Аннотация: Наблюдение за огарятами, родившимися в мае 2008 года в районе Гольяново в Москве
Огари и огарята
Эти крупные оранжевые утки - еще одна загадка природы. Мне кажется, пример огарей опровергает все теории о человеке как венце природы и о животных как существах, управляемых заложенной в них программой и лишенных разума. Судите сами.
Огари традиционно живут в степях, чаще всего на соленых озерах, особенно там, где имеются голые берега. Гнездятся в норах, вырытых не только безвредными сусликами, нейтральными барсуками, но и лисами, причем, специалисты говорят, что огари могут селиться рядом с живой, действующей и всегда голодной лисой. Иногда огари гнездятся в скалах, и тогда их соседями являются соколы, орлы и другие хищники. За последние десятилетия огари вполне освоили такой гигантский город как Москва, размножаясь почти за тысячу километров севернее от границы своего обычного расселения. Освоили город, надо сказать, полный опасностей даже для людей, не говоря о беззащитных и таких ярких утках: придурки из подростков, бомжи, бродячие собаки, автомобили, тысячные стаи ворон - казалось, всё в наличии, чтобы истребить любое живое существо. Ан, нет! Огари выживают, и не просто выживают, а успешно размножаются, всей своей жизнью доказывая, что они могут думать, и не просто думать, а анализировать новые факты, обобщать их и соответственно строить свое поведение.
Гнездятся они на крышах и чердаках многоэтажных домов. Говорят, что птенцы просто прыгают с крыши и парашютируют вниз - туда, где собаки, кошки, люди, автомобили! - и родители ведут их по асфальту, через все дороги к водоему.
Вот так приводняются взрослые огари.
Как приземляются пуховички после прыжка с двадцати-тридцатиметровой высоты, вряд ли кто видел.
А появились огари в Москве давно, с самого начала - в зоопарке, как диковинка. В 1948 году огарятам, родившимся в неволе, перестали подрезать крылья и они стали улетать на пруды. Прошло целых восемь лет, пока у огарей на московских прудах не родилось первое потомство. Совсем недавно популяция огарей в Москве насчитывала свыше 400 особей. (Источник:
Зимой 2007/2008 года их было уже около пятисот, а только за это лето вывелось еще около трехсот (!) птенцов. Это мне сообщила сама Анастасия Поповкина, сотрудник кафедры биологии МГУ, ученый секретарь Рабочей группы по гусеобразным Северной Евразии, а уж про огарей она знает всё!
У нас в Гольяново пара огарей сначала появилась на Бабаевских прудах, рядом с лесом, лет 6-7 назад. Прилетали они всегда очень рано, когда везде еще лежит снег.
Два года назад огари - уже две пары - поселились на Гольяновском пруду, который находится в самом центре Гольяново, между улицами Уральская и Алтайская. В этом году у одной пары впервые на наших прудах появились три крохотных огаренка. Случилось это 23 мая 2008 года.
Надо сказать, что Гольяновский пруд - не самое хорошее место для утят: берега его, закованные в бетон, высоки даже для взрослых птиц: до воды полметра-метр гладкой вертикальной стены, и только в одном месте есть ступеньки, где птенцы могут выкарабкаться на сушу. Однако, первые недели я ни разу не видел, чтобы огарята отдыхали на этих ступеньках, если только ночью. Днем бдительные родители не спускали глаз со своего потомства.
Сразу со всей акватории пруда исчезли другие утки, в прежние годы многочисленные: огари не терпят конкуренции. С конца мая на пруду обычно держалось десятка полтора гоголюшек и десятка три-четыре крякв, причем, многие из крякв со своим потомством, выведенным в Гольяновском же лесу - до него от пруда рукой подать и перейти всего одну, правда, всегда загруженную, автомобильную дорогу (Уральскую улицу). Бывали здесь и более экзотические хохлатые чернети, белоглазые и даже красноголовые нырки. Правда, один выводок отважная кряква все-таки сохранила на пруду, но постоянно жалась со своим семейством к кромке берега подальше от огарей.
Огарята росли не просто быстро - сказочно быстро. Смотрите сами: всего через пять дней они не только полностью освоились на пруду,
но и начали попрошайничать хлеб у сердобольных прохожих:
Еще через неделю они интенсивно кормились в островках тины, всегда присутствующих на пруду. Родители, то оба, то по одному не спускали со своих воспитанников глаз, предупреждая их низким горловым звуком, если те забывались, или если в поле зрения появлялась потенциальная опасность.
Сам наблюдал, как самец (они отличаются от самок не всегда заметным темным кольцом на шее) взмыл в воздух, чтобы прогнать слишком назойливых ворон, и преследовал их до домов и дальше над домами. Летают огари очень быстро и мощно.
К тому времени, когда огарятам исполнился месяц, они перестали походить на крошечных полосатых зебр и получили свою первую оранжевую окраску. Стали у них подрастать и крылышки:
Теперь огарята уже смело поднимались по ступенькам, бродили по ним вдоль воды и долго сидели на них, греясь на солнышке.
Самые продвинутые даже щипали травку - на глазах у прохожих!
Конечно, их пока трудно было спутать со взрослыми, но все повадки у них были мамины и папины. К началу июля различить их издалека было уже совсем трудно.
Здесь на снимке родители справа и слева, у них более светлые головы.
В середине июля отличить огарят от родителей было почти невозможно:
Двадцать второго июля я впервые видел огарят одних, без родителей. Обстановка на пруду сразу изменилась: появились многочисленные кряквы, на середине пруда гоголюшки опять стали подставлять солнцу свои белые брюшки:
Здесь же гордая кряква опекала своего единственного и очень позднего утенка:
Вот она отважно напала на взрослого уже огаренка, который по ее мнению слишком уж приблизился к ее любимому дитяти. Огаренку пришлось даже выскочить на берег и показать свои совсем полноразмерные крылья:
Взрослые огарята теперь мирно уживались с размякшими от июльского солнышка кряквами:
Двадцать третьего июля, ровно через два месяца после своего первого появления на пруду, огарята улетели.