Аннотация: Север Израиля.Голанские высоты.Остатки героического города.Погибшего,но не сдавшегося.
Солнце...
Трава,не выдержавшая его мощи,превратилась в солому.Склоны ущелья выгорели так,что в редкие моменты когда налетает ветерок,не слышно даже шелеста . Хаотично разбросанные в долине валуны,кажется, вот вот закипят.Только узкая полоска низкорослых деревьев и кустарника вдоль ручья сохранила жизненный зелёный цвет.
Мы идём вверх по ущелью в узкой,не более сотни метров, долине.Троп здесь нет.Только узкие звериные дорожки в ширину моего армейского ботинка,перпендикулярно пересекающие наш путь от склонов к ручью.К водопою.
Солнце...
Мы движемся переходами по полчаса от тени к тени очередного деревца.Несколько глотков давно нагревшейся воды не утоляют жажду. Ручей,петляющий от склона к склону,часто пересекает наш путь и тогда мы,скинув рюкзаки,ложимся лицом в воду.Рыбёшки кидаются от нас в тени камней на дне ручья и с удивлением ждут,когда мы закончим эту процедуру.
Вода чистая и без запаха,но пить её мы не рискуем.Всё-таки это заповедник и из этого ручья пьют звери.Плюс местная микрофлора.Потом можно не вылечится.Для питья мы несём по 6 литров воды каждый.Это физиологический минимум на два дня.
В очерёдной раз,оторвав лицо от воды,я замечаю на противоположном склоне цепочку кабаньего семейства.В полном соответствии с нашей тактикой движения, возглавляемые солидным таким кабаном, пятеро кабанят с мамашей,замыкающей шествие,перебегают открытые участки от дерева к дереву.От тени к тени.
В некоторых местах нам приходится пробираться через высокий тростник, опутанный вьющимися колючками как колючей проволкой.Кожанные велоперчатки помогают мне раздвигать стебли тростника,а от колючек на открытых участках рук остаются кровоточащие мелкие царапины.
После очередного перехода, выйдя из-за уступа,мы видим Гору, которая и является целью нашего движения.Узким хребтом,как ножом,она разрезает ущелье на две неравные половинки.Сегодня мы не полезем на неё.Не хватает времени и, честно говоря, сил.Как ни как,на двоих нам 96 лет,мы не мальчишки и свои главные подвиги уже свершили.
Известно,что лучшая стоянка попадается в полседьмого вечера.Мы игнорируем это правило, стараясь как можно ближе подойти к подножью Горы и попадаем в ловушку.
Справа вертикальная стена,слева заросшее русло ручья,который через пару десятков метров уходит под правый вертикальный склон ущелья. Правда, слева по ходу,за ручьём, есть большая терраса,на которой запросто можно поставить палатку.Нас отделяет от неё ручей и стена тростника высотой метра четыре.
Продираясь через кустарник и перепрыгивая через валуны,мы переходим ручей и оказываемся в джунглях из тростника и ,вьющегося между его стеблей, колючего кустарника.При попытке продвинутся хотя бы на шаг,колючки плотно впиваются в одежду и открытые участки кожи. Мачете у нас нет и поэтому мы проламываем дорожку своими телами и рюкзаками. После получасового сражения мы продвигаемся на два метра и решаем попробовать выйти на террасу немного в другом направлении.
Солнце,плавно укатившее за склон,уже не так выматывает.Мы продвигаемся ещё на два метра и застываем как мухи в паутине.Всё. Надо возвращаться.
Уходим назад,за ручей и на маленькой площадке среди валунов устанавливаем палатку.Завтра надо будет попробовать перейти ручей в другом месте,чуть выше.Ночевать в заповеднике запрещено,но и сил у нас подниматься вверх и выходить за пределы заповедника для ночёвки тоже нет. Ведём мы себя тихо,костёр разжигать не собираемся,пустые пластиковые бутылки несём с собой,а окурки я закапываю.Небольшую двухместную палатку в виде полусферы разглядеть среди тростника практически невозможно.Но,в случае обнаружения,нам грозит штраф в размере 170 долларов каждому плюс стоимость эвакуации.
Пока на маленьком газовом примусе в джезве закипает вода для нашего сухого питания,мы моемся в ручье.К счастью для нас,чем выше мы поднимаемся,тем холодней вода.Ближе к истоку.
Солнце село.Комаров немного.Сил нет.Немного качает от усталости и перегрева.Хочется спать.Горят,обожённые солнцем и ободранные колючками, руки и лицо.Несколько приободряет крепкий горячий чай с лимоном плюс изюм и дольки сушёных абрикос.
Последняя,на сегодня, сигарета,взгляд на равнодушные звёзды и медленное уплывание в сон под ночной шёпот ручья.
Утро...
Из-за Горы только малиново-розовое свечение.Утро.Как детство.
Через двадцать минут после выхода,перейдя всё-таки ручей выше по течению и продравшись через кустарник, мы оказываемся у подножья Горы.Солнце спешит и его краешек уже выглядывает из-за груды валунов на вершине.Стараясь использовать,быстро уходяшую со склона, тень, мы начинаем подъём.
Десять минут медленной ходьбы со склонённой головой.Стараемся не смотреть вверх.Идём по десять минут.Перелазим валуны,скользим по траве-"соломе",обходим кустарник и редкие деревца.Крупные, тёмно-серые ящерицы,перед тем как исчезнуть,удивлённо рассматривают нас. Через час такого продвижения,садимся в тени каменных громад.Здесь это уже единственная тень.Судя по высоте противоположных склонов - до вершины недалеко.
Мы укладываемся по времени и можно посидеть в тени,утирая от пота лицо мокрой косынкой и разглядывая окрестности.Справа и слева от нас - ущелья ручьёв.Под нами - пройденный склон.Именно по нему ночью, перед штурмом, ушла часть жителей города.Женщины,прижимая к себе или ведя за руку детей и старики осторожно и,стараясь не издать звука, спускались вниз,к ручью, чтобы растворится в ночи и избежать смерти,и продолжить эту жизнь на своей земле,и возродится.Мужчины и те из жителей,кто не мог или не хотел уйти, остались там, наверху, в городе, который завтра с утра будет штурмовать 15-й легион.
Или победа,или смерть,или рабство,которое не очень отличается от смерти.
Мы выходим из-за каменных глыб,проходим вдоль склона и,высмотрев подъём среди валунов, довольно легко подымаемся к вершине.Выше нас только небо.Банально,но правда.
Почти сразу находим,усыпанную фрагментами керамики, тропинку. Продвигаясь вдоль хребта,выходим на небольшую площадку.Бой заканчивался здесь.В общем-то уже не бой,а кровавая свалка, резня. Теснимые сражающимися,не имея возможности удержатся,люди падали вниз,в ущелье,калечась или погибая там,в десятках метров внизу,у прикрытых кустарником, валунов.
Мы проходим по тропе через весь "город" и выходим на перемычку,к месту римского лагеря.Нацелившись на остатки стен и башни,на раскопки одной из древнейших в мире синагог,стоят на своих местах отреставрированные римские осадные машины.Невысокая каменная стенка,остаток крепостной стены,перезает южный склон и исчезает в прорези русла.В верхней её части треугольный разрыв.Здесь римляне пробили стену и первый раз ворвались в город.В тучах пыли от рухнувшей стены, в звериной ярости борьбы за жизнь передовой отряд римлян остался лежать на узких улочках,во двориках и на крышах домов.Немногие оставшиеся в живых отступили через пролом,чтобы завтра повторить штурм.
Тихо.Утро.
Над обрывом,изурованные временем,остатки единственной башни.
Пара орлов,кажется, застыла в белесо-голубом небе.Трудно поверить,что на этом склоне, неистово сражаясь каждый за своё, уместились 5 тысяч римлян и столько же жителей города.Но это было.Об этом рассказал нам Йосиф Флавий,бывший очевидцем событий.Но уже не как один из руководителей восстания,а как почётный пленник.Вот только потомки такого почёта ему не оказали.
По старинной тропинке мы поднимаемся на плато и ещё раз смотрим на остатки города.
Величественно.Не слышен ход времени.Оно остановилось здесь.И люди здесь больше не селились.
Наш дальшейший путь проходит по абсолютно пустынной местности,по краю плато и ущелья.К водопадам.
Спускаться вниз, к небольшим бассейнам в каменных плитах, нет ни времени,ни сил.Мы пересекаем русло ручья выше водопада и с блаженством умываемся в холодной воде в тени невысоких деревьев.
По натоптанной тропе выходим к испепелённому шоссе.Теперь нам предстоит возвращение.16 километров по шоссе.Срезать его петлю мы не можем из-за старого минного поля, обозначенного на моей карте оранжевой кляксой у коричневой нитки шоссе.Мины лежат в земле более тридцати лет и их не трогают по причине полной непредсказуемости их поведения из-за возраста.
Тремп не входил в наши первоначальные планы,но к моменту,когда нас подобрал одинокий джип и позади осталось четыре километра плотно окутывающей жары и беспощадного солнца,нам уже было "хорошо".
Джип прошелестел мимо нас,через полсотни метров затормозил и остановился.Я подошёл к передней двери,стекло плавно ушло вниз и мне в лицо ударила прохладная воздушная волна от ,работающего на полную мощность, кондиционера.После обмена короткими фразами с водителем и пассажиром,мы располагаемся на заднем сидении,предварительно закинув рюкзаки в открытый короткий кузов.
Выглядели мы, видно, неважно,потому что нам тут же предложили пластиковую бутылку воды с громадной сосулькой внутри.Запотевший пластик холодил ладони,а вода раскалывала лоб пополам.
Через пятнадцать минут мы опять оказались на перекрёстке с которого вчера начали движение к Горе.Пятнадцать минут и весь вчерашний день.
Сегодня суббота и автобусы пойдут только вечером.Неожиданная помощь подарила нам несколько дополнительных часов и мы уходим к озеру с водой цвета неба,которое в разные времена называли по-разному и как Кинерет и как Генесаретское озеро и как Тиберианское море.
После прохлады кабины переход в три километра под бесжалостным солнцем кажется нам адом.Мы идём по обочине шоссе.Гудками нас приветствуют встречные машины, потому что сидящие в них люди знают,что значит идти под таким солцем.
Пройдя на территорию пляжа,мы оставляем рюкзаки у ближайшего к воде свободного столика и, сбросив с себя пропотевшую одежду и запылённые ботинки, растворяемся в прозрачной воде.Долго плаваем,ныряем в прохладу глубины,а потом,возродившись,неспеша тянем из запотевших банок "Хейнекен", купленный в ресторанчике,тут же на пляже.
Вечером, дома,я не стал разбирать рюкзак.Мне казалось,что я всё ещё там,у стен города,в тишине и покое.В мудром спокойствии природы и в остановившемся времени.