенно впустую. Устроили обед за полкилометра до деревни, и после перекуса подошли собственно к плотине.

Муезеро - Юляозеро - Ригорека С погодой в этот день, как, впрочем, и во всем походе, нам повезло. После просмотра группа разделилась на две части - те, кто идут плотину, и те, кто проводят лодки через нее. Я сначала склонялся ко второй группе, но затем какой-то чужой мужик лихо прошел плотину на Таймене в одиночку. Это поколебало мое решение идти проводкой. Окончательно чашу весов в пользу прохода склонило воспоминание об истории прошлогодней давности, когда мне не дали пройти на собственной байде слив в поселке им. Цурюпы на Нерской. Короче, мое уязвленное самолюбие заставило меня пойти на риск, который, к счастью, полностью оправдался.

Просмотр плотины на выходе из Юляозера.

Плотина имеет два прохода, представляюших собой деревянные полуразрушенные лотки, использовавшиеся при сплаве леса. Правый лоток мелководен и в качестве варианта прохода не рассматривался. Левый лоток имеет мощный слив с валом в конце, который выносит прямо на приличных размеров камень, от которого нужно вовремя уйти вправо или влево. На Таймене уход вправо практически невозможен в силу веса и габаритов судна. Сразу после слива и камней за ним начинается шивера, вполне проходимая на любом судне.

Первым плотину прошел наш руководитель на самодельной КНБ. Он пошел один, поскольку матросом с ним шел его тринадцатилетний сын, пользы от которого было бы немного. Сразу после слива он легко увалил вправо, миновав самый крупный камень. Шивера для него препятствием не была. Затем плотину прошел экипаж на Таймене-2. Его командир был человеком опытным, и, говорят, прошел чисто - я этого уже не видел, поскольку готовился к собственному проходу. Вторая КНБ тоже прошла легко.

В порог я пошел на разгруженной байдарке (спасибо ребятям, взявшим наши рюкзаки в проводку!) и один. Сделал я это не из-за недоверия к своему матросу, который, правда, тогда еще иногда путал весла и направления, а из-за сознания того, что я сам не смогу в полной мере воспользоваться передним гребцом. Это было первое трешечное препятствие в моей жизни.

Короче, я долго прицеливался и, наконец вошел в слив. Вошел я очень точно, пройдя левым бортом вплотную к опасному подводному бревну, зачем-то прибитому к деревянному дну параллельно струе. Слегка черпанув незакрытым передним очком, я нормально прошел вал-бочку, лишь слегка царапнув ахтерштевнем по деревянному краю слива. Оставив большой камень справа, я прошел между двумя камнями поменьше и вышел в шиверу. Слегка поободравшись и плотно посидев задницей секунд десять на одном из камешков, я с победным видом вышел на спокойную воду.

Кстати, следует заметить, что Таймень-3 и Салют, проведенные вручную, кажется, понесли значительно больший урон от камней, чем лодки прошедшие плотину на ходу.

После короткого озерца и довольно длинного шкуродера, мы встали на левом берегу. К тому времени наметилась следующая тенденция - на переходах группа сильно растягивалась, делясь на две подгруппы: в первую входили КНБшка нашего руководителя и все Таймени, а во вторую - Салют и вторая КНБшка, где матросом шла супруга командира лодки. Вторая группа постоянно отставала от первой, поэтому прохождение каждого препятствия занимало довольно длительное время- все прошедшие его считали своим долгом встать внизу и поглазеть на кульбиты остальных. Короче, в этот день мы здорово сорвали график, поскольку была мысль напрячься и дойти в этот день до Лежева. Разговор на берегу начался с выступления руководителя в смысле "Если мы каждый ... шкуродер ... по сорок минут ... можете забыть о дневках!.." Впрочем, страсти быстро улеглись, и мы провели хороший вечер с умеренным количеством комаров. Тогда же была поймана наша первая щука, которая была приготовлена на углях в фольге с фаршем из сопутствующих ей окуней-неудачников и черники.

День 4.

Следующий день начался с великолепного порога, кажется, Немес, представлявший собой длинный скальный каньон с сильным течением. Предшествующие ему шкуродеры в качестве препятствий нами уже не воспринимались. Наш руководитель сказал: "Порог длинный, поэтому смотреть не будем - все равно ничего не запомните". И пошли мы его без просмотра, с ходу.

По берегам толпились зеваки, сбежавшиеся на бесплатное шоу. Впрочем, большинству из них, видимо, прохождение порога еще предстояло. Вода в этом году была большая, поэтому дно каньона представляло собою сплошной бурлящий поток с редкими обливными камнями и довольно высокими, до фальшборта, стоячими валами. Потрудиться, конечно, пришлось, но весь порог изрядно напоминал Диснейленд. Кульминацией увеселения для меня был момент, когда я, держа лодку левым лагом к препятствиям, почувствовал в нескольких метрах позади себя нос Салюта, направленный точно в наш правый борт. Кричать "Тормози!" было уже поздно, и тяжело груженый Салют на хорошем ходу протаранил нас. Мы резко отработали назад, давая возможность ребятам пройти вперед, снабдив это соответствующим комментарием, от которого зеваки едва не попадали в воду со скал каньона, а девушка, сидевшая в багажнике Салюта, временно изменила свое мнение о нашей интеллигентности. Пройдя вперед метров двадцать, Салют крепко сел на камни у левого берега, но места для нас оставалось достаточно, и второго столкновения не произошло. На спокойную воду мы вышли, сияя от восторга.

Далее, после скучного перехода, было озеро Лежево, сильная волна в левый борт, обед у заброшенной деревни и сорокаминутные блуждания в поисках плотины на выходе. Слив этой плотины совершенно чист, и я пожалел, что мы, по моей осторожности, прошли его не на максимальной скорости. Впрочем, моя досада была вскоре компенсирована длинным, метров пятьдесят, и совершенно чистым лотком со стоячими валами и неслабой бочкой на выходе. Вот это уже был чистый Диснейленд, поскольку матрос просто сидел и ловил кайф, а мне приходилось лишь чуть-чуть подправлять лодку, чтобы не дерануться о борт лотка. На выходной бочке матрос получил причитающуюся ему порцию брызг в физиономию - это за все полученное на лотке удовольствие!

И вот наш начальник спешно швартуется на быстром течении у левого берега. Впереди - порог "Лоток". "Лотком" его называли мы, и за официальность этого названия я никакой ответственности не несу. Повторяю, что карты маршрута я до сих пор не видел. Судя по лоциям, он именуется "Пебозерским".

Заход Тайменя-2 в порог Пебозерский

Порог достаточно подробно описан в лоциях. Он начинается с шиверы, за которой следуют два прохода, представляющих собою лотки для лесосплава. Проходился он нами по левому лотку с сильным течением и огромным камнем слева на выходе, из-за которого образуется огромный вал.

Этот порог прошли мы все. Я шел, кажется, третьим. Для моего матроса это была первая трешка, которую ему предстояло пройти. Шивера, которой порог начинается, была пройдена нами почти чисто. Это благодаря весьма популярной в нашей группе технике прохождения порога "лагом на реверсе". При этом можно управлять положением лодки в поперечном направлении, а скорость хода вычитается из скорости потока, а не складывается с ней. В результате остается больше времени на боковой маневр, да и удары о камни менее ощутимы. Правда, если вовремя не сменишь лаг или не успеешь выровнять лодку перед валом или бочкой, то обижаться будет не на кого.

КНБ на входе в порог Пебозерский

Войдя в лоток ближе к его правому борту, мы были подхвачены быстрым течением, и я едва успел отвести нос лодки от здорового вала слева, под которым скрывался немеренного размера бульник. Вал навалил на лодку с левого борта так, что ее сильно откренило. Меня окатило до плеча. Если бы не фартук, Таймень был бы полон воды. Слегка деранувшись о камень, скрытый под водой справа, мы вышли из порога.

Без малого через час мы встали на отличной стоянке на знаменитом острове Добрых Духов, на самой главной его стоянке, где деревянные фигуры во главе с "Miss Spirits Island" с корытом на голове, напоминающим каску фашистского захватчика, встречают морехода прямо на прибрежном песке. "Нам ... повезло!" - сказал руководитель, - "Здесь будет дневка!" Это говорило о том, график мы нагнали.

День 5.

Стоянка на Острове Добрых Духов

Дневка ознаменовалась поимкой трех или четырех здоровенных щук, всеобщей расслабухой, баней (баня была специально сшита заранее) с настоящей парилкой, питием спирта и залечиванием дыр. Дыра, собственно, была только одна - Таймень-3 посадил маленькую дырку точно на границе обклейки, из-за чего большая часть времени ушла на ее поиски. У первого Тайменя-2 открылись некоторые старые боевые раны. Мой Таймень ни разу не был ранее в опасных для шкуры местах, и потому старых дыр не имел. Зато заметно поободралась проклейка. Ее пришлось подремонтировать. Произошло и печальное событие - сын нашего руководителя, излазив весь остров вдоль и поперек, оступился и упал коленом на донышко разбитой бутылки. В результате на колене образовался разрез сантиметра три длиной и неизвестно какой глубины. Думали даже зашивать, но, опасаясь шока, крепко стянули края разреза пластырем, предварительно продезинфицировав рану. В результате до конца похода парень ходил на негнущейся ноге с костылем, как капитан Сильвер.

Вообще же остров оказался чрезвычайно интересным, но небезопасным местом. Только через месяц после возвращения из похода я узнал, что матрос нашего Салюта, качаясь на тарзанке, сделанной из обрезка бревна, подвешенного на цепи, ударился ногой о скалу и получил трещину в кости. Тогда он не почувствовал сильной боли, и, лишь слегка прихрамывая, дошел до конца маршрута, а потом, с соответствующего веса рюкзаком, доехал до Москвы.

День 6.

Следующий день мне показался самым тяжелым за весь поход. Это, вероятно, объясняется сочетанием нескольких факторов: во-первых, это был первый ходовой день, наполненный прохождением действительно серьезных порогов; во- вторых, погода в этот день была гораздо гаже, чем в другие дни - пол-дня шел дождь; и в-третьих, что немаловажно, это был день дежурства нашего экипажа, надо сказать, самого собачьего из всех дежурств (по причине первых двух пунктов).

Итак, боевой день начался с прохождения плотины с озера Воронье. Еще в прошлый день мы сплавали к ней и осмотрели возможные проходы. Идти решили справа по сливу в бочку, поскольку левая струя, по которой тоже можно было-бы ломануться, казалась очень неустойчивой и непредсказуемой внизу. Плотину вся группа прошла без потерь, хотя лично наше прохождение оставляло желать много лучшего - мы ободрались о какое-то бревно, параллельное сливу. Правда, несильно. Неприятность ждала нас в шивере ниже плотины - один из камушков я попытался обойти слева, хотя нас явно несло направо. В результате мы не выгребли и классически легли на него правым бортом, прямо самой серединой лодки. На более сильном течении это была бы явная заявка на повязывание галстука. Вовремя дав откренку на препятствие и подставив струе днище, мы избавились от опасности, а затем относительно легко снялись, замочившись чуть выше колена. Уже в Кеми я обнаружил, что этот камушек стоил нам подпружиненного стрингера, который оказался выгнут внутрь, наподобие лука, и доставил мне немало хлопот при разборке.

Собственно, все последующие пороги до Ойнагайне, проходились достаточно легко, не вызвав жертв и разрушений. Сам Ойнагайне был нами осмотрен, после чего его чисто прошли обе КНБшки и первый Таймень-2. Я решил не рисковать, поскольку уже тогда у меня зародилась безумная идея довести лодку до Кеми без дырок. Как ни странно, мне это удалось.

Обнос трех лодок по правому берегу, через болото и лес, плавно перешел в обед на каменных плитах правого берега. Там же стояла немногочисленная группа, лидирующая КНБ которой лежала кверху брюхом. Ее хозяин не удосужился перед походом ПРОклеить кильсон, поэтому теперь он ЗАклеивал изрядную дыру.

Следующим заслуживающим внимания номером программы был Лоунапорог. К нему мы подошли под мерзко моросящим дождем. Погода и отвратительный, заросший и заболоченный берег заставили нас пойти порог после самого поверхностного просмотра с верховьев. Хотелось поскорее забраться в лодку, под фартуком которой образовался некий микроклимат, явно более благоприятный для здоровья, чем климат окружающей природы.

В лоциях Лоунапорог описан как один из наиболее сложных порогов Охты. Рекомендуется даже выставлять сигнальщиков. Тем не менее, он произвел гораздо меньшее впечатление, чем мы ожидали, и на высокой воде оказался не слишком сложным - сильное течение, валы, обливные камни, необходимый слалом.

Пока наш руководитель высаживал сына с его негнущейся ногой на берег, в порог пошел Таймень-2. За ним пошли мы. Еще издали мы видели, как первый Таймень неожиданно ухнул куда-то вниз. "Э, да там слив!" - подумал я. Но деваться было уже некуда, и мы благополучно повторили его прыжок. Нас понесло прямо на здоровенный камень, возвышавшийся посреди потока. Собственно, это был либо очень большой камень, либо очень небольшая скала. Ее созерцание ввело меня в какой-то ступор. Я спокойно смотрел, как нас несет бортом прямо на нее. Вероятно, я решал, с какой стороны нам ее обходить. Сообразив в последний момент, что при моем бездействии мы с матросом пройдем ее по разные стороны, я дал команду грести вперед, чтобы пройти слева. Мы успели - пройдя в каких-то тридцати сантиметрах от огромной глыбы, мы оказались на спокойной воде.

Далее все напоминало известный эпизод из фильма "Волга-Волга". "Ну вот и все!" - довольно сказал я. Через мгновение лодка намертво села на камень. Я испугался, что нас развернет поперек струи, но этот камень, очевидно, был чем-то вроде монолитного основания для крейсера "Аврора" - лодку не только не могло развернуть течением, ее даже невозможно было раскачать, чтобы сняться! Сидели мы мертво. Я высунул ногу, но с изумлением обнаружил, что встать мне некуда - вокруг было глубоко с обоих бортов. Спереди подошел первый Таймень и встал на страховку. Попытка сдернуть нас буксиром успеха не имела. Наконец, обоим удалось вылезти на махонький кусок камня где-то на уровне второго шпангоута. Только избавившись, от обоих гребцов, лодка неохотно перевалилась на другой борт и снялась с камня, одиноко торчащего посреди глубины. Запрыгнув на свои места, мы, под смех всех присутствующих, отгребли подальше от зловредного камня и только там натянули юбки поверх своих намокших джинсов.

Следующим препятствием после Лоунапорога был порог Хемег. Это был самый живописный порог из всех пройденных нами. Перед входом в порог река делает неестественный, но чрезвычайно красивый спокойный изгиб, изменяя направление на 180 градусов. Затем следуют скальные ворота небольшой ширины с перепадом высоты. В этом месте возникает огромной силы течение, на котором, после расширения ворот, образуются высокие валы. Течение несет прямо на каменную косу, которую нужно обойти.

Каскад порогов, предшествующий Хемегу, собрал свою дань в виде приличной дыры в днище Салюта. Стоянка была уже явно близка, поэтому ребята встали на берегу, чтобы заклеиться пока хотя-бы изолентой; первый Таймень и вторая КНБ остались с ними. Случилось это ровно за один поворот до Хемега, к которому мы подошли без поддержки видеооператора, сидевшего в КНБ. Видя впереди швартующихся руководителя и Таймень-3, я решил, что мы встаем на ночевку, и немедленно расслабился. Рано! Едва увидев Хемег, я понял, что не пройти его немедленно я просто не могу. Зрелище это было величественное, причем при грамотном заходе в главный слив единственной опасностью оставалась каменная гряда посередине потока (потом, на Охтапороге, подмосковная группа рассказала нам, что одну лодку они на этой гряде переломили пополам). Увалить перед ней влево было вполне реально. Правый слив мы просмотрели в качестве аварийного варианта. И, как впоследствие выяснилось, не напрасно.

КНБ в пороге Хемег

Первым легко прошел порог наш начальник один на своей КНБ, хотя в середине порога он как-то расслабился, и его унесло в правый слив. Командир Тайменя-трешки медлил, а у меня сдали нервы и я понял, что не могу дожидаться подхода остальных с видеокамерой. Мы пошли порог немедленно, с полной загрузкой. На память об этом проходе, я надеюсь, у нас останется лишь фотоснимок.

С полминуты мы провертелись на реверсе у самого начала слива, прицеливаясь и собираясь с духом. Ведь я не видел, как Таймень поведет себя в пороге, на примере других, как это было раньше. В порог вошли левым лагом, вплотную к маленькому обливничку слева. Затем выравнивание и вход в основной слив. Мы миновали здоровую воронку справа, через мгновение оказались на валах и начали работать назад, как паровые машины. Груженый Таймень затормозил и замер на течении. Несколько секунд я пытался отвести корму влево для бокового маневра. Это мне с трудом удалось. После команды "Стоп" Таймень, подхваченный течением, спокойно вышел из порога точно в том месте, где мы и планировали.

Чувствуя себя героями, вы выгрузились на крутом левом берегу, метрах в двухстах от первой ступени Кивиристи. Окрыленные победой над стихией, мы, позабыв о своих обязанностях дежурных, присоединились к толпе зевак, наблюдавших проход оставшихся членов нашей команды. Салют шел без груза, с изрядной дырой, заклеенной скотчем, но с девушкой в багажном отсеке :-( ) . Меньше всех повезло Тайменю-трешке, который шел последним. Его сразу прижало к отвесным камням справа, проскребло бортом через воронку за этими камнями, а потом, несмотря на все старания гребцов, утянуло в правый слив. Впрочем, никаких заметных повреждений лодка не получила.

Потом, пока мы, как дежурные, разводили костер, снова пошел дождь. Проходив минут сорок в насквозь мокрых джинсах и сапогах, я обнаружил маленький, но приятный сюрприз - пакет, в котором ехала наша палатка за недостатком гермоупаковок, сильно прорвался, поэтому палатка была совершенно мокрой, а на ее непромокаемом днище образовались откровенные лужи. Лужи, мы, естественно, высушили тряпками, а вот просушить палатку раскаленным в костре камнем нам не удалось - возможно, штук пять таких камней нас бы и спасли. Факт тот, что эту ночь мы спали в абсолютно мокрой палатке. Спасли коврики и сухие, ехавшие в гермешке, спальники. Главным впечатлением той ночи была мысль о том, как все-таки здорово спать под шум _пройденного_ тобой порога. Благо, шум Кивиристи в том месте слышен не был. День 7. Следующий день для нас был последним ходовым днем. На воду встали ниже Кивиристи - мы, конечно, полюбовались его каньоном, но идеи проходить его ни у кого не возникло. Вторая ступень представляла собой конкретный водопад, причем разбивавшийся о каменную плиту. Никто из нас со своими лодками еще не поссорился.

Этот день ознаменовался тем, что о камни мы поцарапали наш Таймень только в двух местах - при посадке нижи Кивиристи и опять же при посадке после обноса Печкопорога. Все остальное мы прошли (или обнесли ;) абсолютно чисто.

Собственно, только два порога были серьезными препятствиями в этот день - это Печкопорог и порог Тютерин.

После прохождения Хемега, который, по мнению нашего руководителя, тянул на четвертую категорию, я чувствовал себя вполне крутым, а потому решил не рисковать шкурой Тайменя и не идти Печку, хотя было ясно, что пройти ее можно. Да и сам порог мне показался каким-то неэстетичным. Таймень-3 и Салют пошли в проводку, причем первый - с помошью нашей чалки. Решив не дожидаться, когда нам ее вернут, мы перебрались на правый берег, лихо разгрузились, перетащили лодку по узкой, крутой и извилистой тропинке через каменную гряду, свалились, как китайский десант, на голову ничего не подозревавшей группе, клеящей свои лодки на прибрежных камешках, быстро загрузились и свалили вниз, опередив проводившийся Салют.

На обносе Тютерина мы поставили маленький рекорд - 20 минут на шесть лодок! Просто мы тащили их по шесть-восемь человек за фальшборты, не разгружая.

Интересное впечатление произвел последний перед Охтой порог - судя по лоциям - Курна. При подходе к нему кажется, что впереди только камни, дальше плыть некуда, река кончилась :-( . И только вблизи становится виден узкий бурлящий слив. Никаких сложностей этот порог не представлял, хотя камушки внизу были понатыканы со знанием дела. Пройти его чисто было особенно приятно, поскольку заранее было известно, что Охта-порог мы не пойдем, а потому Курна - последнее препятствие у нас на пути.

Последняя стоянка была у нас перед входом в Охта-порог. Влажность была очень высока, поэтому эта ночь была единственной, в которую мы все слегка замерзли. А перед сном мы наблюдали прохождение Охты катамараном-двушкой, а затем Тайменем из группы подмосковных ребят, как раз тех, что обвязали камушек Тайменем на Хемеге. Командир нашего первого Тайменя хотел пройти порог, но затем махнул рукой из-за отсутствия у нас достаточного количества страховочных концов.

День 8

На следующий день мы разбирались в Кеми. В тот день выглянуло солнце, и мы даже почти успели просушить байдарки.

Поскольку вероятность всем взять билеты в один вагон, или хотя-бы в один поезд, была невелика, а у нашего экипажа оставалось некоторое количество отпускных денег, мы решили, что не будет предательством общих интересов попытка добраться до Москвы самостоятельно. Поэтому мы взяли билеты на скорый поезд No. 21 до С. Петербурга, проходивший Кемь в 20.45, вместо того, чтобы ждать часа ночи в надежде сесть на прямой пассажирский до Москвы. Наша авантюра увенчалась полным успехом - проведя отличную ночку в купе скорого поезда с занавесочками и цветочками, отлично отоспавшись, мы на следующий день были в Питере. Помню, когда глубокой ночью в Петрозаводске перецепляли локомотив и состав сильно тряхнуло, я проснулся с мыслью: "Уж поезд то какой дурак на камни посадил?"

Взяв билеты на "Аврору", мы провели два часа в городе, прошли через Дворцовую площадь, обошли Исаакиевский собор, выпили пива "Балтика" и вечером того же дня были в Москве, опередив основную группу, которой все-таки удалось оккупировать отдельный вагон, ровно на ночь.