Медведев Михаил: другие произведения.

Дневник: Приозерский плес (2004)

[Современная][Классика][Фантастика][Остросюжетная][Самиздат][Музыка][Заграница]|Туризм|[ArtOfWar]
Активный туризм: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Комментарии: 10, последний от 17/09/2021.
  • © Copyright Медведев Михаил (medvgrizli@yandex.ru)
  • Обновлено: 07/01/2013. 110k. Статистика.
  • Дневник. Водный:Ленинград и обл , 30 км , Байдарка
  • Дата похода 06/10/2004 {6 дн}
  • Маршрут: Приозерск - Остров Олений - Остров Никитинский - Приозерск
  • Оценка: 7.00*5  Ваша оценка:

    Походы
    Гризли и Паумена

    Походные тезисы
    ~~~~~
    Маршрут 2: По озерам и порогам Выборгской погранзоны (2003 год)
    ~~~~~
    Маршрут 1: По разливам Вуоксы (2002)
    ~~~~~

    Путешествия
    Гризли и Паумена

    Тверь (2009)
    ~~~~~
    Рыбинск (2008)
    ~~~~~
    Выборг (2008)
    ~~~~~
    Новгород (2007)
    ~~~~~
    Агой (2006)
    ~~~~~
    Тула (2005)
    ~~~~~
    Вологда (2005)
    ~~~~~
    20 часов в Харькове (2004)
    ~~~~~
    От Дагомыса до Нового Афона (2004)
    ~~~~~
    От Туапсе до Адлера (2003)
    ~~~~~
    Смоленское путешествие (2002)
    ~~~~~
    Два дня в Петрозаводске (2002)
    ~~~~~
    Один день в Москве (2002)
    ~~~~~
    Псковское путешествие (2001)
    ~~~~~
    Белое путешествие (Архангельск, Северодвинск 2001)
    ~~~~~
    Анапа (2000)
    ~~~~~
    Ейские записки (1997)
    ~~~~~

    Автор заранее предупреждает, что данные заметки является наблюдениями непосвященного, и ни в коей мере не должны обижать местных жителей или знатоков края при неточностях, недомолвках или даже злонамеренном искажении информации об описываемых местах.
    Я не претендую на звание краеведа или беспристрастного исследователя, а лишь излагаю свои впечатления, которые могут быть бесконечно далеки от объективной реальности.

    Маршрут 3: ПРИОЗЕРСКИЙ ПЛЕС (2004 год)

    (см. сначала маршрут первый и маршрут второй)

    Предисловие | Перед походом | 1 день | 2 день | 3 день | 4 день | 5 день | 6 день | Послесловие | Приложение

    Предисловие

    Знакомство с байдарочными походами Гризли и Паумена лучше начинать с сочинения - "По разливам Вуоксы (2002 год)" - там даны некоторые вводные описания. В художественном отношении можно считать более удачным второй отчет - "По озерам и порогам выборгской погранзоны (2003)". Ныне вашему вниманию предлагается третья книжка из серии "Трое в лодке, считая собаку".
    Действующие лица не изменились: Гризли - автор этих строк, Паумен - мой неразлучный товарищ, а также наша собака - ротвейлер Малышкас. Отдельно упоминания заслуживает и байдарка - старый-престарый трехместный "Салют" с тридцатилетним стажем.

    Перед походом. Обложные дожди

    На этот раз, собираясь в лес, я боялся значительно меньше, чем в памятном 2003-ем. Чем это обусловлено? Наверное, просто надоело бояться.
    К тому же, в прошлый раз мы отправлялись в незнакомые края, а сейчас - в хоженное-перехоженое место, на Приозерский плес. Здесь путешественникам знаком почти каждый остров, изгиб мыса и другие достопримечательности в районе десяти-двадцати километров от Приозерска...

    *

    Тем не менее, не обошлось без накладок. Так, мы планировали выйти 17 августа, во вторник, чтобы не терять драгоценные дни отпуска. В понедельник вечером я поехал на разведку на Финляндский вокзал (посмотреть, есть ли отмены поездов) и, возвращаясь, радовался яркому солнышку.
    - Наконец-то, погода установилась, - думал Гризли и настраивался на водное путешествие.
    Вернувшись домой, я обнаружил крайне взволнованного Паумена.
    - Завтра в поход не идем! - категорично сообщил он.
    - Как так? - моему удивлению не было предела.
    - Я смотрел прогноз погоды, - продолжил мой товарищ. - По всей Ленобласти обещают обложные дожди... Можешь себе представить - о б л о ж н ы е !
    Новость, прямо скажем, была неприятной. Но стоило ли из-за этого переносить сроки?
    - Вот подумай, Гризли, - обратился Паумен к моему разуму. - Представь себе картину: мы грузимся в поезд под дождем, собираем байду и пакуем вещи под дождем...
    - Идем по воде и ставим палатку - опять-таки под дождем, - поддержал я товарища. - А главное - спим под дождем!
    - Не стоит смеяться, - насупился Паумен. - Тем более что я уже принял решение.
    На наши споры из комнаты вышел Малышкас. Судя по сонной физиономии, псина идти в поход не желала. Это, в итоге, и решило дело в пользу переноса дня выхода.

    *

    Вторник, 17 августа, практически выпал из жизни путешественников. Вещи (байда, тележка и рюкзак) были сложены заранее и весь день сиротливо простояли в углу. Мы к ним практически не прикасались. Закадычных друзей занимало другое - Гризли с Пауменом с нетерпением ожидали обложного дождя!
    Увы! Он не шел. Напрасно я разглядывал серое небо - все было однообразно затянуто, однако ветер не дул и дождь не начинался.
    - Если не пойдет, - мрачно заявил Паумен, - больше никогда не буду откладывать походы.
    - Пойдет, пойдет, - скорбно добавил я. - Только завтра с утра, когда мы выдвинемся...

    *

    В подвешенном состоянии прошло полдня. С каждым часом настроение все более портилось...
    Наконец, после трех дождь полил. Да как полил! Мощный ливень перешел в грозу и грохотал до самого вечера. Прогноз погоды, все-таки, сбылся. Засыпали путешественники под равномерный гул дождя.
    - А я был прав, - заметил Паумен перед отбоем. - Интересно, что будет завтра? Судя по всему, снова дожди...
    - Вот это меня и беспокоит, - вздохнул я. - Ладно, утро вечера мудренее...

    Первый день. На остров Олений

    На Финляндский вокзал нас подвез уже известный читателям Дементий Громов, знаменитый мастер на все руки. За прошедший год наш старинный знакомый обзавелся авто, что оказалось для путешественников просто подарком.
    Дементий с особым комфортом довез нас до площади Ленина, по дороге напевая любимую песню: "Здесь птицы не поют, деревья не растут". Затем вместе с путешественниками вышел на вокзал и даже посадил нас в электричку. Спасибо ему за это превеликое!
    Друзья устроились на места для инвалидов и пассажиров с детьми (крайние места на двоих) и забаррикадировались от остальных внушительным скарбом. В итоге, у нас получилось отдельное купе.

    *

    - Сколько можно лить воды? - воскликнет нетерпеливый читатель. - Может, Гризли решил подробно, на пяти страницах (а он это умеет!) писать, как путешественники добирались до Приозерска? Где, собственно, сам поход?!
    Простите, уважаемый! Постараюсь повествовать более динамично.
    Итак, через три часа мы прибыли в Приозерск. Этот северный город настолько мне знаком, что просто не знаю - стоит ли его подробно описывать? Характерен он тем, что здесь - идеальное место для сбора и разборки байдарок. Обычно мы делаем так: поезд уходит, Гризли прыгает с платформы и один за другим переносит три тяжелых баула (тележка с палаткой и байдарочной шкурой, рюкзак, каркас) к берегу.
    Путь от станции до места сбора составляет 30-40 метров. Паумен же с Малышкасом идут в обход, ибо ротвейлеру не рекомендуется прыгать с высокой платформы.

    *

    Итак, мы привязали Малого, я начал собирать лодку, а Паумен поспешил в славный город Приозерск за продуктами. Выяснилось, что за два года, что мы здесь не были, произошли существенные изменения к лучшему. Так, в центре открылся универсальный магазин - для походников и финнов. Именно эти категории граждан считаются в Приозерске наиболее перспективными покупателями.
    Особые приметы - магазин находится в подвальчике рядом с центральной площадью. В этом заведении мой друг основательно затарился.
    - Вот, даже пакеты с финскими надписями, - сообщил Паумен по возращению. - Ну, а ты здесь как?
    Гризли в это время разогнулся и прервал процесс сборки байды.
    - Хорошо, что народу на берегу мало, - ответил я. - Малышкасу не на кого лаять. Иногда он просто рычит на кусты.
    - Разминается, - догадался Паумен. - Ну, а как байда?
    - Да, толстый стрингер крепежный не хотел заходить, - признался я. - Пришлось его забивать плоскогубцами.
    - И как результат? - нахмурился мой товарищ.
    - Да, все собралось, - успокоил я Паумена. - Правда, после похода не знаю, как разберусь.... А потом - помощь мастера Громова, несомненно, понадобится.
    - Без Дементия нам нынче не обойтись, - согласился Паумен. - Куда мы без Дементия?
    На этой фразе путешественники расстались - мой товарищ вновь отправился за продуктами, а Гризли склонился над полусобранной лодкой...

    *

    В общей сложности за три часа друзья закупились, собрали байду, уложили туда вещи и... вышли на Приозерский плес.
    Погода стояла неплохая. Дождь, что лил вчера целый день, на сегодня, похоже, истощился - ибо просто невозможно длительное время так интенсивно поливать.
    Утром наблюдалось полнейшее безветрие. Пока я собирал лодку, и мы грузились, ветер задул, но не слишком сильно.
    - Ну, вот я и на воде, - произнес Паумен. - Знакомые окрестности.
    - Угу, - откликнулся Гризли, целиком поглощенный процессом гребли. - Путь наш долог...

    *

    Приозерский плес имеет одну особенность - иногда почти невозможно от пристани выйти на "большую воду" - для дальнейшего прохода в Мельниково, Горы, Синево или Беличью протоку. Это происходит при сильных встречных ветрах.
    С нами такая ситуация случилась три года назад. В 2001 году путешественники собирались обогнуть остров Олений, но пройти туда не смогли. Кто-то в отчетах использует выражение "мордотык", но мне подобные словечки не милы. Просто для "Салюта" была непроходимая волна. Да и не только для нашей байдарки.
    Немного покачавшись на грозных барашках и, получая все новые заряды ветра в лицо, друзья развернулись и пошли искать другое пристанище, где-нибудь на ближайших островах. Нашли. Правда, народу по берегу было более чем достаточно.
    Такая скученность туристического населения может сильно испортить любой поход, чего, впрочем, в тот раз не случилось...
    Вы спросите: "О чем ты, Гризли? Куда тебя занесло? При чем тут 2001 год"?
    На ваши ответы у меня готов досрочный ответ: "На Приозерский плес за свою жизнь я ходил не менее пятнадцати раз. В этом описании буду попутно вспоминать о наших прошлых путешествиях. Так что сочинение можно было бы назвать "Приозерский плес 1994-2004".
    Такая трактовка экскурса в историю вас устраивает?

    *

    Впрочем, вернемся в год 2004. На этот раз мы вышли довольно успешно. Кстати, путешественники вообще не пользовались картой. Просто этот участок мы знаем, как свои пять пальцев.
    Сначала надо идти до маленького острова, где расположены навигационные знаки; большие и маленькие. Это место уже давно используется водниками как общественная уборная, о чем заблаговременно предупреждаю всех читателей.
    Далее проход под высоковольтными проводами, а затем - надо сразу уходить влево в камыши. В 2000 году на этом месте разыгрался такой сильный ветер, что перед камышами я буквально застопорился. Как известно, в первый день Паумен держит бодрого Малышкаса, поэтому Гризли выгребал против встречных волн груженое судно с пассажиром-собакой, менеджером по заботе за пассажиром (Паумен) и огромным количеством скарба.
    Деревянным лодкам в тот день было вообще не выйти из гавани. С трудом я загреб в камыши и там, на удивление, ветер стих. Одним словом, по-разному на Приозерском плесе бывает.

    *

    В принципе, можно и не сворачивать налево, продолжая путь по основному руслу, маршрутом теплохода Приозерск - турбаза "Яркое". Однако лично я советую: "Поворачивайте! Так - ближе!"
    - Гризли! - окликнул меня Паумен.
    - На связи, - отозвался я, довольный слабой волной. - Гондольер чувствует себя отлично!
    - Места-то около Приозерска - почти все свободные, - сообщил мой товарищ. - Правильно я говорил - не сезон.
    - Думаю, во всем виновата погода, - предположил я. - Сейчас - довольно холодно и почти каждый день поливает. Если бы в конце августа стояли теплые дни, народу было бы очень много.
    - Не уверен, - принялся спорить Паумен. - Видишь, теплоход до Яркого сейчас не ходит. Значит, сезон уже практически закончился.
    - Может быть, - неохотно согласился я. - В конце концов, нам это только на руку.

    *

    После камышей следует пересечь небольшой заливчик, пройти узкое место и еще метров двести по следующей бухте. Слева открывается отличный ориентир, фигурирующий в нашем лексиконе как "расколотый камень". Давным-давно мы и на этом месте стояли, в памятном 1997 году. Малышкаса тогда и в помине не было.
    Друзья сожалели, что встали так близко от Приозерска, но, на наше счастье, вечером на плес наполз туман. Он был таким густым, что вскоре все пространство заполнилось светло-серой массой. Моторки ходить перестали, всякое движение по воде прекратилось. В связи с этим природным катаклизмом путешественники вполне удачно провели вечер. На следующее утро туман рассеялся, а мы - направились в Приозерск; ведь это был последний день похода.
    Ориентир выглядит так - из воды торчит внушительная, обтесанная водой, скала. Она раскололась в пропорции два к одному ровным перпендикулярным сколом. Перепутать с чем-либо другим просто невозможно.

    *

    За расколотым камнем следует последний залив перед выходом в большую воду. Именно этот отрезок пути наиболее труднопроходим при сильном встречном ветре.
    Кто изучал аэродинамику - знает, что в узких местах скорость потока возрастает. Имеющий проблемы с техническими науками, пусть поверит мне на слово.

    *

    Пройдя "горло" протоки, путешественники оказались на "трубе". Этим словом мы называем важную достопримечательность Приозерского плеса.
    "Труба" - вытянутый на несколько километров участок озера Вуокса, где любит разгоняться сильная волна. На этот раз она выглядела вполне миролюбиво. Путешественники шли себе по почти ровной глади при умеренном ветре. Гризли неторопливо греб. Должен заметить, что когда нет волны, гребля не сильно утомляет. Кажется, что можно без проблем махать веслом хоть целые сутки.
    - Может, прямо сегодня пойдем за Олений? - воодушевился я. - Хочется уйти от "трубы", пока не разгулялась. Сегодня - отличный шанс.
    - Угомонись, Гризли, - охладил мой пыл Паумен. - До Оленьего - еще нескоро. Дай бог, полпути прошли.
    - Иными словами, поживем-увидим? - переспросил я.
    - Вот именно! - ответил мой товарищ.
    Он взялся за бинокль и стал пристально осматривать окрестности.

    *

    Постепенно путешественники добрались до мыса, за которым начинался следующий участок трубы, где она поворачивает градусов на сорок. Характерный ориентир - два острова, расположенные посередине плеса.
    Как только мы вышли туда, подул ощутимый встречный ветер.
    - Я так не договаривался! - расстроился Гризли нежданной волне. - Против ветра грести километра два, да еще без перерыва?
    - Надо делать перекус, - принял ответственное решение Паумен. - Высаживаемся!
    И я развернулся к берегу. Минут через десять мы "притормозили" на свободной стоянке.

    *

    Здесь состоялся наш первый перекус за эти сутки. Малого, разумеется, пришлось привязать.
    Грустная собачина скорбно смотрела на двух туристов, поедающих бутерброды с колбасой и сыром. Наблюдать эту картину было тяжело, поэтому Гризли периодически вставал со своего места и подкармливал Малышкаса частично своей, частично пауменовской пайкой.
    Заодно сообщу, что на острове мы нашли парочку подберезовиков.
    - Есть грибы! - оживился Паумен. - Это радует!

    *

    Мне же разгулявшаяся волна подпортила настроение. В задумчивости Гризли вышел на берег, дабы посмотреть, куда идти дальше.
    - Вон на тот дальний мыс, - пояснил Паумен. - К "Месту Дьявола".
    - Ну, да, - согласился я. - Наверное, догребу.
    - Постойте, постойте! - прервет меня внимательный читатель. - Одно дело - "труба", а другое - "дьявол". Что за "Место Дьявола" такое?
    - Уважаемый! - отвечу тотчас. - Спасибо за ваш своевременный вопрос! Я все объясню, только чуть-чуть позже. Хорошо?
    Пока лишь сообщу, что "Место Дьявола" - одна из стоянок, неподалеку от острова Олений. Другое название - "Дьявольский Зуб".
    Преодолевая встречную волну, путешественники отправились к "зубу".

    *

    - Знаешь, - заявил Паумен, когда мы вышли на воду. - Приозерск ныне стал городом сплошных "синяков".
    - С чего ты это решил? - удивился я.
    - Ну, рожи очень непрезентабельные, - объяснил мой товарищ. - Два года назад было, все-таки, лучше. Конечно, я готов допустить, что сегодня - будний день, поэтому все нормальные жители Приозерска работают...
    - А остались лишь алканы, - добавил я.
    - Ну, может быть, - после паузы согласился Паумен. - Ведь, кто имеет моторку, каждый день выезжает - на рыбную ловлю или за грибами. Кто работает - по будням на работе. Получается, действительно, что в городе остались лишь бомжи да алкоголики... Но ты об этом не пиши, иначе жители Приозерска расстроятся...
    - Не буду, - пообещал я.

    *

    Погода, между тем, стояла довольно странная. Облака вперемешку с тучами наступали со всех сторон на отдельные участки голубого неба. Ветер гнал эту хмарь вперед, поэтому картина над головой постоянно менялась. Однако, понемногу ветер стихал, и облака все больше затягивали голубые просветы.
    Гризли же греб на Дьявольский Зуб, но из-за ветра к цели приближался медленно.
    - Может, остановимся здесь? - предложил Паумен, обнаружив в бинокль хорошую стоянку. - Бор, открытое место, высокий пригорок...
    - Нет, - стиснув зубы, ответил я. - Моя цель - Олений остров! А до Дьявольского Зуба уж точно дойдем.
    - Как знаешь, - философски ответил мой товарищ. - Правда, Малый?
    Ротвейлер отнесся к вопросу безучастно. Пес лежал, свесив морду за борт, и рассматривал окрестности. Мне же хотелось быстрее уйти с открытой воды. Кстати, запишите первый походный совет: Если перед вами - широкие и спокойные водные разливы, старайтесь проходить их побыстрее, иначе затем потратите кучу времени на преодоление бурных водных разливов.

    *

    Наконец, впереди показался Дьявольский Зуб. Друзья миновали место, о котором еще расскажу, и стали присматривать себе стоянку.
    - Мы заплыли в скопление островов перед Оленьим, - сообщил Паумен. - Так что задачу свою выполнили.
    - Если бы не ветер, прошли бы дальше, - ответил я. - А теперь, действительно, уже поздно.
    Миновав еще метров четыреста, путешественники дошли до края первого острова. Ветер стих окончательно.
    - Слушай, - внезапно предложил я. - Давай остановимся на этом высоком месте!
    - Чем оно тебе так приглянулось? - поинтересовался мой друг.
    - Оно - проветриваемое! - объяснил я. - Иначе комары закусают.
    - Логично, - согласился Паумен. - Высаживаемся!
    И путешественники высадились.

    *

    Водный переход на первый день выдался довольно приличным по нашим меркам. Конечно, гребцы формата "Плечко" снисходительно ухмыльнутся, но не забывайте - у нас собака и куча скарба!
    - И вообще, мы на отдых приехали! - добавляет Паумен мне через плечо.
    Одним словом, переход получился достойным. По крайней мере, мы так считаем.

    *

    К сожалению, я не могу привести название острова, где остановились путешественники. Думаю, он - безымянный. Кстати, на 500-метровой карте (атлас Карельского перешейка) идентифицировать мелкие острова практически невозможно. А более подробной карты нет.
    - Почему никто не выпустит лоцию? - возмущался Паумен перед походом. - Помнишь, как мы ходили по двухкилометровке из Синево в Приозерск десять лет назад?
    - Помню, - честно признался я. - Эта карта не помогала ориентироваться, а лишь сбивала с толку.

    *

    Итак, усталые путешественники выгрузили вещи, и стали заносить их наверх, к кострищу. Нашим местом оказалась довольно высокая опушка в березово-ольховом лесу. Отсюда хорошо видна труба. Вода огибает полуостров практически с трех сторон. Проветриваемость - идеальная.
    Недостаток один - практически нет ровного места, везде лежат большие камни около метра в диаметре, что сильно затрудняет передвижение.

    *

    Пока мы разгружались, с неба закапало. Это явилось для нас полнейшей неожиданностью. Никаких туч на небе не наблюдалось, над головой лишь зависла едва заметная серость. И вот из этой серости полил довольно сильный дождь.
    Гризли тут же начал натягивать тент. Перед походом путешественники купили еще десять метров стропы (веревки для тента), и ее общая длина составила 25 метров. Как я теперь понял, меньше брать с собой не следует. По крайней мере, на Приозерский плес. Не возбраняется связывать в стропу все веревки, имеющиеся в лагере.
    Можете считать это вторым походным советом.

    *

    Попутно я изобрел новый способ растяжки стропы. Заключается он в следующем - веревка перекидывается через высокий сук на дереве. Для этого не обязательно обладать ковбойским умением бросать лассо, надо просто к концу стропы привязать что-нибудь тяжелое.
    Вскоре тент был натянут. Путешественники забрались под него, спасаясь от дождя. После вынужденного перекура Гризли решил искупаться. Купаться в дождь хорошо тем, что не мокнешь, но плаваешь. Правда, можно замерзнуть.

    *

    Минут через десять дождь пошел тише.
    - Давай ставить палатку, - решил Паумен.
    Друзья без особых проблем справились с этим делом. Паумен полез внутрь, а Гризли носил ему вещи, которые лежали под полиэтиленом. Затем мой товарищ стал разбираться в палатке, а Гризли сел под тент. Вскоре дождь вновь усилился.
    Так как тент над костром - довольно маленький (два на три метра), под ним особо не спрячешься. Постепенно Гризли начал замерзать, а Малышкас - промокать. В итоге, я затащил Малыша под тент, где мы стали дрожать вместе.

    *

    - Гризли! - окликнул меня Паумен. - Надо тент на палатку поставить.
    И тут, друзья мои, я поступил не лучшим образом. За время сидения под тентом я изрядно промок и устал. Глупые мысли стали лезть в голову.
    - Значит, Паумену важнее всего палатка, - мстительно подумал я.
    - Тебе вещи важнее, чем мы с Малым! - с обидой прокричал я своему товарищу. - Тебе-то там тепло, а нам - холодно и мокро!
    Одним словом, друзья немного поссорились. В качестве последнего аргумента Паумен сообщил, что больше в поход со мной не пойдет. Это слегка остудило мой пыл.
    Через некоторое время Гризли пришел в себя и долго извинялся за некорректное поведение. В конце концов, Паумен меня простил.

    *

    Дождь шел часа полтора, временами усиливаясь, временами ослабевая. Слава богу, на нашем месте оказалось сухое полено, которое я разрубил своим заточенным топориком. С помощью сушнины мы сделали еду, макароны с тушенкой. Как обычно, в первый день пайка подгорела.
    Затем погода более-менее разгулялась. Подул несильный ветер.
    - Главное, чтобы дуло, - стал я излагать собственную теорию. - Если нет ветра, облака наползают. А ветер - их раздувает.

    *

    Вечером путешественники выпили литровый пакет сухого вина из Кипра. Качество напитка оказалось средним, но для похода - вполне сносным.
    Сушняк имеет лишь один недостаток - после него хочется в туалет. Хоть путешественники и вылезли перед сном из палатки на оправку, глубокой ночью пришлось совершить "выход на бис".

    *

    После 10 стало очень красиво. Вся труба была сказочно освещена. Вода приобрела сине-серебряный оттенок и переливалась в стремительно темневшем небе. Затем неожиданно усилился ветер, и... пошел весьма мощный ливень минут на сорок пять.
    - Что, Гризли? - обратился ко мне Паумен, пока друзья пережидали разгул стихии под тентом. - Ветер, говоришь, тучи разгоняет?
    - Не могу понять эту непредсказуемую погоду! - в ответ посетовал я. - Ума не приложу - что будет завтра?
    Настроение слегка испортилось. Пережидая очередной природный катаклизм, мы слегка подмокли. Хорошо еще, собаку успели завести в палатку.

    *

    Ближе к двенадцати дождь закончился. Путешественники пожелали друг другу спокойной ночи и, около часа, под успокаивающее сопение ротвейлера, заснули.

    Второй день. Пляска Дьявола

    На следующий день, слава богу, светило солнце. Гризли немного замерз ночью, потому что тучи раздуло. Пришлось надеть на себя почти все теплые вещи.
    С самого утра наблюдалась страшная разбитость - руки, ноги, спина и живот; все болело.
    - Дай мне еще "Кетанов", - попросил Гризли, как только друзья проснулись.
    - Надо найти, - пробормотал в ответ Паумен. - Из-за тебя вчера в палатке как следует не разобрался...
    Раз уж я начал день с минорной ноты, разовью тему и кое-что порекомендую.

    *

    Начну с грустного. К большому сожалению, каждый новый походный год бывалые путешественники становятся все слабее. Жизнь в городе не требует физических нагрузок, а делать зарядку или бегать в парке мы никак не соберемся. Этим летом, к тому же, редко выбирались за город.
    Поэтому нагрузки в походе, особенно в первые дни, даются все с бОльшим трудом.
    - К следующему лету - точно физически окрепнем! - обещаем мы друг другу после очередного похода.
    Обычно обещания остаются пустым сотрясанием воздуха.

    *

    Теперь о позитивном. Приозерский плес-2004 можно назвать нашим первым лекарственным походом. Кто здоров как бык, может смело пропустить этот кусок. Для доходяг типа нас - продолжу.
    Паумен перед походом специально ходил в Интернет и искал "походно-лечебные" материалы. Более всего нам помогла "Чайникова страница" с сайта Афанасенкова М.А. Как только выйдите на сайт http://www.afanas.ru/, тотчас ее найдете.
    Это труд я рекомендую всем туристам, а автора благодарю за отлично проделанную работу. Сочинение имеет еще одно название - "всё что Вы хотели знать о водном походе, но боялись спросить". (Я понимаю, что после "всё" ставится запятая, но сохраняю авторскую пунктуацию).
    Также неплохо о туристическом питании, лечении и безопасности написано на сайте "ВелоПитер". Эта информация и для водников полезна.

    *

    Итак, что из лекарств принимали мы?
    За пять дней до мероприятия (и в походе тоже!) следует ежедневно глотать одну таблетку "Аскорутина" и "Аскорбиновой кислоты", а также принимать по 30 капель "Экстракта Родиолы розовой" или "Элеутерококка". Очень рекомендую настойку "Лимонника". По утрам, в случае усталости, съешьте таблетку "Кофеина".
    Лекарственному воздействию мы подвергли и Малышкаса - скармливали собачине "Аскорутин" и "аскорбинку". Наш четырехлапый товарищ не возражал...
    Еще пара советов от бывалого доходяги: если болит спина - принимай "Кетанов", если голова - то "Пенталгин" (но не "Н"!), сердце - "Панангин", а коли нервничаешь - пей "Настойку Валерьяны" и "Валосердин".
    Но лучше всего - занимайтесь спортом, друзья мои!

    *

    Итак, после приема лекарств, друзья искупались. Затем приступили к приготовлению завтрака.
    Отчистить пригоревший котелок было проще простого (пять минут, а в прошлом походе - час). Рецепт "отдрайки" - надо брать с собой железную щеточку. Однако, вскипятить емкость оказалось труднее, чем вымыть. После вчерашнего ливня все пни на острове промокли, а хвороста или сухих веток я не нашел.
    Все-таки, один из главных недостатков Приозерского плеса - глобальная нехватка дров. В связи с этим мы взяли в поход двуручную пилу.

    *

    Прикончив по миске супа типа рассольник, оба путешественники почувствовали сильную усталость.
    - Не пойдем сегодня никуда, - обреченно заявил Гризли. - Надо сделать перерыв. Как представлю, что сейчас начну собираться, мне плохо становится.
    - Точно, - согласился Паумен. - Объявляю дневку. Да и с вещами следует разобраться.
    Так и договорились - мой друг разбирает и классифицирует вещи, а Гризли - заготавливает дрова на вечер и завтрашнее утро.

    *

    - Слушай! - вдруг обратился ко мне Паумен, пока путешественники сидели и курили. - Узнаешь это место?
    - Какое еще место? - не очень понял я. - Наше, что ли?
    Паумен посмотрел на меня с легким раздражением.
    - Протоку в камышах видишь? - наконец, спросил он.
    - Вижу, - ответил я. - Ну и что?
    - Ничего не напоминает?
    - Протоку напоминает, обыкновенную, - я стал уставать от обилия вопросов.
    - Голова у тебя - дырявая, - с сожалением констатировал Паумен. - Именно с этого места мы пересекали трубу! Вспомнил?
    И только тут я вспомнил....
    Уважаемые читатели, разрешите поделиться с вами воспоминаниями? Назовем их "Случай на трубе"...

    *

    В далеком 1996-ом году Паумену пришел в голову интересный вопрос.
    - Почему мы ходим в походы..., - задумался мой товарищ, - только летом?
    - Чем осень хуже? - спрашивал он всех наших знакомых и никто не мог дать вразумительного ответа.
    В связи с этим 14 сентября Гризли, Паумен, Дементий Громов, а также профессор Цыцарский вместе с будущей супругой стартовали в байдарочный поход (суббота-воскресенье) из Синево в Приозерск.

    *

    Первый день прошел без приключений. Доехали до Синево, собрали лодки и пошли. Ветер дул попутный, дождя не было. На двух байдах (первая - Дементий и Цыцарский с супругой, вторая - Паумен и Гризли) путешественники добрались до Оленьего и на одном из островков заночевали.
    А утром случилось непредсказуемое. Спустя восемь лет после той истории, я могу ответить Паумену, чем осень хуже лета. Осенью на Приозерском плесе бывают жуткие ветра.
    Правда, сейчас мой товарищ и сам это знает.

    *

    Одним словом, поднялся сильнейший ураган. Пока мы завтракали, метрах в ста от лагеря упала береза - ее переломило ветром, словно щепку. Но нас это почему-то не испугало. Вместо того чтобы возвращаться в Синево в тени островов, "пятерка смелых" решила идти в Приозерск. Для этого следовало пересечь "трубу".
    - Читая туристические описания, - признался мне как-то Паумен, - приходишь к выводу, что большинство злоключений и передряг, в которые попадают походники, происходит исключительно из-за их собственной глупости.
    Случившаяся история - как раз из этой категории.

    *

    Покачавшись в камышах, которые мы наблюдаем в 2004 году, путешественники из 1996-го бесстрашно бросились пересекать "трубу". То, что мы совершили глупость, стало ясно минуты через две.
    По мере удаления от суши ветер крепчал. Противоположный берег не приближался. Где-то на середине озера мы, наконец, осознали, что такое "трубная стихия в осенний период".
    Ветер дул просто с ужасающей силой. Именно он разогнал дикую волну. Она характеризовалась тем, что верхушки волн просто сдувало.

    *

    Кульминацией перехода оказались последние сто метров.
    При сильном ветре не рекомендуется ставить байду боком к волне, она легко может перевернуться. Учитывая, что вода в тот день была ледяная, переворот мог стоить жизни. Так как мы пересекали трубу наискосок, то все время держались к волне под 50-60 градусов. Грести при этом приходилось одним веслом, и через некоторое время руки стали буквально отваливаться.
    В это время у Паумена на очередном гребке "ушло" весло - лопасть чуть не утянуло течением. Пока мой товарищ его вытягивал, скорость упала. А мне одному развернуть "Салют" против волны было уже не по силам.
    Следующие несколько секунд я запомнил на всю жизнь.

    *

    Развернувшись боком к волне, путешественники нарвались на "девятый вал". Причем, их было два подряд. В первый раз байда сильно накренилась, но затем - вновь встала горизонтально. А после второго "девятого вала" наш старенький (уже в те времена!) "Салют" развернуло практически боком, более чем на 90 градусов. В критическом, абсолютно фантастическом положении байдарка чуть-чуть постояла... и опустилась на прежнее место!
    Как бы это лучше описать? ... Это было нечто из ряда вон выходящее. В тот момент я полюбил свою байдарку особой любовью, и одновременно приобрел безотчетный страх перед сильной волной и широкой водой. Оба чувства живы и поныне.
    Позже я узнал, что "Салют" - намного шире "Таймени". Это - менее скоростная, но более устойчивая байдарка. Думаю, что "Таймень" в подобной ситуации перевернулся бы.

    *

    Это, собственно, и был "случай на трубе", но этим дело не ограничилось.... Хотя Паумен и вытащил весло, и "трубу" мы пересекли.... Но до Приозерска, конечно, не добрались. Сушу, на которой мы оказались, путешественники приняли за остров Снегирь. Долго петляли по нему, пока не поняли, что придется здесь ночевать.
    К вечеру закончилась еда. Дементий разрезал на пятерых последний кусок хлеба, что ощущалось достаточно трагично. А наутро путешественники стали пересекать "трубу" в обратном направлении, ибо возвращаться надо было все-таки в Синево.... Пересекли, добрались...
    Но больше осенью на Приозерский плес не ходили и вам не советуем.

    *

    Сейчас, в 2004 году труба была тихой и спокойной. По плесу возобновилось оживленное водное движение. Куда-то вдаль проносились с протяжным воем моторки; шли юркие байдарки, блестя на солнце веслами; неспешно передвигались деревянные лодки.
    Мимо нашего места со спиннингом проходили рыбаки. Малый каждый раз неодобрительно лаял.

    *

    - Кстати, как себя в походе вел Малышкас? - возможно, спросит кто-нибудь из читателей. - Что делала собачина? Почему о ней ничего не написано?
    Приношу извинения и задаю встречный вопрос: "Ну, а что может делать наша собака в походе"?
    Подождите, я сам отвечу... Конечно, плавала за палочкой и изредка катала носом камни.

    *

    В целом, к Малышу на Приозерском плесе претензий не было. За исключением, пожалуй, поведения в палатке. В этот раз ротвейлеру повезло: кроме его собственного одеяла, имелось и "вспомогательное", куда мы паковали двуручную пилу при переездах. Заводя псину в палатку около 10 часов вечера, я тщательно укрывал ее обеими покрывашками.
    Как вы думаете, что мы видели около двенадцати, когда залезали в палатку спать? Правильно, собачина подминала под себя все одеяла. Таким образом, моя работа по укладке "пассажира" оказывалась напрасной.

    *

    Разумеется, Малышкас традиционно плавал за палочками. Кроме того, частенько стоял в воде и периодически вытягивал на берег крупные булдыганы. Обычно я их почти сразу у него отнимал.
    А в целом собака вела себя как бывалый походник. Кстати, это - пятнадцатый водный поход ротвейлера. Согласитесь, цифра внушительная!
    - Ты у нас - самая известная собака-турист в Рунете, - иногда сообщаю я Малому.
    Пес на это никак не реагирует.
    - Да будь я хоть самой популярной личностью в Сети, - отвечает за Малого Паумен. - Зачем все это? Лучше поесть дай и побольше.

    *

    Так чем же занялись путешественники?
    Паумен отправился в лес за грибами, а я принялся за рубку дров. Эта деятельность оказалась не из легких. Поэтому периодически я прекращал колоть и составлял походные записи. Таким образом, чередовал приятное с полезным.
    Где-то за час Паумен нашел несколько лисичек, подберезовиков и красных.
    - Есть грибы! - заявил мой товарищ по возвращению. - Только не на этом острове. Здесь - сплошная непролазка и болотина. Ноги сломаешь, а грибы - не найдешь.
    Я же, в поисках дров, случайно наткнулся на большой красный. В итоге, общая грибомасса вполне потянула на дневную порцию.

    *

    Затем мы с Пауменом попилили дровишки двуручной пилой. Интересно, что нашли мы ее на Приозерском плесе, в походе 2000-го года. Кто-то случайно оставил ценный трофей на стоянке. Пила эта, честно говоря, довольно ржавая и пилить ей сложно, заедает, хотя стволы и тонкие.
    От души попилив, друзья прекратили это утомительное занятие. Гризли принялся колоть распиленное, а мой друг полез в палатку разбираться с вещами. Закончили мы свои дела около семи и почти тотчас приступили к неспешному приготовлению пищи.
    В связи с этим возникает вопрос: "Хорошо, у нас была дневка. Но разве это можно назвать отдыхом"?

    *

    Нет, отдыха в тот день не предвиделось. Паумен занялся грибами, а Гризли сел на берегу озера, дабы неторопливо почистить картошку. Когда, спрашивается, устраивать самые вкусные ужины? Конечно, во время дневок.
    Только я удобно устроился на камне, взял в одну руку нож, а в другую картофелину, как вдруг... моему взору предстало удивительное зрелище!
    Здесь необходимо сделать географическое отступление. С одной стороны от нашего места протекала труба, а с другой - располагался небольшой вытянутый остров. Его оконечность, видимо, пустующая стоянка, хорошо просматривалась.
    Еще вчера вечером друзья обратили внимание на какой-то странный высокий пень на этой стоянке. Временами он казался толще, временами - тоньше. Паумен и Гризли удивились этому обстоятельству, но, в конце концов, решили не обращать внимания.
    И вот теперь, принявшись за картошку, я вдруг увидел, что это - никакой не пень, а человек, раскачивающийся на качелях!!!

    *

    - Паумен! - позвал я товарища. - Тут что-то нечисто!
    Представьте себе - на трубе царит полное безветрие, белые облака на небе застыли. Вокруг - тишина, все лодочники и байдарочники с трассы ушли. А метрах в трехстах яростно раскачивается зловещая тень, в движениях которой мы стали замечать какую-то механистичность.
    - Это - не человек, - наконец, произнес Паумен. - Просто "что-то" раскачивается...
    - А тебе не кажется, что это пляски дьявола? - спросил я. - Дьявольский Зуб-то неподалеку!

    *

    - Что за чертовщина?! - схватится за голову бывалый походник. - Это - описание похода или мистический триллер? Избавьте меня от всякой дьявольщины или объясните, в конце концов, в чем тут дело?!
    Тут, пожалуй, настало время поделиться с читателем своим мистическим опытом. Только не падайте со стула, не смейтесь и не бросайте читать этот текст, но в 2001 году к нам на стоянку приходил сам Дьявол.

    *

    Для начала вы должны понять, что к мистике любого рода я отношусь довольно скептически. Тем не менее, вот как все это было.
    В июне 2001 года мы дошли до Дьявольского Зуба (в то время - обыкновенной стоянки) и встали там на ночь. Тут уместно добавить, что три года назад друзья выпивали в походах не в пример больше, чем ныне. Причем, не сухого вина, а водки.
    По поводу успешного перехода путешественники "приняли на грудь", повеселели и часов до трех бродили по острову. Погода стояла солнечная и ясная. После того, как Паумен и Гризли заснули, пошел дождь.

    *

    На следующее утро друзья проснулись в тяжелейшем похмелье. Ко всему прочему, погода стояла кошмарная. Всю трубу затянуло серой хмарью, а с неба непрерывными потоками лил дождь. Путешественники не придумали ничего лучше, чем допить оставшуюся водку и снова завалиться спать.
    Второй раз я проснулся где-то около трех дня. Как вам объяснить мои чувства, если вы никогда не впадали в запой? Скажем так - мне было крайне плохо психически. В то же время, мучил сушняк и сильно мутило. Кипяченая вода у путешественников практически закончилась, надо было разжигать костер. Вот только сил на это не было.
    Кое-как одевшись, я, пошатываясь, подошел к кострищу и присел под тент. Дождь не умолкал.
    - Вот, еще немного посижу, - подумал Гризли, - и буду делать костер.
    Тут я и отключился...

    *

    Далее произошло следующее.
    Напротив меня на соседнем месте (где обычно сидел Паумен) возник человек. Его лицо показалось мне знакомым. Да, у него было лицо Бормана из фильма "17 мгновений весны" (его играет Юрий Визбор). Как вы помните, Борман - фигура весьма отрицательная; и от незнакомца, признаться, веяло чем-то зловещим.
    В то же время человек напротив не хотел причинить мне зла. Я это чувствовал. Просто понимал, что передо мной - кто-то недобрый. Я хорошо запомнил его фигуру в темном плаще на фоне серой, залитой дождем трубы.
    Не знаю, когда именно я понял, что имею дело с Дьяволом. Может, он сам это сказал. Но, по-моему, странный персонаж не говорил, а передавал мне какую-то информацию на бессознательном уровне. Это я помню. Какую именно - позабыл.
    В памяти остались лишь последние слова Дьявола. Он сказал: "Если тебе дороги люди, которые лежат в палатке, иди к ним". И указал пальцем на палатку. (Под "людьми", очевидно, подразумевались Паумен и Малышкас, потому что больше на острове никого не было). Я встал и пошел.
    Гризли открыл палатку, залез туда и заявил проснувшемуся товарищу:
    - Паумен, я видел Дьявола!

    *

    Конечно, не исключено, что все это мне просто приснилось. Странно, что место и действие сна совпали (я спал за столом и мне снилось, что я сижу за столом), но... чего не бывает? Злопыхатели могут утверждать, что Гризли пережил в походе натуральный приступ белой горячки. Однако я склонен считать случившееся - мистическим опытом, хотя и не сильно настаиваю на этом.
    В любом случае, эту стоянку с тех пор мы стали называть "Дьявольское Место". А к Дьяволу (возможно, благодаря книге Булгакова "Мастер и Маргарита") у нас отношение достаточно ровное. Мы не ангелы, поэтому Дьявол нам чуть-чуть ближе Бога...
    Впрочем, хватит теологии. Вернемся в 2004-ый год ...

    *

    - Паранормальные явления в этих местах - вполне естественны, - заявил я. - Тень Дьявола танцует, что в этом такого?
    - Конечно, - произнес Паумен. - Но все-таки, не хотелось бы излишне нервничать. Давай не будем шибко развивать эту тему?
    - Разумеется, - ответил Гризли. - Тут ведь дело не в том, отчего эта тень раскачивается? Главное, как ты это воспринимаешь.
    - Что ты имеешь в виду? - не понял Паумен.
    - У Карлоса Кастанеды в книге "Путешествие в Икстлан" есть такой эпизод, - припомнил я. - Дон Хуан попросил его посмотреть на какой-то предмет. Кастанеда увидел умирающее животное. Эта сцена была очень яркой. Когда же Кастанеда отвлекся, а затем вновь взглянул на предмет, то увидел ветку куста. Ветер продувал ее насквозь и делал похожей на живое существо.
    Карлос обрадовался и сообщил о своем открытии Хуану. Однако дон Хуан ответил так: "Ты растратил прекрасную силу, которая вдувала жизнь в сухую ветку" (Полный текст фрагмента из Кастанеды - смотри здесь).
    - Я хочу сказать, - подытожил Гризли, - что не важно, чем, на деле, является Тень Дьявола. Важно - как ты ее увидел.
    После нашей беседы тень перестала раскачиваться. Хотя с трубы и подул небольшой ветерок...

    *

    Вечер прошел тихо и спокойно. Друзья поели тушенку с грибами и с картошкой, салат с огурцами, а также выпили бутылку сухого вина "Шепот Монаха". Заодно путешественники договорились завтра менять стоянку.
    Паумен, чтобы полнее ощутить походное состояние, вечером искупался. Гризли же от этого занятия воздержался.
    - Что же ты? - укорил меня Паумен.
    - Не хочу и все тут, - я был непреклонен. - Между прочим, ты днем купался на один раз меньше.
    - Днем не считается, - не согласился мой товарищ и совершил заплыв.
    Я наблюдал за этим с берега...
    А в районе двенадцати путешественники направились спать.

    Третий день. Парад стоянок

    Когда мы засыпали, пошел дождь. Сначала он лишь моросил. Друзья надеялись, что скоро все закончится, но около двух часов ночи разразилась настоящая гроза. Пожалуй, такого в походах я еще не видывал.
    Из-за громовых раскатов путешественники плохо выспались. Нам обоим снились кошмары. И если Паумен свой не запомнил, то мое сновидение отчетливо стоит перед глазами даже сейчас.
    Я расскажу его, можно? Это будет последнее мистическое отступление в данном отчете.

    *

    Итак, мне снился мой дом, квартира на улице Фаденко, где я жил до двадцати двух лет. Она находилась на первом этаже, все окна выходили на шумную улицу, что не лучшим образом сказалось на моей психике. Ничего особенного, но постоянно преследует чувство, будто ты живешь - очень незащищено. Сны о проникновениях в квартиру с улицы снятся мне до сих пор.
    А этот был следующим. Я захожу в свою комнату и замечаю, как под кровать заползает какой-то жук. Я его давлю и вижу, что он сделан из железа, из него выходят тонкие спиральки металлической стружки. То есть, жук - искусственный! А раз это творенье человеческих рук, то во сне я понимаю, мне его в квартиру кто-то подбросил. Я вижу еще двух похожих жуков, уползающих в другой угол квартиры, и тоже бросаюсь их давить. В это время мой взгляд случайно падает на окно, и я вижу за ним... (О, ужас! Тут сердце ухает, и я весь обливаюсь холодным потом!) женщину в марлевой повязке, которая смотрит на меня. Марлевая повязка испачкана в крови, глаза - жестокие.
    Вот в чем дело! Моментально мне все становится ясно.... Над нашей квартирой проводятся какие-то секретные опыты, сотрудники лаборатории подбрасывают таинственных жуков и пускают газ (иначе, зачем у женщины марлевая повязка?). Я выбегаю на кухню, где сидят все мои родственники, и кричу, глядя в окно: "Посмотрите на нее, посмотрите! Она нас травит!", показывая пальцем на женщину в повязке...
    На этом я и проснулся...

    *

    Шел дождь, гремел гром. Паумен не спал. Я рассказал ему свой сон.
    - Мне тоже кошмар какой-то снился, - ответил мой друг. - Только я не запомнил.
    - Происки Дьявола? - предположил я.
    - Все проще, - пояснил Паумен. - Раскаты грома навевают тревожные сновидения. Кроме того, завтра надо выходить, а идет дождь. Во сне сознание пытается решить эти проблемы, но безрезультатно.
    - Вернее, результатом оказывается кошмар, - добавил я. - А давно идет гроза?
    - Около часа, - вздохнул Паумен. - Первый раз в походе не высыпаюсь... Беруши, что ли, брать?

    *

    В общей сложности дождь шел до девяти утра. Часов до одиннадцати временами капало. Путешественники проснулись окончательно около половины двенадцатого и оказались перед серьезной дилеммой - идти дальше или оставаться?
    Я вылез из палатки, ибо мне приспичило по важному делу. Засев среди камней, я наблюдал приближающуюся хмарь и усиление ветра. Мысль у Гризли была лишь одна - как бы справиться со своими нуждами до страшной грозы...
    Ветер, тем временем, все усиливался. Наконец, я решил свои проблемы, и залез в палатку пережидать непогоду.

    *

    Однако, дождь все не начинался.
    Через некоторое время Гризли вылез на разведку, и тут случилось чудо. Буквально за пару минут ветер усилился до штормового и... разогнал все облака. Это произошло прямо на моих глазах. Сначала на небе буквально ни из чего начали возникать белые просветы, затем они стали шириться, расти, расти... и уже по всему горизонту, словно по взмаху волшебной палочки, появилось синее небо с белыми облачками.
    - Ура! - закричал я Паумену. - Тучи раздуло!
    Мой товарищ поначалу не верил этой информации.
    - Ты уверен, Гризли? - спрашивал он, не желая вылезать из палатки. - Ничего не путаешь?

    *

    Почти сразу мы начали делать завтрак...
    К сожалению, возня с котелком затянулась надолго. Хоть кострище и было прикрыто тентом, но после интенсивного ночного дождя частично промокло. К тому же, заготовленные дрова малость отсырели. В итоге, Гризли вылил половину воды из котелка для облегчения процесса приготовления пищи. Оставшаяся вода после долгих мучений закипела.
    - Сухие дрова с нашего места возьмем с собой, - заявил я. - Зря, что ли, вчера их рубил полдня? Здесь, на плесе, оставлять сушняк - просто грех.
    - Запиши это в походные советы, - порекомендовал Паумен.
    - Точно! - схватился за голову Гризли...
    Уважаемые читатели! Перед вами только что был походный совет номер три!

    *

    Друзья поели суп из пакетиков Харчо "Галина Бланка", с чесноком и огурцами. Малый же наутро получил целую банку "Чаппи". Надо сказать, что собачина питается в походе неплохо - на завтрак ее ждет индивидуальная еда (обычно "Чаппи"), а вечером у всех путешественников - одинаковая пища. Иногда по утрам мы не доедаем суп и отдаем его Малышу, однако пес не всегда справляется с добавкой.
    - Значит, зажрался, - комментирую я, если в миске осталась еда. - Учтем на будущее.
    Малыш на эти слова реагирует сконфуженно-обиженно. Кажется, он говорит:
    - Но ведь это - всего лишь суп. Было бы мясо - съел в два счета!

    *

    Путешественники покурили после вкусного завтрака и начали паковаться. Все это заняло немало времени, получилось долгим и утомительным. Ко всему прочему мы вынесли байду в неудобное для паковки место. Пришлось грузить ее на воде, что сильно измотало Паумена и Гризли.
    Тем не менее, около трех часов дня мы тронулись в путь.

    *

    Труба, тем временем, разыгралась. По знакомому водному пространству стали ходить белые барашки. Постепенно они трансформировались в крупных и свирепых баранов. Возник вопрос - куда идти дальше?
    Первоначально мы собирались огибать остров Олений. В этом случае следовало идти прямо на трубу в направлении мыса Острый. Но такой маневр казался неразумным. Догрести до Острого было сложно, труба там раздувалась со страшной силой. А затем следовало идти еще пару километров против волны по более подветренным местам.
    Поначалу я все-таки тешил себя надеждой обойти Олений. Однако, когда мы вышли на разлив, отбросил эти мысли. Лодка двигалась против течения со скоростью пять метров в минуту.
    - Не догребу, - только и смог сказать я.
    - Я так и предполагал, - ответил мой товарищ.

    *

    Поэтому друзья предприняли переход в стиле "куда глаза глядят". Для начала, разумеется, посмотрели "тень дьявола". Ею оказалась привязанная к веревке (веревка натянута между двух деревьев) какая-то холстина, большой прямоугольный кусок материи.
    - Я и не предполагал увидеть что-то сверхъестественное, - сказал Паумен. - Вопрос в другом: почему она в безветрие дико раскачивалась?
    Тут, действительно, я готов подтвердить, что она очень сильно качалась.
    - Чудо, - коротко ответил Гризли.

    *

    Кстати, по возвращению из похода я многим рассказывал эту историю. Вот один из наиболее рациональных ответов.
    Итак, слово Александру Просвирнову, прагматику до мозга костей:
    "У каждого явления должно быть рациональное объяснение. Я не могу ничего сказать про ту холстину (не видел), но, например, мог иметь место восходящий поток нагретого воздуха или какой-то "частный" сквозняк; за веревку мог дергать незаметный взору обозревателя зверек, в тряпке могла запутаться птица и т.п.
    В начале перестройки, когда поднялась волна интереса к мистике, писали про горные дороги, где пролитая вода якобы течет вверх - хотя такие случаи описаны в книгах по занимательной физике (обман зрения при малых наклонах). Невежественного человека очень легко уверить в подобных "чудесах" - ему хочется в них верить. Но в основе любого такого явления лежит что-то рациональное. Другое дело, что не всегда это можно определить с первого взгляда, без помощи специалиста, да еще науке нашей далеко не все известно.
    Представьте себе первобытного человека, которому показали сотовый телефон. Вот и мы перед некоторыми природными явлениями - те же дикари, которым только через много лет, веков, тысячелетий предстоит найти их разгадку. А пока некоторым очень удобно объяснять все непознанное сверхъестественными причинами".

    *

    Мы же с Пауменом решили, что единственное рациональное объяснение произошедшему может быть в следующем: причудливая орография (рельеф местности). Острова весьма замысловато расположены друг относительно друга. И если предположить, что из Синево по протокам дул ощутимый ветер, он мог практически не чувствоваться в трубе. Острова гасят ветра, а в узких местах - усиливают.
    С другой стороны, опыт походника-водника мне подсказывает, что ветер обтекает острова и способен "изгибаться" до 90 градусов. Поэтому наша гипотеза тоже имеет изъян.
    В любом случае, я буду считать, что мы видели пляску дьявола. Пусть даже этой пляске есть рациональное объяснение. Ведь не в этом, собственно, дело. Важно, что окружающий мир дал нам с Пауменом знак. Мы его в силу своих способностей приняли.
    Если кто не согласен и задет до глубины души, пишите свои мнения в комментарии.

    *

    Итак, путешественники направились дальше. Вскоре мы очутились возле Оленьего. Для непосвященных объясню, что Олений - самый большой остров Приозерского плеса. Он, действительно, огромен. Здесь даже стоит дом, хозяин которого живет на острове круглогодично.
    В свое время Паумен смотрел по телевизору интервью с этой личностью. Зимой "человек с Оленьего" ходит на лыжах в Приозерск за продуктами. В водное время - на моторке. Кстати, на Оленьем водятся кабаны, лоси и даже волки.
    Путешественники прошли как раз мимо дома "человека с Оленьего острова". За несколько лет строений, по нашему мнению, стало больше.
    - Я бы назвал это фермой, - высказался я.
    - Пусть будет ферма, - согласился Паумен.
    - Оленья, - добавил Гризли. - Так романтичней.

    *

    Неподалеку от фермы располагалась хорошая стоянка. Она была не просто хорошая, а, скорее, идеальная. Ровная площадка под палатку, песчаный пляж, прекрасное место для разгрузки байдарки, чуть правее - большой плоский камень, на котором удобно загорать, в глубине - красивая поляна.
    - Может, взять да остаться здесь? - предложил Гризли. - От добра - добра не ищут.
    - Я не хочу на Оленьем вставать, - не согласился Паумен. - Кто-нибудь может придти с суши.
    Моему товарищу все не давал покоя памятный визит пьяного в наш лагерь в 2002 году.
    - Да, никто не придет, - довольно беспечно ответил я. - Люди на "ферме" работают, зачем им по острову шляться?

    *

    Паумен размышлял над моим предложением, пока его взгляд не наткнулся на надпись "Мыс разочарования". Слова были выведены краской на большом плоском камне.
    - Нет, Гризли, - решил мой товарищ. - Не будем здесь останавливаться!
    - Неужели из-за этого "послания"? - спросил я.
    - Да, - честно признался Паумен. - Люди написали "Мыс Разочарования"? Написали! Значит, у них были какие-то причины.
    Не долго думая, мы отчалили.

    *

    - Почему, все-таки, они назвали место "Мыс Разочарования"? - пытался разобраться я.
    - Есть "Мыс Доброй Надежды", - проявил эрудированность Паумен. - Крайняя южная точка Африки. Раньше, кстати, носило название "Мыс Бурь".
    - Я почти уверен, что на этом месте с туристами ничего страшного не случилось, - продолжил мой друг. - Никто на них не нападал, ничего не воровали. Просто какие-то субъективные факторы.
    - Юноша привез девушку на Приозерский плес и хотел с ней заняться сексом, - привел я довольно пошлый пример. - Красавица отказалась. От тоски и досады парень не спал всю ночь. Наутро, ни свет, ни заря, он встал и вывел на камне масляной краской "Мыс Разочарования".
    - Думаю, история была более замысловатой, - прокомментировал Паумен. - Но и твоя версия подходит.

    *

    А путешественников, тем временем, ждали новые места. Правда, идти далеко нам не следовало. В сторону Синево возрастала концентрация местного населения, в сторону трубы - приближался Приозерск. А грести к Оленьему было совсем глупо, мы только что оттуда вышли.
    Поэтому друзья начали кружить в довольно локальном районе в поисках хорошей стоянки.

    *

    - Итак, приступим, - объявил Паумен и взялся за бинокль. - Где здесь идеальное место?
    - Может, сначала определимся с критериями? - предложил я.
    - Давай, - ответил мой товарищ. - Можно начинать?
    - Угу, - кивнул Гризли.
    - Перво-наперво, место не должно быть на материке, - сообщил Паумен, - то есть, на суше или на острове Олений. Потому что могут придти люди. Во-вторых, у места должен быть надежный тыл.
    - А в-третьих?
    - В-третьих? - переспросил мой товарищ и задумался...
    - ...Место должно быть хорошим, - наконец, заявил он.
    - Что значит "хорошим"? - запротестовал я. - Это - не критерий!
    - Хорошесть определяется при визуальном осмотре, - ответил Паумен. - Греби, Гризли, отдых закончился!

    *

    Первой предполагаемой стоянкой стал маленький остров неподалеку от трубы. Там нашлось немало хорошего - подход, место под палатку, кострище. Причем, на всем острове это было единственное место для привала, что полностью решало вопрос с "прочным тылом". Недостаток имелся один, но глобальный - отсутствие дров.
    - Так дело не пойдет, - заявил я.
    - Может, еще побродишь по острову? - предложил Паумен, которому приглянулось местечко.
    Увы! Я прошелся по камышам и ряду тропинок, но, кроме чахлых веточек, даже намеков на дрова не обнаружил.
    - Знаешь, у нас здесь будет сплошная борьба за костер, - сообщил я товарищу. - И еще - круглосуточный поиск дров.
    - Поплыли дальше, - махнул рукой Паумен.

    *

    Следующими оказались забракованы три очень хороших стоянки. У них имелся общий недостаток - они находились друг от друга на расстоянии в сто метров. Все три, кстати, были свободны.
    - Мы ищем хорошую стоянку, - буркнул в ответ на мой неодобрительный взгляд Паумен. - А здесь - плохой тыл!

    *

    Третий вариант издалека нам очень понравился. Однако, когда путешественники высадились, нашему взору предстала удручающая картина.
    Основная поляна, где располагался костер и место для сидения, буквально превратилась в месиво грязи. Дождь, что шел всю ночь, залил низкую площадку, а затем по ней в большом количестве протопали люди. Результат превзошел все ожидания - ранее хорошая поляна стала напоминать штрафную площадку богом забытого футбольного поля...
    На всякий случай я прошелся по тропке вдоль острова.
    - Место с тыла закрыто, - объявил Гризли.
    - Все-равно уезжаем, - ответил мой товарищ. - Если мы и не испачкаемся, то Малышкас точно перемажется в грязи.

    *

    Затем была осмотрена перспективная стоянка на двух полянах. Самое лучшее в ней - обилие пней и шикарный пляжик. Очень приятно, когда байда плавно входит носом в берег и замирает, а ты спокойно вылезаешь из лодки.
    - Это место я бракую, - вынес свой вердикт Паумен. - Оно - центровое.
    - Согласен, - ответил я. - Здесь мест хватит на пять-шесть палаток. А нас, все-таки, трое...
    - Считая собаку, - пояснил для непонятливых мой друг.

    *

    - Все это, конечно, хорошо, - скажет продвинутый читатель, - но сколько времени можно искать? Так и вечер наступит.
    Похожим образом рассуждали и друзья. Однако, что делать, если нет подходящих стоянок? Тут ведь нельзя забывать - поиски пришлись прямо на пятницу. Простоять мы собирались все выходные. А в субботу и воскресенье соседние стоянки могут оказаться занятыми...
    Поэтому водное путешествие продолжалось...

    *

    Слава богу, недолго.
    Заплыв за очередной мыс, мы издалека заметили красивый открытый камень метрах в двухстах по ходу лодки.
    - Вот оно, место! - воскликнул Гризли.
    - Подплывем ближе - увидим, - предостерег Паумен от преждевременных восторгов.
    К сожалению, в поисках места мало помог бинокль, на который мы очень рассчитывали. Увы, ничего не видно с воды, всегда надо выходить и осматривать место с берега.

    *

    Минут через десять мы причалили.
    - Место меня устраивает, - заявил Паумен. - Только, Гризли, сходи на проверку тылов.
    И я отправился на разведку.
    Выяснилось, что выбранное место - идеально удалено от других стоянок. Я прошел метров сто по тропе, что становилась все буреломистей, пока не наткнулся на ряд поваленных деревьев.
    - Все в порядке, - доложил я по возвращению.
    - Значит, остаемся! - принял правильное решение Паумен.
    Сразу сообщу, что мы встали на острове Никитинском. Подробней расскажу о нем завтра.

    *

    Место, действительно, нам понравилось. Здесь - ровные пологие камни, много простора. Есть подъем от пляжика к стоянке, но достаточно ровный. К тому же, не грязно. Видно, что здесь мало останавливались; нет столика, но практически нет и помойки.
    - Отправляйся-ка ты, Гризли, за пнями на центровое место, - заявил Паумен.
    Я сел в байдарку и тотчас отчалил...
    Нет, вру! Поначалу Гризли немного покапризничал и лишь потом тронулся в путь.
    Обратно я привез скамейку (два пенька с прибитой сверху доской) и три пня. В отсутствие каменного столика этот инвентарь сыграл роль походной мебели. Один пень, сосновый, оказался очень качественным и стал стулом для Паумена.

    *

    По пути за "мебелью" я проезжал место неподалеку от нас, очень ухоженное. Там тоже были в наличие дрова и пеньки, одинакового размера колобашки в поленнице, а мусор - принципиально отсутствовал.
    - Почему же ты не взял оттуда дрова? - спросил практичный Паумен.
    - Это не входит в мой "кодекс походника", - витиевато выразился Гризли.
    - Кодекс походника? - заинтересовался мой друг. - Это что за зверь?
    - Просто в лесу у меня проявляется определенная религиозность, - попытался сформулировать я. - Поведение по принципу - не делай так, чтобы сделать плохо другому, и никто не сделает плохо тебе. Эта стоянка показалась мне больно чистой. Возможно, кто-то приготовил дрова для себя.
    - Понял, Гризли, - прервал меня Паумен. - Что-то ты становишься многословным...

    *

    - Что из недостатков? - спросил я в ответ.
    Во время моей поездки Паумен внимательнейшим образом осматривал стоянку.
    - Не самое лучшее место под палатку, - ответил мой друг. - Придется делать костер в другом месте, здесь тент не растянуть.
    - Переносить кострище как-то не хочется, - насупился я. - Зачем палить землю еще в одном месте?
    Путешественники решили рискнуть и натянуть тент. И нам это удалось! Поэтому еще раз повторю походный совет: берите с собой длинную стропу. 25 метров должно хватить почти в любой ситуации.

    *

    По поводу хорошего места настроение у путешественников было преотличнейшее. Это надо как-то передать заинтересованному читателю, а вот как?
    Ну, Гризли принялся танцевать рок-н-ролл на камнях, а Паумен - интенсивно плавать. Радовался не менее остальных Малышкас, потому что здесь можно было его не привязывать - камни носом катать он не мог (их не было), а простора для собачины - хватало.
    На радостях друзья поставили палатку. Затем настало время приготовления пищи.

    *

    Тут и выяснился основной недостаток места - не набрать чистой воды. Наша открытая стоянка находилась в бухте, в сторону которой дует ветер. Дно - мелкое и илистое. Поэтому в воде у берега плавала крупная взвесь.
    Об этом печальном факте я сообщил Паумену, когда он купался.
    - Давай мне котел! - предложил мой друг. - Я сплаваю и наберу.
    И Гризли потопал за шестилитровым котелком.

    *

    Однако, смелая затея не увенчалась успехом.
    Дело в том, что Паумен все время купается в водных тапках. Эта традиция уходит своими корнями в поход 2000 года, когда мой товарищ на озере Балахановском страшно поранил ногу.
    Вообще, Балахановское - очень опасное озеро. Мало того, что в ветер там за считанные секунды разгоняет высокую волну, на берегах еще и существуют многочисленные выходы гранита. Об этом писал Плечко, но как-то забыл упомянуть, что гранит - чрезвычайно острый камень.
    В тот памятный поход Паумен получил очень серьезную травму стопы, наступив в воде на острый гранит. Мой друг потерял не меньше пол-литра крови (без всяких шуток) и заработал себе "старую рану", которая (опять-таки без шуток) иногда ноет долгими зимними вечерами.
    С тех пор купается только в тапках...

    *

    Так вот, мой товарищ полез набирать котелок в тапках и... утопил один из них. Слава богу, не выпустил при этом из рук котелок. Ценный тапок был утерян из-за чрезвычайно илистого дна.
    Паумен не на шутку расстроился и велел срочно записать очередной походный совет. Строчу под его диктовку:
    "Походник! Если ты задумал сделать что-то нестандартное, сначала подумай хорошенько и лишь потом приступай к выполнению задуманного".

    *

    Я потратил около получаса, чтобы убедиться - никаких других достойных подходов к воде нет. Поэтому путешественники спустили на воду байду, и Гризли сплавал на центр озера. Там я зачерпнул в котелок изрядное количество жидкости. Попутно мне пришлось побеспокоиться - не выпустить бы 6-литровую емкость из рук.
    Вспомнилось, как в молодости, при проходе Тиверских волоков, я решил на ходу в байде сполоснуть свой кед от грязи. Башмак незатейливо выскользнул из рук, и я остался на весь поход в одном боте.
    В данном случае обошлось без приключений. Я вернулся с водой, и мы стали готовить еду.

    *

    Вечер прошел душевно. На радостях от нового места мы выпили литра полтора "Кадарки" из купленной в Приозерске двухлитровой бадьи. Хорошее, к слову сказать, сухое вино. Одна только напасть, на Приозерском плесе не ловятся наши радиостанции! Ни "Наше Радио", ни "Радио-Студио", лишь финны да Первый Канал ТВ.
    - К сожалению, у меня не будет отчета о поп-хитах 2004 года, - с грустью констатировал Гризли.
    - Может, о "Радио-Нова" напишешь? - предложил Паумен.
    - Я, конечно, могу написать обо всем угодно, - с сарказмом заметил автор данных строк. - Но разбирать популярную финскую музыку? Увольте!

    *

    Путешественники залегли около полвторого. Ветер стих, на небе зажглись звезды. Все вокруг предвещало хорошие и теплые выходные...

    Четвертый день. Время походных советов

    Около шести утра по палатке забарабанил дождь. Гризли проснулся, и некоторое время решал - ставить ли тент?
    Дело в том, что стропу мы вчера натянули, но тент не поставили; было уже темно, да и дождя не намечалось. Тут перед моими глазами явственно всплыла строчка из предыдущего походного сочинения.
    "В два часа ночи по палатке застучал дождь.
    "Может, выйти, поставить тент?", - мелькнула в голове благородная мысль.
    "Ты что, рехнулся?", - сменила ее другая, более привычная.
    В результате я немного поворочался и снова заснул".
    Осознав, что повторять самого себя - глупо, я собрал все свое мужество и выполз из палатки.

    *

    Ставить тент в шесть часов утра - крайне неприятное и муторное занятие. Во-первых, получается слишком долго и сон развеивается. Во-вторых, после лежания руки затекают. Каждое движение получается заторможенным. В-третьих, спросонья мозги работают со скрежетом.
    В таком состоянии какой-то комар решил меня потревожить. В ответ я столь витиевато высказался в его адрес, что проснувшийся Паумен запомнил мою фразу надолго.
    - Столько злости в голосе! - заметил он потом. - Надо было постараться...
    Что же, я старался. Установив тент, Гризли снова отправился в палатку. Минут через двадцать благополучно захрапел.

    *

    Следующее пробуждение было уже около 12-30. Дождь поливал. В природе все затихло, ветра не чувствовалось и лишь равномерное капанье нарушало тишину и спокойствие. Никаких изменений погоды не предвиделось.
    - Капает, гад, - произнес, наконец, Гризли.
    - Угу, - согласился мой друг.
    - Похоже, надолго...
    - Угу...
    - Что будем делать?
    - Отдыхать, - вздохнул Паумен. - А что тут еще придумаешь?

    *

    После небольшого совещания, готовить завтрак мы отказались.
    - Зачем тратить силы? - справедливо решили путешественники. - Ведь для таких случаев имеется сухпай!
    В плохую погоду главное - не бросаться в крайности. Крайность номер один - тоска и депрессия, желание срочно уехать домой. Крайность номер два - бесшабашность и желание выпендриться; обычно заканчивается тем, что все вещи вымокают. Средний вариант - спокойное ожидание. Его мы и выбрали.

    *

    Перекурив, друзья открыли пакет с молоком, достали хлеб и орехи, и достойно перекусили (Малышкас в этом процессе принимал активное участие). После этого каждый занялся своим делом.
    Паумен принялся читать походные отчеты, которые мы скачали в Сети и распечатали в поход. Пользуясь случаем, хочу порекомендовать следующие: 1) с сайта "Скиталец", раздел Водный туризм отчеты: Ладожское озеро. От Приозерска до Лахденпохья за шесть дней; Оз. Лемболовское - р. Вьюн - р. Бурная - оз. Суходольское - ж.д. станция "Лосево"; Антология несчастных случаев в походе; 2) с "Туризм.либ.ру" - Воньга 2003 Александра Бархатова
    Малышкас, не интересующийся печатным словом, заснул без задних лап, а Гризли - стал записывать свои впечатления от разворачивающегося похода.

    *

    Для большей историчности приведу фразу из своего дневника:
    "Ну, а сейчас идет дождь, уже полвторого. И конца-края ему не видно. Мы не унываем, но и особой бодрости не наблюдается, так как дождь все усиливается. Хоть сегодня и суббота, но прошло только четыре моторки и странный человек на лодке ловит рыбу.
    Заканчиваю записи и буду спать.
    Никуда не пошли, некуда идти".
    Последнее предложение является цитатой из сочинения Дмитрия Пономарева "Вуокса 1998". Кстати, всем рекомендую к прочтению! [Если ссылка не работает (а она периодически глючит), могу выслать вам текст на мейл. Будут проблемы, шлите заявки].
    В конечном итоге, я заснул. Паумен еще почитал-почитал и тоже задремал. Малышкас так и не просыпался.
    Тем временем, дождь все шел, и не было ему ни конца, ни края...

    *

    Палатку перестало обильно поливать только около четырех часов дня, но еще до шести что-то капало - то с неба, то с деревьев. Одичавший от долгого лежания Гризли предпринял попытку добычи дров - нарядился в пауменовский непромокаемый костюм за 500 рублей и стал бродить по совершенно мокрому острову в поисках сухих дров. Искались они чрезвычайно плохо.
    Мало того, костюм оказался "потливый". Стоило предпринять малейшее усилие, например, потянуться за веткой, как тебя тут же прошибала ощутимая струя пота. Худо-бедно какие-то дрова нашлись. Так, я обнаружил довольно большой пень, с человеческий рост, который с одного места не залило водой.
    В итоге, основной "дровомассой" послужили большие куски коры осины и всякой "сушатины" из середины пня.

    *

    В шесть часов из палатки вылез Паумен. За ним выполз заспанный Малышкас, который продрых почти целые сутки.
    - Доброе утро! - приветствовал я собаку.
    Малый не понял юмора и деловито направился к озеру. Паумен проследовал за псятиной. Мы все искупались, привели себя в порядок и начали готовить еду на ужин.

    *

    Должен сказать, что в этом походе я замучился с костром. Ветра - нет, дрова - вечно сырые и в малом количестве....
    Справляться с трудностями помогали лучины и керосин. Но пол-литра керосина и набор из десяти лучин закончились на четвертые сутки, а обычно - доживают до последнего дня путешествия.
    - Мы же еще купили "Охотничьи спички"! - вспомнил Паумен. - Они-то и выручат!
    Так что, новый походный совет - берите с собой "Охотничьи спички". Обеспечивают непрерывное горение при любых условиях в течение 8 секунд. Это очень удобно, когда требуется поджечь, например, мокрую березовую кору.

    *

    - Слушай, - обратился я к Паумену, пока мы готовили пайку. - Так как день - пустой и описывать нечего, может, составим для читателей список полезных советов?
    - Попробуем, - согласился мой друг. - Правда, советы обычно приходят в голову "по случаю". Тем не менее, начинай!
    - Совет от Гризли: надо всегда качественно растягивать палатку, - сообщил я. - Ибо никогда не знаешь, под скольки-часовой дождь попадешь. Если натянуть халтурно, палатка неизбежно где-нибудь протечет.
    - Неплохо для начала, - похвалил Паумен.

    *

    - В поход необходимо брать свечки в пластмассовых стаканчиках, - последовал совет от моего друга. - Чем больше, тем лучше - они безопасны и функциональны. Свечки обеспечивают интенсивное освещение, а вечером согревают и сушат палатку...
    В одном туристическом отчете мы наткнулись на случай высушивания палатки нагретым камнем из костра. Свечками это сделать и проще, и эффективней. Каждый вечер я зажигаю наши пять свечей в отведенном для этого уголке палатки. Так как сейчас проходит Олимпиада-2004 в Афинах, Гризли показательно-демонстративно ставит свечки, как пять олимпийских колец.

    *

    - Нельзя ходить в поход без тента, - продолжил я. - Нужна также стропа, чтобы тент растягивать.
    - Палатку следует закрывать полиэтиленом, - принял эстафету Паумен. - Никакой материал не выдержит суточного ливня.
    - Вещи - никогда не оставлять в стороне от палатки, - добавил Гризли.
    - К фонарику - всегда брать дополнительные батарейки, - не отставал мой друг.
    - Мойте руки перед едой, - первым истощился я.
    - Летайте самолетами "Аэрофлота"! - согласился Паумен...
    На этом походные советы закончились, и путешественники приступили к вечерней трапезе.

    *

    На ужин была греча с тушенкой. Гречка хороша тем, что практически не пригорает. Малый сидел на поводе и ждал, пока его каша в огромной алюминиевой миске остынет.
    С места, которое находилось в метрах двухстах от нас, послышались удары топора. Я сразу вспомнил свою вчерашнюю поездку за пнями и аккуратную стоянку по пути.
    - Похоже, кто-то встал, - предположил Паумен, - и рубит полешки, которые Гризли благородно оставил.
    В подтверждение этих слов с соседнего места донеслись какие-то крики.

    *

    - Надо заявить о своем присутствии, - задумчиво произнес Гризли и вдруг громко закричал: "Леха!! Толян!!! Костю с Юриком прихватите!!"
    Недовольству Паумена не было предела.
    - Что ты орешь? - возмутился мой друг.
    - Пусть они знают, что не одиноки, - пояснил я. - Вдруг кто-нибудь решит пойти сюда.
    Лучше всех эту мысль осознал Малышкас. После крика "Леха!" пес принялся громко лаять. Затем минут десять мы уговаривали Малыша замолчать. Это удалось лишь после того, как собака получила свою порцию еды.

    *

    Ближе к десяти пес был отправлен в палатку. Через некоторое время оттуда раздалось рычание.
    - На кого он рычит? - удивился Гризли. - Неужели до сих пор ищет "Леху"?
    - Надо было меньше орать, - отозвался Паумен.
    - Я хотел обнаружить наше присутствие, - повторил Гризли. - А что собачина бесится - я не виноват.
    Паумен залез в палатку и начал успокаивать Малышкаса. Постепенно псина угомонилась. А друзья принялись за кипрское вино, которого решили выпить два литровых пакета.
    - Почему целых два? - возможно, спросит какой-нибудь поборник трезвости.
    Отвечу как на духу - чтобы "залить" некоторую тоску от пережидания длительного ливня.

    *

    - Слышишь крики совы? - спросил Паумен. - Очень характерные звуки. Доносятся с острова Олений.... Их любят вставлять в художественные фильмы для нагнетания ужаса. Например, в "Шерлока Холмса". Помнишь, когда Холмс и Ватсон идут грабить Милвертона?
    - А Никитинский - большой остров? - спросил я, так и не удосужившись посмотреть карту.
    - Второй на Приозерском плесе, - ответил Паумен.

    *

    Заодно объясню наше точное месторасположение. От Дьявольского Зуба мы сместились несколько назад, ближе и к Синево, и к Приозерску. Путешественники встали на длинном мысе Никитинского. Напротив находился Олений.
    - То-то я и думаю, почему дрова есть?! - признался Гризли. - Здесь, теоретически, и звери должны быть.
    - Думаю, осенью и весной лоси переплывают с Оленьего на Никитинский, - прояснил ситуацию Паумен. - А зимой здесь вообще очень любопытно.

    *

    Напротив нас, на Оленьем, в тени маленького острова, расположились рыбаки. Вечером наступило полнейшее безветрие, и с их стоянки где-то в километре от нас было слышно включенное радио.
    - Народу так и не прибавилось, - заметил Паумен. - Несмотря на то, что выходные.
    - Конечно, дождь шел с самого утра, - ответил я. - Обрати внимание - и моторки практически не ходят.

    *

    Единственный факт, о котором забыл сказать - около восьми мы наблюдали весьма странное зрелище - моторка тащила за собой около десяти пустых деревянных лодок.
    - Возможно, - предположил Паумен, - их везут из Синево в Приозерск. В Синево ведь тоже существует лодочная станция. Люди берут лодку в Приозерске, уходят в Синево, а затем их лодки перегоняют обратно в Приозерск.
    - Возможно, - только и смог ответить я. - Но не уверен.
    Если кто из читателей знает правильный ответ, пишите в комментарии к этому тексту.

    *

    Друзья просидели где-то до трех часов ночи, распивая "Кипрское". К сожалению, одним вином обойтись не удалось. Заодно были уничтожены три банки пива "Бочкарев Светлое", которые планировались на последний день.
    Путешественники долго и упорно слушали "Радио-Нова", соорудив себе место-прослушку-просмотр на красивом камне и поставив рядом американскую свечу. Два пня играли роль стульев, а скамейка - стола для разливания вина.
    Когда около полтретьего свеча догорела окончательно, друзья медленно, но верно, отправились спать.

    Пятый день. Змеи наступают

    - Гризли, что это?! - передо мною навис Паумен.
    - Где? - спросонья и после изрядного количества сухого голова соображала плохо.
    Паумен молча указал на дно палатки.
    - Ну и что там? - спросил я.
    - Там что-то шевелилось, - ответил мой товарищ.

    *

    Не долго думая, я придавил это место каким-то твердым предметом.
    - Змея, что ли? - вертелась в голове тревожная мысль...
    - А что ты видел? - обратился я к Паумену.
    - Пол палатки колыхался, - ответил он.
    Тут я окончательно проснулся и осознал ситуацию.
    - Паумен, - с обидой заявил я. - Вечно тебе что-то мерещится! Не может змея сюда заползти, слишком мало места! Да и зачем это ей?
    Мой друг ничего не ответил. Товарищи вылезли из палатки, покурили, поглядели на небо. Затем помирились и снова легли спать.

    *

    Встали мы уже где-то около часу дня. Светило солнце. Переворачиваясь, я вдруг увидел странную вещь - пол палатки действительно шевелился! Это было небольшое, но весьма ощутимое шевеление!
    - Это не змея, - сказал я Паумену, - но кто-то живой. Может, палатку разобрать и посмотреть, кто внизу?
    Паумен взглянул на меня неодобрительно и вылез из палатки.
    - Я же говорил, что мне не мерещится, - с обидой заявил он на берегу.
    - Ну, прости, - попытался оправдаться Гризли, - я был спросонья.
    - Я знаю, кто это, - продолжил Паумен. - Это - маленькая ящерка. Я только что ее видел. Мы поставили палатку в траве, а не на ровной почве. Ящерице элементарно заползти под палатку и вылезти целой и невредимой.
    - Так вот почему вчера вечером рычал Малыш! - догадался я. - Он ящерицу учуял!

    *

    Постепенно погода распогодилось. Мы сделали утренний суп, и Гризли традиционно промучился с нежелающим разгораться костром.
    Затем Паумен отправился в лес за грибами, а я стал кидать в воду палку. Малыш с большим удовольствием за ней плавал. День отдыха позитивно отразился на собачине. Она отдохнула и была полна сил и энтузиазма. Наше последнее место идеально подходит для Малого, камни - практически не вынуть, берег - очень приятный и ротвейлера можно отпустить, зная, что он не совершит никаких "противоправных действий".
    - Этот поход больше понравился Малому, чем предыдущий, - заметил Паумен.
    - Думаешь? - удивился я. - Он же много лежал в палатке, дожди часто.
    - Зато в предыдущем походе его постоянно держали на поводе, - пояснил мой друг. - А тут он второй день гуляет без ошейника.
    Посовещавшись, мы решили присвоить Малышу звание старшего сержанта. Что это значит, я как-нибудь объясню в своих будущих походных отчетах.

    *

    Паумен ходил по берегу не очень долго, потому что забрел в непролазку. Но грибы, тем не менее, пошли, я и сам нашел неподалеку от места три маленьких белых. Все-таки, проливные дожди в походе имеют свои плюсы.
    Около четырех дня Паумен с собиранием закончил и залег на надувном матраце около озера, перечитывая во второй раз туристические отчеты. Я же принялся пунктуально собирать дрова, ибо очень измучился с костром.
    Гризли решил искать дровишки поблизости от лагеря, и обнаружил немало качественной березовой коры. Вообще-то, в поход лучше всего брать не лучины, а сухую березовую кору. Вот что может разжечь практически любой костер!

    *

    Теперь скажу пару слов о змеях.
    - Это еще зачем? - удивится читатель.
    - Вы читайте, читайте, - отвечу уклончиво. - Пригодится. Можете считать это небольшой лекцией...
    Дело в том, что перед походом Паумен внимательно прочитал любопытный интернетовский труд "Все о змеях" Егора Вощинина. Из этой работы мы узнали много интересного: оказывается, змеи любят погреться и холодными ночами, бывает, подползают к палатке. И еще я не знал, что змеи не спят по ночам, а охотятся...

    *

    Приведу избранные цитаты из Егора Вощигина.
    "Яд гадюк имеет выраженный гемолитический (разрушающий клетки крови) эффект, а также выраженное токсическое действие на ткани, приводящее к их омертвению. Укус гадюк болезненный, место укуса быстро отекает, отёк распространяется по конечности, возникает слабость, головокружение. Конечность утолщается в два и более раз из-за отёка, становится багрово-синюшной, с иссиня-черными пятнами, в тяжёлых случаях возникают очаги некрозов. Появляются синюшные пятна на теле. Человек погибает от общего отравления организма, внутренних кровотечений и почечной недостаточности".
    "Необходимо аккуратно снять одежду, если змея укусила вас сквозь неё, и тщательно осмотреть: бывает так, что весь яд змея впрыскивает в толщу одежды; далее осмотреть кожные покровы - на них также могут быть капли яда, которые необходимо тщательно и аккуратно удалить, предотвратив контакт яда с повреждёнными кожными покровами. Оценить глубину укуса - если повреждения поверхностны - промыть их большим количеством чистой воды".
    "Ну и, наконец, помните - легче предотвратить укус, чем лечить его последствия. Не надо совать руки в разные щели, под коряги и развалины. В местах, где много змей надо носить высокую обувь из толстой кожи или полимера, путь перед собой надо зондировать толстой длинной палкой, проводя её по поверхности земли. При выборе стоянки особое внимание надо уделить месту...Палатки надо закрывать плотно, не оставляя ни малейшей щели, обувь и одежду убирать в палатку, раскладывая их по краям. Края палатки следует прижать к земле камнями, чтобы змея не залезла под палатку ... Утром осторожно и тщательно проверяйте содержимое пакетов, оставленных вне палатки - после удачной охоты там может отдыхать змея. При перемещениях ночью и в сумерках надо быть максимально осторожным - большинство змей именно в этот период наиболее активны".
    Думаю, что я процитировал достаточно, чтобы каждый читатель скачал по ссылке рекомендованный труд и прочел целиком.
    Вот еще несколько ссылок на материалы о змеях: Первая помощь при укусе змеи, О гадюках обыкновенных и Укусы змей.

    *

    Сами понимаете, что после подобных рекомендаций поневоле становишься осторожным в лесу. Весь поход я внимательно смотрел под ноги и вообще двигался предельно аккуратно. Наверное, поэтому и заметил змею - иначе точно бы пропустил.
    Кстати, вспоминаю молодые годы. Лет десять назад меня вообще не беспокоили змеи, я просто ни разу не задумывался о том, существует ли они в Карелии и на Приозерском плесе? Не задумывался - и ни разу не видел. Вернее...
    Допустим, однажды мы с Пауменом долго сидели на довольно внушительном камне. Это было в один из пеших походов. Малышкас возился в воде, совсем рядом с нами. Вдруг, почему-то, мне пришла мысль пораскачивать камень. Малый стал лаять и бросаться на шатающуюся глыбу, как вдруг мы услышали весьма громкое шипение.
    Под камнем находилась змея! Она спокойно воспринимала наши разговоры, но когда мы стали еще и раскачивать ее жилище, не выдержала.
    Путешественники, конечно, пустились наутек, прихватив с собой пса... Но осторожности это нас так и не научило.
    А в первых походах мы вообще частенько ходили по острову босиком. Как-то раз на поляну вылезла гадюка. Едва ли путешественники обратили на нее особое внимание, просто отметили этот факт и не более того...
    Те безмятежные времена безвозвратно прошли. Хорошо это или плохо? В любом случае, стоило мне в походе 2004 года подумать о змее, как глядь - вот она!
    Я собирал дрова неподалеку от лагеря, когда в метре от меня вдруг стремительно проползло что-то весьма огромное.
    - Змея! - мелькнуло в мозгу.
    За два изгиба нечто черное миновало тропинку и прошелестело дальше.

    *

    Я перевел взгляд на палатку и тут увидел Малыша. Глупая собачина водила носом в мою сторону. Вообще-то просто так у нас пес в лес не заходит - уже приучили. Очевидно, Малый за меня беспокоился.
    - Малышкас, давай к берегу! - закричал я.
    Малый неохотно потопал к Паумену. Я же аккуратно начал выбираться из травы. Разглядеть в траве змею практически невозможно, поэтому Гризли чувствовал себя абсолютно беззащитным.
    Стоит добавить, что этим летом мне патологически везет на змей. Я умудрился обнаружить гадюку, спящую пирамидкой, в Заходском, в лесу, буквально истоптанном грибниками.

    *

    - Ходи аккуратней, Гризли, - наставил меня Паумен на путь истинный, когда я рассказал про змею. - Говорят, надо еще громко топать.
    - Как же топать в резиновых сапогах? - возмутился я. - Тем более, вокруг такая сырость! Буду собирать дрова вдоль острова, здесь хоть травы нет.
    - Тогда ходи с палкой, - предложил мой друг.
    - Как с палкой собираться дрова? - вновь остался недоволен Гризли. - В руках надо сучья да пни носить!
    - Можешь петь, - посоветовал Паумен. - Змеи хоть и глухие, но реагируют на вибрацию.
    И я, напевая почему-то песню:
    Из Ливерпульской гавани всегда по четвергам,
    Уходит "Санта-Глория" к далеким берегам,
    Идет она в Бразилию, в Бразилию, в Бразилию,
    И я хочу в Бразилию к далеким берегам...
    продолжил поиски дров. На это было потрачено не меньше часов двух-трех.... Зато у нас получился первый вечер в походе, когда горел настоящий пионерский костер.

    *

    Решив проблему с дровами, я направился к Паумену с Малышом. В это время случилось следующее:
    - Змея! - закричал Паумен.
    И, действительно, в центре лагеря, на огромный камень, где сидел Паумен и постоянно болтался Малышкас, вылез солидный змей около метра длинной.
    Малышкас тотчас бросился к нему, но был остановлен двойным окриком.
    - Это - уж! - наконец идентифицировал пришельца Паумен.
    И мы придвинулись поближе.

    *

    Напуганный уж поначалу залез в кусты. Затем, довольно быстро, осмелел.
    Я нагнулся рассмотреть змею поближе, и уж поднял свою голову. Некоторое время мы с любопытством друг на друга глазели. На шее незваного визитера отчетливо просматривались два желтых кольца, чем-то напомнившие мне желтые очки.
    Основательно изучив двуногое существо, змея весьма невозмутимо поползла к воде. Прошелестев мимо меня в полуметре, уж элегантно слез-свалился в воду, и поплыл вдоль камней, слегка их касаясь.
    Грациозно преодолев метра два, он вылез на берег, и деликатно спрятался за камнем в траве. Все это происходило на моих глазах. Я понял, что заметить змею - чрезвычайно сложно. Даже зная, что ужатина находится за камнем, да и экземпляр попался внушительный, я его еле разглядел. Точнее, его удаляющийся хвост.

    *

    Змеиное посещение не слишком обрадовало путешественников. Одно дело - встретить змею в лесу и совсем другое - когда она совершенно спокойно подползает к лагерю.
    - Слава богу, я ее заранее заметил! - воскликнул Паумен.
    - Что значит "заранее"? - не понял я.
    - Да, Малый здесь топал как бегемот! - объяснил мой друг. - Если бы я увидел, как Малый нюхает змею, у меня бы случился сердечный приступ!

    *

    Действительно, змеи в походе представляют опасность для людей, но с собакой в этом плане вдвойне сложней. Ведь она ничего не скажет, если ее укусит гадюка. А как поступит Малышкасина, увидев змею? Тотчас побежит ее обнюхивать. Сами понимаете, чем это может закончиться...
    - И почему этот уж приполз к самому лагерю? - недоумевал Паумен. - Здесь же бегала собака и создавала такую вибрацию!
    - Мы имели дело с "ужом непуганым", - предположил я. - Может, он еще не сталкивался в своей жизни с людьми?

    *

    Кстати, объективную информацию по змеям в Интернете получить можно, но какая-либо статистика всегда искажена.
    Во-первых, отнюдь не все обращаются к врачу после укуса змеи.
    Во-вторых, журналисты любят писать о невероятных случаях укусов.
    В-третьих, выдумок по части змей существует предостаточно.
    Расскажу еще пару-тройку случаев о ползучих и закрою эту животрепещущую тему.

    *

    Случай номер 1, газетный.
    Женщина на собственном участке полола грядку. На грядке в этот момент "отдыхала" змея. Гадюка укусила женщину прямо в голову. Смерть наступила через полчаса. (Столь быстрая смерть произошла из-за места укуса, непосредственной близости к головному мозгу).
    Случай реальный, но феноменально редкий. Поэтому и попал на газетные полосы.

    *

    Случай номер 2, газетный.
    Мужик-садовод полез на крышу своего дома. Приставил лестницу, поднялся и.... На крыше в тот момент "отдыхала" змея. Гадюка укусила мужика в шею. Смерть наступила через сорок пять минут.
    Складывается ощущение, что больше всего змей обитает на садовых участках. Может, там чаще, чем в лесу, бывают журналисты?

    *

    Случай номер 3, реальный.
    Это произошло с моим дальним знакомым. Он собирал клюкву, когда его в ногу укусила гадюка. Наш товарищ-раздолбай (а как его еще назвать?) решил, что ничего страшного не случилось. Он продолжил сбор ягоды, а потом поехал домой.
    Колено у него распухло, поболело-поболело и прошло.
    То есть, змея укусила человека, он отряхнулся и пошел дальше.... Одним словом, всякое бывает.

    *

    Например, когда змеи беременны (май месяц), они не могут быстро передвигаться. Поэтому любое приближение человека способны принять за нападение и укусить.
    Кстати, ужи тоже кусаются. Только их укус - неядовитый.
    - Змей бояться - в поход не ходить, - справедливо заявил Паумен.
    Но ведь излишняя информация о ползучих не помешает?

    *

    - Змеи затрагивают в человеке какие-то бессознательные комплексы, - стал рассуждать я. - Змеи, крысы и, ... пожалуй, вороны.
    - Нет, шакалы, - не согласился Паумен. - Потому что они - стервятники.
    - И еще - летучие мыши, - продолжил я. - Но почему они вызывают чувство омерзения?
    - Я к летучим мышам нормально отношусь, - ответил мой товарищ. - Мы их, кстати, часто видим.
    И действительно, летучие мыши кружат над водой в лучах заходящего солнца, обычно около десяти-одиннадцати вечера.

    *

    - Кроме змей, есть еще ядовитые пауки, - не мог успокоиться Паумен.
    - Один из них - каракурт, - ответил я. - Профессор Цыцарский в свое время написал сочинение "Пауки на Памире не водятся или Дождя в горах - не бывает".
    - Каракурты занесены в Красную Книгу, - сообщил Паумен.
    - Зачем? - моему удивлению не было предела. - Ведь они - ядовитые!
    - Спроси у читателей своих записок, - пожал плечами Паумен.
    Уважаемые любители природы, не оставайтесь равнодушными! Отвечайте по проблеме в комментариях к этому сочинению.

    *

    Раз уж я заговорил о читателях и сочинении, то введу в данный текст одну хитрую ловушку - прямое указание на достоверный (первичный, самый точный, единственно верный(!)) адрес в Сети данного отчета. Ведь их у меня частенько воруют.
    При этом все гиперссылки затирают и даже указание на авторство не ставят. Пещерные люди, одним словом. Так вот, адрес этого сочинения http://turizm.lib.ru/m/medwedew_m/03pohod.shtml
    Если вы скачали этот текст не с http://turizm.lib.ru/m/medwedew_m/ - зайдите и сюда. Здесь можно оставить комментарий и прочитать другие походные отчеты Гризли. Также можно ознакомиться с путешествиями по городам России и художественными сочинениями.
    Извините, что вставил этот кусок прямо в текст - пытаюсь таким образом сражаться с "антикопирайтом". Продвинутым веб-администраторам заявлю лишь одно - при размещение моих сочинений на своих сайтах - ставьте ссылки на оригинал! Еще раз прошу прощения у читателей!

    *

    А вечер прошел достаточно спокойно. Тем более что путешественники выпили 250 грамм коньячку на двоих.
    Это упокоило нервы и настроило на положительный лад. Вскоре Малыш последовал в палатку, а мы еще посидели перед костром. Небо опять затянуло, и воцарилось полное безветрие, что здесь бывает достаточно часто.
    А мы, по большому счету, прощались с походом, ибо шел предпоследний день путешествия.

    Шестой день. По волнам к Приозерску

    Проснулись путешественники по электронному будильнику в десять часов утра. Получилось неприлично раннее вставание.
    - А ты говорил - в восемь! - укорил меня Паумен. - И так успеем!
    - Если пошевелимся, - пробормотал я и вылез из палатки.
    На улице было холодно....Ну ладно, не на улице, а на нашем месте, к которому друзья уже очень привыкли. Сегодня нас ждало расставание и с ним, и с походом. Погода, казалось, сделала все, чтобы прощание прошло легко и безболезненно.
    Утро встретило нас очевидным холодом (градусов десять) и пронизывающим ветром. Купаться в такую погоду не хотелось.

    *

    - Гризли, вскипяти маленький котелок для кофе, - попросил Паумен.
    Это оказалось достаточно просто. В первый раз за весь поход утром дрова были не сырыми, поэтому котелок вскипел элементарно. Путешественники выпили горячего напитка, съели банку рыбных консервов и стали деловито собираться.
    На это ушло два с половиной часа.

    *

    Около полпервого друзья вышли на воду. Паумен положил рядом с собой фотоаппарат, чтобы снимать открывающиеся водные разливы. Я же ограничился традиционным веслом. Ах, да, перед выходом мы все-таки искупались! ...
    С утра дул достаточно сильный ветер, который мог обеспечить непроходимую волну на трубе.
    - Если в Приозерск будет не пройти, двинем в Синево, - вздохнул я.
    - Неохота туда идти, - признался Паумен. - Путь до станции - долгий...
    - Конечно, - согласился я. - Но разве есть выход?...

    *

    Возвращаться домой из похода, действительно, приходится при любой погоде. В связи с этим вспоминается случай, который, правда, произошел не с нами. Но все-равно заслуживает изложения.
    Как-то раз, завершая очередной байдарочный поход, в электричке, следующей из Приозерска в Питер, мы услышали от сокупейников абсолютно реальную историю о необходимости иметь терпение. Итак, вы тоже слушайте!

    *

    Группа из трех человек высадилась на Селькямарьянсари. Это - остров в Ладожском озере, сильно удаленный от остальных. Байдарочники называют его "Селька". Отсюда до суши по азимуту - не менее пяти километров; и пройти в штормовую погоду этот путь - чрезвычайно сложно.
    Группу привез на яхте их давнишний знакомый. Договорился через неделю вывести обратно. Пожал всем руки, пожелал всего самого-самого и благополучно удалился.
    На шестые сутки на Ладоге начался шторм. А в назначенный день яхта за группой не пришла.

    *

    В то время мобильные телефоны не получили столь широкого распространения, как сейчас. Поэтому никакой информации с суши получить было невозможно. Людей на "Сельке" охватило тревожное ожидание. У них была удочка, снасти и кое-как они добывали себе еду, хотя, конечно, испытывали определенные сложности.
    Через три дня шторм закончился. Однако яхта так и не приехала.
    Вместо нее прибыли знакомые на моторке. От них группа и узнала печальную историю.

    *

    Яхтсмен, который обещал забрать их через неделю, решил сдержать свое слово. Поэтому в шторм вышел в Ладогу, несмотря на погоду. Но до Селькямарьянсари не доплыл. Утонул где-то посередине пути вместе с яхтой.
    Мораль такова: стихия сильней человека. Как писал мой любимый писатель о животных Лесли: "На Севере одного мужества мало".
    Поэтому даю внеплановый походный совет: "Если вас прижало на Ладоге со штормом, сидите на месте, пока волна не уляжется. Более четырех суток подряд Ладога не штормит. По крайней мере, летом. Согласитесь, четверо суток - это гораздо меньше, чем целая жизнь"?

    *

    Впрочем, вернемся к последнему переходу. Сильный ветер принес свои плоды в виде крупных волн. Поэтому войти в трубу оказалось делом нелегким.
    А когда мы вошли в русло Вуоксы, лодку со страшной силой стало сносить влево. Мне пришлось постоянно грести левым веслом.
    - Как там Малый лежит? - спрашивал я через каждую минуту Паумена, обвиняя собачину в перекосе байды.
    - Да, нормально лежит, - защищал собаку мой товарищ. - Это просто ветер и течение!
    На самом деле, так оно и было.

    *

    Во втором рукаве трубы ветер подул практически в спину. Мне оставалось лишь удерживать байду в нужном положении и изредка взмахивать веслом. В связи с крайне удачной ситуацией наш "Салют" развил колоссальную скорость. Самый длинный переход мы прошли минут за сорок. А в узком месте друзья воочию ощутили ход лодки - камыши проносились мимо так стремительно, словно мы плыли на тихоходном катере.
    Паумен сделал немало интересных кадров. Один из наиболее ярких - Малышкас, разлегшийся в байдарке.

    *

    Оставшиеся два-три километра были пройдены довольно легко. Правда, в последней гавани неожиданно задул сильнейший ветер справа. Делу мешали и многочисленные моторки, проносящиеся по фарватеру.
    Вообще, отношения с моторками у нас - довольно сложные. В основном, потому что - силы неравные. Однажды, году в 1997-ом, мы с Пауменом проходили узкое место, а навстречу шла моторка.
    Люди на моторке в самый последний момент развернули ее в нашу сторону. Затем кто-то из них небрежно махнул мне рукой: "Отворачивай! Я здесь пойду"! Хорошо, что Гризли в ту пору был уже весьма опытным байдарочником и успел отвернуть.
    - Они, наверное, пьяные? - спросил Паумен.
    - Не без того, - пришлось констатировать очевидный факт.
    Так что, даю последний походный совет: Будьте внимательны, когда на воде моторка. В узких местах эти лодки идут четко по фарватеру, и байдаркам следует уступать моторкам путь.

    *

    - Да, жаль, что Приозерск не развивается, - сказал Паумен, когда впереди показалось белое здание вокзала.
    - Просто никто не вкладывает денег, - отозвался я.
    - Играет свою роль и одноколейная дорога, - добавил Паумен. - Трудно добраться, а это - минус для туризма. Да и гостиница в городе, по-моему, всего одна.
    - Властям Приозерска я бы посоветовал следующее, - воодушевился Гризли. - Во-первых, пустить коммерческие рейсы из Питера в Приозерск, скоростные. Ведь существуют подобные электрички из Выборга. Во-вторых, сделать три-четыре гостиницы, автобусные рейсы "Приозерск-Выборг" и "Приозерск-Хельсинки". Пусть поначалу они не будут окупаться, зато потом все пойдет как по маслу!
    - Ну, ты размахнулся, - не согласился мой товарищ. - Кто же просто так выделит деньги?
    - Нужны инвестиции, - продолжил я. - Организовать туристическое бюро. Вместо пляжика замусоренного сделать специальные места для сбора и разбора байдарок. Да, они будут платными, зато под крышей. Пусть такое место стоит, например, рублей 150. Я бы согласился заплатить за такую услугу, особенно в дождь. Сделать три-четыре универсальных магазина...
    - Завтра, в городе, напишешь письмо в администрацию Приозерска, - остановил поток моих предложений Паумен. - Там все подробно распишешь.
    - Лучше укажу ему линк на это сочинение, - нашелся я.

    *

    Пока Гризли разглагольствовал, путешественники причалили.
    Город Приозерск ничуть не изменился со времени нашего выхода на плес. Разве что народу собиралось побольше. Друзья в ровном темпе разгрузили байдарку, сложили свои вещи, каркас и шкуру, и уехали на электричке 18-17.
    Все было бы замечательно, но только по пути домой у нас буквально развалился упакованный салютовский каркас (ремни от ветхости отлетели). Поэтому возвращение получилось "веселым", как любил в 1991-ом году выражаться Максим Мошков.

    Послесловие

    Под занавес повествования любой уважающий себя автор должен сочинить эффектную концовку. Но данные записки - исключительно интернетовское произведение, которое вряд ли напечатают на бумаге. Поэтому в который раз, вместо заключительного призыва ходить в поход (надеюсь, он ощущался во время прочтения) дам полезные интернетовские советы по чтению.

    Если хотите поставить этому сочинению оценку - вместо "не читать" выберите на свое усмотрение "замечательно" или "очень плохо".
    Если хотите оставить комментарий - нажмите на ссылку "оставить комментарий" в самом начале текста.
    Автор будет признателен и за оценки, и за комментарии и просто за прочтение

    Если хотите прочесть что-то еще о походах: ищите информацию на сайте http://turizm.lib.ru/
    Неплохо начать с сочинения В.С. Сибирцева Дневник: плато Путорана

    Приложение 1 Фрагмент из Кастанеды

    Оттуда, где мы стояли, вершина холма уже не была такой округлой и гладкой, как она казалась мне с расстояния. Там была пещера или дыра рядом с вершиной. Я пристально смотрел на нее, потому что дон Хуан делал то же самое. Еще один сильный порыв ветра вызвал озноб у меня на спине. Дон Хуан повернулся к югу и обшарил местность своими глазами.
    - Там, - сказал он шепотом и показал на предмет на земле.
    Я напрягал глаза, чтобы увидеть. На земле что-то лежало метрах в шести от меня. Оно было светло-коричневым, и, пока я смотрел на него, оно задрожало. Я сфокусировал на нем все свое внимание. Предмет был почти круглым и казался свернувшимся. В самом деле, он походил на свернувшуюся собаку.
    - Что это? - прошептал я дону Хуану.
    - Не знаю, - прошептал он в ответ, глядя на предмет. - А чем это тебе кажется?
    Я сказал ему, что это похоже на собаку.
    - Слишком велика для собаки, - сказал он, как само собой разумеющееся.
    Я сделал в этом направлении пару шагов, но дон Хуан остановил меня мягко. Я опять стал всматриваться. Это определенно было какое-то животное или спящее, или мертвое. Я почти мог разглядеть его голову. Его уши торчали, как уши волка. К этому времени я был уже определенно уверен, что это свернувшееся животное. Я подумал, что это может быть коричневый теленок. Я прошептал об этом дону Хуану. Он ответил, что он слишком компактен, чтобы быть теленком, кроме того, у него уши острые. Животное опять задрожало, и тогда я заметил опять, что оно живое. И в самом деле, я мог видеть, что оно дышит. Однако, его дыхание не было ритмичным. Вдохи, которые оно делало, больше походили на нерегулярные вздрагивания. В этот момент мне пришла внезапная мысль.
    - Если это животное, то оно умирает, - прошептал я дону Хуану.
    - Ты прав, - прошептал он в ответ, - но что это за животное?
    Я не мог различить его характерных признаков. Дон Хуан сделал пару осторожных шагов в направлении него. Я последовал за ним. К этому времени было уже совершенно темно, и нам пришлось сделать еще два шага для того, чтобы видеть животное.
    - Осторожно, - сказал дон Хуан шепотом на ухо мне. - Если это умирающее животное, то оно может прыгнуть на нас из последних сил.
    Животное, кем бы оно ни было, было при последнем издыхании. Его дыхание было нерегулярным. Его тело спазматически вздрагивало, но оно не меняло своего свернутого положения. В определенный момент, однако, страшная судорога приподняла животное с земли. Я услышал нечеловеческий вскрик и животное вытянуло свои ноги. Его когти были более, чем пугающими. От их вида кружилась голова. Животное свалилось на бок, вытянув ноги, а затем перекатилось на спину. Я услышал ужасный стон, а затем голос дона Хуана прокричал:
    - Беги ради своей жизни!
    И именно это я в точности и сделал. Я помчался к вершине холма с невероятной скоростью и ловкостью. Когда я был на полпути к вершине, я оглянулся и увидел, что дон Хуан стоит на том же самом месте. Он сделал мне знак спуститься. Я сбежал вниз с холма.
    - Что случилось? - спросил я, совершенно выдохшись.
    - Мне кажется, что животное умерло, - сказал он.
    Мы осторожно приблизились к животному. Оно лежало, вытянувшись на спине. Когда я подошел к нему ближе, то я чуть не завыл от страха. Я понял, что оно еще не совсем мертво. Его тело еще дрожало. Его ноги, которые были вытянуты в воздух, дико дергались, животное находилось явно в последней агонии. Еще одна судорога передвинула тело животного, и я смог увидеть его голову. Я в ужасе повернулся к дону Хуану. Судя по его телу, животное явно было млекопитающим, однако, у него был клюв, как у птицы.
    Я смотрел на него в полном абсолютном ужасе. Мой рассудок отказывался этому верить. Я был оглушен. Я даже не мог ни слова произнести. Никогда за все свое существование я не был свидетелем ничего подобного. Что-то невосприемлимое было перед моими глазами. Я хотел, чтобы дон Хуан объяснил мне, что это за невероятное животное, но не мог произнести ни слова. Он смотрел на меня. Я взглянул на него, взглянул на животное и затем что-то во мне перестроило мир, и я сразу же знал, чем являлось животное. Я подошел к нему и поднял. Это была большая ветка куста. Она обгорела, и, вероятно, ветер нанес на него всякие обгоревшие обломки и мусор, которые зацепились во всяких ветвях и создали вид крупного и округлого животного. Окраска обгоревшего мусора придавала ему коричневый цвет по контрасту с зеленой растительностью вокруг.
    Я засмеялся над своим идиотизмом и возбужденно объяснил дону Хуану, что ветер, который продувал эту ветку насквозь, делал ее похожей на живое животное. Я думал, что он будет доволен тем, как я разрешил загадку, но он повернулся и пошел вверх на вершину холма. Я последовал за ним. Он забрался внутрь углубления, похожего на пещеру. Это была не дыра, а неглубокая выемка в песчанике. Дон Хуан взял несколько небольших веток и использовал их для того, чтобы вымести сор, накопившийся на дне углубления.
    - Нам нужно вымести отсюда клещей, - сказал он. Он сделал мне знак сесть и сказал, чтобы я располагался поудобнее, потому что мы проведем здесь ночь.
    Я начал говорить о ветке, но он заставил меня замолчать.
    - То, что ты сделал, это не победа, - сказал он, - ты растратил прекрасную силу, силу, которая вдувала жизнь в сухую ветку.
    Он сказал, что для меня было бы реальной победой отступиться и следовать за силой, пока мир не перестал бы существовать. Он не был сердит на меня и не был разочарован своими поступками. Он несколько раз повторил, что это все только начало, что требуется время для того, чтобы управлять силой. Он похлопал меня по плечу и пошутил, что всего одним днем раньше я был человеком, который знал, что реально, а что нет.
    Я почувствовал раздражение. Я начал извиняться за свою тенденцию всегда быть уверенным в своих поступках и своем образе жизни.
    - Это не имеет значения, - сказал он, - эта ветка была реальным животным, и она была такой живой в тот момент, когда сила тронула ее. Поскольку то, что ее делало живой, было силой, фокус состоял в том, чтобы как в сновидении сохранить его вид. Понимаешь, о чем я говорю?

  • Комментарии: 10, последний от 17/09/2021.
  • © Copyright Медведев Михаил (medvgrizli@yandex.ru)
  • Обновлено: 07/01/2013. 110k. Статистика.
  • Водный:Ленинград и обл
  • Оценка: 7.00*5  Ваша оценка:

    Техподдержка: Петриенко Павел.
    Активный туризм
    ОТЧЕТЫ

    Это наша кнопка