Отчет: Дикий путь (Wild Way 2012)
Активный туризм: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
|
|
|
|
|
|
|
Дикий путь 2012 | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
 Отчёт Резидента: ПЕРЕВЕС | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
- У вас перевес! - Как вы определили? - удивились мы - Я рюкзак в 35 кг могу поднять одной рукой, а 40 уже нет. А норма 36 кг на человека, так что доплачивайте. К тому же у вас еще и велосипеды - Они же невесомые - попытался возразить я - Да уж, невесомые - фыркнула проводница В результате долгих и продолжительных переговоров нам удалось убедить уже двух проводниц, что перевес только у Тиреа, и то только потому, что он много ест. Например, у Беркута вес рюкзака с велосипедом зашкаливал за 50 кг, но нам удалось убедить проводниц, что его рюкзак легкий, так как ест он немного. Я же так так долго светил своим тактическим рюкзаком (в нем были только продукты в дорогу), что мой основной рюкзак прошмыгнул в поезд незаметно от проводниц. Конечно, перевес был у всех, но все списали на прожорливого Тиреа, который на самом деле ест очень мало. Но проводницам-то зачем об этом знать? Впрочем гемор с перевесом на этом не закончился. Проводницы на лапу брать не захотели и отправили к начальнику поезда. На начальника поезда решили натравить Резидента. Пришлось тащиться из 5-го вагона в 11-й. Там начальника поезда тоже не оказалось. Я спросил проводницу 11-го вагона: - Где она (я уже знал, что начальник поезда женщина)? - Пошла в вашу сторону - Как хоть она выглядит? - догадался спросить я - Ну, каре у ней такое - прозвучало невнятное описание Эх, уважаемые дамы, нельзя же любителям покера так объяснять. Я по всем вагонам начал искать каре. Но ни у кого из играющих в покер комбинации больше тройки не было. А кто-то вообще играл в дурака. И вдруг заглянув в какое-то купе проводников, увидел сразу четырех дам в железнодорожной форме: я сразу понял это каре. Найдя из дам самую симпатичную, я спросил: - Это вы начальник поезда? - Да - улыбнулась она - У меня перевес, и проводница требует доплатить - Туристы? - Да - Сколько вас? - Четверо - И что только одного перевес? - снова улыбнулась она - Конечно - Докуда едете? - До Бийска, но можем съесть все перевесные продукты до Тюмени, если это влияет на сумму квитанции - Нет, не влияет, ладно я к вам подойду, после того как уточню размер штрафа Начальник поезда пришла минут через 40, забрала паспорт и деньги. Хорошо хоть рюкзаки взвешивать не стала. Впрочем, это как раз понятно: не все же работницы поезда могут поднять 1-й рукой 35кг. Потом проводница вернула мне паспорт и сдачу. Что касается нашего расположения в поезде Москва-Барнаул, то в притуалетном купе 5-го плацкартного вагона ехали Беркут, Тиреа и Резидент. Вместе с ними ехала молодая миловидная девушка, похожая на Красную Шапочку во всем голубом. Мы предложили ей поменяться, поскольку в соседнем вагоне ехал наш 4-й велопутешественник Таронью. Но он ехал сверху, а девушка снизу, поэтому меняться она наотрез отказалась. 'Лучше ехать с грязными и потными мужиками, чем в чистоте, которой можно грохнуться' - рассудила она. За двое с половиной суток в поезде каждый тупил как мог. Только Беркут один раз сделал что-то умное - он отправил SMS-ку нашему другу Васе из Горно-Алтайска, который помог нам с транспортом. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Отчёт Резидента: БЕЛЫЙ БОМ ЗА УГЛОМ | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Чем ближе мы подъезжали к Белому Бому, тем больше я погружался в воспоминания о предыдущих посещениях этих мест. Ведь если побывал здесь хоть однажды, частичка Горного Алтая поселится в твоей душе навсегда. Поэтому, уверен, воспоминания захлестнули не меня одного. Ближе к сумеркам микроавтобус доехал до Белого Бома. Это место названо так не случайно и по-алтайски называется Ак Боом (Белая гора). И действительно, на тебя смотрит скальник-великан, поражающий своей белизной. Эта гор является белым стражем этих мест. Поэтому если хочешь сделать, что-то не очень хорошее или разумное, помни: 'Белый Бом за углом'. Да и не хочется в этом красивом месте чудить и безобразничать. Здесь широкая и стремительная горная река Чуя немного отклонилась от Чуйского тракта, образуя между собой и дорогой широкую просторную и почти ровную площадку, на которой и построился Белый Бом. Раньше здесь было только кафе со стороны горы, а теперь и гостиница с баней, и конные туры, и сплав, и экскурсии в местные пещеры. Нынешний хозяин Белого Бома Аржан и его покойный отец Василий вложили много сил, средств и душу, чтобы создать здесь настоящую туристическую инфраструктуру. Но красотами мы полюбоваться не успели, поскольку попали с корабля на бал. Вернее с микроавтобуса на юбилей: маме нашего хорошего знакомого Аржана Людмиле Константиновне в этот день исполнилось 50 лет. Благодаря Беркуту нас здесь приняли как близких друзей. Накормили на празднике, выделили аил, попарили в баньке. Следующий день ушел на сбор рюкзаков и сбор и обкатку велосипедов. В плане экипировки удивил лишь Таронью: спальник у него был однослойный синтепоновый. Возможно, летом на пляжах Египта в нем и можно ночевать, но никак не в горах. К счастью у Аржана нашелся еще один спальник. Да и Таронью быстро реабилитировался, выложив на стол 5 батонов сырокопченой колбасы. На следующее утро мы взвалили рюкзаки на велики и уже груженные отправились в местное кафе Ак Боом. Перекусив и поблагодарив Аржана и работников кафе за телый прием, мы двинулись в путь. 1-й день пути совпал с 1-м днем августа. Символично однако. По плану нам предстояло проехать по Чуйскому тракту от Белого Бома до Ини, там свернуть на Малую Иню (Инюшки), и проехав ее встать в лесу на реке Иня. Второй задачей было найти батарейки к рации для Таронью. Мы покатили. Асфальт Чуйского тракта нехотя стелился нам под колеса. А на крутых подъемах так вообще скидывал нас с велосипеда и заставлял идти пешком. Окруженная горами трасса требовала не терять внимания: зазеваешься и можешь оказаться под колесами автомобиля. Первым зазевался Резидент. Но зазевался это еще пол беды, я откровенно начудил. На спуске на крутом вираже, закрытом придорожным скальником, я умышленно выехал на встречную полосу, чтобы поприветствовать припарковавшихся к берегу сплавщиков. Но горы этого не поняли: встречный автомобиль приближался ко мне как бык к красной тряпке. Сложно сказать, кто был быком, а кто красной тряпкой, поскольку встречная машина была красного цвета, а моя скорость в этот момент была не менее 50 км/ч, в то время как его не более 40 км/ч. Да и по количеству рулей я ему не уступал. Поскольку мы с автомобилистом так и не определились кто из нас бык, то решили вообще не бодаться. А если серьезно, то водитель поступил очень грамотно. Он выехал на середину трассы и снизил скорость, предоставив мне возможность объехать его машину с той стороны, с которой я смогу. Я объехал его по всем правилам, но автомобилист все равно наверняка обматерил меня с ног до головы. И было за что. Так Резидент уведомил всех почему здесь нельзя чудить, а сам начудил по полной программе. А Белый Бом за углом, даже несмотря на то, что от угла мы удалились почти на 20 км. Гора еще раз напомнила мне: 'Не чуди и не расслабляйся парень'. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
 Отчёт Беркута: Расслабились | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
- А что? - Резидент мимоходом взглянул в сторону речки рядом, - место ровное, сухое. - Да дождь, как бы, может быть долгим. Зальёт, а если поток сверху то вообще. Хорошо если лужи сейчас не будет. - Ну ладно дано.. и куда предлагаешь ставить? - -Да вон, - указываю на небольшое возвышение в низине к востоку в 15-ти метрах, там. - Что, переносим? - Тиреа явно недоволен, что надо делать что-то ещё, отвлекаясь от растерянного поиска дров. - И быстро! Мы подхватили палатку и не успели сделать нескольких шагов, как на месте где она стояла побежал первый тоненький ручеёк. - Я смотрю, место ровное укрытое от ветра... - поняв немой вопрос оправдывается Резидент. - Не всякое ровное место - хорошее... Что- то чуйку-то потерял, брат. - Да, видать есть не много. Расслабился. - Да мы что-то все - расслабились, - добавил я, видя, как ручеёк на месте палатки превращается в мутный и быстрый поток.
Как всегда, если в начале всё очень хорошо - то не к добру. Но тут 'всё хорошо не было' - Резидент при сборах забыл кучу нужных вещей, мы не смогли найти свою канистру для воды, и вынуждены были по пути на Алтай прикупать-подхватывать пластиковые бутыли побольше. Спальник у Тароньё взят слишком 'летний', и нам пришлось брать у Аржана на Белом Боме ещё один... Кстати о Белом Боме. Когда мы туда ехали, не без приключений, то думали купить арбуз. Но не срослось. Но на Белом Боме желания реализуются - мы приехали как раз в день рождения, юбилей матери Аржана - Любовь Константиновны, были посажены за один из празничных столов, где кроме прочих явств был понятно и арбуз...
Мы поселились в одном из аилов, где на следующий день собрали и обкатали велосипеды. У Тиреа возникли сложности с задним колесом, которое никак не хотело вставать ровно, Резидент раздумывал, брать с собой в поход привезённый второй запасной багажник - его старый скрученный проволокой и поломанный ещё на 'Купол-Ажу' мог приказать долго жить в любой момент. 'Ну, раз привёз, значит повезу...' Тароньё прокатился на своём и резидентовском веле, и понял, что погорячился с покупкой горника. Что бы он совсем не загрустил, я ему рассказал о достоинствах горников. Сам же вечером засел за кройку и шитьё - удобного чехла под ракетницу и ракеты 'Сигнал охотника' у меня не оказалось, пришлось сделать. День впустую не ушёл. Только под вечер выяснилось, что Тароньё ещё и без связи - батарейки к рации он купил солевые, которые понятно работать не будут. А в белом Боме алкалайновых не водится. Что ж, придётся искать по дороге, в Ине или Йодро.
И вот наконец старт велоэкспедиции-перворохождению дан, и мы неспешно отчаливаем от гостеприимного Бело-Бомовского кафе-причала, и потихоньку набирая ход, уплываем вдаль Чуйского тракта.
Дорога до Йодро прошла как-то незаметно, в волнах пронизанного солнцем воздуха и ароматом алтайских трав, под приветственные гудки встречных авто. У Йодро собрались вместе, дождались Тароньё, и так же быстро узнали, что ни в одном месте нужных нам батареек нет. Придётся их искать только в Ине, на случай, если там их не окажется, рисовались не очень приятные перспективы со связью. Впрочем, пока всё идёт отлично. Мы лезем в горки и лихо катимся вниз, наслаждаясь скоростью и свободой. Резидент, отключив мозг выдаёт на камеру комментарии один краше другого, пока расслабившись от приятных впечатлений 'не заговаривается', и получает воспитательный пинок. Прямо от высших сил. Это большой спуск перед Калбак-Таш (Чуй-Оозы), внизу сплавшики выползли на берег и дико озираются по сторонам, а Резидент решает с ними поздаровкаться. Но перед этим роняет неосторожную фразу '... и горы ложатся под их колёса'. Следующая мысль 'Зря я так сказал' - ибо горы очень не любят к себе такого отношения. Эти, во всяком случае. В общем, пока он здоровался с сплавщиками, прямо на него в лоб вылетело авто из-за поворота. Избежать столкновения удалось только благодаря неторопливости и реакции водителя - он ехал не быстро. Резидент, пережив 'второе рождение' как-то сразу обмяк, и стал иногда включать мозг, что бы не ляпнуть чего лишнего. Тем более место такое... Калбак Таш - то самое, что описано в 'После Тьмы' - тут голос матери земли можно услышать очень громко. Вот его и решил послушать Тароньё, когда узнал, что это за место.
- Я могу тебе показать дверь, но открыть её ты должен сам. - Я знаю... - ответил он, и оставив нас расслабляться в ожидании внизу, он отправился туда, и долго там ходил и думал, возможно, что-то услышал. Вернувшись, он вроде хотел поделится впечатлением, но я его остановил, одевая очки: - То, что было сказано - сказано тебе и только тебе. И никого больше не касается. - Это понятно. Мы покатили дальше. За Чуй-Оозы есть одноимённое местечко, с кафе и небольшим кепмингом. Статуетки всякие. В общем место не особенно привлекательное, но почему-то мне как и тароньё захотелось срочно поесть. Да и ощий расслабленный тон первого дня как-то сказывается. Но главное - батарейки - там магазин, вдруг есть? Увы, нет. Зато есть морожено, сок. Остальное как-то дороговато и не так аппетитно после Белого Бома. Тиреа и Резидент вообще не захотели тут есть, а мы в качестве перекура таки ударили по соку с мороженным. Почему-то ехать не хочется. А надо. Значит - поедем. Тиреа разъехался не сразу, и тут ему длинные остановки были совершенно не нужны. Зато тем, кто так первый раз - пригодятся. Впереди - слияние Чуи и Катуни. Оттуда вид на пробитую в скале дорогу на Инигень и плато, где резидент охотил сусликов. Тиреа не стал там останавливаться, а мы - стали.
- Да.. протянул Резидент, вспоминая весёлые деньки проекта 'М-45' в 2007 году. Сломанную втулку, ночь на ферме под Инегенью... А вид и правда стоит того, чтобы им насладится, тем более это место всегда считалось 'энергитически активным' о чём и предупреждающий плакатик висит. Кроме нас и плаката на открывшийся вид смотрели ещё двое велотуристов, вид которых сразу выдавал европейцев. Быстро выяснив, что те говорят по-английски, а сами из Франции, из городка на границе с Германией, мы стали обсуждать наши велопоодные дела и планы. Они едут в Ташанту - с их примитивной схемой, которую они мне показали, можно заблудится и по дороге туда, это они верно подметили, причём уже 2-й месяц на веле, я им рассказал о наших планах. Те почесали затылки - 'Круто'. Хотя была б возможность и они бы справились. Тем более мы не особо торопимся - на 150 км у нас 2 недели. Пешком пройти можно. Но надо на велосипеде. Или с ним... Одним словом по-английски наговорились всласть, пофотографировались на память, и покатили догонять Тиреа.
Теперь до Ини почти прямая, хорошая дорога, местами даже вниз. Сама Иня довольно большая, там магазинов только штук пять. Разных. Самый первый - как раз с канцтоварами. Там и паркуемся. Внутри - канцтовары из карандашей, шариковых ручек, пеналов для школы и тетрадок. В принципе по это части достаточно, и Резидент с Тиреа оборахляются. А вот батареек для Тароньё - нету. Едем дальше. Ищем магазин побольше. Он есть, почти в центре посёлка. - Алкалайн батарейка - бар? - спрашиваю я сходу. - Бар, - довольно отвечает продавшица. - Эти? - Эти, тут друг зайдёт и возьмёт. - Сколько? - Или 9 или 18... Короче не мало. Кроме вожделенных батареек, сразу впихнутых в рацию, Резидент закупил варёную колбасу, немного сладкого и сока с мороженным. Предпоследнее и последнее утрамбовали сразу, и долго распихивали ещё всевозможные магазинные плюшки, ибо это последний магазин на маршруте. Следующий будет только сам белый Бом, когда вернёмся. Понялся небольшой порывистый ветерок, и тонкая струйка пыли на дороге позвала нас в путь. Мы свернули с Чуйского тракта в сторону Малой Ини, или как её ещё называют - Инюшка, и вскоре затряслись на каменистом просёлке. Трястись пришлось, потому что тут 'стиральная доска' на месте дороги, очень сухой и твёрдой. Плюс камни иногда выступают, но в целом дорога хорошая. Она ныряет вниз, к мосту, перебравшись на другой берег ручья Иня идёт там, скача по коротким горкам с резкими спусками-подъёмами, которые мы берём просто с наката несмотря на вес забросочного рюка. Правда к такой скачке оказался не готов ни тароньё, ни его велосипед. Он на подтяжной сообщил, что у него что-то сильно козлитвелосипед, въезжать трудно. Мы решили что это от неопытности, а козлит - потому что горник. - Какой вел, такая и езда. - Но у Грея такого особенно не было, в прошлом году на Чулышмане. - Да и рюк у Тароньё не самый тяжёлый. Дорога пару раз прыгнула ещё, и мы вкатились в собственно деревню. Часть пути по ней заасфальтирована, но после пятачка в центре - снова грунтовка. Проезжающие мимо местные на нас откровенно пялились - велосипедных странников они тут не видели. Их понять можно - куда тут дальше ехать? Тупик же... ну, это для кого как. От центра развилка, вниз, и по берегу. - Беркут Тароньё на связь.. - На связи. - У меня велосипед сломался, подождите. - Что у тебя? - Багажник... - Дуй сюда, - говорю рассматривая удобное для медитаций место под деревом, где уже устроился старичок-алтаец, видимо пастух. Коров вокруг ходит не мало, плюс молодежь местная со спиннингами и удочками. - Здрассте. - Вечер добрый. - И откуда ж вы? - Белобомские, однако. - А.. а сами?.. - Москва. - У.. И куда? - На Айгулак. - !!! - Ага. - А медведи? - Мы сами, как медведи. Точнее - как кони. - Да, на коне-то лучше. А что... - А вон, поломался у нас. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Отчёт Резидента: ПОЧЕМУ ВЕЛОСИПЕДЫ НЕ ПЛАВАЮТ ПО НЕБУ? | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
После очередного крутого подъема последовал длинный пологий спуск до Ини. Вот уже проехали поворот на Инегень, где 5 лет назад пришлось со сломанным велосипедом гоняться за сусликами. И вот уже хорошо знакомая Иня, вытянутый вдоль Чуйского тракта поселок. В первом магазине как и в Йодро батареек не нашлось. Зато удалось обнаружить их во втором. Заодно закупили пряников, хлеба и вареной колбасы. Но хитрый Тиреа засунул колбасу вместо своего рюкзака куда-то еще, чем лишил Резидента колбасного счастья. После поворота на Малую Иню асфальт сменился щебенкой. Но дорога была в отличном состоянии, да и Инюшка раздулась в разы. К сожалению, именно здесь произошла первая серьезная поломка. Неожиданно у Таронью сложился багажник. Это было особенно удивительно, поскольку у него 26-ти дюймовые колеса. На них багажник должен сидеть ниже, значит и вибрация меньше. Но багажник на велосипеде таронью находился подозрительно высоко. Да и рюкзак был привязан так, что на багажнике он болтался так, как пассатижи в трехлитровом бидоне. Понятно, что это произошло по неопытности нашего товарища. Но, возможно, Таронью никогда до похода не ездил на велосипеде, а то что он не ездил на велосипеде с багажником сомнению не подлежит. К счастью Резидент для себя взял запасной багажник, но понадобился он совсем не Резиденту. Причем в первый же день похода. Случилось это прям на дороге почти в центре Малой Ини. Весь день было ясно и тепло. Мне очень хотелось купаться, но филиала школы спортивного нудизма здесь не было, а шокировать своей наготой местных детей и женщин было неэтично. Ремонт был небыстрым, поэтому алтайцы подходили и интересовались, кто мы откуда и куда едем. Особенно долго Беркут беседовал с алтайцем по имени Ильяс, который свалился с лошади и мог передвигаться исключительно при помощи костылей. Хороший спокойный мужик, который в числе прочего рассказал, что дождей здесь почти не бывает. В совокупности с ярко-светящим солнышком эти слова подействовали на нас расслабляюще. Таронью никто не мешал, но и не помогал воевать с багажником. Должен же парень набираться опыта. А Беркут, Тиреа и Резидент сидели и тупили. Непогоды никто не ждал. Но неподалеку от нас громыхнуло очень конкретно, а грозовой фронт шел прямо на нас. Ильяс понял, что в этот момент лучше побыстрее дойти до дома, а мы разделились на 2 группы. Тиреа и Резидент отправились обустраивать бивак, а Беркут остался помогать чиниться Таронью. Над нами еще не было ни облачка, но именно сейчас вопрос: 'Что в горах быстрее гроза или велосипед?' стал актуальным. Тиреа и Резидент ехали на великах по грунтовке, а дождь гнался за ними по пятам. Эх, если бы велосипеды умели плавать по небу. Тогда бы у нас были хоть какие-то шансы, а так дождь нас безнадежно настигал. Мы же были вынуждены объезжать лужи и камни и вкручивать в подъемы. Что еще сильнее сокращало расстояние между нами и грозовым фронтом. Темные тучи неумолимо приближались. Наконец дорога раздвоилась: одна грунтовка продолжалось вдоль реки Иня, а другая рванула к перевалу Айлагуш. Поскольку на следующий день надо было ехать на перевал, катить вдоль реки не было смысла. А искать стоянку вдоль подъема на Айлагуш не было времени. Я принял решение обустраивать бивак возле развилки у реки. Но несколько замешкался с выбором места под палатку. А вот нахлынувшие черные тучи мешкать не стали и обрушились на нас затяжным ливнем. В соревновании на скорость в горной местности между грозой и велосипедом велосипед выглядел стоячим столбиком против автомобиля. Пришлось ставить палатку под дождем. Нашли ровное место в низине, почти невидное с дороги, и поставили палатку с Тиреа там. Но тут приехал Беркут: - Куда вы поставили палатку? - А что? Хорошее место возразил я - Через час здесь будет озеро: смотри какой дождевой ручей под палатку течет. А я не хочу спать в озере! Мокро там. Замерзнем вдрызг! И даже если жабры вырастут, то все равно заболеем. Отвык ты от серьезных походов, Резидент Возразить было нечего. Пришлось переставлять палатку. А недовольный Беркутеще минут 10 ползал по палатке, вытирая с ее дна воду. Вскоре дождь отступил. То он накрапывал, то прекращался совсем. Но серые тучи никуда не отступали. Они зависли над нашими головами и почти застыли, лишь изредка лениво поталкивая друг друга. Все было мокрым. Я нашел много сухого трута, но он предательски не хотел гореть. Помого мне Таронью. Таронью сам по себе интересный парень. Он бывает иногда очень скромен и нерешителен. Если чего не знает, то обязательно спросит, хотя ответ бывает и очевиден. Вот и сейчас, принеся грязную намокшую под дождем доску, он спросил: - А можно взять эту доску? - А ты боишься, что придет хозяин доски? - удивился Беркут - Ну, мало ли - Она же грязная и мокрая, а если ее здесь оставить так будет еще мокрее. Кому она нужна? Или ты думаешь, что медведь ее охраняет, и надо спрашивать у него разрешение? Ничего не ответил Таронью, а начал строгать доску, без щепок которой мне никак не удавалось развести костер. Беркут и Тиреа соорудили костровую сушильную систему, на которой из-за влажности почти ничего не сохло. Так за едой, разговорами и имитацией сушки подошел к концу первый день похода, за который мы проехали около 40 км по Чуйскому тракту и около 6 км по грунтовке. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Отчёт Беркута: Дождь. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
Поломка довольно странная. Обе стойки багажника, коими он крепится к вилке внизу, симметрично прогнулись внутрь, багажник 'осел' на крыло, то - на колесо, и вел понятно не едет. Как чинить - понятно - снимаем багажник, выпрямляем стойки, если не разломятся, - ставим на место. Однако это не на долго. Непонятна причина такой странной поломки, да и после разгибания прочность стоек будет довольно условной. - Так, не парим мозги, - решает Резидент, - Может просто на мой заменим? - Это будет быстрее, - говорю я оглядываясь на порывы ветра несущие с запада явно дождевые тучи. - Но пока надо ещё этот снаять. - Я сделаю, - берётся Траоньё. - Хм... - алтаец заметил нашу поспешность, - А вообще-то в этом логе дождей почти не бывает. Раз в год - и то хорошо. - Это нас тут не было. Да и климат меняется. - Это да, меняется. Лето стало длинным, сена мало - выгорает. Теплеет. - Ну вот и дожди тоже теперь будут. - Хм.. да. Тароньё долго и вдумчиво гремит ключами, и становится ясно что сам он будет долго решать вопрос. Помогаем, и вот багажник снят. Я беру гнутые стойки, и распрямляю на ближайших камнях. Заодно объясняю, в какой последовательности надо собирать Резидентовский багажник. Тем временем ветром начало приносить первые капли. - Может это... - мы пока стоянку поищем, что бы не по мокрому вставать? - Протокол захвата? - Ну да. - Тогда я с Резидентом на поиск, - разруливает Тиреа, - а ты с Тароньё. Догоните. - И так понятно. Палатка у вас... Только багажник тароньевый забирай сразу. Тире и Резидент уезжают по протоколу захвата - искать стоянку как минимум где поворот на Нижнюю Карасу - лог. Пока вокруг нас тусят в разные стороны малоиньские бычки и барашки, я берусь за дело сам. Быстро прикручиваю всё куда надо, насколько возможно, но времени уходит не мало. Дождь уже идёт - мелкий, неохотный, иногда прерывается вместе с приносящим его ветром. Мы собираемся, и выезжаем. - Захватчики Беркуту... - На связи. - Багажники уже в пути, как дела у вас? - Стоянку нашли, отвечает Тиреа, палатку готовим. Дождь, словно дождавшись этих слов, начал упорно наращивать интенсивность. Впереди замаячил лог налево, к северу и перевалу, и перед ним резкий подъём. Я его не спеша забодал, и остановился - по ориентирам и чуйке 'захватчики' где-то тут. Но их не видно. Капать начинает плотнее, похолодало. Наконец, внизу, в русле, мелькнули головы. Руль - вбок, тормоз - вжат, съезжаю. Чувствую, как у меня всё уже вымокнуть успело. У ребят понятно тоже всё течёт.
Вот и пришлось перенести. Как только мы нормально поставили её, дождь немного отстал, и потихоньку стал убывать. Но тучи остались, поливая всё вокруг - видно просто горы и дожди. Мы затолкали под тент рюкзаки, смастерили костёр, Тароньё отметил, что в прошлом году он на другой стороне ночевал с экспедицией. Варим рис, и пытаемся найти варёную колбасу Резидента. Безуспешно. Выясняется, что Тароньё не пожадничал с запасом колбасы, и везёт штук 5-8 батонов. Решаем один из низ попробовать - что бы снять нагрузку с его багажника. Над костром сооружаю сушильню из длинных веток, которые поломанные разбросаны по руслу, и накидываю одежду сохнуть. Некоторое время мыв после вымокания и подмерзания тупим и расслабляемся, осознавая простую веешь - собственно, ничего экстремального-то не было, обычное дело. Только мы так расслабились от солнца, хорошей погоды, чистого воздуха и красивых гор, что оказались внутренне не готовы к дождю. Хотя я как-то не испытывал по этому поводу большого дискомфорта, а вот ребята похоже перестраивали свой мышление. Резидент немного расстроенный происшествием на дороге с авто, всё же старался наконец отдышаться - он уже 3 года не был на Алтае, и вот наконец ушёл тут в отрыв. Палатка стоит, костёр - горит, что-то сушится, горячий чай, еда, колбаса... что ещё нужно? Расслабится. Стемнело. Дождь отстал, но холод и влажность остались. Я шью подсумок под сигнал охотника, Тиреа - играет на камусе, Тароньё - упражняется в горловом пении, оглашая рыком горы вокруг. Резидент - спит. Ночью снова пошёл дождь, и снова с грозой. Вот тебе и дожди редкие. Однако он не помешал утреннему Резиденту единолично приготовить на всех еду на костре, и мало того, дать её прямо в спальники остальным. Из спальников вылезать не хочется страшно - дождит, торопится как бы не нужно, проще переждать, чем снова мокнуть. Но сидеть на месте тоже не хочется, тем более место не то, где это стоит делать - дорога на перевал как выяснилось пока мы стояли - довольно живая - постоянно кто-то куда-то по ней едет на автомобилях. Место хоть и пересечённое, но безлесое, деревца небольшие жмутся около русла, и всё. Тогда мы решили собраться, и сидеть на мешках в палатке, и как только будет не так мокро, рванём на дорогу и вверх. Но дождь не собирался кончатся, налетая с грозой, молниями и ливнями. На том месте, где сначала ставили палатку уже течёт мутный ручей, как бы намекая на сообразительность. Тирея и я достали камусы, и начали шаманить. Резидент тоже по упражнялся, и вскоре духи к нему пришли, и сказали что к 15:00 всё закончится. Но как-то на верится. Время идёт, снова захотелось есть. Вы вытащили перекус-комплект, доели вчерашнюю колбасу. Резидент, чтобы не мокнуть, на всякий случай вынул свой синий дождевик, и одел его. Он не сильно защищает от воды, дырявый уже, но не продувает в нём. Дождь начал отставать. - Во, я понял, - Резидент оживился, - Дождь отстал потому что я синий плащ одел! Так или иначе, но дождь прекратился уже к 14 часам, и мы увидев просветы в небе устремились собираться в дорогу. Выглянуло солнышко, и стало ясно, что на сегодня с дождями возможно покончено. Хотя это горы, всё меняется стремительно. В любом случае нас ждёт дорога вверх, к перевалу.
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Отчёт Беркута: Синий плащ, или только вверх | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Еду, да еду пока а не иду, хотя постепенно становится уклон сильнее, медленно, стараясь не слишком растягивать нашу небольшую группу. Периодически мимо проезжают УАЗ-в с местными, мы приветствуемся, как положено, но с интересом смотрят на нас 'И куда же вас несёт, болезные?' - читается одна мысль. Впрочем, некоторые местные обитатели совершенно не интересуются нашими планами, но внимательно смотрят за поведением, вот один их них: Тут таких и прочих много. Но ищу я не их, а землянику. Просто чую запах, словно на земляничной поляне, а её нет. Странно. До кучи мне захотелось внезапно этой земляники... А нету, ни кустика. Глючит, однако.
Там, где мы ночевали, вода в ручьях мутная. Я с собой ей набрал, но постоянно смотрю за ручьём - когда будет чище. Ручей, в свою очередь, иногда исчезает, потом снова появляется. Под одним из мостов воду заменяю на более чистую, но потом попадается родничок, вода в котором вкусная и холодная, то, что надо.
- Но я в нём потею. - Ты ужас, летящий на крыльях ночи - 'Синий плащ'! Вот дождь и отстаёт. - Ну я его специально взял... - Резидент шутку понял, но не поверил. Мы двинулись дальше. Снова вверх. Стали появляться небольшие крутяки-влёты, но за ними никаких спусков - максимум просто выполаживается дорога, но потом снова вверх. Когда мы дошли до первой заметной стоянки - там домик, баня и двор, я понял, что устал. Очередной дождь кончился едва начавшись - опять применяем синий плащ. Около стоянки - красивые белые лбы - покатые скалы. - Сфотай чтоль... - Фотик у меня в рюкзаке, доставать... он на дне почти, устало пробурчал Резидент, и полез в недра рюкзака извлекать фотоаппарат. Это такая форма резидентовщины - если что-то и взял, нужное, то оно не под рукой когда надо, а в глубине укладки 'шоб не потерялось'. Правда тогда смысл тащить это становится непонятным. Резидент достал свой фотоаппарат, сделал снимки. - Что-то я подустал. - Вижу. - Давай отойдём повыше, за тот поворот, и поищем место для ночёвки. Перевал завтра возьмём. - Я и сам об этом думал. - Цахейлу... И мы потолкали велосипеды дальше. Да, ехать уже получалось скорее эпизодически, и виной тому не дорога, и даже не растущий постепенно уклон, а просто усталость. Хотя за день мы ничего особенно не сделали. Снова накатил дождь, снова синий плащ, снова мокрая дорога и удивительные запахи.
- Подтяжная? - Да, подождём. - Резидент осмотрел себя и клапан рюкзака. - Чёрт! Я кажется рацию потерял. - Где была последний раз? - Придётся топать до той стоянки, там последний раз разбирал рюк. - Лады, я пока тут разведаю, мож впереди что получше есть. Мы разошлись. Резидент вниз, за рацией, я пешком вверх, искать место получше. Я прошёл метров 400, и такое место нашлось. Даже вроде не одно. Хижина-избушка - с печкой и топчанами, каике-то запасы еды и дров. Типично таёжная избушка, но тут она прямо у дороги, по которой не так уж мало ездят. Видимо чужие здесь не ходят, а свои не мародёрствуют. Это радует. Впрочем, в ней ночевать не хочется. А вот неподалёку, на бывшей дороге к ней - есть вполне подходящая площадка. Она высоко над дорогой, с неё хороший вид на лог с другой стороны, и кажется там можно встать лучше, но сил туда ломится уже не чувствую. Дождёмся кто посвежее, разведаем.
- Сначала смородину поем, - заявил Тира. - Где? - Да вот, тут её полно - он показал на кусты у меня за спиной. Точно, куст, и смородина уже спелая дальше некуда. Но - только красная. - А чёрную уже медведи съели.
Наевшись, ребята пошли в разведку. - Беркут, ты на связи? - вызвал Резидент. - Я так понимаю, рацию нашёл. И где была? - Ты не поверишь. Она была в рюкзаке... - Хорошо прогулялся. - А вы все где? - Иди выше, мимо не пройдёшь. Медленно и верно точки-разведчики взбираются на склон лога, давая понять о его масштабе, который со стороны не кажется большим. - Тут всё с наклоном, Беркут, - сообщает Тиреа. - Но коням тут было бы хорошо... - А выше, или сбоку? - Ща посмотрим, но.. вряд ли. Уклон силён везде. Резидент рассказл о своих поисках только то, что видимо ему надо было ещё прогуляться вниз, раз искал рацию, когда в рюкзаке лежала. Заодно тоже напал на смородину. Тем временем разведка наверху заканчивала работу - Может только вон у тех кедров в конце поляны поровнее. - Туда у нас залезть уже сил не хватит. - Тогда возвращаемся. Остался единственный вариант - ночевать над дорогой у хижины. Велы туда втягивать довольно долго и с обходами, но получается. Теперь, превозмогая усталость, надо шевелится с обустройством. Тайга с сушняком-дровами на склоне за хижиной, и туда отправляется Резидент в своих шортах. - Не обдерёшся? - А в штаны я всё равно пока не влезу, так что.. - Понятно. Прогулка для похудания. Я собрал ёмкости и отправился вниз к ручью за водой. Кто-то из проезжавших местных уже сказал, что ручей исчезнет буквально метров через 200, так что мы очень угадали. Тиреа и Тароньё ставят палатку, а я ещё успеваю принести из избушки пару сухих дровин, что бы развести огонь проще было - всё мокрое от дождей, которые тут редки. Несмотря на несвежесть, Резидент после приноса дров ещё и огонь развёл. Правда после тщетной попытки это сделать Тиреа - он тоже развёл, но залил водой, уронив канн с водой. Да, все устали, хотя вроде весь день ничего не делали. Синдром Резидента. Но всё же тушёнку съели с лапшой, и стало отпускать.
Утро выдалось солнечным. Вроде нашаманили. Резидент расставил всё мокрое на просушку, и снова приготовил еду. Однако остальные, включая меня, не торопились наружу. А зря. Погода изменчива, и солнце сменилось пасмурностью. А потом пошёл дождь. Вот и утро.. - Резидент! - А! - Синий плащ! - Уже! Дождь вышел грозой и быстро кончился. Снова стало проглядывать солнце, и мы зашевелились. Палатку собирать никто не хотел, кроме меня, Тиреа воевал со своим спальником, тромбуя его уже ногами в чехол, Тароньё что-то колдовал около рюкзака. Резидент устав ждать обмяк и сник, а заодно своротил такую физиономию отсутствия, что пришлось его накрыть футболкой, чтобы не пугать проезжающих мимо Алтайцев.
- Ну, нам не впервой, - проходили всякое. - Но с велосипедами... Хм, пройдёте, чего там. - Тем более мы не спешим. - Там на Айлагуше у меня стоянка. Увидите. Банька там. Так что если что- заходите попартесь. Но как на перевале ориентироваться будете? - Карта, компас, ну и чутьё. - Угу. Ну удачи. Там у нас много развилок, каждая в свой лог. Не туда свернул - потом ой тяжело назад-то на перевал будет. Мы-то сами знаем что куда, а кто нет... - Прорвёмся. Тем временем погода снова начала портится. Не настолько, чтобы активировать синий плащ, но пасмурность усилилась. Мы ускорили темп сборов, и смогли выбраться на дорогу к 13:30. Сразу после этого закапало. Не сильно, но настойчиво. Пришлось одевать синий плащ Резиденту снова. А нам толкать и ехать снова вверх. Выше оказались стоянки для покоса, снабжением которых и занимались проезжавшие мимо нас. Видимо за перевалом уже будет трафик меньше, а дорога - хуже. Дождь на время отстал, дождался когда Резидент снимет свой плащ, и разразился сильным ливнем. Дорога тут же превратилась в подобие русла селевого потока, Резидент, который хоть и отстал, из-за переодеваний, снова одел синий плащ, и выглянуло солнце. Причём дождь даже кончится не успел. - Неужели он и вправду так действует? - начал недоумевать Резидент. - А ты только заметил? - удивился Тиреа. Он стоял насквозь уже мокрый и пытался обсохнуть на солнце.
Узкий лог долго не открывает вид на перевал. Его всё ждёшь, огибая очередной уступ скалы, склона, а там - ещё один. За ним ещё, и ещё, а ты всё прёшь вверх и вверх. Резидента уже просим не снимать синий плащ, потому что мокнуть надоело. И вот небольшой реверанс тропы, который есть уже на заранее припасённом спутниковом снимке, после чего дорога будет серпантинится и выполаживаться перед заходом на перевал. Собственно и сам он наконец открылся взору, и выглядит вполне дружелюбно. Прямо над нами, довольно близко летает беркут, тёзка, да так, что его даже поймали в объектив. Хотя позировать там он был явно не намерен. Нырнул в траву, схватил там мышь, набрал высоту, и стал ей медленно и спокойно закусывать. Прямо в воздухе. Икран в миниатюре.
Как и ожидалось, дорога сделала крутой изгиб, причём без большого набора высоты, почти ровный, и нырнула в лес на склоне. Там начался подъём, поворот и... Развилка. На карте ничего такого нет. Уйти не туда, в другой лог - не хочется. Кладём велы, и я устало дую в разведку. Развилка - одна дорога, направо - круто вверх, другая, налево -с подъёмом но потом полого. Вот по ней и потопал, потому как на картах и снимке именно так. Действительно полого и ровно, везде можно ехать. Дорога завернула снова к хребту, и пройдя с полкилометра присоединилась к другой, уходящей резко вниз. Я решил проверить догадку, и пошёл вниз - точно, сразу вышел на развалившихся по кустам отдыхающих велосипедистов. - Ну что-там? - Есть две дороги. Обе ведут к перевалу. Только вот эта - показываю на пологую - для девочек, зато можно ехать, хоть и длинно, а эта - показываю на крутяк в 30 градусов - для мальчиков. Но коротко и быстро. - А сам как пойдёшь? - Я - как мальчик.. Подняв велосипед, сразу начинаю толкать его вверх по крутяку, оставив товарищей в вялых раздумьях определяться кто они - мальчики или девочки. Одолел я его на удивление быстро, и отъехав до следующего подъёма остановился подождать. Первым появился Резидент, видимо тоже посчитавший себя мальчиком. Пока ждём остальных, я на склоне нахожу недоеденную медведями чёрную смородину, и доношу её даже до Резидента, держащего велосипеды. Затем подтянулись и остальные. Вопрос о мальчиках-девочках рассматривать особенно не хотели. А вот насчёт перекуса вопрос встал ребром - есть хотелось. Тут наши мнения разделились. Поскольку я сегодня намерен не только на перевал влезть, но и спустится с него, ибо там с водой наверняка трудности, то перекус по идее надо делать на самом перевале. Но Тароньё и Резидент настаивали сделать его раньше - особенно Резидент, поскольку чуял, что ему нужна подзарядка в виде пищи. Решили так - как определённость с перевалом будет - так и перекусим. Ну и место получше хочется, а не прямо на дороге. Двинулись дальше. А там - видно как заканчивается лес, и открывается перевальная степь. Там ветер, и может быть дождь. Дойдя туда, сверяюсь с картами и снимком - всё сходится, перевал рядом, хотя дороги расходятся в разные стороны - одна, самая правая, идёт по хребту с набором и спуском высоты, так сказать для искушенных, самая левая - резко набирает вверх - прямиком к перевалу. А посередине - с серпантинистым изгибом по склону, раздваивается - одна к тоё что справа, другая очевидно сойдётся с левой. По ней, центральной и пойдём. - Всё, давай перекус, - не выдержал Резидент. - Ну давай. Мы достали консервы, в основном рыбные. Тут есть проблема - Тиреа их не ест. Только горбушу. Но у него есть кукуруза. А мы ударили по килькам в томате, которые не очень уважает тароньё. Но есть может. Он пришёл последним, и ему оставили его 'паёк'. Надо сказать кильки не самые лучшие попались, а доедать их ему не очень хотелось. Но будучи наслышан о последствиях за выброшенную еду, Тароньё набрался мужества и доел. Потом закусил колбасой, чтоб совсем противно не было. Я напомнил про тефтели, которые мы с намного большим волевым усилием съели с Янтарь на 'Северочуйском треке', и ободрив таким образом пошёл дальше, снова вверх, к перевалу. Дождь, наметившийся пойти снова, столкнулся с синим плащом и отстал.
Теперь можно немного расслабится, отдохнуть. Только одно ещё - это перевал я прохожу впервые. Надо уважить Алтайского Духа, что-то дать. Но странно - обычного для таких мест кургана-туры нет, только столбик с обозначение лесоучастка. Ай ладно, и он сойдёт. Только вот сориентирован он как-то не так - нам надо переваливать на север с юга, а тут с востока на запад. Странно. Но дорога одна, значит - без вариантов. Положил на него 2 рубля, и спустился встречать Резидента. Он постоянно мучается с задним колесом. Оно восьмерит, и цепляет крыло. Поэтому ему приходится как с конём - вверх - снимать тормоз и регулировать крыло, вниз - регулировать крыло и ставить тормоз. Он с Тиреа медленно и печально штурмуют перевальный взлёт, но потом Тиреа немного отстаёт.
Тароньё и Тиреа тоже не обошли вниманием Алтайского духа. Хотя немного побухтели по этому поводу, но тоже оставили что-то своё около столбика. Резидент сделал свой вел под спуск, но все всё равно явно обмякшие, и отдых уже переростает в остывание. А нам ещё неизвестно, сколько пилить, особенно внимание надо на спуске. Я не стал дожидаться большого бодрствования, и сам поехал вперёд. Дорога постепенно начала спускаться, и я сразу сказал по рации ободряющую новость - одни спуски! Она ныряет в лес, выполаживается и... Большая лужа. Можно объехать по кромке, хоть там и грязь, но за ней - большой и резкий подъём, да ещё с развилкой. Чутьё внезапно обострилось сильно. Так - самое главное - это лужа. Вода от дождей не ушла, значит тут породы монолитные или глины плотные. Или то и другое. Не важно. Важно, что тогда на перевале может тоже быть лужа, и не одна. Там - вода. А это меняет дело - тогда там можно встать и заночевать. Потому как спуск может быть не простым, а мы подустали. Ну а развилка.. всё понятно - наверх-прямо - это к перевалу, а налево... это налево. Куда-то в какой-то лог. Обхожу лужу и начинаю снова толкать велосипед вверх, хотя уже не хочется. Тщу себя надеждой, что на сегодня он последний. Ребята, добравшись до лужи уже внизу, слышу как начали охать и ахать - перспектива снова толкать вел вверх их не радует, все настроились на спуск, да ещё после моих же слов что подъёмов нет. Мда. Облом. На подьёме меня уже догоняет Резидент. Я выхожу и вижу перевал. Уже тот, что считается у всех перевалом, ошибиться трудно, и сориентирован он правильно.
Теперь надо подумать о воде. Прямо на дороге лужица, но она меня не особенно устраивает. Дальше за неё надо ещё посмотреть - там больно буйные травы - вода значит есть. Может даже родничок. Но сначала надо определится - в спуск идём или нет. Тут как раз немного закапало, и пока Резидент одевает синий плащ, я ставлю вопрос с объяснением целесообразности тут переночевать.
- Я решу, будет. Так стоим или нет? - Я за, - ответил Тароньё после раздумий. - М... - Тиреа вроде готов ехать. - А почему бы нет, если вода есть? К тому же стемнеет скоро. Поставив точку, в вопросе, катимся через траву в укрытое местечко для стоянки. Там мы не пераве, так что всё уже оборудовано. Я делаю тент, и иду за дровами и смороденой, хотя дрова тут прямо под ногами. Заросли тайги на перевали внушительные, приятно посмотреть. Кедры, ели, лиственницы. Резидент долго пытался убедить Тиреа, что тут такие прочные дрова, плохо ломаются, потому что лиственничные, а тот упорствовал - почему на них кедровые шишки. - А это просто неправильные лиственницы, шишки у них просто тут такие. - Ага. Вот только на вкус орешки - правильные. - Всё равно лиственница. - Угу. Кроме смородины, понятно мы нашли недоеденные белками шишки, и стали их нагрызать. А смородина тоже только красная. Чёрную медведи съели, она потому что больше и сладкая. А вот в вопросе ужина опять разошлись - Резидент с Тароньё - любители гречки. А Тиреа - активный нелюбитель. Впрочем, он готов к такому раскладу, и попросив кипятка заварил себе какой-то кус-кус, кашу из пшеницы. В результате наелись все, и ещё орешками полирнули.
Он, найдя место на бревнышке поудобнее, устроился для тренировки голоса, заодно проверить - правда ли камус так шаманить может, подренькать на нём. Проделав необходимые упражнения горлового пения, он поиграл на камусе. Потом снова решил погорланить на горы как вдруг.. сильный удар, земля, горы вздрогнули. Послышался отдалённый гул. Словно глыба, размером с небольшую гору откололась и рухнула где-то неподалёку. 'Дошаманился...' - успел подумать Тароньё, по пути в палатку. Больше спасаться некуда. - Что там? - спросили мы его уже внутри. - Не знаю. Темно. Как будто что-то отвалилось и упало. Большое... Как мы потом узнали, это было 4-х бальное землетрясение в Туве. Может оно и само по себе приключилось... | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Отчёт Резидента: УТРО ДОБРЫМ НЕ БЫВАЕТ | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Затяжной дождь не разбил грунтовую дорогу, видимо, как нам и говорили, летом здесь было очень сухо. Пологий постепенный подъем позволял не спеша катить на велосипеде и наслаждаться местным ландшафтом. Интересно было наблюдать, как лысые горы вокруг нас обрастали кустами, потом мелкими елочками, а затем уже и удаляющимися от дороги логами, заросшими высокими и стройными елями и кедрами. На таком месте на нас и вывалилась первая алтайская стоянка на дороге. Но недолго солнышко светило. Небо снова затянуло серыми тучами, и полило. Земля размокла, и колеса стали вязнуть. Там где можно было раньше ехать, теперь мы шли, толкая свои велики за руль в небольшой подъем. Беркут и Резидент шли вместе, затем Тиреа и Таронью. Постепенно уклон увеличился, а ручей стал периодически пересекать грунтовку. Беркут и Резидент дошли до родника и поняли, что вода рядом с ними может скоро кончится. Однако сначала кончились мозги Резидента (хотя доподлинно неизвестно, взял ли он их с собой). В какой-то момент я не смог найти свою рацию. Вместо того чтобы тщательно обыскать свой рюкзак, я бросился вниз в надежде обнаружить ее на дороге. Но обнаружил только Тиреа с Таронью, неспешно семенящих на перевал со своими велосипедами. Я тщательно обыскивал места всех своих остановок на наличие рации - все тщетно. Пока я гонялся за мнимой рацией, которая, как выяснилось позже, мирно покоилась в моем рюкзаке, ребята провели разведку на наличие ровных мест под палатку. Справа от грунтовки Тиреа и Таронью таковых не нашли -- только штаны в высокой траве вымочили по самый по пояс. А Беркут нашел такое место рядом с летником, расположенном на небольшом холме. А под холмиком была еще и касная смородина. Остатки ягод успел поклевать и я. Но ребята уже начали ставить палатку, значит надо было идти за дровами и костровой системой. Дрова находились всего метрах в 150. Но штурмовать в шортах 45% подъем с высокой травой и непролазными кустами оказалось делом не самым приятным. Сушняк в мокром лесу найти удалось, но пока я спускал его вниз по мокрым кустам и траве, он превратился в мокряк. Но на ужин и вечерний обогрев у костра его хватило благодаря Беркуту, который строил замысловатые пирамидки из мокрых дров вокруг костра. За день мы преодолели около 9 км. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Отчёт Резидента: СИНИЙ ПЛАЩ | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Пока я бродил с дровами по склону, выглянуло солнце. Это позволило мне выставить сушиться по 3 мокрых пары ботинок, стелек и носков. Лишь 'Гортекс' Таронью не требовал просушки изнутри. Ребята повыскакивали к костру уже к готовому супу и сухим ботинкам. А меня наоборот стало накрывать солнце. Постепенно я почувствовал себя моржом, забравшимся в африканский песок. Какое-то время я еще помаячил у костра, а потом и вовсе слег на коврик и минут 30 не двигался. Таронью и Тиреа собрали палатку, беркут тент, но вотсобрать разобранного резидента им было не под силу. Оставалась еще возможность везти резидента по частям, но ребята не договорились, кому тащить рюкзак. Однако весь день валяться было нельзя, и я быстро собрал рюкзак и привязал его к велосипеду. По карте до айлагушского перевала оставалось километра 3, и наша группа дружно двинулась вверх по грунтовке. Беркут, Тиреа и Резидент катили в гору своих педальных коней примерно вровень. Для убедительности Беркут периодически ржал и фыркал, показывая всем, что он не забыл, что 2 года подряд ездил по Горному Алтаю на конях. Таронью немного отставал. Вскоре набежали тучи, и нас накрыл капитальный ливень. Беркут и Тиреа одели свои ветро-влаго-защитные куртки (ввзк), а я синий плащ. - Смотрите, я одел синий плащ, скоро дождь закончится! - очень эмоционально выплеснул я, выдавая желаемое за адействительн6ое - Давай, давай - немного подначивая, но тоже надеясь на синий плащ сказал Беркут А вот у Таронью процедура переодевания с солнечной погоды на дождливую заняла слишком много времени. Пока он оделся во все непромокаемое сам, пока напяливал свою накидку ядовито-желтого цвета на рюкзак, мы потеряли его из вида. Но не забывайте, у парня это был первый велопоход, а сам он тонкий как гитарная струна. Поэтому лучше переодеваться и зачехляться вдумчиво и фундаментально, пусть и долго, чем по-раздолбайски. Если бы он промерз и заболел, было бы гораздо хуже. Через 15 минут после одевания синего плаща дождь прекратился, и небо постепенно прояснилось. - Неужели он так действует? - удивился я - Он же заряженный - ответил Беркут И в самом деле, этот плащ прошел 2 очень сложных алтайских велопохода. Да и я, наверное, вложил в него своим эмоциональным выплеском неподдающееся никакой логике умение улучшать погоду. В дальнейшем, когда небо хмурилось, Резидент просто одевал синий плащ, совершенно не думая по какому принципу он действует. Хотя реально это обычный тонкий дождевик синего цвета. Спасает он только от синего дождя, и при этом в нем сильно потеешь. Но когда примета действует, зачем что-либо менять? | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Отчёт Резидента: НЕОЖИДАННАЯ НАХОДКА | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
- Таронью, ты где? - вызвал Беркут Таронью по рации - А по какой дороге идти? - вопросом на вопрос ответил Таронью - По основной. Одна же дорога. Ты чего? - Ну, как же одна. Передо мной две дороги, а до этого было 3 - У тебя что в глазах троится? Нужна самая основная, самая наезженная, по ней еще ручьи текут - завелся Беркут - А тут 2 самых основных и самых наезженных, и по обоим ручьи текут. По одной прямо по траве - По какой траве? Ты что тупишь? По траве это на покос. А тебе надо не на покос, не под откос, а на перевал - не унимался Беркут Вообщем, минут через 15 вдалеке показался не спеша поднимающийся Таронью. Что ж, видно парень устал. А это только начало похода. Здесь грунтовка и небольшая крутизна. А что будет дальше? Подготовка Таронью к сливкам велоэкстрима очень напоминала подготовку боксера-легковеса к поединку с супертяжем. Как в физическом, так и в психологическом плане. Пока Таронью не готов биться даже в своей весовой категории. Но так и был только третий день похода. Поэтому и дороги растраивались (от глагола троиться), и подъемы растягивались как жевательная резинка, и мысли бегали между мозгом и ушами, иногда забредая в его панаму-гондураску. А под мокрой панамой мысли преют, и появляются различные страхи и недовольства. Так продолжалось и дальше. Беркут, Тиреа и Резидент как навозные жуки по свежей лепешке быстро шевелили конечностями, надеясь что перевал где-то рядом. Но тот будто убегал от них. А все чаще начинали не слушаться и подгибаться. Я немного оторвался от ребят и увидел ...ЕГО. ОН целый и невредимый спокойно ждал меня посреди дороги, не поменяв ни цвета, ни формы, ни размера. Я сразу вспомнил месяц май, когда с детьми и с Янтарь сплавлялся на байдарках по реке Воря в Смоленской области. На одном из пологих участков наша байдарка постоянно садилась на каменное дно. То скреблась, то цеплялась, то совсем вставала, но плыть не хотела. Пришлось мне вылезать и примерно 50-тиметровый участок протаскивать байдарку по мелководью с Янтарь и 2-мя детьми: высаживать их в быструю холодную воду не хотелось. При этом приходилось сильно маневрировать. Когда мелководье было пройдено, я расслабился, и мой мозг отключился совсем. ОН плохо сидел на ноге. Я снял ЕГО и решил одеть поудобнее. Но не успев одеть, выпустил из рук. Быстрое течение не позволило мне поймать ЕГО. И вот ОН, мой шлепанец синего цвета с левой ноги из Смоленской области доплыл до Горного Алтая. И забрался на высоту более 1500 метров. И остановился в 2-3 км от перевала на грунтовой дороге. Конечно, вы подумаете, что это бред. Может и бред. Но тот, кто был на Алтае много раз, знает, что здесь случаются любые чудеса. И найти здесь можно самые неожиданные вещи и предметы. И лучше не заморачиваться вопросом 'Как они здесь оказались?', а принимать их как данность. Поэтому Беркут и Резидент не удивились, что мой шлепанец оказался на этой дороге, а Тиреа сделал вид, что не удивился. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Отчёт Резидента: ТАРОНЬЮ ПОПАЛ НА КИЛЬКИ | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
А вскоре дорога расстраивалась на самом деле. И в глазах ни у кого не троилось. На этом месте было решено отдохнуть и сделать перекус. Восстановление калориев особенно необходимо было Таронью, и как бы почувствовав запах еды, до развилки он добрался значительно быстрее, чем предполагалось. Беркут вскрыл кильки в томате, но те явно не оправдали ожиданий. Плавниковая хвостатость не в самом лучшем томатном соусе будто подтрунивала над нами: 'Ребята, раз вы голодные, то и меня съедите'. Одну банку Беркут и Резидент на двоих осилили. Когда подкатил Таронью, для него открыли вторую банку. Хвосты и плавники его желудок принял. А вот на подобие томатного соуса он смотрел как на ослиную мочу. - А можно я ее вылью? - тихо спросил Таронью - Нет, тайга накажет - строго отчитал Беркут Лучше бы не спрашивал. А парень он - очень впечатлительный. Еще минут 5 бедный Таронью пренебрежительно смотрел на эту рыбно-ослиную мочу оранжевого цвета в надежде, что ему разрешат ее вылить или кто-то ее выпьет. Но желающих не нашлось. С какой же завистью Таронью в этот момент смотрел на Тиреа, который из рыбных консервов ничего кроме горбуши и форели не ел. Собравшись духом, Таронью преодолел первый серьезный психологический барьер и опустошил банку килек. Во рту плотно засел вкус хвостов и плавников с томатной мочей. И даже в чистом алтайском воздухе будто бы витал запах килек. Он ел тиреевские галеты с колбасой, но ему казалось, что из них вылезают хвосты с плавниками в этом ненавистном томатном соусе. И только свежераспечатанные хлебцы из герметичной упаковки как-то приободрили парня. Видимо, потому что в нее соус от килек, ну, никак не попадет. Но все равно перекус для Таронью был безнадежно испорчен. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Отчёт Резидента: ОПЯТЬ ВВЕРХ | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Беркут снова стартовал первым, оседлав своего велоконя. Он поехал в продолжении грунтовки, приведшей нас сюда. И проехав метров 100, обнадежил всю группу: 'Никакой дороги вверх я не вижу, только вниз'. Через 100 метров от места, где это было сказано, я наблюдал такую картину. Таронью свалился посреди маленькой Лужина дороге и купал в ней заднее колесо. При этом он находясь в состоянии полуприсяда, скособочив голову в одну сторону, а панаму в другую, он ошарашено смотрел куда-то вперед. А впереди был длинный крутой подъем, конца которого не было видно за поворотом в лесу. - Опять подъем? - не веря своим глазам, спросил Таронью - Как видишь - ответил я - Но мы же прошли перевал, этого не может быть! Так ведь? Его вопрос не требовал ответа: дорога, идущая по хребту, говорила сама за себя. Тогда собравшись с духом, Таронью рванул вверх и даже стал отрываться от Резидента. Но его запал закончился метров через 20. Он остановился и долго отдыхал. Тем временем Беркут и Тиреа уже добрались до огромной поляны со столом и костровищем. От нее отходило несколько грунтовок, но явно идущая вниз была только одна. А поскольку уже начинало смеркаться, катить в крутой спуск в темноте было глупо и опасно. Поэтому встали прямо на поляне рядом с лесом. Единственная проблема: здесь не было воды. Ноэто только на первый взгляд. Лужи, мешавшиеся нам под ногами и колесами по дороге, стали нашими помощниками. Найдя самую чистую из них, Беркут набрар из нее воды для ужина. Весь вечер моросил мелкий дождь, но это не помешало на хорошо отдохнуть у костра. Хотя после 6 км подъема долго у костра никто не засиживался. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Отчёт Беркута: Спуск | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Это сверху отсюда дорога не кажется сложной. Я снимаю отъезжающих вниз по по очереди, и пускаюсь вдогонку. Однако не учитываю, что реальный опыт спусков по ТАКИМ дорожкам, состоящих из камней размером от хомячка до крупной кошки, да ещ1 с уклоном от 10 до 30 градусов обладаю только я и Резидент. Остальные, увидев такое дело, решили не рисковать, и пойти пешочком. Только для меня это было внезапно: две колеи, одна из валунов-шиш-проедешь без аварии, другая нормальная. Так вот на ней передо мной сначала возникает Тароньё, тупящий вниз, я совершаю кульбит по межколейнику, но за ним баррикада из Тиреа, которому тоже в голову не приходит даже после Чулышмана,, что если на дороге единственной встаёшь, то надо её уступать тем кто сзади едет. Что бы не затормозить Тиреей, я понятно кульбит в другую колею, где меня как раз поджидает довольно острый камешек, и я сразу слышу как шипит переднее колесо. Пробился. Тупарям на дороге пришлось высказать много нелесного об их отношении к остальным.
К этому моменту резидент уже ушёл в спуск, и я остался один. Мне интересно, как далеко ушли пешеходы, еду в низ.
- Синий плащ! - Одеваю! Тут резкость спусков начинает падать, и на смену приходят ровные и пологие участки. А прошедшие и этот дождь соответственно уже отметился в виде луж, растопивших обещанный глинозём. Тот, в свою очередь оказался зело липким, и кроме этого больше похожим по действию на гипс - если высыхает - схватывается так, что отбить можно вместе с краской с велосипеда. Тароньё снова где-то теряется позади, а мы что бы не терять время на намокание в дождь - он видимо держится больше высоты, продолжаем спуск. Впрочем, такие липкие говны-глины тормозят и меня, и Резидента тоже прилично, поэтому отстающие начинают нас нагонять, что радует. Я начинаю чувствовать, что спуск скоро закончится. И это не из-за карты, а просто чутьё. В подтверждение этого дорогу начинают пересекать ручьи, что говорит о приближении реки.
- А мы перейдём по мосту... Резидент, зная, что не столь страшны промокшие ботинки, как последствия их сушки у костра, разворачивается и идёт к нам и мосту. За мостом дорога забирается вверх на похожее на степь узкое плато, что бы идти вдоль русла там до самого верховья. Тут у нас была дилемма: или вставать на берегу с лесом до моста, или не терять время и переправится, но тогда леса не будет, согласно карте. Правда согласно карте нам ещё 300 метров спускаться и форсировать реку вброд, а не по мосту. Так вот и тут не совсем правда - и на другом берегу есть лес, и густой, только на склоне берега. Но на всякий случай мы поднимаемся вверх пешком и устраиваем разведку. Ищем место для ночовки, и находим его, у кромки обрыва к берегу у самой дороги. Место хоть и скрытное, но при желании всё же нас видно. - Мы от кого-то прячемся? - спрашивает Тароньё, когда я начинаю фыркать на его ядовито-жёлтый кусок непонятно чего, чем он от дождя рюк прикрывает. - Нет, но и внимание привлекать избыточно тоже не к добру. Бивуак делаем дружно. Резидент набирается наглости и в шортах идёт по крутому спуску за водой, где есть очень колючие кусты. В штаны он пока не влезает, но это скоро будет поправимо. Правда один как всё же не донёс, но в целом всё равно вечер удался, и на прозведившемся небе показались дежурные НЛО. Полночи Тароньё на них рычал, а Тиреа задабривал у костра их камусом.
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Отчёт Резидента: АЙЛАГУШСКИЙ СПУСК | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Перед спуском сделали несколько коллективных концепткадров. Таронью еще захотел сфотографироваться один на фоне скальника. Первый снимок вышел реально хорошим. А потом он залез на скальник и попросил его снять снизу. Скальник с кедрами и в самом деле смотрелся, вот только Таронью не было видно совсем. При большом желании можно было рассмотреть то ли большой гриб, то ли пень желто-зелено-коричневого цвета, торчащий над скалой. Первыми ринулись спускаться Тиреа и Таронью. И если Тиреа умудрялся идти вниз, не слезая с седла, то Таронью после небольшой попытки проехать, просто шел рядом со своим колесным конем. Первым, кто собирался съехать вниз, был Резидент. Но у меня не были поставлены задние тормоза. И когда я понял, что крутой уклон уже не позволит мне затормозить, то решил затормозить о придорожные кусты. Но в них, как назло, валялось большое трухлявое бревно, через которое я и перелетел. Но, главное, я затормозил, пусть и не совсем так, как хотелось. А Беркут столкнулся с проблемой велопешеходов на дороге. Тиреа и Таронью скатывали свои велосипеды по лучшей колее грунтовки, даже не подумав, что тот, кто едет сзади, будет вынужден их объезжать по острым камням другой колеи. Первого Беркут объехал удачно, но тут же на хорошей колее, как гриб после дождя, вырос второй. Объезд. Маневр. Прокол. Пш. Очень недовольная рожа Беркута. 'Ух, уж эти пешеходы!' - подумал он. А потом и высказал все, что он думает об этих велопешеходах. Особой вины Тиреа и Таронью здесь нет. Потому что умение думать не только о себе в таких условиях приходит только с походным опытом. И в горы мы ходим в том числе для того, чтобы предвидеть и предчувствовать проблемы товарищей. Я отрегулировал задние тормоза, которые обычно не ставил из-за приличной восьмерки на заднем колесе. Но без них съезд по серпантину наверняка бы превратился в съезд по прямой до столкновения с первым встречным деревом. Еще немного отдохнув и заправившись красной смородиной, Таронью, Тиреа и Резидент отправились вниз, а Беркут остался ликвидировать свой прокол. На развилке группа собралась вместе, и мы перераспределили фото и видеосъемку. Что касается развилки, то гадать куда идти не приходилось. Одна дорога шла вниз, а другая вверх на перевал. Итак спуск. Увереннее всех ехал Беркут, периодически перед камнями, крутяками или поворотами ставя одну ногу на землю, словно мотокроссист. Резидент поначалу в своем седле перестраховывался, но потом драйв его захлестнул, и он поехал как Беркут. Тиреа и Таронью со временем тоже оседлали свои велосипеды, но при уклоне 20% и более они предпочитали идти рядом с велосипедами. Несмотря на молодость никого из них нельзя назвать лихачом. Оба спускались надежно и аккуратно. А надежность и аккуратность в горах всегда в цене. Ближе к реке Айлагуш грунтовка начала выполаживаться, и мокрая от дождя земля превратилась в говногрязь, которая забивалась под крылья, тормоза и в ходовую систему. Таронью уже не первый раз незаметно и безнадежно отстал. Может отдыхал, может переодевался, а может восстанавливал утраченные калории. В этом вопросе он молчит как партизан. Поэтому Беркут, Тиреа и Резидент на подтяжной не стали ждать Таронью, а поехали до реки. Чистую бурлящую реку можно было перейти двумя способами по мосту или в брод. Но даже Резидент не захотел мочить ноги. Надо сказать, что и здесь картографические расчеты не совпали с реалиями. Сброс высоты от стоянки на хребту до реки составлял около 700 метров, а по карте должны были сбросить около километра. Наверняка, так произошло, потому что мы огибали гору с другой стороны. Но если верить карте, то огибая гору справа, мы могли набрать высоты на 300 метров больше. И сброс был больше на столько же. Значит, интуиция Беркута не подвела. Он оказался умнее карты 40-ей давности. У реки также не стали дожидаться Таронью: лучше место для бивака побыстрее найти. Нашли. Красивая и интересная стоянка метрах в 300 от переправы. Хоть она и находилась от грунтовки метрах в 30, но с дороги нас было почти не видно. С нашей стороны айлагушская долина напоминала альпийский луг с резким лесистым спуском к реке. На остальной части редкие деревья возвышались лишь ближе к верхушке склона. Вот на границе этого лесистого спуска мы и расположились. Мне не хотелось в очередной раз возиться с костром и едой, и я сказал: 'Схожу за водой, а все остальное делайте сами'. Нткто не возражал, поскольку Резидент и так делает больше всего общественных работ. Но путь до реки оказался тернист. Всего метров 50-60 до воды, но с завалами и колючими кустами. Набрав 10 литров воды, я двинулся наверх. Балансируя по бревнам и перепрыгивая с одного на другое, я несколько раз едва не упал в колючие кусты. Казалось, когда завалы и кусты закончились, воде больше некуда было деваться, кроме как на еду и питье, но... у маленького канна было другое мнение. Он отбросил свою ручку, оставив ее в моей руке, а сам решил покататься по склону. Конечно, я поднял его, но уже без воды. Так из 10 литров Резидент до бивака донес только 8. Вообщем, справился с задачей на 4. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Отчёт Беркута: Айлагуш | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
- да вас медведь из палатки вытащит и сожрёт. - Не-а. - Сожрёт. - Отстреляемся. - А есть чем? - Есть. - давай пальнём по тому ведру! - Не-а. - Почему? - А у тебя что, братан, патроны дармовые есть? Нету... Почесали репу лихие ребяты, сели на свой УАЗ и укатили. А мы начали собираться. Тароньё всё был озабочен судьбой своей прикормки из цукатов ананаса - найдя рассаду в кармане, он хотел на дороге ночью останавливать машины и вкрадчиво из-под капюшона предлагать свежевыращенные карманные ананасы. Но мы его от этого отговорили. А потом приехал ковбой.
Потом он оставил коня и пошёл что-то искать в лесу на берегу. Лес этот, где вчера Резидент акробатировал с водой, а сегодня предпочёл сходить к переправе, действительно хорош и дремуч, не смотря на небольшую площадь. Река, журчащая где-то внизу за крутым склоном идеально дополняет картину, образуя великолепный непередаваемый вид таёжной глуши и радует навийскую душу.
- А я буду идти пешком, - гордо заявил Тароньё. - Не далековато ли?
- Не хочу рисковать багажником, - он показал на стойки уже резидентовского багажника, которые определённо в два раза прочнее чем те, что были у него. И они уже начали прогибаться. - Вот, не хочу и этот сломать. - Дело твоё... Но всё же пока лучше ехать. - Мы куда-то торопимся? - Да как бы у нас велопоход, а не с-велом проход. Ну, как знаешь... В итоге на дороге первым оказался я, и Тиреа. По рации нам сказали что догонят, заодно Резидент просил тормознуть у места, где можно будет искупаться в реке. Получив такую задачу, мы с Тиреа пришпорили своих коней "Чу! Ко макто!" и покатили по дороге вдоль Айлагуша. Это очень хорошая дорога. Она в меру наезжена, достаточно суха и по ней в целом приятно ехать. Каменистая грунтовка, но с выходом чернозёмов и липких луж в нём. Но они там где ровно, а это не очень часто - то подъём, то спуск, резкие и не очень, длинные и короткие. Почти сразу за небольшим холмом - стоянка, видимо, что обитаема, машины стоят новые. Потом ещё одна, далее дорога тянется по лугам, к следующему логу, там тоже стоянка и тоже обитаемая. По дороге открываются потрясающие виды на реку и горы, нос наполняется свежими запахами, наверно характерными только для таких мест. Дорога тянется и тянется, а подхода для купели как-то не видно. Я снимаю видео даже на не совсем ровных и лихих спусках, Тиреа скрипит своим колесом, и наконец нас выносит прямо к реке. Дожидаемся тут Резидента и Тароньё - тот, как ни странно, всё же пытается иногда осторожно ехать.
Не пронесло, а принесло. Резидента на велосипеде. Конь никогда не видел велосипедов, и стал нервничать, при виде металлического конкурента, а его всадник не смог удержаться от любопытства и узнать "Шо цэ було". Резиденту тоже очень интересно оказалось пообщаться, тем более отстали все, включая Беркута. Алтайца понятно интересует "Как оно на веле и зачем?" а резидента "Как тут вообще и что". Вскоре так же странно прилетает ещё два велосипедиста - беркут и Тиреа. Конь опять пыркается при виде этого. Я торможу, но на резком спуске начинает немного заносить.
- У меня тоже пыркается, - ловлю мысль алтайца. - Гы-гы-гы... - отвечает тот, поняв, что мы на одной волне. От встреченного алтайца мы узнаём не мало нового и интересного. Узнав, что мы занимаемся экологическими проблемами, причём в близком для Алтая ракурсе "защищать природу не для людей, а от них", он поделился своим видением вопроса. - Да лезут, лезут всё дальше. Вот там, вы увидите, на Караарт, там землю новосибирцы купили, и хотят туда дорогу сделать, асфальт положить. - Этого нельзя допустить, тут же замля... - Да, тут те места куда не всем можно, загадят всё! А они там хотят какую-то толи базу, толи кемпинг с развлекухой, короче вертеп. - Отстреливаться? - Эх да, надо бы их поджарить... Да сейчас вот, в стране полиции больше чем армии, от кого это всё? В Новосибе ещё ладно - в Барнауле на каждом углу документы смотреть останавливают. В Горном (Горно-Алтайск) ОМОНА сколько.. Нагонят ещё сюда, начнут облавы... - Тогда гасите их юридически. - я почему-то вспомнил свой сон ночью накануне, - Ну а с дорогой.. тут земля живая, шевелится, может и смыть, и засыпать... Это мы тут сейчас на велосипедах пижоним, а так тут транспорт только такой должен быть, - киваю на коня, - А не буде дороги - вертеп не построят. - Ну что, будем тут сопротивлятся как можем. Не надо нам тут дорог и размлевших туристов с кошельками. Мда. А землятрясение-то слышали? - Какое? Тут выяснилось, что когда на перевале ночью трясло и ухало - это было землятрясение. Беседа получилась содержательной и интересно, но нам надо шевелить своими лапами дальше - Тароньё уже до нас как-то добрался, и тянуть резину нельзя. Сердечно попрощавшись с единомышленником, мы двинулись дальше в путь. Тут дорога пошла довольно странная. На ней стали частенько вылезать валуны, и сама стала нырять в лужи, иногда с с знакомыми по спуску говнами-липучками. Разумеется тут уже проходимость велосипедистов сразу дифференцируется, и Резидент со мной уходит в отрыв.
Между тем дорога нырнула в очередной прижим, где среди прореженного каменистого бурелома стоит противоскотский забор и закрытые ворота. За ними начались топкие грязевые говны, со множеством таких же липковсасывающих объездов. Не строя из себя великих джипперов, мы с Тиреа их проходим пешком, и только выбравшись на сухую траву снова едем. Дорога начинает забирать вверх, запахло людьми или скотом. И точно - наверху стоянка. Только ни людей, ни скота - одна одинокая собака, которая лениво тотяфкав от скуки в нашу сторону быстро успокоилась. Мы же стали дожидаться отставших.
- А перекус? - Ну, не здесь же. - А где? - Да проедем ещё пару КэМэ, присмотрим место. - Есть хочу... По дороге до воображаемого перекуса встречам кузовной УАЗ набитый детьми, женщинами и парой мужиков - у алтайцев покос в разгаре, нужны все, пока погода позволяет.С другой стороны мы ещё в достаточно обитаемых местах находимся. Но это не надолго. Перекус делаем прямо на дороге, где и встретились. Мы уже почти всю свою часть съели, пока до нас доковылял Тароньё с заметными прогибами стоек багажника. Но ещё держится. Он долго и вдумчиво извлекает из рюкзака банку горбуши, соображая, что в будущем то, что на перекус, надо класть вовсе не на дно рюкзака. Учимся, да, набираемся опыта. Так или иначе, уже 13 КэМэ мы проехали. И судя по всему до Караарт нам осталось около 5-6 километров. Дорога - всё тот же укатанный песчаник с каменистостями, хотя стала уже заметно менее накатанной.
- Ага, ты же знаешь, тут много сбывается, - отвечает Тиреа. И раки в горах свистят, красные такие. - Знаем, и крокодилы каракольские. Вот сейчас спустимся... А спус тем временем с камешками. Я по ним прыгаю как молодой бычок перед молодой коровкой, пока внизу не слышу грозный рык и хрип заднего колеса о покрышку. Даже не глядя я понял в чём дело - у меня сломался багажник. Распрягаю коня, кладу, отыскиваю в карманах металлический штырь, и пилю чтобы вогнать его в сломанную трубку. Тиреа смотрит то на меня, то на двух бычков, один как и положено - молодой, другой такой матёрый, идут медленно в сторону стада с горы. - Так, Беркут, ждём рака на горе? Не двинемся отсюда пока не свиснет? - Э, ща наговоришь, появится, достанет свисток и... - Понял, молчим. - Что случилось? - Резидент уже догнал нас. Поясняю. - Фигово. Надо вставать и чинится. Тиреа, пошли стоянку искать. - Вот тебе и рак... Пока я пилил и прикручивал штырь в стойку багажника, а потом крутил проволоку из тиреевского ремнабора. Появился Тароньё и дал прочной изоленты для фиксации. Я сказал что на стоянке займусь и его багажником - вдумчиво и с расстановкой. Тем временм место для стоянки нашлось метрах в 300 от меня, а по пути запримечен удобный подход к воде, чтобы отмыть велы от грязи, налипшей по дороге. Завтра нам уже идти в гору, на хребет, как бы там будут другие проблемы и грязь тащить не хочется. На стоянке не затягиваем резину, быстро ставим бивуак. Я занимаюсь велосипедами.
Тут меня осеняет простая мысль - что бы прочно соединить оставшиеся куски дырчатых стоек, надо опустить багажник ниже, а то задран к верху, словно у него колёса 28". Вот она - причина! Разбираю всё, переделываю, собираю как положено для 26"-вела. Багажник встаёт как влитой, не смотря на уже несвежие стойки. Как потом показали события, после этого ремонта о проблемах с багажником Тароньё забыл. Я же на радостях вместе с Тиреа смотался назад к подходу к воде, где мы отмыли велы от грязи, потом он ещё варил рисовые макароны. Вкусные, конечно, но мало. Пришлось догонятся конфетами и колбасой. Последний самый ездовой день подошёл к концу. Мы напиваемся чаю, а Тароньё всё расспрашивает как заводить и на какое время можно ставить гидробудильник. - Да вот после этой кружки как раз на два часа будет, - уточнил Тиреа. Тароньё посмотрел на неё внимательно, и допил. - Тогда пойду спать, - закончил беседу он, посматривая на хлещущие на горизонте впереди молнии и дежурное сине-зелёное НЛО, медленно плывущее по небу. Ровно в 2 часа ночи Тире проснулся - кто-то вылезая из палатки по зову гидробудильника толкнул его в плечо, и пока тот разлеплял глаза и готовился что-то сказать, он вышел наружу. Тиреа наконец проснулся. Гидробудильник. И Беркут тоже. Беркут шустро выбрался из спальника и пошёл тоже наружу вслед за первым. Тиреа встал, и за ним Тароньё. Потом и резидент поднялся. - Так. А кто вышел из палатки первым? Проведя экспресс анализ происшествия, пришли к выводу, что это был задержавшийся вечерний Резидент. А ночной остался. Утром, пока мы с Тиреа досматривали последние лохмуты мутных снов, Резидент успевает помыть велосипед. Тароньё делает это после завтрака, что отнюдь не предвещает успешного в плане дистанции дня -время идёт. Палатку опять собираем толи по очереди, толи как приспичит, одним словом тоже при сборах не шустро. А зря. Нам ехать до лога Караарта километра три, потом только подъём и подъём к перевалу на Челенташ. Но и на Челенташ нам не надо, а дальше двигаться по хребту. В логе том есть ещё два небольших лога, и только в дальний, во второй, нам надо чтобы выйти к перевалу. Это на сегодня план-максимум. Но судя по сборам надо план минимум иметь - просто дойти до тайги во втором логе и встать с доступом к воде. Но и туда ещё надо добраться. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Отчёт Резидента: ГРИБЫ-БЛИЗНЕЦЫ | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Чтоб ребята спокойно досматривали свои сны, открыл им молнию с обеих сторон палатки. А то упреют еще. И на кой мне 3 упыря с утра пораньше? Когда несостоявшиеся упыри вылезли из палатки, то время они даром не теряли. Поели, собрали тент и палатку, и начали собирать свои рюкзаки. Чего-то не хватало. И далеко не все сразу поняли чего. Все наши велосипеды еще со вчерашнего дня отдыхали на перевале. А значит, привычная укладка рюкзака сегодня была неактуальна. Все самое тяжелое надо было класть наверх и поближе к спине. Беркут и Резидент в этом вопросе уже опытны. Тиреа к этому моменту нес только спальник, небольшие одежный и продуктовый мешки, ремнабор и, возможно, еще 2-3 банки консервов. Тут сколько мозг не ломай, число вариантов укладки сильно ограниченно. А вот мозги Таронью вскипели. Он и хотел уложить рюкзак как лучше, но получалось либо как всегда, либо еще хуже. Беркут, Тиреа и Резидент не выдержали войну Таронью с рюкзаком и ушли, не забыв предупредить его включить рацию. Хорошо все-таки, что мозг Таронью вскипел, а то бы он мог еще долго воевать с рюкзаком. Консервные банки, множество всяких заначек, пакетиков и личных вещей давали ему возможность собирать рюкзак различными способами. Выбор был слишком велик (иногда казалось, что он взял с собой закрома Родины). А без мозга он быстро собрал рюкзак достаточно стандартным для себя макаром и пошел догонять, ушедшую вперед группу. А в группе Резиденту быстро надоело тащиться за часто отдыхающими Беркутом и Тиреа, и я их обогнал. И... не увидел ни Беркута, ни Тиреа. А увидел я 2 гриба с ковбойскими шляпками. И не отличишь их никак. Нагнулись под весом рюкзака оба вниз сильно, и не видно, что у них под шляпкой. Ножек только у них по 2, и перебирают они ножками этими, вверх по лесной тропке карабкаются. Палочками постукивают, коряжки переступают. Захотел Резидент получше рассмотреть грибки эти. Подождал их после участка крутого. Пришли грибки, запыхались немного. Согнулись, сели на травку, рюкзаки сняли и распрямились. И увидел я под шляпками неожиданно морды Беркута и Тиреа. Посидели они, отдохнули и снова в грибки превратились. Посеменили они тропкой лесною снова. Опять палочками постукивают, да коряжки переступают. И не отличить бы их не в жизнь, если б не пятнышки на рюкзаках ихних. У одного красные пятнышки, а у другого желтые, словно это красный и желтый мухоморы. Но пока я ждал Таронью, ушли грибы за кедры высокие, и не видел я их больше. Потом я углубился в шитье рюкзака т штанов, и как-то незаметно для меня усилиями Таронью поставилась палатка, а усилиями Беркута и Тиреа приготовилась еда. Поздним вечером по грунтовке мимо нас пролетали на "Газонах" и "Уралах" алтайцы, но в темноте нас было не разглядеть. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Отчёт Беркута: В тайгу | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Наверно можно было бы и срезать от дороги минуя эти переправы и заезд на стоянку, но думать об этом уже не хочется - впереди ровный и настойчивый подъём вверх, к виднеющейся толстой нитке забора и каким-то построечкам подле.
Вдоль забора дорога действительно есть. Её сделали строители забора, иногда на неё затекают ручейки со склона. На вид всё просто отлично - роная, относительно, чистая тропа-дорога-двуколейка, местами камешки. Однако не всё оказалось так просто. Глинистый чернозём, со свойствами гипса - он как раз и лежит в этих колеях. Просто тут давным давно никого не было, воды сровняли его, а солнышко подсушило. Поэтому на вид - всё ровненько и чистенько. Но стоит колесом проехаться по этой тропке, как оно покрывается плотным слоем говнов, который наматывается на колесо до тех пор, пока не забьёт собой тормоза, крылья, перья вилок, и не застопорит само колесо. Одним словом "велосипед плохо едет". Если бы сухо было бы давно, то проблемы бы не возникло. Но тут как раз самое вкусное, после просто топких говнов после дождей. Я быстро понял что тут не так, и не смотря на то, что катить вверх велосипед по целине из камней и мягкой травы сложнее, катил именно там, и забиваемость до непрокручивания удалось избежать. Хотя всё равно пришлось не раз прочищать. А вот ребята не сразу сообразили, а сообразив, не много могли сделать. Резиденту пришлось сложнее всего - у него заднее крыло дорожного типа, поэтому оно забивалось глиной просто на раз. Чуть проще, теоретически, Тиреа, но силы у него не как у резидента, поэтому приходится тянуть иногда велосипед с рюкзаком по грязи с непроворачивающимися колёсами. Тароньё просто не сразу сообразил. Да и не до того ему: после взлёта набирать высоту по сложной тропке ему в принципе не просто. Силы у него начали таять, и вскоре уже было не понятно, он тянет велосипед, или тот даёт ему на него опираться, чтобы не упасть. Скорее второе. Потому что ноги Тароньё начали наливаться чугуном и так же плохо ворочаться, как колёса его велосипеда. Резидент, устав бороться с велосипедным забиванием впереди всех, залез на склон и стал оттуда снимать как мы ковыляем вдоль забора вверх по логу. Обкоментил меня и Тиреа, не забыв про наши шляпы, обрисовал ситуацию, и дождался Тароньё, который шёл словно его заставлял велосипед. - ...Мы больше не увидим следов цивилизации, - Продолжал комментировать Резидент, не желая снова лесть в липкую глину, - Останется только дорога... - тут он ещё раз посмотрел на заплетающиеся ноги Тароньё, - ...и свежая поступь Тароньё...
Тропа, забравшись к первому правому логу, перебирается через небольшой холм, и скатывается снова вниз, причём резко, к переправе через Караарт. За ним - снова вверх, но уже не по условно лесистому склону, а по открытой поляне, наклонному лугу с высокой травой, где тропы уже надо угадывать. Нужный лог хорошо виден, да и пройти мимо не получится - он один такой. Где-то в его глубине вожделенная тайга, куда так хочется сегодня попасть. Резидент, прочистив вел, довольно быстро начал догонять, а Тароньё, у которого высокая трава снова вызвала очугунивание конечностей, отстал так, что уже начал конкурировать в ползучести с Тиреа, который оставив все силы в говнах внизу, уже прёт из последних сил. Мы с Резидентом то теряем, то находим жиденькую тропку вверх, которая нас ведёт в сторону нужного лога. По пути стоит одинокое, но приветливое дерево. - Думаю, там - привал. - Угу... - отвечаю я, чувствуя, что мне этот привал тоже очень нужен. Мы почти одновременно добираемся до дерева, и почти валимся в отдых. Я судорожно грызу прикормку из кармана, а Резидент даже пытается что-то снимать. Потом приходят очугуненные Тиреа и Тароньё, и тоже обмякают рядом. - Ещё чуть, и было бы тоже что в первый день "Чулышмана", - Тиреа дополз до дерева, - я бы шёл на карачиках, и отсюда уже бы не ушёл.
Судя по всему на сегодня липкие говны кончились. И тропа - тоже. От дерева она немного поднялась к руслу ручья, около которого тоже деревья и следы стоянок пастухов, и растворилась в траве. Началось прохождение "в направлении" по целине из высокой травы. Это не странно - тут ходят только на конях, а им это не препятствие, а наоборот - одно удовольствие, у них это "тропа везде", заодно и пожевать есть что. Впрочем, не только им. В пойме ручейка оказалось очень много красной смородины. Чёрную, правда, медведи съели. - Бросай вел, и пошли хлебать смородину, - остановил меня Резидент около одного из таких мест с медвежьими тропками. Кроме смородины тут были и грибы. Не много, но большие. Похожи на маслята и белые одновременно, но почему-то окрестились как подморозовики. Тароньё, пришедший позже, не смог остаться к ним равнодушен, но ещё совместно с Тиреа настояли на перекусе. - Я просто дальше тогда не пойду, - отрезал он, в ответ на моё предложение всё же дойти до тайги вверху. Делать нечего, пришлось согласится, не смотря на долгое и плотное поедание смородины и запивание её водой из ручья. После этого все как-то совсем размякли. Я стал понимать, что придётся действовать по плану-минимум - то есть дойти до тайги и найти там место с доступом к воде. Перевал, похоже, на сегодня откладывается. Мне первому надоедает тупить в траве у ручья, и я отправляюсь вверх посмотреть наличие какой-нибудь тропы. Вменяемой тропы не нахожу, зато вижу оптимальный путь в тайгу и теряю одну перчатку. Правда нахожу её потом, когда начинаю толкать велосипед вверх по своим следам. Оказывается до тайги ещё переть и переть, и я медленно и верно тяну велосипед. Уже повернув к востоку начинаю видеть тропу в тайгу ведущую - просто ей пользуются не часто ещё, зарастает. Стало быть в тайге она будет заметнее. Ребята давно потерялись внизу из виду, и я собираюсь их поджидать только уже добравшись до тайги, почему-то кажется что там, в лесу должно быть полегче. И вот тайга стала близка. Её вход, увенчанный мохнатыми ветками и таинственно ныряющей под них тропой манит и радует, а сама условная тропка стала даже как-то более пологой. Я радостно залезаю в тайгу, и некоторое время проталкиваю велосипед по тропе вверх не особо замечая брёвен-шлангбаумов, что нормально для конской тропки, и развилку тропы куда-то вниз в кусты. Просто интуиция ожила, а мозг не подсказывает, что те, кто не так бодры скорее всего вверх не пропрутся, да ещё с брёвнами. Дойдя до подходящего и приятного для ожидания места под приветливым молодым кедром заседаю в ожидании. По рации начинаю узнавать новости. Резидент понятно впереди, и так же понятно, что элементы "Велокарагема" на тропе увели его в чапараль ниже. Где он относительно меня и тропы уже не понятно. Тайга. Достаю ствол, стреляю. Услышали. Но легче не стало, тропу потеряли. Иду навстречу, нахожу заблудших, наставляю на тропу истинную. Тиреа, идущий следом за Резидентом, тоже не свеж. Видимо говны подзаборной дороги его ещё не отпустили. Однако он молча и сосредоточенно штурмует брёвна, и добравшись до подтяжной уже посвежел. Видимо от тайги зарядился. Последним в тайгу забирается Тароньё, и становится ясно, что надо искать место для стоянки на ночь. К тому же нас начинают окружать грибы, к которым уже снова проголодавшийся Тароньё проявляет странное неравнодушие. Однако со стоянкой не всё просто. Мы идём не просто в тайге, а по довольно сильному склону, и сам ручей где-то далеко внизу. Ровных мест как-то нет, и ещё внезапно теряется тропа. Зато находится уютное и ровное место для стоянки. Решаем тут встать, а я сходить разведать тропу и заодно перевал. Ободрившийся Тиреа готов пешком со мной, а Резидент и Тароньё берут на себя установку палатки и приготовление пойманных грибов. Я и Тиреа собираемся в разведку достаточно хорошо - ФКН, фото, проверяем рацию. Всё готово, выдвигаемся пока светло. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Отчёт Резидента: ГЛАВНОЕ, ЧТОБЫ КОСТЮМЧИК СИДЕЛ | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Все-таки есть польза от утренних гостей: все быстро проснулись. Группа уже вовсю собиралась, когда к нам приехал еще один гость, на этот раз конный. Русский парень, как позже выяснилось, одноклассник Аржана - хозяина Белого Бома (даже здесь Белый Бом был за углом). Он искал черенки для вил. На этот раз уезжали парами: Беркут с Тиреа, а Резидент с Таронью. Начинало припекать, и я попросил Беркута с Тиреа: - Найдите погружное место, подождите, хочу искупаться - Найдем в лучшем виде, не волнуйся - ответили те Я так долго возился со своим кривым колесом, что собрался всего минут на 5 раньше Таронью. К тому же тот просил меня его подождать. Подсохшая после дождя грунтовка позволяла ехать почти везде, а камни под колесами заставляли не зевать по дороге. Через 1-1,5 км от ночлежки проехали большую летнюю алтайскую стоянку. А километрах в 3-х Резидента и Таронью ждали Беркут и Тиреа. Погружное место. Я искупался. Обсох. И стал как огурчик, хотя и не позеленел. Мы двинулись дальше. От постоянных подскакиваний на камнях у меня снова загуляло заднее колесо, но заметил я это лишь на одном из подъемов. Велосипед не ехал совсем: колесо крутилось с трудом и постоянно целовалось с рамой. Раскинув мозгами, я понял, что покрышка сотрется гораздо быстрее рамы, а значит надо выравнивать колесо. Алтайцы огораживают забором большие просторные площадки для выпаса скота и с двух сторон ставят деревянные ворота, чтобы туда можно было проехать. А когда загоняет туда скот, то ворота закрывают, чтобы скот мог пастись самостоятельно и не убегал. Вот именно у таких ворот я догнал Таронью, после того как оказался последним из-за возни с восьмеркой. Я открыл ворота и попросил, следующего за мной Таронью их закрыть. Он въехал в загон, а дальше стал делать совершенно непонятные вещи. Видимо, парень уставал намного сильнее, чем можно было видеть со стороны, а физическая усталость еще и выключала мозги. Не слезая с велосипеда, он попытался закрыть ворота. В принципе это было возможно, если бы не 2 но. Во-первых, с силой и координацией должно было быть все очень хорошо, чтобы, опрокидываясь назад, закрыть ворота. А еще и в седле удержаться. Я, например, не уверен, чтобы сам таким макаром смог закрыть ворота. А во-вторых Таронью сильно мешала палка, торчащая вверх и воткнутая в багажник. Я увидел следующую картину: Таронью привстает с седла и опрокидывается назад. Воротником своей бежевой куртки цепляется за верхушку палки, намертво воткнутой в багажник и ... повисает на ней как на вешалке. Попа предательски сползает с седла назад. Своими длинными ногами он достает до земли и сжимает бедрами рюкзак, удерживая велосипед. В этот момент неподвижными остаются только носки ботинок, буравящие землю и воротник, висящий на палке. Все остальные части тела и одежды находятся в свободном полете. Я сразу вспомнил знаменитую кинофразу: "Главное, чтобы костюмчик сидел". Парню уже совсем не до того, чтобы закрыть ворота. Самому бы не свалиться, а еще как-то надо велик удержать. На своей палке он болтался, наверное, секунды 3-4, но успел шепотом наговорить столько, сколько и за полчаса порой не скажешь. Что он говорил, я могу только догадываться. Но думаю в этот момент он поминал палку и Беркута, который посоветовал взять ему эту палку. И, наверное, не самыми хорошими словами. Задрав воротник рукой, Таронью резким движением распрямляется седле. Даже куртка не порвалась. А дальше он сделал... тоже самое. Опрокид. Зацеп. Висяк с болтанкой. Не давал ему покоя костюмчик. Отцепившись от палки во второй раз, в третий раз Таронью виснуть не стал. Он слез с велосипеда... и тот завалился на него. Вылезание из-под велосипеда заняло у Таронью секунд 10. Возможно, вам и покажется забавным эти чудачества у ворот, но мне было не смешно. Я слез со своего велика и закрыл ворота сам. И еще раз понял, насколько тяжело парню. Но он не ныл, держался, а просто уставал и тупил. Так глядишь, и подготовим его для боя с супертяжем. В конце подъема перед летником Беркут и Тиреа устроили подтяжную. Когда я их увидел, они только махнули рукой вперед: "Мол, езжай, на мозоль глаза". Я проехал летник и поехал дальше. Начал спускаться, и вижу, навстречу мне идет пожилой алтаец, ведущий лошадь. А лошадь идти не хочет, упирается. Когда я к нему подъехал, поздоровался: - Добрый день! - Добрый день! Во, ты какой! - В смысле - не понял я - Да я слепой немножко, вижу голое тело движется (я ехал с голым торсом), а велосипед не вижу. Быстро так движется, я никак не мог понять, как так? А он (алтаец показывает на коня) совсем испугался. Остановился и не идет, тащу - упирается. Таких как ты, не видел Тут подъезжают беркут с Тиреа. - Здорово! - приветствует Беркут алтайца - Здорово! Куда едете? - спрашивает тот - Вдоль Айлагуша, а потом на Караарт поворачиваем - А, так там новосибирцы землю хотят купить и дорогу сделать - Где? - поднимает удивленные глаза Беркут - Карта есть? - спрашивает алтаец - Да - Беркут достает карту - Да вот здесь - А вы чего? - Мы против - Что патронов не хватает? - Хм... - Так отстреливайтесь - Придется Километра через 3 от погружного места нас ждал 500-метровый участок говногрязи с болотистым привкусом. Хоть на язык мы ее и не пробовали, но запах, зеленые разводы и постоянно вязнущие колеса говорили сами за себя. Здесь низина, плотно закрытая деревьями, поэтому и солнечные лучи на болотистый участок почти не попадают. И река рядом. А значит влажно и грязно. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Отчёт Резидента: НЕ ДЕНЬ БАГАЖНИКОВ | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Но на момент перекуса мы проехали километров 11, который, как и договорились, сделали в 2 км от последнего привала. За мной постепенно подгребли Беркут, Тиреа и Таронью. Группа опять скучковалась. На перекус у нас опять была колбаса с галетами и рыбные консервы. И если в магазине выбор рыбных консервов довольно разнообразный, то в походе они делились только на 2 вида: горбуша или негорбуша. Никакую другую консервированную рыбу Тиреа не ел (о том, что он ест еще и форель, даже сам Тиреа узнал в конце похода). Беркут и Резидент ели негорбушу, а Тиреа долго ждал, когда Таронью выудит из рюкзака банку горбуши. Недовольный Таронью перерыл весь рюкзак и все-таки вытащил нужную банку. Но скрыть своего неудовольствия не смог: - Почему я должен доставать консервы? - Разгружаем же тебя - Да я весь рюкзак перерыл. Почему я? - Так повыше надо перекусы класть - Ну, надо было сказать Опять сказались у парня усталость и нехватка опыта. Надо либо перекус класть повыше, либо не жужжать. Да, пока до боя с супертяжем Таронью было далековато. Поскольку Таронью действовал сегодня по индивидуальной программе, остальные сели на своих колесных коней и покатили, не дожидаясь его. Беркут взял видеокамеру. Я почувствовал, что мое преодоление одного из притоков Айлагуша он снимает видео. Поэтому разогнался, проехал ручей, взобрася на пригорок и укатил вперед. И даже не заметил в нескольких десятках метров слева от дороги мужика. А мужик оказался каменный и стоит здесь уже около 7000 лет. Вот, что значит увлекся, такое пропустил. А ребята останавились, отдали дань уважения и сфотографировали святое для алтайцев место. Я подождал Беркута и Тиреа, и мы поехали вместе. После очередной алтайской стоянки я уехал чуть вперед. Отъехав от нее километр, я обернулся и не увидел ни Беркута, ни Тиреа. Связался с ними по рации: - Что там у вас? - Багажник - ответил Беркут - Что именно? - Наезд на камень, прыжок, непонятный маневр, болтанка, хруст, и велосипед не едет. Смотрю, сломалась боковая стойка багажника. Встал на долгий ремонт. Сопоставив время с проблемами Беркута, я понял, что далеко мы отсюда не уедем. И найдя неплохое место для бивака, стал ждать ребят напротив заброшенной алтайской стоянки с включенной рацией. Таронье дошел до меня раньше, чем починили багажник и спросил: - Мне идти дальше? - Нет, отдыхай - сказал я ему Вскоре подъехали и Беркут с Тиреа. Вставив стержень в полости сломанных частей багажника и укрепив его проволокой, Беркут сказал, что вроде держится. Место для ночевки рядом с рекой напротив заброшенной стоянки приняли без особых возражений. Не потому что оно было очень хорошим, а потому, что уже смеркалось, и никто не хотел искать другое. На стоянке Беркут еще какое-то время чинил свой и тароньевский багажники, потом они с Тиреа пошли мыть свои велики. В это время Таронью ставил палатку, а Резидент разводил костер. Долго не могли определиться, что готовить на ужин. Любая еда кого-нибудь да не устраивала. Наконец Тиреа предложил сварить креветки с рисовой лапшой. Из походного рациона многое приелось, и потенциально новая еда была встречена на ура. Не знаю как Беркут и Таронью, но я такой походной экзотики точно никогда не ел. Но памятуя, что Тиреа небольшой любитель заниматься общественными работами в лагере, Беркут и Резидент дружно сказали: - Раз предложил, то вари сам - А я и непротив Со своей задачей Тиреа справился. Креветки получились вкусными и аппетитными. От них даже никто не окривел. Но никто и не наелся, поскольку их получилось по половине полукана на каждого. Догоняли все это чаем кофе и различными сладостями. И как-то незаметно и постепенно все от костра перекочевали в палатку. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Отчёт Резидента: ЗАЛИПУХА ВЕЛОАБОРИГЕНОВ | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Перед выходом все велосипеды были почищены, помыты, смазаны и блестели как "Фольксвагены" на выданье. И надо сказать, 3км вдоль Айлагуша наша группа проехала легко и непринужденно, хотя грунтовка и ползла немного вверх. А дальше наши пути расходились. Грунтовка стелилась вдоль Айлагуша, а мы повернули. Изрядно попрыгав со всем своим грузом через стекающий сверху ручей, наконец, нашли какую-то тропу, устремленную вверх. Она привела нас к огороженной территории, вокруг которой пытались возвести забор. Но к нашему прибытию забор уже был изрядно разобран. Мы уже знали от повстречавшегося вчера алтайца на лошади, что это территорию хотят выкупить новосибирцы и сделать здесь альплагерь. А значит, здесь будет дорога и много народу в летний сезон. Что для нас - любителей нетронутой естественной природы будет очень нежелательным вариантом. Не день был теплым и солнечным, и луж на дороге почти не было. Но верхний слой земли удивительным образом лип к колесам и забивался всюду, куда мог забиться: под крылья, тормоза, задние шестерни, суппорт. Когда количество грязи не позволяло нормально крутиться колесу, останавливались и вычищали грязь. От грязи больше всех страдали Тиреа и Резидент, которые в один миг стали самыми тихоходными участниками группы. Но вскоре земляные колеи превратились в травянистые, и проблема налипания отпала сама собой. Дорога как-то незаметно превратилась в тропу. Я даже проехал метров 500 и догнал Беркута и Таронью. Перед одиноко возвышающимся на травяной поляне кедром устроили подтяжную. Тиреа подкатил последним и долго восстанавливался: купание в грязи отняло у него очень много сил. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Отчёт Беркута: По-конски | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Поминая "Велокарагем" мы протопали с существенным подъёмом для таких мест этот прижим, и сели отдохнуть напротив большой наклонной поляны, что видно со спутниковой карты. Так-то пройдено не много, но сказывалась нагрузка за день. Тем не менее прижим нас впечатлил, и заставил вынести однозначный вердикт - тут только на коне нормально. Вот и будем тут как кони ходить - в одну цепочку. В данном случае - в два прохода, один раз с рюком, в другой - с велом. Зато тут внизу виден ручей. А вот дальше - тропа отвернула вверх и в лес - всё, ручья больше нет. Зато есть другая, большая поляна, которую пересекает тропа в направлении перевала. На поляне этой трава, но не просто трава - а очень большая, высокая и сочная, какую обожают лошади. Знаменитый пандорский хвощ тут тоже в изобилии, но уже подвял, и не столь гигантен, как мы привыкли. Но кроме него всё равно по голову уходишь в траву. Поляна тут же была названа "Пандорской" за траву склонную к гигантизму. На поляне растёт одинокий кедр. Он не далеко от кромки леса, но на отшибе. Под его сенью прекрасное место для отдыха с видом на поляну как раз для коней, и горы. Мы не смогли пройти мимо. Идеальное место для конного привала, только до воды далековато. - Я воду слышу, - Тиреа показал палкой немного вперёд и вверх. - Точно, есть. \Вода действительно оказалась рядом - небольшой ручеёк спрятанный в камнях и буйных травах Пандорской поляны. Метрах в 10 от кедра. Вот бы тут постоять. - Кстати, я сейчас не как на "Чулышмане", что у меня днюха завтра помню. - Вот тут и отметим. - поставил Тиреа точку в вопросе. - Но сначала надо понять где же перевал. - Пошли. Мы пересекли Пандорскую поляну. Она большая, как ей и положено. В верхней части нашлись развалины какой-то постройки, избы или аила, видать не одни мы тут её видим конскими глазами. Конная же тропа нырнула в тайгу, где перевалив через пару карагемо-подобных шлагбаумов-брёвен, начала круто забираться вверх. Тут мы снова себя почувствовали конями - на четырёх копытах идти явно проще, да ещё с арчимаками. Фыркая и ржа, начали подниматься. Тайга тут кедровая, и шишки доеденные и не очень лежат прямо на тропе. Вот их я и подбираю на каждом привале, чтобы погрызть орешки потом. Прикорм такой вместо ананасовых цукатов. Да, переходим плавно на подножный. Да и суп сегодня планируется грибной. Подъёмы резко сменяют друг друга и за кедрам перевала не видать хоть тресни. Хотя этот кедрач при этом одаряет своеобразной таёжной бодростью и какой-то душевной силой. Вроде тяжело и не просто месить тропу копытами, но если прёшь - то тебе словно невидимая сила помогает. Ну а про запахи в закатных тонах девственной тайги я уже и сказать что не знаю. Вштыривает, не смотря на усталость за день. Однако это бесконечно продолжаться не может. Тайга редеет и мельчает, на смену кедровым чащам приходят цепкие кусты чапараля, чувствуется высота. Резкая смена атмосферы, и вот окрывается просторный вид на перевал. Тропа выполаживается, и начинает вяло дробится в высоких зарослях чапараля. Внизу - лог сухого ручья, но меня так и подмывет убедится что сухого. На - вид - камни сухие, звука воды нет. И вот уже перевал.
Спуск до Пандорской поляны тем не менее показался немного затянутым. Зато после - быстрее. Но прижим всё равно производит впечатление, если только подумать какая акробатика тут может быть с гружёным велосипедом. - Ну как там и что? - спросил Резидент прибывших. - Нам предстоит напрячься по-конски, - ответил я. - Тут почти рядом прижим, вроде карагемских, без мшистых тропок, но всё же. Длинный и вверх. Короче будет весело. Тропа.. конская. Очень конская. Так что конями все будем... - Ага... - протянул Резидент. Уже стемнело, но палатка и костёр ещё в зачаточном состоянии, несмотря на наше долгое отсутствие. - То есть завтра до перевала можем не дойти? - Не должны. У меня днюха и её можно расслабленно встретить на Пандорской поляне по пути. После ней уже подъёмы по кедрачу, там двупроход уже не нужен, всё просто, но тяжело и вверх крутизна. Но до Пандорской ещё дойти надо. Зная, как тяжело уже сейчас Тароньё, я заранее настраиваю всех не сложность. Лучше уже потом говорить что оно проще оказалось чем ожидалось, чем неприятно удивится по пути. В целом план сработал, ребята прониклись предстоящей конской жизнью, и сосредоточились на жизни в лагере. Общими усилиями костёр был сделан, палатка поставлена, суп и чай сварен. А потом всё съедено, грибы-подморозовики в компании с лапшой и маслятами перевариваются в желудках, остаётся только посидеть и погреется у костра, пообщаться с зашедшим на огонёк вечерним Резидентом. Но не тут-то было. Он пытаясь взбодрить вялый огонь костра, мучает дровину, которая никак не хочет лечь как ему надо, и воспитывает её: - Да что ты трёшься как Мать Тереза! Зря он это сказал. Это же Алтай - всё сбывается... так что мать Тереза тут же появилась. Правда не перед всеми, а только перед Тароньё, но тому от этого явно стало не легче. Она быстро оценила обстановку, и потребовала, что бы крышка от малого кана немедленно выросла. Тароньё эта идея рассмешила так, что он не может остановится. Но ещё сопротивляется: - Зачем, Мать Тереза? - спрашивает он, давясь смехом, но та и не собирается отступать: надо, и всё. Причём животворящий эликсир для крышек канов Тароньё должен приготовить самостоятельно. Не в состоянии ни остановить смех, ни перечить Матери Терезе, Тароньё берётся за работу. Он наливает кипяток в свой полукан, и начинает растворять в нём свою ложку и вилку. Дело идёт вяло, но Мать Тереза наседает. Тароньё начинает интенсивней перемешивать, и через минут 5 выясняется, что он переборщил, и эликсир не той консистенции. Не пойдёт. - Ну почему, Мать Тереза! - жалобно сквозь смех и слёзы вопрошает бедняга Тароньё, но Мать Тереза непреклонна: всё должно быть сделано точно по её рецепту. Парню ничего не остаётся, и он, продолжая безудержно и по-идиотски хихикать над происходящим от своих же действий, начинает аккуратно разбавлять полученный раствор ложки с вилкой в своём полукане остывшим кипятком. Немого переборщил, и надо снова добавить ложко-вилочной составляющей. Наконец готово. Тароньё показывает Матери Терезе эликсир, и та ему на крышку кана. Тароньё поливает её аккуратно, Мать Тереза довольна, и уходит. А Тароньё валися без сил рядом с крышкой кана, которую видеть уже не хочет. - Так-так... Грибочки были правильные. - И Мать Тереза тоже, - добавляет вечерний Резидент. - Не надо больше про неё, - просит Тароньё, и от греха засобирался в палатку спать. Даже рычать на горы в ночи ему уже расхотелось - Мать Тереза может вернуться. Утренние сборы идут по традиционному сценарию. Мать Тереза больше не приходит. Так же вяло никто не хочет собирать палатку, несмотря на всё сделанное Резидентом с утра. Я и Резидент, обменявшись нелестными мыслями по поводу общей лени к сбору палатки и общественным нуждам экспедиции, быстро сворачиваем палатку, и готовится к проходу по прижиму. Я собираюсь быстрее - сначала несу рюкзак, потом вернусь за велом. Резидент же решил рискнуть, и тянуть всё разом - благо его габариты и физическая подготовка позволяет. Остальные продолжают копошится со своими укладками, словно там им самим ехать. И вот я иду по прижиму. За исключением рюкзачности, ничего особенного - иди себе, жуй траку... Ой, что-то не то, да, так вот, иди себе, смотри под копыта... Тьфу, короче топай по тропе, и отдыхай недолго и вовремя. Фыркая и мотая головой из-за сбруи, я дохожу до начала леса перед Пандорской поляной, непного отдыхаю, поправляю арчимаки... т.е. рюкзак, и иду дальше. Почему-то сегодня путь до кедра оказался каим-то коротким. Не иначе Мать Тереза постаралась. Иду назад, вспоминая песенку с телефона Эльфа про лошадку "не догонишь, не поймаешь...", и встречаю на тропе Резидента. Тот передаёт мне камеру, я немного снимаю его проталкивание по тропе, и иду дальше.
Дальше - Тароньё. Он довольный и бодрый топает по тропе ещё не далеко от стоянки. А там Тиреа только закончил битву со спальником и готов идти. Забираю велосипед, и иду назад. Удивительно, но даже успеваю догнать Резидента и снова отдать ему камеру. Остальным прижим даётся значительно сложнее. Мы фыркаем, ржём, копытим, в полной мере ощущая себя конями на конской тропе. Хорошо ещё не Матерью Терезой.. После прижима я даже пробую поехать, но езда верхом как-то не ладится. И не у меня одного, Резидент как влез на вел, так и слез - тот просто отказался тащить на себе ещё одного коня. Вот так к 15:00 мы добрались до кедра на Пандорской поляне, несмотря на то, что встали в 10 утра. - Что-то как-то всё быстро кончилось, удивился Резидент настроенный на продолжение банкета с акробатикой. - Дык что, мы же ещё днюху не отметили. - А... Ну давай, хотя может.. - Затащим сегодня на перевал велы? - И воду возьмём. - Тогда дождёмся Тароньё, ему ещё вел тащить. Впрочем, вел тащить не только ему, но и Тиреа. Когда они закончили, мы упали под кедром, и вскрыли особые припасы - шоколадку и консервированные ананасы. В целом то, как отметили моё День варенья можно назвать более чем удачно - прекрасное, красивое место и вообще и в частности, прекрасная погода, конская тропа и лошадиные нагрузки. А шпроты, сухари и колбаса заполировали впечатление до полной кондиции. Тароньё, как выяснилось, сам хотел предложить сегодня сделать вело-лабаз на перевале. Так что мы не стали тянуть резину пока не стемнело, и прикрутив к велам ёмкости с водой снова впряглись в подъём по тропе к перевалу к 16:35. На тропе опять проыфрки, тихое ржание. Поскольку реальное положение относительно перевала только у меня и Тиреа в голове, и на вопросы "сколько осталось?" я ободряюще отвечаю "Ну, до половины ещё не дошли". А подъёмы в кедраче идут и идут, мы тянем велы и тянем вверх. - А когда же у тебя будет половина? - Когда пройдём обломанный кедр перед чапаральником. - А, понял, - До Тиреа с трудом доходит моя география, - Когда на перевале будем, тогда точно пол-пути пройдено. Ага. В чапаральнике местами как выяснилось и верхом можно ехать. Правда без рюкзака - очень тесная конская тропа здесь. Под ногами коряги, на которых корячимся, по бокам - ветки от которых прячемся. Но в целом на перевал влезаем. Тут Тирае снова не удерживается, и таки доделывает мою вчерашнюю мыслю - спускается к истоку ручья в сухое русло и - о чудо, там вода! Жиденький, но вкусный ручеёк течёт несколько метров, и снова исчезает. Это коренным образом меняет наши планы на завтра - есть возможность хорошо встать на хребте прямо рядом с перевалом, полюбоваться открывающимися просторными видами вокруг. Пока Резидент и Тароньё тромбуют склад велосипедов в чапарале на перевале, я с Тиреа не ленимся и идём смотреть на Челенташ с другой стороны перевала. Он широкий и плоский, идти далеко, даже в конском варианте. Для перевалов-то. Но мы добираемся до спуска, откуда вид вниз на Челенташ. Самого Челенташа там не видно - скрыт за могучими отрогами Айгулакского хребта, но видно жиденькую дорожку обходящую ближайшую гору на хребте в сторону Джераля. Она идёт по чапарале, и ныряет куда-то вниз за горизонтом. Причём как на неё попасть минуя целину перевала и склона этой горы мы так и не поняли. Видимо подход зарос основательно. Закончив лабазить на хребте, мы двинулись назад к кедру. Настроение нам горы подарили приподнятое, день оказался не таким убойным как предполагалось, зато вполне конским, а планы на завтра рисуются вполне радужные - можно не спеша поднятся на перевал, и встать определившись с дорогой там же, на хребте. Одним словом спешить не нужно будет. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Отчёт Резидента: ЛОГ КАРААРТ | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Обычно место для перекуса подбирается в зависимости от прожорливости группы и необходимости зарядить батарейки каждому из участников. Но тут перекус нашел нас сам в виде зарослей красной смородины. Постепенно красную смородину заколбасило, и в рот нам полезло что-то жирное соленое аппетитное и очень вкусное. Благодаря рыбным консервам и колбасе перекус удался на славу. Еще и водичка ручья Караарт позволила нам напиться и освежиться Вот только идти после этого никто не хотел. Тиреа отрубился прямо на солнечной поляне, а Таронью с Резидентом пытались повторить его маневр. Получилось только у Таронью. Беркуту надоело смотреть на засыпающую компанию, и он, включив рацию, рванул вперед. Прошло достаточно много времени, но ушел он недалеко. Когда я стартовал, то видел его палку, скребущуюся по елкам. Беркут въезжал в лес. Но близость была кажущейся. Постоянно тонущие в высокой траве проблески тропы и увеличивающаяся крутизна не давали даже приблизиться к Беркуту. В лесу я сбился с пути и застрял в чапарали, упорно направлявшей своими прогалами вниз к ручью. Оттуда с велосипедом и рюкзаком я выбирался долго. Цепляющиеся за рюкзак и педали плотные кусты заставляли передвигаться рывками. Беркут встал на подтяжную и стал голосить, направляя всех заблудившихся на тропу. В конце концов, Резидент, Тиреа и Таронью, изрядно поблуждав, на нее выскочили. Особенно тяжело пришлось последнему: перетаскивание груженого велосипеда через бревна давалось ему с великим трудом. В лесу тропа была одна: кони сквозь стволы и завалы не лезут. Но по периодически отдыхающим поперек дороги бревнам было видно, что тропу давно никто не чистил. И совсем не факт, что этим летом здесь появлялись люди. Метров через 200 появилось относительно ровное место под палатку. Поняв, что таких мест до перевала может больше не быть, Беркут и Тиреа отправились налегке на разведку. Минут через 20 они рекомендовали нам ставить палатку. Костром и едой мы с Таронью договорились заниматься, когда ребята доберутся до перевала. Но только до перевала Беркут и Тиреа добирались часа 2, а обратно минут 15. Поэтому к возвращению разведгруппы Резидент только успел приладить костровую систему. Беркут и Тиреа вернулись уставшими, зато с массой впечатлений. Они долго говорили о завтрашнем тяжелом восхождении и каких-то сложно-преодолимых прижимах. Я долго пытался понять, что же они имеют ввиду. То, что там могут быть прижимы это нормально. Но чтобы там мог пройти либо человек, либо велосипед было сомнительно. Ну, никак я не мог поверить, что через 200 метров начнется Мексика с каньонами. Вывалив на Таронью и меня кучу эмоций и информации о завтрашнем восхождении, Беркут и Тиреа завалились в палатку, откуда предварительно отлепили Таронью. Тот с круглыми от объема информации глазами был посажен мыть и резать грибы для супа. Это были 2 подберезовика размером чуть больше среднего. Но варили мы их, как и положено, не менее получаса, а потом еще минут 15 с грибным супом. Получилось вкусно. Затем стали разговаривать о грибах. Тиреа решил перечислить все благородные грибы, которые он знает: - Белые, подосиновики, подберезовики - Подморозовики - вставил я, прервав раздумья Тиреа Так появился никому не известный гриб с названием подморозовик. А когда разливали кипяток для чая, я не совсем к месту упомянул мать Терезу. Тут Таронью от пяток до макушки пробрало на смех. Он скручивался от смеха вокруг своего полукана, ползая на боку вокруг него кругами. И все время повторял: "Почему мать Тереза? Ну, почему мать Тереза?" Затем он долго пытался растворить свои ложку с вилкой в полукане, не переставая повторять: - Ну, почему мать Тереза? - Это на тебя грибочки так подействовали?! - то ли утверждал, то ли спрашивал Беркут Ответом был только новый взрыв смеха и новые манипуляции со своим полуканом. И смеяться Таронью прекратил только после того, как залез в свой спальник и уснул. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Отчёт Беркута: Не спешим | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Пользу клану надо приносить. Завтрашний день таит в себе несколько вопросов - будет ли вода в том ручье наверху или нет? Если нет - то насколько далеко можно будет продвинутся по хребту, ведь ближайший доступ к воде только перед Горой, у истока Айлагуша. А это не близко. Зато времени у нас хватает, и в случае чего можно будет не спешить. Утро выдалось солнечным и даже жарким. Светило выплавило нас из палатки аж в 9 утра, и мариновало с завтраком и сборами, когда опять никто кроме Резидента и меня не хочет шевелится по общим делам, до половины 12-го. Именно тогда мы утрамбовали наконец свои укладки, повесили их на спину, и не спеша пошли через пандорскую поляну к кедрачу.
Сложно сказать, что поднимать по конской тропе сложнее - рюк на горбу или вел в лапах.
Интуиция меня не обманула. Дорога переваливает седловину и ныряет в лог внизу, где вдали виднеется Айлагуш. Туда мы не пойдём - слишком не просто было сюда забраться. Направо - небольшой отхрёбок, покрытый с одной стороны и наверху тайгой, и тоже падающий в долину айлагуша. А вот налево - гора, покрытая чапаралем, торчащими камнями и мелкими высокогорными деревцами с южной стороны. Вершины не видно. Обойти её с востока - затея экстремальная - густой лес на крутом склоне и этого явно никто никогда не делал. Значит, это не вариант, по хребту должен быть иной путь. Надо делать разведку. Я пошёл разведывать обход с запада. Прямо по склону горы, что бы не терять с тами трудом набранную высоту. Видимо те дороги, что мы видели вчера с Тиреа - и есть путь по хребту, вот только как на них попасть? Склон, смотрящий на взятый уже перевал, покрыт цепким чапаралем, усеян мшистыми и острыми камнями, среди которых провалы и ямы. Кроме того у него хороший такой наклон и топать так до тех дорог очень долго. Пока я это узнавал, все уже поднялись на седловину, и надо решать, что делать дальше. - Нужна ещё разведка, - объявил я на совете стаи. - Куда? - А у нас есть выбор? Вперёд - вниз на айлагуш, назад и на запад - тоже. На северо-западе - чудесная эротика в чапарале на склоне с камнями и ямами во мху... остаётся только вверх, на гору. - Мда... - Резидент посмотрел на гору и её склон с нашей стороны, который пологим никак не назовёшь. - Ладно, включаем рации. Аккуратно и неспешно Резидент начал забираться на гору. Тиреа сел на скалу рядом и достав камус, начал её раскамусивать, а Тароньё неприкаянно бродить вокруг подозрительно присматриваясь к торчащим из камней грибам-подморозовикам. Видать с Матерью Терезой ещё не всё закончилось. Я проверил багажник и велосипед, поснимал камусящего Тиреа - именно этот кадр есть в трейлере фильма, и тоже стал ждать новостей. Резидент забрался наверх, и оттуда начал вещание. - Ну тут подъём такой.. лес, камни, но подняться можно. Дальше я не смотрел, видимо есть путь. Дороги не видно. Только вдали где-то по хребту. Добраться можно. - Понятно. Давай сюда, будем решать что делать дальше. Возникла сложная дилемма. Или идти с неизвестным финалом дня через гору по хребту, в надежде, что воды хватит в запасе, или забить на километраж и воткнутся на ночь на хребте, пока вода относительно рядом. Относительно - ближайший источник внизу у перевала, а это уже не близко. Стоять прямо тут, чтобы потом начинать движение со штурма горы - тоже не есть стратегично. Итак, нужно самому поднять зад, и отправится на гору, чтобы понять, что за ситуация. Не дожидаясь Резидента, я топаю тоже на гору. Подъём, как не странно, оказался не столь страшен, как кажется снизу. Просто имеется определённая крутизна и небольшие препятствия на ней, да и "целинность" никто не отменял. Пока поднимаюсь, забираю немного к западу, и вижу, что на склоне есть странный просвет в деревьях, словно путь вверх, хотя следов дороги тут не видно никаких. По нему я дохожу до скальников и ещё одной седловины, и можно было бы тут даже встать, но неподалёку видна оскалившаяся вершина горы. Причём выглядит она вполне дружелюбно и словно манит к себе. Иду туда. Плотный каменисты грунт с лишаями, низенькими кедрами и мхами, с небольшим уклоном. Ничего сложного. Сам скальник довольно живописен и интересен, имеет противоветровые карманы и площадку, которую можно назвать условно ровной, но недостаточной для палатки. Но пока это не важно - надо разобраться что дальше. Обхожу скальник, и вижу это:
При всей захватывающей красоте пейзажа, не забываю то, зачем пришёл. Впереди виден хребет, и путь по нему, не просто проходимый, а проезжабельный, даже без тропы и дороги, которая кстати, как заметил Резидент, виднеется вереди, и собственно доступна будет по пути. Ну а для совсем тупых стоят вот эти туры, показывающие что тут и есть путь. И видимо это лучший путь. А место - не просто место - и красота необыкновенная, и силы тут бродят хорошие. Так что решаем? - Ну давай встанем. Только два вопроса - как туда поднятся, и кто пойдёт за водой? Вопрос не праздный, особенно в первой части. - Да затолкаем велы по двое. Мы так делали с Янтарь на "Северочуйском Треке", когда Чан-Ханский перевал брали. Нас как раз две пары, - отвечаю спускаясь по рации. А кто за водой - уже по состоянию наверху решим, заканчиваю мысль уже внизу с намёком на не любящего это дело Тиреа. - Так что, значит встаём? Прошли-то совсем немного? - А мы куда-то спешим? Резидент всё понимает, и начинает собираться. Я же не понимаю, чего ещё надо собирать, и вместе с Тиреа начинаю толкать свой вел вверх. Дело идёт удивительно споро, даже несмотря на общую неторопливость. Тароньё с Резидентом умудряются продемонстрировать ещё большую эстонскость, мы их встречаем уже на обратном пути за велом Тиреа.
- Дык выровнять нужно и расширить. - И как? - А так, - я беру камни, лежащие вокруг, и начинаю укладывать их так, что бы выровнять полщадку и расширит её. Некоторое время Тароньё выходит из ступора, потом включается в работу. Осталось решить, кто пойдёт за водой. Тароньё занят выкладкой керамики под лёжбище, я ваяю очаг, к тому же уже разведки пробегал, Резидент мало того что утром всё готовил, он тоже в разведке был и сейчас по дрова ходит, остаётся Тиреа. Но тот уже раскусил Резиденто-Беркутовский водяной заговор, и наотрез отказывается топать вниз к ручью. - А зачем? Воды нам на кашу из овсянки хватит, а если её разбавить изюмом... Он есть у Тароньё, то веем на сегодня хватит и на чай. - А что сразу я? - вопрошает Тароньё. - А у тебя изюм есть, ты сам говорил и предлагал. - Ну и что? Он у меня далеко лежит, а у кого есть может ближе? - Что-то тебя не понять. То ты спрашиваешь, почему не едим твои припасы и предлагаешь сам этот изюм, то начинаешь экономить его, когда он нужен. Тароньё насупился, и продолжил складывать тетрис из камней под палатку. Тиреа же находит укромное местечко в скальнике, и там исчезает. Резидент отправляется на поиски дров - те, что лежат рядом его не устраивают неспотивностью добычи. В общем, начинаем неспешно обустраиваться.
Дело идёт не быстро - Резидент не сразу понимает, где очаг и как им пользоваться, тароньё вдумчиво перекладывает с мета на место камни, пытаясь достичь идеально ровного и тёплого места. Когда понимает, что лучшие камни окажутся под ним, начинает возмущаться: - И что, прикажете мне спать на этой керамике? - его нога качает один из больших плоских камней, и тот отвечает "Клюм-клюм..." - А чем ты недоволен? Хочешь спать ровно и мягко - это диван дома. Тут, в горах, ровное место - большая удача. А на камнях - не так уж плохо, лучше чем на снегу или кочках. Вот где нет керамики - там камни торчат и покат. Лучше? - Ну... не знаю. - Тогда просто сделай так, что бы они не клюмкали. - Ладно. Так что с едой? - А где Тиреа? У него еда. Овсянка, сэр. - Я воду уже ставлю, - сообщил Резидент. - Да, я хочу завтра сходить за водой, - твёрдо заявил Тароньё Резиденту, - Разбудишь с утра? - А ты встанешь? Пошли еду... То есть Тиреа искать. Тиреа нашёлся под скалой, его тело безмятежно валялось на большой керамике, и судя по всему неудобства не испытывало. Пока Тароньё доставал изюм, мы успели не только кашу сделать, но и практически съесть её. Правда осталось сильное чувство что мало. Так же как внизу с рисовой лапшой - порции у Тиреа какие-то миниатюрные получаются. Пришлось догонятся сухофруктами, колбасой и несъеденным перекусом. Палатку Тароньё поставил сам, и смог после этого предаться созерцанию надвигающегося вечера.
После этого к нам начали проявлять внимание различные птицы. Сначала сойки - они обложили стоянку со всех сторон, и задумчиво пялились на её обитателей. Сверху орлы, интересовались куда подевались местные суслики и бурундуки. Зато много белок шуршит по кустам. Так и настал закат.
Мы едва успели его сфотографировать. Зато потом я достал свой лазер, и мы устроили лазерное шоу прямо с вершины. Показывали созвездия, посылали им сигналы пролетающему дежурному НЛО, и другим тоже. - А где Белый Бом отсюда? - спросил неожиданно Тароньё. - Вон там, за тем хребтом. Там ещё один, через Иню, и на Белый Бом спуск. - я показал на юг и немого к востоку. - О, дак он же не далеко! - Да ну? - я удивился. Мы находились в своеобразной точке маршрута, едвали не самой отдалённой от Белого Бома после Ини. Но видать и тут у Тароньё Белый Бом всё ещё за углом. - Тогда покажи на карте. На карте белого Бома, понятно, даже не видно. Зато виден наш завтаршний путь со всеми его хитростями. - Вот смотри, здесь нарисована тропа, на которую завтра выйдем. Она огибает вот эту гору и сливается в лог Джерали. Но нам туда не надо, надо будет просто ехать по хребту. - А где ближайшая вода будет? Исток Айлагуша, священный ручей, куда грязь попадать не должна. Но если не дойдём, у нас останется два варианта - или искать истоки ручьёв-притоков айлашуша справа, или долго и тупо спускаться в лог Джерали, через болото. - Мда... Долго. - Зато здесь сотовая ловится. - это уже Тиреа включил мобильник. И опять удивил. - Да ну? - Да вот... Однако наличие палочек на S-метре телефона и надписи оператора не достаточно чтобы можно было звонить. Всё просто - горы, видимость с вершины горы большая, и вышка какая-то видна. Но расстояние такое большое, что пакеты синхронизации и запросов не проходят от абонентского терминала (мобильника), и тот просто не регистрируется в сети. Но это понятно, когда знаешь, а когда "ловит, но не звонит" - многих удивляет. Тароньё, убедившись в невозможности никому позвонить, удалился за скалу и там стал рычать на горы. Однако его трели показались интересными местным обитателям. Сова ночная так вообще, села на ветку рядом и слушала тароньевское рычание, изредка аплодируя крыльями. Резидент проснулся первым и очень рано. Тело Тароньё на керамике видимо так прижилось к последней, что отлипиться не смогло. Резидент не спеша собрал ёмкости, и отправился единолично вниз, за водой. Спуск конечно был не долгий и не сложный, но вот подъём назад в полтора километра несколько взбодрил. Бодрёж правда вылился в заявление о том, что больше ничего он сегодня утром делать не будет, и нам пришлось в 9 утра снова вставать, и это самое всё делать. Как обычно, палатку разбирать никто не хотел. Начал Тароньё, закончил я. На этом наша неспешность подошла к концу: нам сегодня предстоит очень долгий и сложный день, с относительно большим километражем и поэтому сегодня придётся полетать над Айгулакским хребтом. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Отчёт Беркута: День лётный | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
За мной на обозревание и сбора с духом при виде предстоящего пути подтянулся Тиреа. - Мы тут первые такие. Это надо снять. Камеру возмёшь? - Ну давай, попробую. И я поехал. По целине, среди мхов, камней, под оком камеры. Останавливаюсь, дожидаюсь Тиреа, снимаю его на фотокамеру видео, и дальше по новой. Тропы как таковой не видно, но и она не нужна. Дорога, которая видна внизу и впереди, выныривает с севера и уходит немного вглубь айлагушской долины, потом снова на верх. Присмотревшись можно увидеть, что она вовсе не автомобильная, как кажется. Вроде две колеи, всё такое.. только местами они расходятся и пересекаются. Это конная дорога, по которой несколько раз проезжали на УАЗах. Вот и всё. Так что реально - только кони и мы тут проходимциы.
Ехать не скажу что просто - нужно внимательно смотреть куда прёшь Только кажется, что поверхность ровная - под мхом - ямки прячутся, а острые камни намекают торча, что лучше об них колёса не испытывать. Но мы едем, хотя на доном из таких каменных кустов я не справляюсь и вел заваливается. Тиреа это снял. Всё бы ничего, но я не заметил, что в результате этого лёгкого проишествия, запустился деструктивный механизм, который вскоре привёл к серьёзным поломкам. А именно - слегка подогнулась ещё не ремонтированная стойка. Рюкзак стал давить на суппорт, где включена 1-я скорость, или 2-я, на других по мягким мхам не проехать. Мы продолжили спуск, добрались до дороги. Тароньё маячит где-то впереди на склоне следующей на хребте горы, а дорога усыпала ямками и бульниками, на которых приходится сильно прыгать. Вот один из таких прыжков оказывается критическим, и суппорт влетает в спицы, хорошо натянутые и крепкие, они его выворачивают вместе с петухом, он проворачивается на цепи, и пока я торможу - разлетается на куски, сорвав все резбы. Вот и приехали. Ан нет. Пока Тароньё плавно ковыляет за горизонт, я начинаю ремонт. Собираю части суппорта, ничего не потерялось, заменяю петух, скручиваю всё в кучу и готов ехать. Правда ещё не до конца понимаю почему это всё произошло. Тароньё уже скрылся за горой, а догнавший нас Резидент включается в процесс съёмки видео. Мы поднялись на гору, и уже оттуда видно, что не так мало проехали и спустились.
Вокруг плывут пейзажи горной степи, уже тронутые осенней желтизной и сухостойной дымкой разнотравья. Иногда набегает ветер, подгоняя облака сверху, и чувство полёта усиливается, заставляя всё больше отвлекаться от дороги под велосипедом, и больше погружаться в общее впечатление от происходящего. Дорога тем временем проходит хитрые горки между очередных вершин, прежде чем открыть вид на перевалы к Джераля.
Мы свернули с дороги прямо в целину кустов невысокого чапараля. Однако вскоре в нём тоже стали заметны колеи от конного эскорта-пары, идущие по хребту с небольшим спуском вниз. Впереди видно огромное перевальное плато, поросшее чапаралем и пересекаемое тропой. Спокойно спускаемся туда, тропа становится более заметной, но и более неровной. Вот эта неровность и приносит снова свои плоды, по предыдущему сценарию, за исключением одного момента - на этот раз стойка багажника не прогибается, а полностью ломается. И суппорт снова разбирается на части, сорвав последнюю резьбу крепления звёздочек. Ремонт предстоит большой. - Надо сказать Тароньё что... - Что-то я его тут не видел, и запаха его тоже. Не чую. - А он знал куда ехать? - Да вчера по карте всё показал же. - Чёрт... - сдёргивается манипулятор рации, - Тароньё на всязь, Тароньё ответь на связь... Только бы включил рацию. Рация у Тароньё не висит под кукой как у нас, поэтому ему для работы с ней нужно время на изготовку. Оно проходит, и с некоторым шумом приходит сигнал: - На связи. - Ты где? На хребте или спустился? - Я... Я тут, на дороге, тут деревья какие-то и спуск... был... Потом развилка... - Ещё раз: ты на хребте или нет? - У меня батарейка в рации садится... - Тааак... - Резидент встаёт. - Похоже парнишка съехал в Джераля по дороге. Надо его вытаскивать. - Тароньё, ты с дороги сворачивал на хребте, или ехал по ней вниз? - Да, вниз, я спустился. - Ты же карту видел! Зачем, по хребту надо ехать, поднимайся срочно! - Да я что-то... вот.. спустился... А где вы? - Мы на хребте. - Это где? - Ясно. - резидент размялся. - Похоже, надо мне растрясти булки, и прогуляться за ним в Джералю. Ну что, для него сразу такой сложный поход, ясно, что не ко всему готов. - Я тебе нужен? - спросил Тиреа, держащий ремонтируемый вел, да и ремнабор у него. - Да. - Я сам справлюсь, - Резидент включил рацию и направился под углом назад и к северу, что бы спустится к Джерале. Резидент быстро полез через чапараль и скрылся за близким горизонтом, а я остался наедине с Тиреа, сломанным велом, и задачкой как это всё теперь чинить. Тиреа достал всю проволоку, что у него есть, а я всё что может как-то заставить багажник держаться. Проволока оказалась не только прочной, но и из разряда "фиг согнёшь". Мультитулом, пассатижами, напильником и чесным словом мне удаётся заставить конструкцию держаться под грузом. С суппортом всё сложнее - петух погнут, есть ли запасной - неизвестно. Резьбы сорваны, значит надо колхозить. Собственно колхоз не самый хитрый - подобрать винты нужного размера и закрепить гайками. Ключевое слово "нужного размера". Его-то как раз и нет, приходится что-то выпиливать, подгонять шайбами, подкручивать. Несчастный петух явно даёт понять, что второго такого знакомства с несгибаемыми спицами он не переживёт. Соответственно надо исключить это знакомство, и я подкручиваю настройку так, что бы 1-я и 2-я задние скорости просто не включались. Ремонт получился долгим, как и поиски Тароньё. Собственно тот сообразил, где хребет, и даже пошёл в его сторону, когда увидел первым Резидента. - Всё, нашлись, - сообщила бодро рация, - Поднимаемся назад. Вы никуда не отъехали? - Нет, ждём на том же месте. Куда денемся-то. Пока я собираю в одну кучу рюкзак, велосипед и багажник с суппортом, а Тиреа тромбует ремнабор снова в свой рюкзак, вдали сзади на горизонте появляется точка. - Это вы там? - Это мы тут. - Чёрт, как же вы... то есть мы далеко успели уехать, - сообщает точка по рации, и вскоре позади неё вырастает ещё одна, с велосипедом-горником. Потом эти точки медленно ползут к нам. - А когда перекус? Спрашивает как ни в чём не бывало вечноголодный Тароньё. - Он - потом. Вот перевалим через ту гору, там на седловине и перекусим. Теперь Тароньё старается держаться кого-то из группы. Немного уставший от беготни по Джерале Резидент теперь двигается явно медленней, а я, уставший от ремонтов на месте - быстрее. Тароньё же, движется за мной в предвкушении еды. Поле-седловина медленно взбирается на ещё одну вершину, и судя по всему не такую уж маленькую. Тут мы делаем ещё один привал, видя, что впереди в основном спуски. Правда не очень видно какие. Тиреа выдивигается со мной, и начинает снимать мой спуск. Потом едет сам, но окосившийся внезапно рюкзак его останавливает, и его обгоняет Тароньё - есть хочет. - Беркут, -спрашивает Резидент по рации, - Спуск крутой или нет? Вопрос не праздный. У Резидента восмерящее колесо имеет привычку притормаживать об колодки, и Резидент чтобы тот лучше катился задние тормоза снимает. Но это чревато на крутых спусках. - Ну как сказать, местами - да. - Мне тормоз ставить? - А ты ещё не поставил? Ну смотри, как знаешь... Я скачу-лечу вниз, стараясь не думать о прочности ломаных стоек багажника, а только предаваясь чувству полёта и маневрам над камнями в тропе, которая в какой-то момент резко пошла вниз и не собирается выполаживаться. Видимо простота спуска сверху была недооценена. Но я перепрыгиваю из колеи в колею, и таким образом довольно быстро долетаю до точки, где уже "велосипед плохо едет" - т.е. начинается пологий подъём. Останавливаюсь, начинаю снимать. Меня шустро догоняет Тароньё, и тоже ждёт. Меж тем Тире уже давно начал движение, и ровно так идёт по спуску, а за ним Резидент, который тоже недооценил крутизну, и потому задний тормоз не поставил. Что это он зря, понял уже поздно, когда вел летел над камнями, а передний тормоз на полном вжатии даже не чувствовался - велосипед только набирает скорость. А впереди в колее неспешно катит Тиреа. - Не останавливайся! - кричит ему Резидент. Но тот больше озабочен снова окосившимся рюкзаком. Он всё больше сваливается вбок, создавая опасность аварии. Тиреа уже забывший о ситуации на спуске с Айлагушского перевала, просто останавливается, даже не свернув из колеи, и уже собирается слезать и править рюкзак, рассчитывая что свои проблемы с торможением и объездом его Резидент решит сам, как чувствует некоторый удар сзади. Следом за этим ощущает себя уже в полёте над тропой, но уже без велосипеда. Полёт правда не долгий, и тренированное тело айкидока-Тиреа ровно входит в приземление на камни, а потом видит другое тело, побольше, которое летит над ним. Тело Резидента устремило взгляд вперёд, и увидело, что если оно продолжит лететь тем же курсом, то высота для приземления будет критической. Поэтому оно свернуло вбок, на другую колею, и тоже зашло на посадку. Вслед за телом Резидента пролетело его сознание, а за ним понимание что тормоза надо было ставить раньше. Но полёты над Тиреа не кончались. Вслед за этой компанией над ним по той же траектории пролетает велосипед и рюкзак Резидента, и уже в точке приземления они все вновь встречаются. Сделав положенные в этом случае кульбиты через кубарь, понимание, сознание и резидент объединяются, и и начинают осмысливать произошедшее. Потом набрав побольше воздуха орут главный вопрос виднеющемуся впереди Беркуту: - Ты это снял?!! Снять-то я снял, но по злой иронии как раз в этот лётный момент у меня был откат для пейзажа, так что полёты и кульбиты вышли в кадре мелковато. Тиреа и Резидент посмотрели друг на друга, и заржали как все летающие кони. Зато теперь они осторожно едут по тропе, стараясь не сделать лётный день пролётным.
- Эй, Тароньё, ты про перекус не забыл? - А? А что? - Ну и куда мы так ломанулись? - А, что, здесь будем? - А где? Поняв, что еда будет тут, Тароньё остановился. Теперь надо дождаться отставших Отставшие вскоре подтянулись, и мы быстро разложили еду. В этот раз перекусочные комплекты уже опытно и стратегично лежали неглубоко, поэтому перекус не затянулся, хотя показался недостаточным. Больше обсуждаются события полётов на спуске и поисковой операции в Джерале.
Этот лес, что на хребте, ещё не обозначен ни на одной карте. Причина в том, что его никогда там не было. А в последнее время из-за изменения климата на планете тут он начал наступление на степную зону - что весьма радует. Молоденькие кедры, лиственницы рассыпались по ровному хребту, и между ними бодренько вьётся, иногда растворяясь на камнях тропа-дорога, давая возможность получить двойное удовольствие от нахождения на хребте: тут тебе и высота полёта, и красивые виды, и тайга, и брусника...
Дорога не всегда ровная. Иногда она внезапно ныряет в чащу из мелкого непроглядного леса, и там бросается резко вниз. Но не далеко, зато потом снова седловинка, и лес, и полёт, и брусника. После очередного перелёта через седловину, встаём на подтяжную - поесть брусники довершив неплотный перекус. Пока мы дождались Тиреа и Резидента, пока все наелись брусники - Тиреа сказал что горькая и есть не стал, набежали довольно странные тучки, и начали подозрительно ходить вокруг выстреливая в горы на горизонте дождями. Мы резко засобирались, вспомнив, что ещё далеко до финала. Косые падающие струи дождя видны издалека, и наступают с тыла. Надо успеть встать на стоянку, прежде чем они нас догонят.
Я смотрю на карту, вижу эту седловину, и ручеёк притока Айлагуша справа. Теоретически можно встать, только бы найти этот ручеёк. В крайнем случае - болота и ручей Джерали, и в самом крайнем - та вода, что у нас с собой. Короче, решили тут встать, и сойдя с тропы, стали постепенно забираться в чапараль к лесу в сторону Айлагуша. Побродив с велосипедами, наконец нашли достаточно приятное место, что бы потом с него не далеко подниматься снова на хребет. До ручья-истока реки осталось ещё 6 км. Я быстро собираюсь в разведку вниз - искать воду. Даже взял с собой 5-ти литровую бутылку и ФКН, чтобы сразу набрать на ужин. Тайга встретила меня приветливо, не смотря на прохладцу погоды. Набежало несколько табунчиков грибов, от подморозовиков и маслят, до белых и подберёзовиков, хотя берёз тут не видно. Вороны, сойки крутятся радом, следы медведей тут и там. Под кедрами уютные гнёздышки, в которые так и хочется нырнуть и зависнуть, наслаждаясь таёжной силой и природным величием. Но надо искать воду. А вот с этим проблема - я хоть и сразу это почувствовал, но отметал это чувство - должна же быть! Я же ручей видел! 2 года назад и в другом логе, который мы уже проскочили. Ладно. Нахожу водопойную тропу медведов, и иду по ней. Она траверсит по склону вниз по течению, как бы назад, что совпадает с картой. Прохожу альпийские луга и кедрачи, и нахожу собственно русло ручья. Но воды там нет. Может оно не одно? Прохожу глубже - там ничего такого нет, снова тайга. Возвращаюсь. Если наверху воды нет, может ниже выйдет из камней? Начинаю спускаться прямо по руслу, но на пути начинают попадаться кусты - верный признак того, Что вода тут давно не текла по поверхности, и русло зарастает. Последняя надежда - полянка в травкой, характерной для мокрых мест внизу. Но и там облом, и ниже, где уже большая крутизна спуска, осыпь почти до низа. Это перебор. До Айлагуша спускаться почти километр, не вариант. Последняя надежда - пройти траверсом вверх по течению и поискать роднички или что-то в этом роде. На всякий случай сообщаю о неудаче по рации. - Я тогда тоже поищу, - отвечает Резидент, понимая, что шансов мало, а площадь поиска - большая. - Тогда смотри низ, я дую вверх по течению. Я по медвежьим тропам пробрался довольно далеко по склону, но ничего водоносного не нашёл. Пара полянок с водой близкой и соответствующей растительностью выглядит многообещающе, но в итоге для добычи воды там надо копать метра 2 вниз, что сейчас не вариант. Поднимаюсь вверх. Натыкаюсь на хорошую топку, которая приводит к старой-старой стоянке. Не такой где алтайцы ставят постройки или что-то в этом роде, а скорее бивуак. Похоже - охотничий - есть перекладина для добычи. Но последний раз тут кто-то был наверно лет 10 назад. От стоянки идёт такая же старая и заросшая дорога вверх на хребет. Я некоторое время иду по ней, но потом понимаю, что меня ждут в лагере, а воду я по этой дорожке не найду. Поворачиваю к западу, и вскоре выхожу прямо на наш бивуачок. Резидент всё ещё в тайге, но результат его поисков я уже знаю. Вернувшись, он не сказал ничего нового, воды не нашёл. Готовясь в наихудшему сценарию, мы решили произвести подсчёт запасов воды.
- Один я за водой туда (в Джераля) не пойду, - твёрдо заявил Тиреа. - Заблужусь ещё. - Ну я мог бы пойти... но... - вставил Тароньё. - Что? - А вдруг медведь? - Мы дадим вам парабеллум. - А у него предохранитель есть? - Нету. - Тогда в руках понесу его. - А воду в чём? - Ну не за пояс же его совать. Вдруг стрельнет и отстрелит чего... - То есть? Как это? - А вдруг девчонки? - Ага, на конях. С водой. А ты - с наганом - "Стой, воду давай!..." Они от тебя, ты за ними, стрелять - "Уходят, Глеб Егорыч!!!" - Ладно давай... свой парабеллум. Вооружившись наганом, каннами и бутылками для воды, Тиреа и Тароньё уточнили по карте азимуты, и двинулись за перевал хребта. Мы с Резидентом решили не тянуть резину, и начали готовить еду. Начинает темнеть, а в результативности похода за водой с наганом у нас уже были сомнения, хотя ручей в Джераля пересохнуть не мог, да и болото там никуда не делось. По ту сторону хребта ребят ждал непрятный сюрприз: мало того, что Джераля - очень большой лог, ещё мы стоим не напротив его болота, а уже в верхней части, тут высокий чапараль и лес вдали. Где вода вообще не понятно. Тароньё, вскинув оружие в руке, ломанулся в самую гущу чапарали - "А вдруг девчонки?", Тиреа же пошёл параллельным курсом, где проще. Так они дошли до кромке леса, который оказался совсем буреломистым и нехоженым, и посмотрев уныло назад - сколько им ещё подниматься, поняли, что сегодня они тоже воду не принесут. Вернулись они к 21:00 уныло сообщив, что воды в Джерале нет. Хотя на самом деле ручей был как раз за тем лесом с кустами... Но я так и не понял, зачем нужен был парабеллум для похода за водой и где должны быть девчонки?.. Но ужин всё равно приготовили, и воды хватило, хоть и в обрез, и на завтра осталось. Выручает то, что погода стоит влажно-сырая, и пить не очень хочется. Для большего восстановления сил мы пили чай открыв банку варёнки, и все остались сыты и довольны. Мало того, ненашедшие воду в Джерале настроились завтра пройти сразу до Айгулакской седловины. - Во первых это не так просто чисто физически - подъём на Гору тут, и потом ещё вон на ту с осыпью - я показал на высокую вершину в 2400м. на другой стороне долины Айлагуша, через которую нам придётся ещё идти-ехать, - А во-вторых, если нас ещё Гора пустит. - А как она может не пустить? - логичность Тароньё бывает странной. - Очень просто. Налетят тучи и устроят такую не погоду, что ты там и останешься. - Посмотрим... В темноте ночи мы улеглись спать. Лётный день, которому казалось нет конца, закончился, и завтра нас уже ждёт Гора. Но что-то мне подсказывает, что мы всё же встанем до неё - просто напиться воды и отдохнуть от полётов. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Отчёт Беркута: Гора | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Солнышко греет только там, где оно есть, в тени и под тучами довольно холодно. В итоге сборы утром проходят уже динамичней, хотя жажда никого не мучает - влажность, да и в целом пока воды на всех хватает, хоть и по-минимуму. Тароньё на холоде почувствовал своё растяжение какой-то паховой мышцы, которое умудрился получить при ходьбе в долине Айлагуша. Но не смотря на это как и вчера выбрался с стоянки первым, и начал методично штурмовать гору на пути. Дорога, хотя скорее стропа и следы какого-то вездехода, который дальше Горы (характерно...) не проехал, постоянно теряется и дробится, в результате на верх горы первым выбрался не он. Но это совершенно не важно. Тут что-то вроде плато, на котором старые следы и тропы. Поскольку место мне знакомо уже не один раз по нему ходил на коне, сбиться с курса невозможно. Да и чуйка в таких местах сильно обостряется. Перед нами небольшой скальник, и через чапараль, прямо по целине, мы верхом едем немного забирая к югу - хот и не видно, но со стороны Джерали тут большой боковой уклон с осыпями. Прямо за нами бегут грозные дождливые облака, а со стороны Горы начинает формироваться подозрительный туман. Холм, последняя вершинка закрывающая от нас вид на Гору, мы обходим справа, там даже из кустов торчат уже деревья, а камни иногда торчат большие, что даёт возможность укрыться от сильного ветра. Это актуально - как только мы увидели гору, пошёл дождь, причём по нарастающей. Забившись под кедр с камнями, мы завернувшись в ВВЗК решили переждать непогоду, лишний раз что бы не мокнуть и потом не сушиться. Заодно, исходя из сложившихся обстоятельств, подумать о дальнейших планах.
- Давайте-ка посчитаем варианты. У нас есть некий выбор: или ломится сегодня через Гору к седловине Айгулака, а это под десяток км плюс к тем шести что уже сегодня проехали, но уже с тяжёлыми подъёмами и чисто сарлычьими тропами по высокогорью и без воды, или сегодня не спешить вперёд паровоза - показываю на тучи поливающие нас, - И спокойно и чинно встать у ручья, привести себя и велы в порядок, а растяжение Тароньё дать просто отдохнуть и восстановится. - Заманчиво конечно встать у ручья... Но мы так мало проехали. - Так что решаем? - Может всё-таки пройдём сегодня Гору? Тут сама Гора включилась в диалог. Разряд сильной молнии шваркнул как раз перед нами по направлению тропы, гул грома сотряс хребет под ногами и раскатился по логам вокруг. Затем сразу ударил мощный заряд града, пробиваясь через заполняющий его запах свежего озона. Сама Гора сразу укуталась в туман, явно давая понять, что против этого. - Ну что? Ещё сомнения есть? Тут даже последнему скептику станет ясно, что сегодня Гора не в духе, и надо стоять у ручья. Осталось дождаться просвета в сплошном поливе, чтобы спустится к нему поближе, но так, что бы рядом были деревья и сушняк для костра - сушится, сохнуть. Ожидание затянулось почти на час. Зато потом мелкий дождик уже не мог нас остановить при качении на велах вниз к седловине и ручью, а Гора открылась, хотя и поигрывает клубами тумана. Зато меня могла остановить очередная поломка суппорта, уже без участия багажника - тот просто сумел снова завернуться назад, влететь в спицы, разобраться прямо в полёте. Даже винт один потерялся. Сомнений в правильности выбора не оставалось, а у меня начала закрадываться стойкая мысль, что все эти проблемы не с пустого места. Похоже, надо что-то выяснять и улаживать с духами гор и Горой непосредственно. Но пока не до того, я собираю обломки, и качу вел через чапараль в небольшой скальной и живописной площадке с кедрами, около которой уже начал гнездится Резидент.
Но теперь, когда велы стоят, палатка ставится, и немного временами дождит, можно сделать главное - сходить за водой. Мы собрали все ёмкости, и дружно потопали к ручью. Я не поленился и ещё раз всех предупредил, что это очень непростое место и ручей тем более - не сорить, не умываться в ручье, не говорить громко и не кричать. Надо уважать местных духов и Гору с ручьём в особенности. А они этого очень не любят - смыва грязи, обновлений и шума. Тароньё немного поснимал этот поход за водой, заодно начались сборы грибов на жарку. После встречи прошлый раз с Матерью Терезой грибы решили не варить, а жарить. Тем более был замечен сковороидальный камень рядом со стоянкой. В любом случае сначала варим горячий обед - в такую погоду это необходимо, а потом уж грибы. Беру у Тиреа зап-части и ремнабор, распрягаю коня, и собравшись с духом приступаю к ремонту. В это время готовится еда, а Тароньё, видимо забыв о своём растяжении, задумывает всё же втащить велосипед на перевальчик у Горы. Что бы завтра тянуть в подъём только себя и рюкзак. С ремонтом в этот раз всё очень сложно. Петух, на котором держится суппорт сломан, уже второй, есть ли третий - непонятно, вроде был. Резидент как раз его и забыл, хотя у него запасной был. Порывшись в старых ремонтных запасах я откапываю последний запасной, но ставить его пока даже не решаюсь - Гора нас не пускает, а петухов больше нет. Но надо сделать снова суппорт. Поскольку подходящих винтов нет, приходится их делать из неподходящих. Да и багажник отваливается - стойки держаться на проволоке и честном слове. Тоже надо что-то придумывать, чтобы хотя бы как-то всё это можно было бы катить. Пока вверх, ехать особенно не предвидится, стало быть я работаю над тем, чтобы восстановить функциональность суппорта, укрепить остатки багажника, и дать возможность использовать свой вел как тележку для перевозки рюкзака. Но даже это не просто. Тем временем обед готов, он согревает нас быстро изнутри, и приободрившийся Тароньё засобирался на Гору. Я сначала переживал, как бы его там не шваркнуло с велом, потом поняв, что он идёт не на прохождение, и дальше перевальчика не пройдёт - успокоился.
Проводив Тароньё, я снова погрузился в ремонт велосипеда. Тиреа забурился в палатку и там затих, а Резидент прежде чем его вытащить оттуда решил всё подготовить для жарки грибов, и теперь возится с камнем и дровами у кострища, делая из него жарочный стол.
Внезапно я Её почувствовал. Скорее не Её, а зов некий. Бросив инструмент и винты с гайками на мокрую и промаслянную тряпку, словно зомбарь, обошёл колдующего над дровами и костром Резидента, за скальник, где словно мыс в океанский берег торчит каменная глыба в сторону Горы. Нити Силы тоже туда сходились, хотя особой пучности не собирали. Но видимо это роли не играет - надо встать туда, и не выпендриваться. Я встал. Молчание, чувствую, как меня сканируют горные духи. "Видим тебя насквозь" - вспомнились слова мастера Йоды. Гора "открылась", но молчала. Горы не терпят лжи и фальши, масок и скрытности в таких делах. Поэтому, понимая, что надо быть истинным, я немного приподнял руки, продышался, сосредоточился, закрыл глаза, и когда их открыл, показал открытой горе свой истинный облик, не человеческий, с клыками, лапами и хвостом, а значит со мной можно иметь дело. Только тогда я почувствовал немой вопрос, относительно того, зачем мы вообще припёрлись сюда. "Нам надо пройти туда", - и мысленно показываю планы и зачем нам это нужно. - "Я же ходил уже не раз..." "Не все готовы, дороги нет" - получил ответ от Горы. Сложно дискутировать такому существу как я с Горой. Это сравнимо со спором катка и муравья. Правда тут каток живой, а муравей не в одном измерении каток видит. Но это детали. Спорить действительно нельзя. "Они ещё учатся" "Почему здесь?" "А где ещё Этому учится? Они уже видели Силу, теперь надо осознать." Гора задумалась, или затихла. Я стою, не шевелясь и жду что будет. Даже не чувствую, как мёрзнет хвост и уши. "Сегодня путь закрыт" - получил я уклончивый ответ. "А завтра?" В ответ последовало странное молчание. На вершину Горы упал свет, и зайчиком прочертил небольшие зигзаги на склоне и ушёл за боковой отхрёбок, куда собственно и идёт тропа. Это можно понимать как некий сигнал согласия. Более-менее. После этого зов пропал, и я понял что "свободен", можно возвращаться. В реальности оказалось, что я там пробыл около часа - это не странно, разговоры с камнями и горами быстро не происходят. - Ну что? - Спросил меня Резидент, понявший, что я куда-то ходил не просто так, да и вид у меня был, скажем так особенный, какой бывает только после общения с Силой или что-то в этом духе. - Да фиг знает. Вроде пустит. Но не сегодня. - Да это и так понятно. А завтра? - Вроде да... но бузит, говорит не всем тут можно быть. Пока во всяком случае. - Мда. Попали. - Ну а как ещё? Иначе не понять... - Это да.
Тароньё вернулся довольно быстро, уставший, довольный, и как раз грибы приготовились. А у меня всё никак не подгонялись надфилем из ГЗМ-ки (Губо-Закаточной-Машинки) винты нужного размера для суппорта. Так что трапеза грибами прошла в рабочей для меня обстановке, в то время как Тароньё приспособил под себя тёплый камень на котором жарили, где его снова начало пробивать на хи-хи.
Резидент с Тиреа, уже опытные, про Мать Терезу не вспоминают, но их тоже начало вштыривать. Только они оказались слишком продвинутыми, что бы просто так махать этим штырём, и решили уже в сумерках устроить спарринги. Обоим есть чему учится, впрочем, нам всем есть чему. Что думает Гора и что видит - осталось загадкой, но наблюдали за нами очень внимательно. Пока парни машутся и вытирают своими телами траву на стоянке, а Тароньё общается со съеденными грибами, исполненный гордости от осознания того, что он первый в истории затянул велосипед на перевальчик у Горы, я заканчиваю ремонт. С учётом ситуации суппорт я привёл в порядок, но петуха ставить нового не стал - не понятная ситуация с багажником, да и что ожидать завтра от Горы тоже не ясно. Короче от греха привязал суппорт с цепью к раме, сделав из велосипеда самокат-тележку. Потом подумал, и поставил всё на сломанного петуха - без нагрузки вроде ничего не должно быть, и цепь натянута и не болтается. А там посмотрим. Потом мы долго все вместе сидим у костра, вспоминая разные моменты как этого похода так и других, обсуждаем навийские дела. Несмотря на не тёплую погоду, некоторую усталость от такой моральной встряски и понимая трудности завтрашнего дня спать не шли долго, зато как пошли, так до утра пробыли в полной отключке. Утро пришло холодное, облачное, но Гора открыта и не грозит небесными карами. Можно идти? Мы тихо и организованно завтракаем, так же споро, как никогда, складываем палатку. Когда пришло время заталкивать канны в их чехол, какой-то дух шепнул: "Эй, путник, почисть а? На всякий пожарный..." Совет не плох, я взял камень, и пока ребята бабуинят свои рюкзаки, отчистил днища от копоти. Хотя зачем я это сделал, не до конца понимаю, но не людям можно верить... И вот вышли. Начали медленно, осторожно спускаться по тропе к ручью, там тихо и сдержанно наполняем все ёмкости - до седловины Айгулака ручьёв нам не светит, стало быть нужно тянуть не менее 8-ми литров с собой. После этого двинулись в гору. Точнее на Гору. Тароньё, не обременённый велосипедом и уже знающий тропки двинулся через чапараль своим ходом. Мы же нашли конную тропу и толкаем велосипеды по ней, удивляясь найденным грибам-подморозовикам и их размерам. Гора не проявляет к нам интереса, по крайней мере у меня создаётся именно такое впечатление. А вот конская тропа пытается всё время от нас скрыться, и в какой-то момент ей это удаётся. Просто мы дошли до момента на склоне, когда "тропа везде" без конкретного направления. Начались проламывания через чапараль, начавшиеся с того, что первой же веткой мне сносит слабодержащийся суппорт. Я подвязываю его ремешком к раме, по запасному варианту, и качу дальше. Видимо таким образом Гора берёт свою дань за то, что веду не подготовленных. Ладно, прорвёмся. А прорываться становится всё тяжелее. Уклон начал расти, чапараль - стал выше и гуще, начали попадаться большие ступеньки и ямы. Мы часто останавливаемся даже не отдохнуть, а просто оглядеться и понять, куда лучше идти. Плотный чапараль, внезапные ямы и мхи, изредка с выходами на полянки с лишайником. Мы начинаем применять технику "ледокол" - это когда кто-то более сильный и подготовленный идёт впереди, прокладывая тропу среди подобных препятствий. Остальные идут на ним уже про проложенному пути. Вот первым ледоколом пошёл я, но быстро спёкся. Меня сменил Резидент, но его стало часто заносить не туда, хотя наверно это был не худший вариант. Так мы прокладываем себе тропу в чапарале, постепенно смещаясь влево. Тароньё медленно с большими перекурами топает где-то около кулуара по центру подъёма, Резидент увидев верхнюю тропу решает заломить крюк влево, что бы выйти на неё минуя ямы на склоне. А я с Тиреа штурмуем склон просто вверх до пересечения с вменяемой сарлычьей тропой, коих выше имеется несколько штук. Вот тут у меня снова возникает проблема. Багажник ломается окончательно, повисая на монтажной проволоке. Теперь даже катить велосипед не просто - надо одной рукой поднимать багажник с рюкзаком, чтобы колесо под крылом проворачивалось. Ну ладно. Где наша не пропадала? Наша везде пропадала! Вот так и потянул я велосипед вверх, пока не пошла тропка прямо к перевальчику, а там, где она уходит на него вверх - сидит Тароньё. Обидно - местами можно по ней ехать. Но на этой Горе алтайцы с коней спешиваются - из уважения. Так что тут всё и нас касается. Поэтому ничего не теряя, я довольно быстро добираюсь до Тароньё, и уже вместе начинаем подниматься к перевалу. Тиреа не отстаёт, а ближе к пологому участку уже и обгоняет. Резидент, сделал большой крюк тоже догоняет, в итоге на перевал я прихожу едва ли не последним. Оно понятно почему.
- Ну что, - Резидент оценивает обстановку, пока Тароньё запрягает своего коня под принесённый рюкзак где-то в кустах позади, - Предлагаю такой вариант: ты тянешь мой вел с рюком, а я твой, а рюк на себе. Это возможно? - Возможно, но далеко ли уйдёшь? Рюк у меня не из лёгких. - Не тяжелее же моего? - Может и тяжелее. Резидент взвесил, но отличий особенных не нашёл. - Тиреа, может тогда давай я твой понесу, а ты - беркутовский? - У меня тоже тяжёлый! Там ремнабор, консервы... Да и отвязывать долго. - Ну ладно. Тогда попробуем беркутовский. Я снимаю рюк и отдаю Резиденту. К велосипеду кручу палку к раме и тоже вручаю, оттянув багажник к верху. Взамен получаю непривычный и по габариту и по развесовке резидентовский велосипед под его же рюкзаком. Резидент видит, что руль мне высок, и мы его опускаем. Всё, можно идти дальше. Аулагуш в истоке у Горы имеет два сливающихся ручья. Собственно на горе, разделяющей их, седловине, мы и находимся. Нам теперь надо по склону Горы обойти второй, южный приток, и выйти на перевал уже к долине Айгулак. Тропа идёт в логе траверсом со снижением, велосипеды катятся легко. Только Резиденту не удаётся поспевать за нами - тяжело идти с моим рюкзаком. Он сразу просит привалы делать почаще. Вроде Гора пропускает, но дань берёт не малую. Мы останавливаемся в апогее спуска, потом несколько раз на подъёме. Я подбадриваю всех тем, что скоро они увидят Айгулак, и тогда можно будет перекусить. Тем временем чуйка мне подсказала, что что-то непонятное таки случилось, изменился фон. Сложно словами это описать, пожалуй самое подходящее выражение это из "Звёздных войн" джедаев - "Нарушен баланс Силы". Впрочем, ни причин, ни следствий не наблюдаем, поэтому медленно и сосредоточенно идём, пока не заканчивается подъём, и не открывается перевал на Айгулак. Правда сам Айгулак не виден, только отроги Сальджара, Тутунгоя и Айгулакского хребтов, окаймляющие его, но сам факт уже радует. Тропа пошла полого, начинался уже Сальджарский хребет, значит можно ехать. Тиреа и Тароньё не преминули этим воспользоваться, и на зависть мою и Резидента покатили по тропе.
Пора делать перекус, Тароньё уже о еде говорит не переставая. Резидент пришёл кряхтя и устало. - Слушай, Тиреа, может твой рюк всё же легче, а то я с беркутовским идти уже не могу. - Да с чего он легче бу... Резидент не стал слушать, а просто взял и поднял рюкзак Тиреа. - Ты что, издеваешься? - А что? - Это называется тяжёлый? - Ну-у... - потянул загадочно Тиреа. - Давай меняться. Тиреа снял свой рюкзак с своего вела, и водрузил туда мой. Понятно, что это утяжеление ему не очень нравится, но Резидента надо ускорять. Тем временем мы вскрыли перекус-комплект, и вдумчиво его жевали. Мы выбрали довольно интересное место - виден и Айгулак, и Айлагуш.
- Гора нас пустила? - Похоже да, - отвечаю, хотя сам до конца не уверен - чувство нарушенного баланса не проходит, но и не формулируется явно. В любом случае, можно привинчивать последнего целого петуха: пошли тропы, по которым можно ехать. И даже нужно. Правда, без багажника это не та езда, но всё же. Я ставлю вел перед собой, достаю петуха и ключи, и начинаю менять сломанного на нового. И тут с Горы спускаются два пешехода на легке. Сид у них нормально-туристический, со здоровой долей щетины, показывающей время в пути без бритвы. - Приветствуем. - Здра-авствуйте, - отвечают те с каким-то странным акцентом, - Вы тут едете велосипедами? О! - Угу, когда едем, когда тащим. По всякому... А вы откуда? - Из Чехии. - О да, знаем земляков ваших... - Да, Томаш из Оломоуца, - вспомнил Резидент "Абыл-Оюк". - Оломоуц, да, есть. А вы куда едете? Мы объясняем откуда и куда, они согласно кивают. - А у вакс-то что? Откуда? - А мы вот тут пешком по горам, прогулка вроде. Вот сейчас оттуда идём - и он показал на Гору. - А вы знаете что это за место? - А что не так? - Это не простая гора. Священная для всех Алтайцев, и обладает большой силой. На неё нельзя восходить, громко говорить и тем более кричать, и спешиваться если на коне... - Ой, мы не знали, правда... Ну мы там были, покричали... - В общем, зря вы это сделали, - грустно посмотрел я на них, догадавшись о причинах изменения баланса Силы. - Теперь понятно, что нас все местные отговаривали сюда идти, медведями пугали. - Да, это они любят. Не объяснять же им каждому туристу, а то начнут все лазить... - И что бывает если?.. - Ну как минимум погода может испортится так, что будет очень плохо. А как максимум - вон та дальше есть седловина, утыканная торчащими камнями. Там целое войско монгольское полегло. Камни на них попадали. - Ой-ой... - Чехи задумчиво улыбнулись. Вообще то, как они ловко говорят по-русски выдаёт их давнишнюю любовь к путешествиям в России. - А сейчас-то вы куда? - А вот.. - тот что помоложе показал вниз на долину Айгулака, - Рюкзаки, вещи там, потом по низ пойдём к дороге. - Белый Бом знаете? - Да. - Если дойдёте - скажите что вы нас видели у Горы на Сальджаре. - Хорошо. - Счастливого пути! - И вам счастливого! Чехи быстро пошли дальше по тропе, в сторону вершины. Я резко ускорил сборы петуха и ремонт. - Всё, валим отсюда. - Что случилось? - Это дождевые чехи. - Как это? - Чехи в этих горах - к дождю. К тому же они пошумели на Горе. Просто так это пройти не может. Если тут застрянут, а по Айгулаку вниз на коне не пройти, завалы там жёсткие, им не поздоровится. И нам тут - за компанию. И вообще - чехи в горах - к дождю. Поскольку перекус затянулся из-за меня, собственно как я был готов и взял снова велосипед Резидента, отдав ему свой - мы двинулись. Резидент отметил ещё разницу в весе моего и тиреевского рюкзака. Теперь он идёт быстрее, и мы немного прибавили темп - ситуация начинает обострятся. Забегая вперёд надо отметить, что чехов тех больше никто не видел... Может уехали как по-тихому, может что ещё, но их след простыл и в Белый Бом они не дошли. Нам же остаётся надеется, что уйдём от Горы по Сальджару как можно дальше, или торпеды пройдут мимо. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Отчёт Беркута: Бырдырвыл | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Тропа прошла седловину с видами на обе долины, и завалилась к Айгулаку. Впереди иногда можно видеть удаляющихся дождевых чехов - мы их нагнали. С небольшим взгорком видна большая конструкция из камней, больше похожая или на огромный чан,. или на туру-гигант, если не знать что внутри пустая как чаша. Я её хорошо помню по прошлым походам - все спрашивали, что это у проводников, а те внятно ответить не могли. Мы вместе с тропой огибаем это сооружение, за ним небольшой каменистый спуск, и открывается та самая вершина 2400 и подъём на неё. Отсюда видно, как дождевые чехи проворно перебираются через курумную осыпь на склоне горы, всё быстрее удаляясь в сторону спуска в Айгулак.
Наша тропа лезет вверх, и теряется из виду на высоте, сначала раздробившись на несколько параллельных. - Хорошо бы пройти низом, без вершины. - Но можно вкрячится на камнях, или без тропы. А у нас и времени мало, и не всё исправно. Короче, надо разведку делать. - Я пойду, - гордо вызвался Тароньё. - Давай, только смотри что бы с велом пройти можно было. Нужно выйти на ту сторону горы. - Понятно, - ответил тот, и неожиданно шустро снялся, и потопал к курумнику. Мы остались ждать. Тем временем начало темнеть, хотя ещё далеко не вечер. Начал дуть прохладный ветерок, а Гора сзади спряталась в плотное облако. Тароньё бодро прошагал курум, но дождевые чехи не менее бодро скрылись за склоном. Тароньё, словно пытаясь их догнать, видимо забыв, что тем по хребту вовсе не нужно, а нужно просто вниз, тоже начал уходить в точку на горизонте. Время идёт, что делать - не понятно, а он ушёл далеко. Со стороны горы что-то ухнуло. Резидент спешно натягивает синий плащ. Стало ещё темнее и тревожнее. Мы уже все поняли, что ситуация стала критической. - Тароньё Беркуту на связь!... - Да щас... у него рация выключена, - ответил Тиреа. - Какого?.. - А батарейки сели. - ...! Тут мы стали ему орать что есть мочи, но наш голос как-то ватно тонул в горной безбрежности. Однако через какое-то время мы увидели, что Тароньё не спешно так возвращается, видимо исполненный уверенности, что он выполнил сложную задачу и его встретят радостно. Как только он был в поле слышимости, настроение ему было испорчено. - Ты какого чёрта ушёл так далеко? Почему рацию не включаешь? - Но я не как не мог найти выход тропы, да и там.. камни... А в рации батарейки сели. - Но на приём-то работает? - Да. - Ну и..? - И что теперь? - Теперь бегом все на тропу, пока не накрыло. Вишь, пока тебя ждали, времени ушло много, сейчас может непогодой накрыть. Мы схватили велосипеды, и быстро стали толкать их вверх по довольно крутой тропе. Сзади нас уже начал постепенно настигать фронт тумана, за которым чувствовалось что-то очень тёмное и тяжёлое. Впрочем, далеко мы не ушли - прямо перед нами, сверху и из-за склона, начали вылезать клубы тумана. Хотя несложно было понять, что это вовсе не туман, а туча, самая настоящая, она окутывает гору, и нас вместе с ней. Идти в тумане нельзя в горах, это смертельно опасно. Хоть тут и не запредельные снежные высоты, но влезть куда-то с велосипедами тоже может быть очень опасно. Мы сели прямо на сильно наклонённую тропу пережидать непогоду и ждать видимость. Холодный ветер усиливается - значит есть надежда, что это не надолго. Со стороны горы начало сверкать и ухать - значит тут гроза, а они затяжными не бывают. Вроде бы... Туча нас поглотила. Мы сидим в белой влажной и холодной мгле, ожидая когда её сдует. Но вместо этого туча словно вертится вокруг горы, то давая просветы, то закрывая их столь же стремительно. Что происходит дальше уже не видно, но раскаты почему-то прекратились. Так продолжается где-то пол часа, потом начало немного растягивать туман. Но это ничего хорошего не предвещало - начинало мелко накапывать, прямо из него. А ещё через несколько минут мы поняли, что это было затишье перед бурей - прямо на нас идёт сплошная стена тёмного дождя, в пелене непроглядной грозовой тучи, внутри которой мутные отблески бьющих бесшумных молний. Стало ясно, что надо что-то срочно предпринять, и командовать парадом должен кто поопытней. - Велосипеды - в каре сюда, рюки к центру - ку! - Тент! - Быстро! По горизонту вниз! - Понял! - Резидент удивительно проворно его извлекает из рюкзака, и кидает один край в мою сторону. Тиреа, уже подтянувший велосипед и упёрший в меня рюкзак, подхватывает. Мой вел, чтобы не занимать драгоценного места под тентом, лежит там передним колесом, где нарульная сумка. С другой стороны рюкзак резидента, а на руле он сам, в раскорячку держащий тент, чтобы не промокли его вещи в открытом рюкзаке - его закрыть он уже не успел. А вот Тароньё действует по собственной программе. С одной стороны логично, с другой - невыполнение вовремя команды "В карэ" чревато суровыми последствиями. Здесь пожалуй требуется одно уточнение-отступление. У Тароньё в наличии было два ВВЗК. Типа анорак. Один нормальный, а второй каким-то гением сшит так, что на спине есть огромная дыра с откидной частью для лучшего водозабора на спину владельца. Теперь попробуем догадаться, какой из них Тароньё взял? С такой дырой он вместо того, что бы искать место под тентом, наоборот - схватил вел, отвёл его подальше в сторону, что бы ему никто не мешал одевать его ядовито-жёлтую накидку от воды на рюкзак - логично, под тентом это было бы не удобно. Но без него он спасёт рюк, но не себя. Тёмный фронт не заставил себя ждать, и обрушился на нас с неистовой силой. Полило так, словно из брансбойта пожарного. Тароньё, которого это застало по пути к тенту встал как в копанный, стараясь не поворачивать лицо к ветру и грустно глядя на нас под тентом. - Давай сюда, быстро! Но тот молча стоит, и не понимает куда ему вообще можно влезть: сзади, наверху, сразу под воду торчит зад Тиреа, в нормальном ВВЗК, но под таким потоком через него уже трусы видны. Тоже мокнущие. С другой стороны вверху - велосипед и сам Тиреа, потом к низ крюк Резидента и внизу он сам, в позе статуи-поддерживателя балкона в Одессе. По другой стороне вел Беркута, как только кончается Резидентовский, и потом Тиреевский. Тароньё вмиг промокший до костей под ледяным ветром обошёл укрытие. Тем временем подошла настоящая гроза - через мутную дымку всё ярче пробиваются молнии. Соображалка у Тароньё включилась, когда камни молнией прижгло в нескольких десятках метров. - Беркут, отцепи сумку и отодвинь вел! Как мне это в голову не пришло? Тупица! Делаю всё максимально быстро, отпихиваю вел и получаю в бок мокрую спину Тароньё. По идее я оказался в самом лучшем месте - посредине тента, закрывающего меня практически полностью. Однако это только так кажется. Тент, казавшийся на Айлагушском перевале большим и прочным, тут стал маленьким, узким, и дырявым. Через каждую дырку от шва, сшивающего его из 2-х кусков материи льётся струйка прямо в грудь. До кучи по рукам, которыми я его держу чтобы не срывало и стекало хоть что-то, стекает по доброму ручью, поэтому я сижу уже мокрый полностью и впитываю дальше. Но Резиденту с Тиреа наверно ещё веселее - их зад вообще с наружи, к тому же Тароньё, пытаясь влезть глубже, стал с них стягивать тент, но не очень удачно. Пока идёт перетягивание тента, резко посыпал град, поменьше гороха, но полностью покрывая всё вокруг. Вместе с ним гроза начала полировать как горы, так и долину Айгулака, куда как раз ушли дождевые чехи. То, что там происходит, больше напоминает ковровое бомбометание с миномётным обстрелом одновременно. - Гроза и град, - пытаюсь перекричать шум грома, града и дождя с ветром, - Долго такое продолжаться не может. - Посмотрим, - отвечает не весело Тиреа. - Синий плащ от града не помогает! - обнадёживает Резидент. Молнии пляшут совсем рядом, бесшумно выжигая круги в лишайниках и редком чапарале. Проходит ещё 15 минут, и я понимаю, что был неправ с "долго не бывает". - Надо расшаманивать! - Не расшаманивается! С очередным зарядом-разрядом град заканчивается, и снова начинается дождь. Тароньё понял, что под тентом около Беркута укрытие то ещё, вместо капель - струи с тента, и вылезает наружу. Словно дожидаясь этого момента, град заряжает снова, но уже более мелкий. - Духи говорят, - кричит Резидент снизу, - Что через пол часа что-то изменится. - А что? - Не знаю, забыл спросить, я лопух! Я спросил "Когда это кончится?" и получил ответ: "Это - через полчаса". Вот чёрт! Тут пришла СМС-ка. Первая. Знаете что это такое? Это когда вибровызов начинает работать внутри организма. Периодически и по нарастающей. СМС-ка от организма, что он собирается давать дуба. Эту СМС-ку получил Резидент, на котором кроме синего плаща и футболки с штанами ничего нет. Но получает по-резидентовски, так, что трясётся и его велосипед, и его рюкзак, и даже до Тиреа вибрация доходит. - Надо что-то делать! СМС-ки пошли! - кричу я ему. - 25 минут! - Так, если через 25 минут не отпустит - бегом вниз и ставим на ровном месте палатку. Там горелка и греемся. Знаете, какой плюс в этой ситуации? - Какой? - За водой ходить не надо, она у нас с доставкой! - Гы-гы-гы!!! - судорожно заржали велопроходимцы. - Добро пожаловать в бырдырвыл! Мелкий град постепенно стих, оставив место дождю. Внизу, в долине Айгулака, всё ещё продолжается ковровая зачистка - видимо дождевые чехи так просто не сдаются, и достать их было не просто. - 20 минут! - Готовность на 15! - Понял! - Есть 15! - Палатка сюда - ку! - Ку! - палатка извлекается из рюкзака Резидента, и я её уже держу наготове. Дождь не прекращается, но становится мельче, хотя по плотности он где-то между обычным дождём и ливнем. Молнии изредка напоминают о себе тихими вспышками через непроглядную мглу вокруг. - 10 минут! - Готовы! - Внимание! По команде: бегом вниз, палатку ставим из-под тента самой палатки. Потом под тент палатки рюкзаки - ку! - Ку! - Пока все внешние работы не заканчиваем - в палатку никто не лезет, ясно! - Ясно! - Приготовились! Три, два, один... Ку-у!!! Мы выпрыгнули из-под тента с велосипедами словно туда бросили гранату. И бегом, разминая затекшие и продрогшие конечности за время сидения там, пустились вниз, где можно найти ровное место для палатки. Впрочем, это вторично - сначала её надо собрать. И вот мы, судорожно дёргая этими конечностями и разбрызгивая накопившуюся воду из рукавов, расправляем палаточный тент над её чехлом. Достаю палки, и начинаю собирать - это не долго. Когда надо уже их оставлять - понимаю, что ребята точно не готовы - их немного колбасит, и они всё делают судорожно и дёргано, нет той сосредоточенной педантичности, медленного торопления, присущего переживший не один такой бырдырвыл Совы. Но ничего, учимся, стало быть. - А откуда это слово, "Бырдырвыл"? - спросил Тароньё, дрожащими руками пытающийся собирать уже внутреннюю часть палатки к кольям. - Изнутри. Это когда доходит до того, что кроме этого слова стучащие зубы не позволяют больше ничего произнести. Все четыре велопроходимца, некоторые из которых уже стучат зубами, познавая всю глубину слова "бырдырвыл" во всех его тонах и переливах, быстрыми, нервными движениями собирают палатку стоя под тентом от неё. Снаружи на них лениво поливает дождь и тёмной неприветливой тучи, а из окружившего облака временами сверкает молниями. Всё идёт свои чередом, нормальная походная обстановка... Наконец палатка собрана. Мы стоим по углам под тентом, не желая вылезать наружу под потоки воды. Становится ясно, что без команды так можно простоять до окончания дождя. - Место ищем, ровное. Тиреа - смотри там, Тароньё - твой угол тот, Резидент... - Давай тут. - А может тут? - Отставить споры! Вот сюда, палатку, колышками в натяг к земле - Ку! Через несколько мгновений можно считать, что палатка установлена. Треть дела сделана. - Так, теперь вторая часть марлезонского балета... За укладками, наверх, бегом - Ку! И мы наперегонки поскакали по склону вверх, хватая рюкзаки без разбору кто - чей. Я, кажется, взял резидентовский, не давая ему промокнуть под дождём накрыл его тентом и поскакал с ним вниз. По пути продолжая организаторствовать: - Тиреа - ставишь в левый угол с той стороны, Тароньё - справа, Резидент - с другой от меня. Оказалось, когда есть чёткие команды, что делать всё делается споро и быстро. Ребята начали немного отогреваться из-за постоянного движения - это хороший знак. Закинув рюкзаки под тент палатки, а я драгоценный жёлтый пакет Резидента вообще во внутрь, мы уже несколько спокойней отошли и посмотрели на результат - вроде всё в порядке, ничего лишнего не мокнет. Осталось укрыть вход, наладить сбор воды, и подтянуть велосипеды. - За велами - ку! Что касается укрытия входа и сбора воды - то это я решил сделать сам. Объяснять нет ни времени, ни желания. С узкого конца тента оттяжки вяжу к палаточным на стенах, тем самым нижний вход укрыв от дождя. Теперь два других, их надо оттянуть. Беру две палки - свою и тиреевскую, вяжу края к ним, и Тиреа, уже сообразивший что я хочу сделать мне помогает, держа одну, пока я привязываю оттяжку к оставшимся колышкам от палатки. Потом вторую. Тент натянулся, в середине подставляется нелюбимая Тароньё его палка - и с другого края образовывается слив, сток воды с тента. Туда - живо извлекается кан из кухни - начинает набираться вода. Даю команду бурится внутрь, рассаживаться там по углам. А сам ещё раз спокойно обхожу всю постройку и проверяю прочность всей конструкции - потом такая возможность будет не скоро, и я это знаю. Проверил, подтянул, закрепил. Всё, можно тоже внутрь. "По пути" вынимаю и закидываю в палатку вещи сухие, всякие штуки вроде батареек и ФКН-а, горелку и баллон с газом. А потом забрасываюсь сам.
Уже внутри понимаю, что расслабляться рано: три продрогших парня, из которых только Тиреа выглядит и держится стойко, сидят на нагромождении из собственных вещей, ковриков, спальников и всякой фигни, на полу палатки набухают свежие лужицы - натекает как с швов, так и с вещей, так и с нас, и к тому же палатка у нас - 3-х местная. Пока всё нормально нам этого впритык, но хватает, а сейчас не совсем всё штатно складывается, и стало, скажем так, тесновато и влажновато. Будем наводить порядок. - Ну что, ставим горелку? - Сначала наведём порядок, - негромко продолжаю командовать пародом продрогших, - Всю мокрость, вещи - вниз, к выходу, каждый со свое стороны, аккуратно. Твёрдое и не гидроскопичное - к стенам. Стенок не касаемся и не опираемся на них - будет холодно и мокро, плюс натекание конденсата. Мягкие шмотки - каждый под себя. В палатке сразу навелось движение. Все команды, понятно, касаются и командира, поэтому отчасти и сам собой командую. Снаружи неистово барабанит дождь, заставляя иногда говорить громче, что бы пересилить его. - У кого есть чем вытирать воду? Тряпка там, платок, ненужная футболка? - У меня платок, - Тароньё извлекает маленький носовой платок, который может утонуть и постираться в первой же луже на днище палатки. Но уже что-то. Находим ещё какую-то тряпку и вытираем найденные лужи, постепенно освобождая центр палатки. Как только разгребли и протёрли - сразу ставлю на крышку от кана, в своё время политой эликсиром Матери Терезы, горелку, и включаю её. Воду решили пока налить из привезённых бутылок - судя по всему проблем с водой нам тут не предвидится. План простой для таких ситуаций - первым делом снять симптомы замерзания, согреется. Для этого надо напиться горячим - это изнутри, и самое простое сейчас, и переодется. Или хотя бы раздеться - мокрая одежда только отнимает драгоценное тепло. Потом уже организовать частичную сушилку под потолком, заодно приготовить горячую еду. Но для этого надо уже навести полный порядок и разложится штатно. Для этого места с горелкой не хватит, поэтому Тиреа и Резидент, что спят посередине, пока спальники не разворачивают. Вода закипела быстро. Кто-то уже навалил часть мокрой одежды на просушку вверх, что несколько упрощает дело. Мы заварили чай и кофе, достали что есть под рукой сладкого - быстрые углеводы восстановят теплоснабжение и обмен веществ. Сразу после чаепития все похорошело, но расслабляться ещё рано. - Так, теперь переодевание и раскладка. Все сразу мы не сможем - мало места, к тому же горелка работает на обогрев. Работаем по очереди, против часовой - первый - Тароньё - потом засядешь в верхнем левом углу, далее Резидент. Ты в нижнем левом. Следующий - Тиреа, нижний правый. Ну а со мной и так всё ясно. Поехали. Это, пожалуй самая тонкая и долгая часть решения выхода из бырдырвыла. Зато делается уже без нервозной трясучки от холода, вполне сосредоточенно и аккуратно. Остальные, в ожидании своей очереди или после завершения забиваются в свой угол и там тихо сидят и ждут, когда этот этап минует у всех. Дольше всех понятно возится Тароньё - у него и тряпок больше, и всё с условностями и не так просто. Но он педантично и последовательно справляется, стараясь не затягивать резину в долгий ящик. Резидент и Тиреа тоже всё делают спокойно и как надо, впрочем иначе и быть не может. Теперь я. Барахла тоже не мало. Раскладываю, нахожу ещё пару луж в палатке, приходится снятой футболкой убирать их и ликвидировать новообразовавшиеся натекания. И вот готов. - Чё жрём?
Мы так соскучились по этому сакральному вопросу, что решение "Чё?" получилось с удивительной быстротой. Вода в кане, который стоит под залив с тента, давно льётся через края, мы его освобождаем, ставим заново. Еда варится, готовится, аккуратно разливается и поглощается организованно, как в армии. Зато после этого Резидента начинает смаривать в сон, но от чая напоследок он не отказывается, и в результате мы ещё некоторое время сухие, согревшиеся и довольные пережитым сидим в тёплой и уютной палатке на высоте 2385м, посреди грозовой тучи, и немного похихикивая вспоминаем те счастливые моменты на тропе под тентом. Надо признать, несмотря на всё, бырдырвыл мы прошли достойно. Теперь можно спать... Всю ночь мы слушаем барабанивание дождя, и иногда набегающий град. К полночи бомбометание молниями по Айгулаку закончилось. Остался порывистый ветер, пару раз сорвавший тент - приходилось выходить и ставить заново его голяком - чтобы не мочить одежду. Особый прикол ночью - это выход на отлив... Сборы к этому привычному, казалось бы и простому мероприятию больше напоминали подготовку к выходу в открытый космос с орбитальной станции. Мало того, что бы выйти нужно выловить среди бурного полива момент относительного затишья, и успеть за него справить нужду. Одним словом драйва в каждом деле по уши. К утру дождь начал стихать, а потом и вовсе прекратился. Однако облака, туман, которые нас собственно и остановили никуда уходить не собирались, и крутятся вокруг стоянки, постоянно угрожая новыми бомбардировками. Но среди них стал иногда появляться просвет с голубым небом, что вселяло надежду. Зато мы отоспались и отогрелись. Не сказать что просушили всё, что хотели и нужно, но к полудню уже в полной готовности к сборам и выходу. Осталось решить вопрос с туманностью. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Отчёт Беркута: Туманность Айгулака | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
- Туман... - Везде? - Да так... туча вон на нас идёт... Мимо... Ничего не понимаю. Время шло. Мы тупим в палатке, ожидая погоды, но та словно издевается - то набегает туман, то отстаёт, то вот-вот польёт - но не льёт. А раз нет дождя - нет воды. Тучи над нами пролетают со скоростью самолёта, при этом ветра не ощущается. Даже видавший виды Резидент в шоке от таких чудес. Мы понимаем, что что-то не понимаем из того, что нам горы сказать пытаются. К часу дня приходит простая мысль - надо пойти и узнать об их планах. И составить свои.
Мы с Резидентом вышли на большой "брудершафт", и устроив заседание на склоне горы, раскинули заодно и мозгами. Ситуация на самом деле довольно банальная - нам прямо намекают, что бы мы уходили отсюда, ласково так подталкивая поз зад - воды не дают, тучами грозят, но все условия для движения есть - в нужную сторону туман периодически рассеивается. Значит, надо туда двигаться, ловя просветы в туманности. На том и решили, однако заодно почуяли, что горам уже надоело нам намекать, они и пендаля дать могут. А значит надо его опередить. - Рота подъём!!! Сборы по-холодному! Получасовая готовность! Хотя особенно командовать уже не требуется: все всё и так понимают, и главное знают что делать. Собираемся осторожно - сначала пакуемся в палатке, полностью, кроме Резидента - палатка у него в рюкзаке едет, как и тент, потом быстро по команде вылетаем оттуда и собираем палатку. В итоге быстро и компактно мы изготовились к движению, и я снова стою на крутой тропе на гору с велом Резидента. Ребята толкают свои велосипеды вверх, урча и фаркая на пеленящийся вокруг туман. Тот, в свою очередь, прямо перед нами расступается, показывая тропу и куда она идёт, иногда открывая перспективу на горы и Сальджарский хребет. Только когда забрались на вершину - пришлось, ибо тропа идёт прямо по ней - стало понятно, что это есть в нашем случае единственно верный путь. Дальше она тянется по ровной седловине с пологим и длинным спуском, по которому грех не поехать. И мы поехали. Мы - это Тароньё, Тиреа и как не странно - я, приспособившись педалить резидентовского коня. Самому Резиденту ничего не остаётся, как гордо топать вслед за нами, а нам его поджидать. Это конечно не ускоряло совсем решение задачи, но обостряло необходимость скорейшего решения проблемы с моим багажником. Хотя ехать на резидент-байке то ещё удовольствие - габариты вширь большие, пятки за рюк задевают и с этим ничего не сделать, привычных мне туклипсов нет... зато едет.
Весь айгулак укрыт плотным туманом. С Айлагуша и Ини видно как перетекают на подмогу его новые порции, если начинает рассеиваться. Но перед нами на километр-полтора держится просвет, обеспечивая вполне комфортное движение, и даже не сильно прохладно, что странно для такого места в такую погоду в это время. Тропа радует - она хоть и сарлычья-конная, но довольно ровная и прямая, небольшие камни на ней только добавляют драйва, чтобы асфальтом не казалось. Уже внизу седловины, перед поворотом на Тутнгойский хребет, мы смотрели назад и понимали, что спуск сделали не малый, просто большое видится на расстоянии, даже через туманность. После седловины тропа ныряет вниз по склону, заходя на Тутнгойский хребет. Вот тут уже не поехать, ни вниз, ни вверх - тропа изобилует крупными камнями, и лавируя между ними в густом чапарале образует всевозможные зажимы, прижимы, ямки-ловушки. Хотя в принципе ничего сверх-сложного не попадается, просто надо аккуратно проводить велы, не спеша переступая по чапаралю рядом - уклон склона не такой сильный. Мы по этим камням-ловушкам поднялись до некоторого выполаживания, и откуда уже свал тропы на межгорную седловину. Как ни странно к этому моменту успел отстать не Резидент, а Тароньё, и выбрав место поживописнее мы устроили долгую подтяжную, рассматривая как в огромном 5D кино как Тароньё почему-то пешком идёт по тропе с седловины в нашу сторону. Туманность вверху при этом рассеялась, и даже Айгулак открылся. Там тихо и чисто, словно не было никаких бомбёжек вчера и дождевых чехов.
Теперь, когда из-за клочков туманности начал проглядывать лог, где в прошлом году мы с конями стояли и Грей там без седла ждигитил, нам ещё больше захотелось завершить этот затянувшийся переход от Горы к седловине Айгулака. Она ещё прячется за последней вершинкой, отделяющей спуск к ней и тайгу на нём в которой мы планируем заночевать, а тропа перевалив последнюю седловину не пошла к верху, а растворилась, предоставив нам самим решать что делать.
Сначала всё шло хорошо, мы спустились на небольшую поляну ниже, и от неё ломанулись по тающей сарлычьей тропке по склону вершины к логу Ини. Гланое не проскочить апогей и не свалится в этот лог Ини.
Тут же нас туман обнял как родных. Видимость упала до 5-10 метров, и мы спокойно поглощаем консервы и режем колбаску, наблюдая, как мимо проносятся тугие клубы туманности. Я вспоминал с Резидентом свои приключения в тумане на г.Купол, в "Купол-Ажу", давая понять, что сие проишествие на самом деле пустяки, хоть и время отнимает. Но туманность Айгулака и не собирается нас отпускать. Становясь то плотнее, то показывая клочки тайги на склонах, она продолжает клубится, несмотря на давно съеденный перекус. Мы ждём ещё полчаса, пока тот переварится, но туманности это тоже пофигу. Ну что ж, тогда будем действовать. Полагаясь на удачу и чуйку, мы тронулись внуть тумана, а я взял компас поближе. Тропа, точнее её подобие оставленное точно не конями, идёт траверсом по склону, теряется и дробится, начиная всё больше закапываться в чапараль.
Здесь главный ориентир должен быть - это завтрашний подъём к "Трассе" на тутнгойском хребте. Но его невозможно увидеть из-за туманности. Я решаю побродить по склону, поискать тропу. Спустился вниз, прошёл к западу, вернулся с подъёмом - ничего. Видимо основная тропа или "везде", или приходит с востока ниже, что в принципе сходится с памятью о конных походах. Вот только где мы её упустили? Не важно, без туманности вообще проблем бы не возникло - топай вниз к седловине, и всё. В общем, когда я вернулся, именно так, по-простому и решили. Запустили "ледокол"-Резидента через чапарали, и не обращали внимания на то, правильно он идёт или нет - главное - идёт вниз. Пробив таким макаром в чапарале и тумане замысловатую траекторию, наткнулись на конские фекалии. Не очень свежие, но и не совсем старые. Отлично. Прада тропы рядом пока не видно ниоткуда. Прошли ещё ниже, в невысокую тайгу, среди которой уже виднеются скальные выходы, поросшие кедрами. Значит мы близко. Склон начал выполаживаться намекая, что пора тормознуть. Найдя ровное место, стратегически под палатку остановились там, и тут же обнаружили опять конский навоз и уже хорошо набитую тропу вниз. И в качестве бонуса туманность на несколько секунд показала склон через седловину с подъёмом. Всё, дальше идти нет смысла - соёдём на голую седловину. Или выше - тогда уклон, не встать. Правда место чем-то не понравилось тароньё, и он, бродя вокруг, искал лучше, но не нашёл.
Чувствуется, что мы лихо сбросили высоту. Там, где мы были - уже поздняя осень, а тут ещё лето. Цветут духмяные травы, радует разнообразием растительность, зелень ещё сочна и ароматна. Родиола розовая, или "Золотой корень", что на фото, пристроилась прямо на тропе, среди грбов и кедровых шишек. Мы с резидентом обсуждаем планы и характеры, возможные варианты, строим прогнозы. Так или иначе - но моя первейшая задача сделать свой вел рюкзако перевозчатым, да и ходовую точно надо проверить. Багажник менять - этот уже умер... Просил извинится за доставленные неудобства. А их получилось от него немало с момента установки. Вернувшись, я извинился за неучастие в общих делах, и углубился в замену багажника. Тароньё, оставил палатку на Тиреа, а сам пошёл за водой. Резидент взялся за костёр, удивившись, что тароньё пошёл так далеко вниз а взял для воды только 5-ти литровую бутыль, что нескольно неправильно.
Температура к ночи снова упала, предварительно закутав нас снова в плотный туман. Только он был странный - рассмотреть что-то в паре десятков метров невозможно, а звёзды на небе с дежурным НЛО - пожалуйста. К приходу тароньё багажник был уже сделан, опускалась ночь, готов ужин, и туман начал рассеиваться, уступая место могучей айгулакской ночи... Утро встретило нас с ветерком небольшим и с солнечной погодой. Яркое, голубое небо, слегка влажная, оттого играющая на солнце всем цветами тайга, шепчущиеся молодые кедры, сочная трава, всё играет и радует. Но нам надо собираться в путь. Немного обойдя кедры и скальник стоянки открывается отличный вид как на седловину, откуда пойдём за водой, так и на подъём на "трассу" - так называют здесь хорошо набитую тропу по хребту. Вот этот подъём впечатляет, даже когда его на коне проходишь. А сейчас на открытом хребте ниткой вьётся тропа ввысь, вверх, забирая с каждым пригорком часть вида, прямо в облачное небо. Дорога в небеса... | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Отчёт Беркута: Инкнимайя, или дорога в небеса | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
- А что можно? У меня всё как-то мелковатое... Может батарейник? Там с полтора кило. - Давай. Кроме батарейника я ещё и разгрузил Резидента - ему теперь не тащить багажник на багажнике. Свой старый, который ночью и утром использовался как табуретка, я решил оставить тут - может, кому пригодится, что пожарить над огнём или ещё что починить? Хоть ломать и рубить ничего не понадобится. Хотя толковее было бы отнести на стоянки внизу, но времени на это нет. С точки зрения экологии - вешь безвредная, а что бы не засоряла вид - убрал укромно под кедры на скальнике. Кому надо - найдут. Вниз не отказал себе в удовольствии съехать. Заодно узнать, что сломается ещё. Ничего не сломалось. Теперь мы с Резидентом стоим и ждём остальных - кроме Тароньё все пойдём за водой. Заодно навещу Айгулак. В отличие от меня, мало кто захотел перед долгим и тяжёлым подъёмом прокатится чуть вниз до седловины. Один Тароньё немного проехал, и то, похоже из лени идти. Зато теперь находимся вдоволь. Собрали бутылки, Тароньё вручил мне свой гидратор - рюкзачёк с ёмкостью для высасывания жидкостей из него прямо в движении, и мы направились вниз, к ручью, из которого потом вырастает сам Айгулак. Для маршруто как такокого этот подход к воде довольно важный момент. Он самый доступный с Сальджарского хребта. Тем не менее, скоро мы и с него свернём, уже сегодня, на Тутнгойский потом уйдя на Сармай. А сейчас мы спускаемся по конным и не очень тропкам, мне знакомым уже очень хорошо к ближайшему водопою. За чапаралем - травы, ещё сочные и густые, но уже подёрнутые осенней вялостью. Сам ручей довольно маленький и шучтрвый, поэтому набирать воду нужно с помощью каких-нибудь черпаков - кружек там, мисок. У нас на всё универсальный ответ - ФКН, точнее его полукан. Быстро и удобно. А вот на подъёме к седловине с водой, нас поджидает засада. Когда идёш вниз, траву видишь сверху, а вверх - снизу. Сот это взгляд упёрся в спелую чернику, россыпью застравшую под травой и в кустах с опавшими частично листиками. Это большая засада. Преодоление черники - это очень тяжёлое и лолгое мероприятие, организм которому оказывает упорное сопротивление, проявляя чудеса сообразительности в поиске причин, почему надо съесть ещё вон ту и ту ягодку... Тароньё наверху терпиливо дожидается охотников за черникой, и после недолгих упаковок принесённого запаса, пы приступаем к восхождению. Тропа бодро забирает вверх, и одни только взгляд на неё, устремлённую прямо в небо, сливающиеся с горизонтом, тебе говорит - дорога в небеса, инкнимайя, инкнимайя! Сначала мы довольно бодро взбираемся на первый взлёт. Надо сказать он не самый пологий, но и не самый крутой. Зато после него небольшая пологая полочка и начинается самое вкусное - тропа тянется в небо, но ноги норовят уйти куда подальше. А ты с упорством пандорского аборигена выжимаешь каждый метр набора высоты, выравниваешь дыхание, снова толкаешь себя, вел, рюк, упираясь задними, и иногда передними лапами в твёрдую, и неприклонную поверхность тропы. По сторонам начинают мельчать кедры, становяь всё миниатюрнее и живописнее, и вот оглядываясь назад ты уже понимаешь, что завис где-то между небом и землёй в обнимку с велосипедом. Если бы нам надо было бы ехать в обратную сторону, т.е. спускаться тут, то это был бы спуск спусков, для настоящих экстремалов. Причём экстрим тут не сколько технический - тропа достаточно ровная, на ней нет каких-то сильных прижимов, зажимов, ямок и ступеней из камней, а психологическая - надо взять себя в железные лапы воли, что бы бросится почти вниз, не видя тропы за близкими, в несколько метров, горизонтами, и сознавая с какой высоты надо будет лететь. А уж если по дороге попадутся облака... то это будет сродни посадке лёгкого самолёта на горный хребет. Причём без топлива. Проводники на конях часто просят спешиваться наездников, потому что у тех может быть истерика от страха высоты, а конь, опустивший к тропе голову позволит седлу через неё съехать вниз и катится дальше ездоку самому, под удивлённым и любопытным взором коня. Но так делают не все - в прошлом году мы тут верхом спускались. Просто у нас пугливых нет.
Небольшой привал. Уже тут понимаешь, что "дорога в небеса" не метафора. Айгулак начинает стелится внизу, поражая своими размерами. На его хребте напротив уже видна и Долина Смерти, и Гора, большая часть вчерашнего пути, но самое главное снова наваливается трудно передаваемое ощущение глубины бескрайности, простор полёта в выси, который для велосипеда не так уж част. Уже закончились деревца, и осталась только высокогорная тундра, со своей осеннеей желтизной. Мы постепенно привыкаем к статусу небожителей, наслаждаясь созерцанием тайги сверху, с высоты полёта. Но инкнимая ещё только в процессе. Отдохнули - и вперёд, ввысь. Я и Резидент, уже прошедшие инкнимая похлеще, по понятным причинам оказываемся сильно впереди. Мы меняемся местами, я пропускаю его вперёд, но иду за ним почти колесо в колесо, не смотря на разный режим движения - у него длинные неспешные переходы, а у меня быстрые, ровные, но с частым и коротким отдыхом для восстановления дыхания. Тем временем ноги уже начинают чугунеть, велосипед едет всё хуже и хуже, пыркаясь и упираясь в малейшие камни. Да, Инкнимайя - это не просто.Но мы залезаем всё дальше ввысь, отрываясь от Тиреа и Тароньё. Тиреа, как настоящий самурай, стойко держит самообладание. Без малейшей тени эмоций, он всё чаще и долше отдыхает, ноги заплетаются всё фигуристей, шажки становятся всё меньше. А взгляд с каждвм набранным метром всё каменей. Что происходит с тароньё даже не видно, он уже чуть больше точки где-то внизу, причём чтобы её увидеть, надо спускаться. Но судя по всему он тоже осиливает дорогу в небеса, вытягивая себя волей за шиворот наверх по тропе. Кажется, что апогей, тот самый верх, небеса, так никогда и не наступят - за одним подъёмом - следующий, повороты, снова подъём и так далее, но рано или поздно, ты начинаешь понимать, что тропа выполаживается, а горизонт начинает опусаться - набор высоты заканчивается, и можно снова осмотреться по сторонам. Ты в небесах. Но сначала надо посмотреть, как дела у товарищей. Мы дожидаемся, когда из-за близкого горизонта появится Тиреа. Он появляется, уже с каменнми и глазами, и лицом, но двигается столь медленно, что кажется что застрял, или ноги прилипли к тропе. Резидент снимает, и комментирует увиденное. Тире пытается идти, но попытка быстро иссякает. - ... А ноги всё чугуннее, прододжает Резидент. - Инкнимайя... - Дорога в небеса. Это обычное дело для народа На'ви, но тут не кино, где прыг-прыг и в дамках, тут долго и тяжело. - помогаю я ему, но понимаю, что невозмутимость Тиреа имеет свои пределы. Иду и помогаю ему вкатится на пологий участок, толкая велосипед. Он даже потеряд из виду Тароньё - значит надо выручить и его, а то мы тут ещё и заночуем. Это уже делает Резидент. Название этой тропы по хребту "трасса" дано не просто так. Для троп в таких местах, на высоте, она очень прямая и ровная. И идёт пожалуй самым оптимальным образом. Однако это не мешает ей открывать потрясающие виды на Айгулак. Уже всё внизу, ты смотришь туда даже не с высоты птичьего полёта - птицы, орлы, беркуты, парят ниже, а с высоты полёта малой авиации, будь то самолёт, или икран-банши. Наверно выше из что-то подобного только воздушные шары летают - те до стратосферы. Хотя если подумать, мы только в этом походе выше забирались не раз, но почему чувство полёта так сильно именно тут, с инкнимайя? Ответ прост - препад высот подножья и хребта, где тропа. Ты не видишь склона под собой - сразу высота, и необъятная безбрежность протора, до самых заснеженных вершин на горизонте, а таёжные исполины внизу образуют тоненький мягкий зелёный ковёр, словно мох, одевший склон хребта напротив. отсюда и берётся это нескончаемое чувство полёта, как наградо за труд на инкнимайя. Теперь у нас тут путь. Можно ехать. Да, так вот просто - садишься и едешь, точнее париш над глубокой долиной, над обрывками облаков и тумана, над птицами, ровно, тихо. Плвно немного забираясь выше или вниз, что не так уж и заметно на такой высоте.
А трoпа неумолима - она тянет дальше. И вот, отклонившись от полётных просторов, мы плвно уходим вбок, на центр хребта. Здесь высота ощущается только сознанием, и видом далёких и неприступных горизонтов. Впереди - небольшой спуск, почти незаметный, потом снова подъём, резкий, короткий, но как достойное продолжение инкнимайя. Добравшись до него, бы с ходу в него вгрызаемся, и проворно залетаем на вершину. Но не все. Последний как ни сранно приходит Тиреа, и сообщает, что у него сломан багажник. Только сломан необычно для похода - отломилась его задняя часть. Совсем, в процессе подъёма мы держим за ней велосипед, разгружая руль. Но от постоянного перетаскивения он может не выдержать и вот так сломаться. Рюкзак в результате нормально держаться не может, и это проблема. Надо чинить. Ремонт багажника в данном случае процесс творческий. И творить приходится натфилем из ГЗМ, придавая металлу отломанной части такую форму, чтобы можно было пристыковать к уцелевшей. Это получается, но не быстро - постоянно примеряем и снова пилим, подачиваем, подкручиваем. Тиреа даже орехи достал для стимуляции творчества. В итоге обломок стал вклиниваться в багажник, и что бы он снова не вздумал жить своей жизнью, мы его густо забинтовали капроновыми стяжками. Остальные покорно ждали завершения, наслаждаясь высотой и пейзажами с хребта, что можно делать в таком месте бесконечно, пока непогода не закроет этот вид. Но сегодня у нас погода.
Тропа, протоптанная сотнями лет, это позволяет. Причём за эти сотни она не меняется, сохраняя первозданный вид этих камней и просторов. Хотя за последнее вренмя тут становится тоже больше растительности, словно намекая, что если не мешать, то жизни в этом продуваемом всеми ветрами суровом месте станет больше, а значит и ходить-летать-ездить будет приятнее. Потом тропа снова уходит на склон - огибать очередную вершину, и снова мы растворяемся в синеве неба, зависая на необъятным пространством внизу, полёт, полёт, кудаж он нас несёт...
Вот тут-то и меня постигает неисправность - банальная уже до слёз в коленках - стойки багажника. Помятые до трещин ещй тароньё, они стойко держались всю инкнимайя, все полёты над простором айгулака, и вот теперь наконецт сдохли, сложились, дав мне знать резким торможением заднего крыла о колесо. Я смотрю на это и улыбаюсь. После такого полёта, такой Силы и вот это... Хе. Достаю обломки стоек от старых багажников, прикручиваю параллельно этим большими винтами - и встаёт жёстко. Ремонт занял минут пять. Проверил - держит как небывало ничего, даже не люфтит. Гружусь в седло (рюк даже не снимал), и продолжаю движение. Тропа уходит со склона внутрь хребта - тут их смычка. Огибаем вершинку, спуск, усеянный камнями в чапалале - багажнику хоть бы хны, как влитой, и вижу как сверхк на нас мотрят небесные лошади. Сначала вожак, а когда проехали дальше - увидели и табун - кобылы, жеребята. Они с интересом рассматривали нас, а мы - их. Мы тут все - небесные.
Сама седловина хоть и знакома, по торчащим камням, но не вязалась в голове с Сармаем. Я помню другую седловину, поэтому с недоверием часто поглядываю на карту - по карте - она. Мы долго и упорно пробираемся через чапараль на другую сторону, чтобы посмотреть вниз для верности. Ехать невозможно практически из-за кустов и извилистости проходов между ними, и торчащих тут и там камней, наезд на которые чреват боком. Наконец пересекаем это поле чапараля, он редеет и становится ниже, открывается вид вниз на долину. Достаю карту и привязываюсь к ориентирам. Вон хребетик, через который нам идти к Садаклар и Белый Бом, Гора слева, которую обходят тропы, всё расположено именно так как надо. Вывод однозначный, нам вниз, туда, потому что это - Сармай. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Отчёт Беркута: Сармай | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Пошли. Наклон около 20-ти градусов. Этого достаточно, чтобы велосипед своим весом с рюкзаком продавливал заросли даже без тропы, поэтому впереди идёт тропопрокладчик Резидент, за ним я, и идём по направлению, а не по тропе. Спустившись метров на 150, мы начали понимать, что давить чапараль это всё же неправильно, когда должна быть хорошая тропа. Дождавшись как уже стало традицией Тиреа с Тароньё, мы устроили разведку. От нас горизонтально идёт тропка, явно не та, но траверсом. Соответственно где-то на склоне, если она не исчезнет, должна пересечся с нужной тропой. Я выбрал малоперспективную сторону - на юго-восток, а Резидент - к середине лога. Моя разведка закончилась метрах в 50 от велосипедов - тропа бодро прошла через чапараль, а потом раздвоилась и растворилась в кустах и траве. А вот Резидент дотопал до русла, и оттуда сообщил: "Есть тропа. Основная. Конский навоз в наличии". Мы, собравшись и передохнув, пошли траверсом к ней, и действительно, это та самая тропа, узналась сразу. Тут, наверху, она ещё достаточно "пологая" - без резких крутяков, поворотов, ступенек и камней. А вот ниже...
Если смотреть на карту, то Сармайские тропы не кажутся очень крутыми - горизонталей не много, стоят не плотно, сброс высот (или подъём если идти в обратном направлении) не большой, как на обычном перевале. Я бы и сам так настроился бы, что едва не съедем верхом. Однако два похода на коне оставили в памяти очень крутые спуски, камни, резкие повороты. Нам ещё везёт, что сухо - кое-где тропа песчаная, может превратится в липкую жижу на которой не затормозиш сам, ни вел, и можно сильно пострадать. Правда их не много - в основном камни и корни. Вот как только мы подошли к лесу, так они и начались. На самом деле тропа красивая, живописно идёт у каньончика с руслом ручья, выходя то на край, то углубляясь в тайгу. Но уклон такой, что тормоза отпускать не приходится вообще. И ещё упираться задом в рюк для верности. Тем не менее, у меня это получается шустро, и даже в какой-то момент открывается вид на сармайскую поляну - там, где кони обычно пасутся. Хотя стараюсь спускаться как можно медленней и сосредоточенней - крутяки такие, что ошибки чреваты. Тропа раздваивается, расстраивается, но потом снова сходится, срывается обрывом вниз, втыкается в корни, и снова срывается как обрыв, до 45 или больше градусов местами. Выпала палка-посох. Ставлю назад, и понимаю, что потерял запасную камеру. Заодно понимаю, что вверх за ней не пойду. Скорее всего, найдут... Продолжаю спуск. Вроде не большой должен быть, а всё никак не заканчивается. Наверно вверх тут идти с велом вообще жесть. Но можно. - Беркут, Тирае на связь. - Тут я. - отвечаю, когда удаётся застопорить вел и удерживать на одном тормозе. - Я нашёл камеру твою, не терял? - Было. - Ну вот. Правда потерял свою... - Я её нашёл, - вклинивается Тароньё. - Отлично... Вот тропа начала выполаживаться, стало ясно, что акробатика спуска на Сармай заканчивается. Сажусь в подтяжную, и нахожу в себе силы что-то поснимать. Первым из объятий сармайской тайги вылупился Тиреа. Отфыркавшись по-конски, он подождал Тароньё. У него на посоге, вместо флага, намотана камера потерянная Тиреа. Последним появился Резидент. Но он уже был не столь бодр и решителен, как в начале спуска и даже после разведки. Как выяснилось, но вовремя заметил, что потерял переднее колесо - велосипед стал плохо ехать. Пришлось его срочно искать и прикручивать. - Надо было ставить задний тормоз... - Молодец...
Отсюда тропа делает небольшой реверанс в лево, что бы выйти на середину поляны. Спустившись немного, становится ясно, что уже можно двигаться верхом, и я не удерживаюсь от соблазна - еду. На поляну, по середине которой тёмный вытоптанный круг с большим утонувшим в грунте бульником в центре. На грязи вокруг чётко отпечатался первый в истории велосипедный след в этом месте, и я бодро влетел к разлапистым кедрам стоянок справа. Приехали. Тут никого. Но следы пребывания туристов очень заметны - рекордное число консервных банок, которое местные не оставили бы, пакеты бутылки.. эх, придётся наводить порядок ещё. Потом пришёл Тиреа, и сразу за ним довольный и гордый Тароньё, разумеется верхом проскакал так же через грязевой круг и красиво вытормозился у кострища. Резидента пришлось подождать. Тиреа первым делом вытащил 2-х литровую бутылку и вылил из неё воду. - Это воду пить нельзя. - откоментировал он. - Я её по дороге как только не называл, и как только не поминал... Она мне весь рюкзак перекосячивала. Пока я с Тиреа обходили стоянку погружаясь в воспоминания прошлого года, как тут Грею конь Чолмон готовил и ловил рыбу "по-чолмонски", Тароньё обнял свой велосипед с рюкзаком, и застыл так на минут 10, при полном отключении мозга. Резидент, несмотря на образовавшуюся в теле ватность, набрался храбрости и пополз за дровами. Мы с Тиреа извлекли из него палатку. Тароньё всё ещё держит свой велосипед. - Что-то меня вштырило. - Это только начало. - Почему? - А место такое, необычное тут... Тароньё отштырился, и мы с ним занялись установкой палатки. Тиреа пошёл за водой - он сегодня рис варить будет. Кода уже еда была готова, и мы смогли предаться сладкой неге чаепития, тогда уже в полной мере началась расслабуха. Те несколько дней, когда мы находились далеко от воды, шли по хребтам, в небеса, пережитый бырдырвыл на Горе, всё это как-то сразу отпустило. Делать ничего не хотелось. Тароньё всё смаковал близость Белого Бома, наводя на мысли о том что он уже устал от похода высокой сложности, Тиреа и я в основном предаёмся воспоминаниям о пережитом здесь в прошлые годы, Резидент сразу от дневного перебрался к ночному - но сильно вымотан спуском, ремень на штанах у него прослаб, и он пораньше запросился спать. Впрочем, постепенно накрывать начинало даже меня. Когда уже мы все залегли в палатке на ногах остался только Тиреа. Расположившись по удобнее у костра, он засел за мемуары о походе. Обстановка и место - более чем располагающая...
Резидент, необычно долго пролежав, уже у костра вынес вердикт - он сегодня не готов идти. Моё состояние только добавляло очков к решению остаться тут на днёвку. Тароньё тоже не прочь отдохнуть, только Тиреа готов грызть перевал через Иньский хребет к Садаклару. Я знал, что нас там ждёт - довольно долгий и трудный подъём на перевал, тот самый, где у меня сын первый раз упал с коня, из-за неодетого на того подхвостника, тут Чолмон на спуске не захотел идти а покатился с горы на заду, чем доставил Грею не мало зарядов адреналина и тому потом пришлось искать потерянный при этом нож-кукри, а Чолмол в качестве извинений поймал и приготовил ему 3-х рыбин. Потом траверсная тропа, которая не такая уж ровная по хребту, и спуск, со сбросом более километра. - Это же более километра! - подсчитав высоты и горизонтали сказал Резидент, ещё не отошедший от вчерашнего, - там же крутяки по 45-50 градусов будут. Не, ребяты, я не готов, но если пойдёте.. - Я тоже лучше бы поспал, - добавил я. - Я за днёвку, просто отрапортовал Тароньё. - Ну тогда стоим. - согласился с советом стаи Тиреа. Он попросил фотик для сессии у ручья (очень говорливого), и потом сел у костра писать заметки дикого велосипедиста. Я с Резидентом ухнулись в палатку спать. Тароньё ушёл к ручью, и весь день с ним о чём-то шептался.
Я достал ремнаборы, остатки старого багажника и запчасти от нового, и стал вдумчиво ваять укрепление стоек. Всё шло удачно - я наворотил конструкцию тройной или четверной прочности, но в конце меня подкараулила неприятность - резьба М6 в раме под крепление тоже сорвалась, особенно неприятно что со стороны кассеты. Пришлось вытачивать ГЗМ-кой спец-гайку, что бы всё держалось и работала. Гайка вышла тонковатой, но держит исправно. Так прошлой почти весь день, а к вечеру тучки вылезли из засад и начали на нас капать. Мы вылезли из укрытий, натянули тент - решили пожарить гибы-подморозовики. За грибами отправился Резидент, А мы подтянули сковороидальные камни. Жаровню Резидент с Тиреа устраивали долго, ловя правильный наклон чтобы тушёночный жир, открытый по этому случаю, не стекал в огонь, я резал грибы, Тиреа их ворочал при жарке. Тут стали заметны особенности подморозовиков. Среди них попалось два маслёнка - те сразу потемнели, да и вообще они как всегда себя ведут. А вот подморозовики - это что-то иное. Они остаются светлыми и твёрдыми, даже после долгой жарки. Тиреа, глядя на это, задумался: - Что-то мне всё меньше и меньше их есть хочется. - Почему?
- Неправильные они какие-то. - Ну ели же уже. - Ну и что. Я их есть наверно не буду. Не, точно не буду... - Ну ладно, нам больше достанется. Дождь пошёл мелкий и безверенный, однако за перевалом, куда нам идти началась настоящая буря. Горы заволокло облаками, громыхает изредка гром, где-то шваркает молния. Мы же жарим и едим подморозовики с тушёнкой. Хорошо пошли. Тиреа чтобы не голодать забурился в палатке с консервой, и я с ним, поскольку один он не справлялся. Чай конечно на всех, но ни Тароньё, ни Резиденту этого не хватило, и они замутили ещё гречку. В её освоении я им помог. Хорошо быть всеядным... К ночи дождь отстал, и мы сели в долгий затуп у костра с чаем - благо тут можно хлебать воду без ограничений, к которым мы уже успели привыкнуть Ведь последний раз мы так гуляли только на Пандорской поляне. Но дождь набежал снова, освешая Сармай беззвучными молниями, и мы поняли это как знак того, что пора спать. Тароньё долго прятался от дождя на брудершафтах, которые внезапно полюбил. Впрочем Тиреа почему-то тоже. Они оба бухтели на подморозовики, но поскольку Тиреа их не ел вовсе, а со мной и Резидентом ничего подобного не происходило - эта гипотеза кажется весьма сомнительной. На ночь уже в палатке я записал коротко события, вспомнили работу, посторили планы, и дождавшись завершения атаки брудершафтных газов, наконец уснули. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Отчёт Беркута: Мокро. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
- Нашёл? - Да, всё правильно, нашёл, пошли. Мы сели в лифт, но спустившись, он повёл меня в столовую. - Что, портал в кухне? - Не-е... Дальше. Мы быстро пересекаем зал, кафе, заходим в обветшавший зашарканный коридорчик с сортиром для продавщиц, и каморкой уборщицы, не закрытой и забитой швабрами и полотёрками с какими-то флаконами, и упираемся в облезлую дверку в торце. Тиреа решительно полупинком открывает ей, и проходит в сосем обветшавший и облезлый, но светлый коридор. Я - за ним. Оказавшись там, понимаю, что что-то не так. Свело потому что просто впереди большой зал, в котором были большие окна. Были. Лет 30 назад, не меньше. Теперь гуляет ветер, свежий такой, не городской, из пола пробиваются молодые деревца, мох на стенах... Краска дано осыпалась. Через проёмы на улицу видна дикая зелень заброшенной много лет назад территории. Я делаю несколько шагов назад, и открываю дверку, через которую попал в это постапокалиптическое место. Однако там вместо коридора к сортиру столовой вижу тёмные, полуобрушившиеся своды лестницы куда-то вниз, в подвал. Туда что-то явно не хочется. - Это и есть портал? - Нет... ну в принципе да, но это неправильный портал. Правильный там, - Тиреа показывает куда-то вверх, - А это неправильный. Пошли. Мы быстро пересекаем зал и выходим в просторный вестибюль, огибаем место где когда-то давно были лифты, и выходим на бетонную лестницу. Она мне сразу непонравилась - неудобная, со встречными пролётами,, смонтирована так, что не всегда понятно на чём держится. Ох уж эта древняя мода на стекло и бетон... Стекла давно нет, остались несущие балки из бетона, перила поотваливались и сгнили, поэтому когда начали подниматься , а из под нас сыпались куски бетона самой лестницы, появился элемент экстрима. Всё открыто, ветер, я смотрю вокруг. Брошенные заросшие дома и постройки, дороги, всасываемые ярко-зелёной зеленью травы и мелких кустиков, ржавые остовы автомобилей, завалившиеся на бок столбы фонарей... Город заброшен очень давно. Кажется звук наших шагов гулко разносится по всему зданию, а мы поднимаемся всё выше и выше, пока не попадаем через пролом в двери к коперному устройству с останками лифтовых моторов, и оттуда на крышу. - Давай, не тяни, тут уже рядом. На крыше как ни странно чисто. Мох и трава уже захватили все не сильно ветреные места, но мусора и обломков тут нет. Тиреа решительно пересекает крышу, обходя звенящие на ветру трубы вентиляции, через проржавленные дыры которых виден умерший город людей. - Вот он. Правильный. Портал. - Тиреа показывает вниз: там пожарная железная лестница, громыхает ржавчиной на ветру. Мы на высоте 12 этажного дома, стоим на краю крыши. На верхнюю площадку когда-то вела тоненькая лесенка с крыши, но ступеньки уже отвалились и болтались на одном конце. Судя по всему отвалятся уже к зиме. Если она тут вообще есть... - Где? Портал? - Да вот же! - Тиреа уверенно показывает на ржавый пол ближней площадки, в метрах 5-ти под нами. - Это правильный портал. Я затупил, не понимая ничего. Тиреа, видимо поняв, что объяснять ему будет сложно, просто взял, и прыгнул туда. Раздался глухой "П-у-ум-м-м!..." и он исчез! Во дела! Я собрался с духом, и тоже прыгнул вниз. "П-у-ум-м-м!!!" Аж уши заложило. Темнота. Продулся как под водой, уши разложило, и понял, что я лежу, в чём-то. Спальник. Высунул голову - палатка, Тиреа лежит рядом, за ним Тароньё. Резидент уже снаружи. Река Сармай, Горный Алтай... - Ну как? - Спрашивает привставший Тиреа. - Да... Это правильный портал. - Э... Где? Пора вставать. Погода, хоть и с проблесками солнца, не обещает сухого дня. Плохо. Тайга сырая, вымокнем. К тому же тучки подозрительно суетятся вокруг. - Мда.. погода неустойчива, - Резидент разливает завтрак по полуканам, - Надо шевелится. - Угу, посуху бы выйти. После завтрака начали медленные сборы. Резидент принципиально не трогает палатку - он на сегодня по бивуаку уже всё сделал, и может себе позволить посочковать. Воду в дорогу набирать не стали - наберём как Сармай переходить станем. Тем не менее я и Тиреа собрались быстрее, обсуждая попутно подробности правильных порталов. Тароньё застрял на брудершафтах, а Резидент вдумчиво тромбует свой рюкзак, интуиция подсказывает ему, что день будет не простой во всех отношениях. Нам надо перевалить Иньский хребет и спустится к Садаклару. Вроде всё просто - тропа к перевалу набита сильно и известна мне хорошо, а стой стороны все логии к Белому Бому выводят, и на конях много ходят, тропы идут по хребту и вниз. Но мы с Тиреа помним, что прошлые разы как раз со спуском до воды и были проблемы - приходилось на конях спускаться по крутякам и через бурелом. Мы рассчитываем пройти от перевала на запад, до тропы со спуском к Садаклару. Хотя знаем, что там будет сброс высоты более километра, поэтому не поедешь... Устав ждать Тиреа и Тароньё - "идите, я догоню", мы двинулись в путь. Я и Резидент. Довольно бодро пересекаем Сармай, немного ждём, никто не идёт, и включив рацию начинаем медленно пробираться по тропе.
Сама тропа - уже видимая не с коня, хорошо просматривается, и понимаешь, насколько она конская. Корни, коряги, камни - это полбеды. Вторая половина - это её ширина - там ты или велосипед. Учитывая расстановку сил, я качу велосипед по тропе, а сам топчу чапараль и траву рядом. Она мокрая, ноги вымокают довольно быстро. Вскоре халява со спуском заканчивается, и тропа безаппеляционно поворачивает вверх. Начинается подъём на перевал. - Эх, забыли воды набрать... - Да, у меня есть не много в булылке, - Резидент протягивает то, что заменяет ему велофлягу. - Да и пить что-то не хочется. - я показал глазами на тучки, которые явно собрались познакомится с нами поближе, а воздух и так кажется пропитан влагой. Медленно, для экономии сил, мы начинаем толкать велосипеды вверх по тропе. Тиреа уточняет ориентиры по рации - но пересёк реку и тоже начал движение, Тароньё между нами. Тем временем начинает потихоньку накрапывать дождиком. Облака медленно, но верно закутывают близлежащие горы, но пока всё внизу хорошо видно, и можно фотографировать поляну Сармая с тропы. Мы идём часто и недолго отдыхая, но иногда застреваем надолго. Тут нас нагоняет Тиреа - Тароньё опять отстал, ему тяжело. Продвигаемся ещё вперёд, Резидент уходит вперёд, и устраивает подтяжную. Подъёмы пошли резкие, с крутяками и ступеньками из камней. Я подбираю и грызу недоеденные белками кедровые шишки. Тароньё нас нагоняет без велосипеда - он его бросил, не выдержав нагрузки. Вместе со своим гидратором и прицепленной рацией. А постоянные набеги подморозовиков на каждом шагу и воспоминания о вчерашнем брудершафте тоже сил не добавляли.
Туман - самая меньшая проблема сейчас. Тропу видно хорошо, не заблудится. А вот сырость от мокрой одежды, набравший воды от намокшей быстро тайги с её чапаралем, который становится всё густее и уцепистей, потихоньку начинает доставлять неприятные мысли о последствиях возможной сушки на костре и скользком и опасном спуске вниз потом. Но сейчас надо вверх к перевалу. Собравшись и отдохнув, двигаем дальше. - Зря ты, Тароньё, двупроходом пошёл. - Почему? - Сил больше потратишь. - Я иначе не могу. Он обгонял. Не далеко, медленно, но с одним рюкзаком. Потом идти назад, за велом. - Блин, надо ему помочь... - Резидент знал, чем такое геройство закончится: мокрой тряпкой без сил на перевале, а впереди ещё сложный спуск и траверс по хребту. Затянув велы повыше, и потеряв из виду где-то внизу в тумане и Тароньё, и Тиреа, мы встали на подтяжную. Резидент, объявив что он в ударе, отправился поднимать обмякающего Тароньё. Точнее его велосипед или рюк, что схватить получится. Я немного поснимал, пока не запотели объективы, а потом из тумана начали выплывать Тиреа и Резидент. - Надо было вчера идти, - повторяет постоянно Тиреа, которому уже мокро везде. - И чем лучше вчера? - А поднялись бы посуху. А Сейчас - мокро. - Вчера ни я, условно конечно, ни главное Резидент были не готовы. - Всё равно. - Но сейчас - сегодня. Так что придётся идти сегодня, а не вчера. - Сегодня мокро. - Предложения? - Топать вверх, вот все предложения.
Тароньё пришёл, и мы его убедили, что бы не делал двупроход. Он снова нацепил рюк на вел, при обещании помочь, если сильно отстанет. Пошли дальше. Облако нас накрыло окончательно, видимость примерно метров 70. Это вполне достаточно, даже больше. Но очень сыро внутри. Лес стал мельчать и редеть, намекая на набранную высоту. Мы с Резидентом чувствуя близость перевала прибавили темп, и Тиреа с Тароньё снова отстали. Перевал в тумане. Но это перевал. Резидент переворачивает велосипед для борьбы с своим задним крылом. Я пошёл разведать тропу дальше. Дождь немного отстал, потом и вовсе прекратился. Но туча уходить не собирается совсем. С перевала идёт уверенная тропка вниз. Не в бок на запад, а вниз, и немного к Тутунгою. Проходит заметную проплешину без травы, и стремительно сваливается вниз через поляну к востоку. Я достаю карту. Там всё так - топа через перевал, сброс метров 40-80, потом развилка. Вспоминаю, как мы шли сюда: всегда со стороны Тутунгоя, по этой тропе, когда в 2010 году - прошли сильно ниже, и чтобы выйти туда - надо подниматься на небольшую горку перед Тутунгоем, и потом обходить её. А толкать вверх уже совсем не хочется... Когда я вернулся на перевал, Тиреа и Тароньё уже почти пришли, медленно материализовываясь из тумана, а Резидент корячил уже свой рюкзак на багажник. - Ну что, пошли? - Да, перекуривать-перекусывать тут что-то не хочется... И мы пошли наконец вниз. Дождь резко усилился, и как-то резко похолодало. Тропа спустилась к лесу, продолжая сброс высоты и уклонятся в сторону Тутунгоя.
- А это не она? - Резидент показал на несвежую тропку траверсом на запад. Тропка не внушала доверия, ей давно не пользовались, но другой не было, и по карте примерно тут и должна быть. - Разведывать надо. Резидент дал велосипед подержать, прошёл по ней метров 10-15, и она оборвалась, уйдя в траву, где кто-то когда-то её примял. - Липа. Пошли. Хотя кроме кедров и ёлок я ничего не заметил, но это ничего не меняло. Пошли. Тропа немного стала пологой, лужи, но вскоре открылся вид на неё, взбирающуюся вверх на Тутунгой. А потом вдруг велосипеды стали очень плохо катится - снова подъём. - У нас проблема. Тропы куда надо нет. - Надо вернутся и разведать ту, липовую. Мы разворачиваемся. И толкаем назад, вверх к той слабой тропке. Велы ставим под кедры. - Ну, я в разведку. - Я тоже. - добавил Резидент, понимая что двигаться лучше в разведке, тем топтаться на месте в ожидании. Всё и все и так мокрые, дождь идёт, туман-облако стало прозрачнее, но не на много. Я беру палку-посох, включаю рацию, и мы с Резидентом уходим в сырую тайгу. Тропа и в правду теряется, потом появляется, потом снова теряется... по ней или очень давно ходили, или она вообще звериная - конского помёта на ней не видно даже рядом. Да и исчезла вскоре. - А какая она должна быть? - спросил Резидент, когда мы вышли на полянку на склоне, без каких-либо признаков тропы. - Набитая изрядно. Причём идущая траверсом. С конским навозом. Или выше нас - пропустили когда спускались, или ниже. - Пойду наверху поищу. Ты тут будешь? - Наверно... - хотя стоять мне не хотелось, но я не замёрз. Можно. В ногах хлюпает, куртка мокрая до футболки. Резидент, осторожно меся мокрую высокую траву, скрылся в тумане наверху. Дождь чуть отстал, но вскоре пошёл снова. Мда, это надолго. Стоять быстро надоело. Я пошёл вниз, тоже искать тропу. Кедры, трава, тропки и разрытые кабанами корни. Запаха коней даже не чуется. Навоза тоже. Поднимаюсь, забирая к западу. Тропки начинают попадаться чаще, а туман становится гуще - облака хоть и двигаются, но явно не к просветлению. Внимательно смотрю на то. Как эти звериные тропки пересекаются, объединяются и исчезают. Забираю выше, пытаюсь выкричать Резидента, но что крик, что вой - как в вату. Наконец попадается тропка, набитая сильнее остальных, и не растворяющаяся в первой же траве. Она траверсит вверх, явно отмеченная кабанами и сарлыками. Но не конями. Да и не настолько "крепкая" что бы быть "основной". Но хоть что-то. Стою, жду Резидента. - Беркут Тиреа на связь.. - На связи, - отвечаю в потный манипулятор рации. - Тут Резидент пришёл. Возвращайся сюда. - А тропа? - Нашёл. Говорит нормальная, и конское дерьмо видел. - Понял, иду. Я не стал выпендриваться по облаку с дождём, и пошёл просто, по тропе в сторону Тутнгоя. Тем более она хорошо протоптана прокабанена. Следов внятных на ней не видно, обкусанной травы - тоже. Давно не пользовали, да. Тропа плавно завернула в лес, одолела склон, поднялась к верху, часть траверса и бац! Перевал снова. Не это не странно, странно как это тропка вышла - на проплешену и затерялась. Вот почему я её не видел при разведке с перевала. Ну ладно. В ботинках хлюп-хлюп, мокрая трава чмяк-шмяк, подпрыгивая на палке посохе скачу вниз по тропе где велы катили. Наконец вижу своих. Только Резидента, который машет руками. - Ну что? Тропа... - Да что тропа, ты столбики видишь? Тут я увидел один столбик, потом другой. Один, похожий на Тиреа, стоял неподалёку и покачивался на ветру, со сплющенным выражением каменного лица. Второго прислонили к кедру пониже, где тот видимо уже собрался давать дуба, и не шевелился вообще. Одет как Тароньё, с эпичным водозабором на спине. - Беркут, ты понял, эти столбики мы уже не сдвинем никуда сегодня. - Чёрт, вижу, примёрзли. - Буримся? - Ну.. вода с доставкой по-бырдырвыльному есть, давай... Только может поищу место поровнее. Я прошёлся вниз, куда ходили к тутнгою, но понял, что там ничего лучше и ровнее нет. - Столбики! За работу! Палатка, тепло, чай - ку! Ожил только Тиреевский столбик. Немного размявшись, он достаточно живо взялся за дело выяснения "Куды ставить-то?". Второй столбик начал оживать, когда его отслонили от кедра и дали в руки тент - ставим как тогда на горе - изнутри. Туман-облако и не собирается рассеиваться, дождь, словно назло, стал волнами накатывать прибавляя временами в весе капель. Всё понятно, температура низкая, из пасти пар валит, пока вверх толкались - не замёрзнешь, на перевале чуть остыли, и пока разведчиков тут ждали, меня с Резидентом, без движения встолбились. Теперь вот хрустя деревенелыми маслами, начали уже немного привычную под-бырдырвыльную работу. Где-то вдалеке, со стороны Тутунгоя ухнуло громом, но мы на это после того случая вообще внимания не обращаем. Больше интересует наличие "ёжигов" и корягеров под палаткой. Некоторое время, судорожно потупив с эти волевым решением "колышки в землю - Ку!" вопрос был закрыт. Я снова вспоминаю, как мы ставили бырдырвыльные бивуаки с Совой - спокойно, размеренно, с проверкой и перепроверкой всего, чтобы потом не пришлось переделывать вылезая из тепла, и сравнивал с судорожной нервозностью в этот раз. Впрочем, намекнул мысленно Резидент, это нормально. Бывает хуже. Но в тоже время сильно заметно, что тот прошлый бырдырвыл не прошёл даром, и уже все знают что делать без командования над каждым шагом. С тентом возникли некоторые накладки, слив воды получился не такой надёжный как тогда. Как только стали располагаться внутри, кан был поставлен под залив, а другой наполнен из фляги-бутылки - под подъёмный чай. Тут уже опыт явнее сказался - всё делалось спокойней и со знанием дела, только одно отличалось - у Резидента внезапно села батарейка, и вместо вечернего Резидента мы сразу получили ночного, который хочет спать и ничего больше. А нам ещё готовить. Но готовку и еду с колбасой вечерний Резидент согласился потерпеть, к тому же на сухом дне палатки внезапно начали появляться лужицы. То ли с одежды наливало, толь прокап с тента, толи с мокрой травы под нами - но меры надо принимать. В дело пошли уже зарекомендовавшая себя в этом моя футболка и платок Тароньё, но ручейки и лужи пытались захватить то верх по уклону пола, то низ. Общими усилиями мы их победили. Однако всё равно всё мокрое - развешенная одежда, экуп... Резидент насуплено начал сушить над горелкой спальник и коврик. В какой-то момент он уснул, и прожёг и то и другое. Не сильно, но приятного мало. Я достаю ремнаборы и начинаю с ходу ремонт. Заклеил. Но настроение у Резидента упало ниже плинтуса... Попутно приготовили супокаш. Теперь, когда еда горячая внутри, а спальник и коврик "условно сухие", Резидента сморило окончательно. Тут возник конфуз. - Спать хочу. - Ложись. - Горелку убирайте. - А как же чай-кофе? - Я не хочу. - Мы хотим. - Тогда я лягу у стенки. - Я сплю у стенки! - возмутился Тароньё, - Для меня это психологически важно! Я же всех предупреждал! - Ну ладно, ладно, как буш спать ложится, Резидента к центру перекатим. Повозившись с обустройством, резидент закатился к стене, а Тароньё устроился на его месте у горелки. Вода под чай, которая набралась уже в кан с тента, поставлена на горелку. Всё мокрое сохнет наверху, можно ремнаборы убирать. Я потянулся к рюкзаку и открыл палатку. - Уййй-чорт!!! Пока я занят был выдвижением из стеснённого пространства палатки укладки ремнабора, никто за каном с водой на горелке, понятно не следил - Резидент засыпает в спальнике, Тароньё - тупит в огонь, Тиреа - просто тупит. Теперь все проснулись и заострились: Кан с водой упал. Плюс 2 литра воды в палатку. Она лужами на коврике, под ним, на полу и основная часть ушла в спальники Резидента и Тароньё. Мокро... - Полукан! - Держи! - Тиреа - горелка! - Понял. Я кулаком давлю пол в палатке внизу, и черпаю оттуда воду полуканом назад в канн. Она грязная, но это не важно, важно не допустить вымачивания того, что ещё сухое. Хорошо я спальник не разматывал... Резидент, хрюкая и фыркая, вылупляется из своего мокрого спальника и подбирается в обход Тиреа к горелке его сушить. Большая часть воды ушла в спальник Тароньё - начерпали меньше литра. - И как мне теперь спать? - Я дам тебе свои тёплые вещи, - ответил Резидент. - Второй спальник тоже мокрый? - Нет... - Ну и всё. Залезешь спать в мой, а я в твоём и одежде. Теперь, как это не парадоксально в этой сырости, нам нужна вода. Дождь ослабел, и теперь лениво что-то капало из тумана облаков. Грязную воду пришлось вылить, а новой не набралось ещё достаточно. Сливаем - мало. Задействовали большую бутылку, и поставили кипятится снова, сменив опустевший газовый баллон. К закипанию стало ясно, что бырдырвыл всё же кончился... Хотя дождь вяло капает, но нам уже хорошо... | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Отчёт Беркута: Дикий путь | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
- Ну вот, хоть сегодня не я первый встал, - заметил Резидент, и выбравшись за Тароньё наружу приступил к активным действиям - раскладывать для просушки на солнце промокшие вчера вещи. Куртки, ботинки и стельки, носки - всё разлеглось около палатки и тропы, повисло на велосипедах. Одно забыли - мою спасительную футболку, которая принимала на себя основные удары сырости в палатке... Картина, которую мы видели, выбераясь наружу, была похожа на утро после пожара - всё дымится. Даже рюкзаки и велосипеды - влага срочно испаралась на солнце в ставший сухим холодный воздух. Над горами, которые теперь видно, клубятся кучки тумана - там тоже что-то "дымится" от вчерашней влаги. Всё это обещает сухой и солнечный день, как раз то, что нам надо.
Настроение в группе влажно-замороженное, но собранное и бодрое. Обнадёживает то, что основная задача на сегодня - спуск, а он всё же не так изматывает как подъёмы. Хотя внимания нужно в разы больше. От того места, где мы стоим, мы пошли по траектории вчерашней разведки. Прямо по целине и травам. Оказалось не так уж сложно, мы вытраверсили перевал на запад, и углубились в тайгу за ним. Цель - набитые кабаньи тропки, хотя конских следов я так и не нашёл. Рывак получился стремительный и жёский, в процессе которого едва не потерялся не совсем готовый к этому Тароньё. Короче, он пропал. Резидент хмыкнув идёт назад, находит его, и узнаёт что у того сплошные неприятности. Он потерял в кустах свой сидельный коврик, который вечно болтался на рюкзаке а замечания приделать крепче упирались "Но он же не теряется!", и до кучи у него загадочным образом снова сели батареки в рации, а на Сармае я новые зарядил! Пришлось возвращаться к стоянке и искать злополучный коврик, а Тароньё потом напрягаться и не отставать. Впрочем, у него таких планов не было. Пока Резидент ищет коврики и тароньё, я решил разведать что внизу - что-то там очень похожее на тропу получше. Спустился - да, тропа. Бодро так топает траверсом, куда надо. Прошёл вперёд - ушла в траву и снова вышла, насколько видно терятся не собирается, а сливается с другими. Вот только спуск к ней довольно резок. Не беда, спасём. Возвращаюсь, и мы с Тиреа спускаем и свои, и Резидентовский вел. Вообще очень странно, что приходится решать такие вопросы - тут так много ходят проходят на конях, что должна быть едва ли не дорога, а тут ещё что-то искать приходится. Но почти дорога от Сармайского перевала ушла к Тутнгою, вот на этот отхрёбок:
- А когда будет перекус? - спросил он, когда найденный Резидентом коврик оказался снова у него - Потом. Как однозначная тропа на спуск будет. - А где она? - Будем искать... ты же видел карту, там всё нарисовано... и ничего такого тут нет. А искать особо не приходится - иди себе по дикой тропке, хоть и натоптанной, в нужном направлении, и иди. Ехать на этих корягах не получтися. Да и брёвна-шлагбаумы тоже против. Тропа бдро пробтрается через густой лес, выодит на косую поляну, с травой пандорских размеров, и оттуда выталкивает нас на седловину хребта. Отсюда открывается замечательный вид как на логии Садаклара, так и на северочуйский хребет, и тропа идёт дальше. Вот только её азимут меня почему-то напряг. Она перевекает седловину, и уходит со снижением снова в сторону Сармая. А это в наши планы никак не укладывается. Хотя может временно? Я оставляю группу и вел, и иду в разведку. Тропа на удивление хорошая - ехать можно, но в Сармай она не пошла. Она спустилась по гребню хребта немного вниз, в старый кедровый лес, и радостно упёрлась в живописный скальник с кедрами, который я узнал - мы тут в прошлом году на конях привал делали. Значит мы на верном пути? Ну, придётся напрячся - дальше тропы такой нет, только незначительные в разные стороны. Причём преимущественно в сторону Сармая, что нам как-то точно не нужно. На конях с этого места мы спускались по хребту, но почему троп не видать? Может ниже есть? Бегу с скалника вниз, там большая поляна с высокой травой. Нетронутой. Странно Ниже, вбок - ничего. Грустно иду назад прямо по высокой траве, что бы выйти с другой стороны на седловину, прохожу под ней - только жиденькие звериные. Коенчно можно рискнуть и поперется в сторону сармая, с надеждой сто тропа будет там и с подъёмом, кои в памяти запомнились, выйдет снова на хребет, но что-то не хочется. Возвращаюсь к своим, и пытаюсь сказать что толком ничего не разведал. - Странно, - переварив рассказанное резюмировал Резидент. Он тут хоть и впервые, но уже сооринтировался в обстановке. - Надо ещё поискать. - Ну пошли. Мы снова, уже вдвоём, идём к скальнику. Ничего нового не находим, и чешем репу. - Ну что, тогда по азимуту? - Путь-то дикий. Тропа тоже. Возвращаемся, и бодро, с деловым видом берёмся за велосипеды. - Тропу нашли? - Э... ну не совсем, но куда идти знаем. - А перекус где будет? - кто это сказал можно не уточнять. Со скальника, до которого удалось прокатится, мы резко скатились вниз, и там меж деревьев, найдя звериные тропки в духе "тропа везде", начали продвигаться по хребту. Тот в свою очередь, стал подозрительно шустро терять высоту, часта сбрасывая нас резкими пролётами тропы вниз. Но хатя бы одной двумя уже. Велосипеды на таких спусках рвутся из рук, а мы всеми лапами упираемся в грунт и коряги, чтобы не ускорить процесс спуска сверх необходимого. Пока вроде всё идёт туда куда надо, что-то есть похожее на то, где конём прошли. Начался лес, с травой на лесной подстилке - света на склоне для неё хватает, а в траве неплавные спуски всё ниже и ниже, но они упираются в новый кедрачь на небольшой полщадке. Опять "тропа везде", причём в буквальном смысле - троп много и во всех направлениях. Нам остаётся выбирать себе по вкусу, а вкус у нас тянет вниз и немного вперёд по склону.В любом случае начался сильный сброс высоты, и тропы часто становятся под 30-45 градусов, там не то что съезжать, там сойти с велом целое дело. Но дело надо делать, и мы переватывем велы на тропе по корягам и брёвнам вниз, пытаясь не дать этому делу получить внезапное ускорение. Впрочем, иногда это не удаётся - на одном из таких троп сбросов, где Резидент, не ленясь, снимает наши акробатические кульбиты, лежит бревно. Ну лежит себе и лежит, но оно под углом ко всему - к склону, тропе, горизонту... Поэтому процесс преодоления становится весьма этотичным. Если Беркут и осталные придумали как его обойти, то прямолинейный Тиреа об этом даже не подумал. В результате велосипед, втягиваемый гравитацией вниз, довольно бодро его перескакивает, а вот Тиреа за ним не успевает, и упирается в это самое бревно. Ситуация патовая - чтобы удержать вел - надо переступить. А чтобы переступить - надо отпустить вел. Тиреа долго не думал, и решил, что кому-то придётся упасть вниз всё равно. И решил, что это будет не он. В итоге Резидент, отстранённо закомментировал эпичный кадр "Но иногда веловипеды спускаются сами по себе" - вел Тиреа проехал сколько мог вниз от бревна, потом не справился с управлением, подвернул себе переднее колесо, и со всей дури совершил кравивый кульбит пререходящий в не менее эпичный кубарь - этот кадр есть как в трейлере фильма, так и в нём самом. Палка при этом сломалась с прощальным треском, а Тиреа филосовски заметил: - Ну как, хороший кадр? Или упасть ещё? Самое интересное, что кроме его палки больше ничего в результате не пострадало, и Тиреа, поставив на колёса велосипед, и подтянув разболтавшийся в результате рюкзак, снова продолжает спуск. Наверно зря мы так рано начали сбрасывать высоту. Лучше бы шли по хребту дальше. Но тут мы наткнулись на знакомое место - лужи. Лужи прямо на хребте - и конские следы. Это и сбило с толку. Мы ломанулись по самой заметной тропке в нужном направлении, не взирая на то, как она начала дробится и хереть. Когда она просто исчезла, растворившись в траве и чапарале под деревьями, пить боржоми уже стало поздно - подъёма наверх снова наша печень может не пережить. Приходится выкручиваться из подложения, вяло траверсируя к низу. И чем дальше, тем меньше эти тропы напоминают конные, и всё больше - совершенно дикие звериные. - Мы хотели "Дикий путь", и мы его получили. - А когда он закончится? - Внизу. - А до этого мы тут не одичаем? - А я есть хочу... - сбивает пафос Тароньё. А дичать есть от чего. На довольно крутом склоне растёт девственная тайга. С завалами, кустами, чмами и высоко травой. В наличии всё, ктрое пригодной тропы. Мы каке-то время пытаемся вбрать что-то подходящее, но всякий раз такой отрезок метров 10, а потом снова по пути бурелом, а тропинка ныряет куда-то вверх. И для полного счастья мы оказываемся на небольшой но сильно наклонной поляне, с которой хорошо видно другой склон лога. Там, на верху, видна большая и очень знакомая полянка. А по ней идёт хорошая и знакомая тропка. Я ощущаю себя квадратным идиотом: круглый бы легче с горы скатывался бы. "Надо было идти по хребту" - занудным по-вчерашнему голосом Тиреа в голове вертится мысль, но назад уже ломится поздно, а вперёд - тллько с ледоколом. Ледокол немного поснимал нас на крутяках вниз, и понял, что батарейка на это дело у него садится, и вернул мне камеру. Я снимать не в состоянии - вел удержать целое дело: под ногами постоянно какие-то брёвнв и провалы, а прём мы буром по густому чапаралю. Будь наклон чуть меньше - мы бы не прошли - просто вил не хватило бы. А так нам гравитация помогает - при уклоне в 45 градусов даже без колёс велосипед может ехать. Тем более с рюкзаком. Но есть и плюсы. Это чапараль. Он пошёл настолько плотный и густой, что даже при желании упасть как Тиреа велосипеду не получается. Он посто заваливается на бок, переворачивается рюкзаком к низу, раскорячивается в внезапно образовавшихся над непйми откуда взявшейся ямой в кустах брёвнах и ветках, и замирает на месте. Правда чтобы вытащить его из этого положения и продолжить спуск приходится делать весьма сложную акробатику почти в воздухе. А пока акробат возится с велом, все остальные на проходе стоят и покорно ждут, как трамваи на путях. Сначала так падю я. Потом заваливает Резидента. Потом снова меня, потом Тиреа, потом снова Резидента. В конце концов нам это надоедает. - Надо искать тропу. Кто в разведку? - Давай я туда, - Резидент показывает направо, куда идёт какой-то проход в кустах, - А ты туда. - Туда не желательно, но посмотрим, - я смотрю на лево, откуда это подобии тропы выходит. - Я есть хочу, - добавляет оптимизма Тароньё. Странно посмотрев на него, мы расходимся. Моя тропка тут же утыкается в кусты с завалом, котрый можно обойти но как я не понимаю, а потом немного бодро спускается до небольшой травянистой полянки, и снова исчезает. Чисто звериная тропка... У Резидента всё интереснее. Его тропа ломится под (не через!) кустами, выходит на излом склона, и начинает бодренько взбираться наверх, снова к хребту. Тоже не вариант. - Ну что, бур? - Бур. - Буром! - А когда перекус? - опять сбивает пафос Тароньё. Мы начинаем понимать, что мысли о еде у него уже замещают все остальные, и только поэтому он от нас не отстаёт - есть хочет. - Да будет тебе перекус! Но - потом. - Когда потом? Я есть хочу... Мы с Резидентом переглянулись. "Что поделать..." подумал за компанию Тиреа. Резидент взял вел, и поставил поудобнее. Перекус так перекус, хотя место явно не для этого. Кроме этого есть не очень хотелось, да и после еды обычно идётся тяжелее. Но тут кое в чём Тароньё прав - если не сейчас - то когда? Когда спустимся? Там уже на ночь гнездится надо будет. Вот поэтому, кряхтя достаём консервы и перекус комплекты, тароньё свою вечную колбасу, и начинаем всё это вдумчиво жевать. Да... ситуация...
Горы смотрят на наши приключения не молча - проснувшаяся тайга снова ожила, зашевелилась, зачирикала выдала свой чистейший воздух накачав его терпкими запахами дикой свободы. Тем более намекая на грустный момент скорого завершения похода. Но пока у нас разгар приключенченской романтики где-то в глубине буреломного склона леса. С перекуса ледокол не особо утруждаясь выбором траектроии ломанулся вниз прямо по кустам, уже не только чапараля - тут и шипастый шиповник, и смородиновые заросли, и что-то непонятное, но с хитроумно переплетающимися стеблями. Но ничто из этого уже не может остановить перекусившего Резидента. Идя за ним, уже не возникает мысли о тропе - она есть. После Резидента сквозь кусты и буреломы остаётся такая просека, что идущие следом просто должны жать на тормоза, что бы ненароком не помочь ему с движением. А помогать ему точно не нужно - ледокол часто прёт вперёд быстрее своих ведомых. И тем приходится его натурально вытрапливать по поставленной им просеке. Таким образом они начинают замечать что дно лога становится всё ближе и ближе, и вот уже видна не тропа - дорога, спокойно тянущаяся по дну, вдоль пересохшего русла старого ручья. Дорог мы не видели уже давно... Одичали, однако. Но до неё ещё добрастя надо. Ледокол давно стоит где-то внизу, и рассматривает редкие ягоды смородины, чудом уцелевшие на кусте, через который он прошёл. Нет, он их не давил, их там уже не было. А перед этим кустом он прошёл сложное сплетение подкустных брёвен, и теперь пытается предупредит почему-то отставшую группу. Он группе не до этого. Мы настолько привыкли к его просеке-тропе, что свернуть никуда не подучается, и разумеется упираемся в брёвна. Что эти брёвня в смородине, после такого спуска - ничего... даже тароньё их с трудом заметил. Мы неспешно вышли из леса - небольшой лог с травой, сухое русло и дорога. Ну и ну. Настоящая. Не конская, но запах конской мочи и навоза есть. А значит - дикая часть закончилась. Снова началась не дикая, которую мы покинули, свернув в лог Караарта почти две недели назад. - Ну что, теперь до воды, а там подумаем, где встать? - Угу. Мы посмотрели на Тароньё, но тот молчал. Пронесло, ещё не проголодался. - Тогда поехали. До воды ехать не далеко - ближайшуб переправку через неё видно прямо отсюда, расстояние с десаятках метров. Но мы всё равно лезем в седло и едем. Из принципа. Соскучились. И там находим воду, много. Целый заболот, где ручей из левого лога пересекает дорогу и... заливает её и течёт прямо по ней. Мы долго и вяло ковыряемся с набором воды. Всё, вышли из тайги, можно расслабися, пошла знакомая дорога, по которой я и Тиреа не раз на коне проходили. И это место мы тоже помним, и уже настраиваемся на спокойную дорогу до стоянки. Да дорогу - тут на болоте и сырости не встать, к тому же в логе кроме ручья-дороги ничего толком не помещается. А склоны вокруг совсем не пологие. Но мы таки расслабились. - И далеко ещё ехать? Где встаём? - Ну, если ничего лучше не найдём, то на крайняк есть "Гоблиновская поляна". - А далеко она? - Да вроде нет... Это на коне - нет. На велосипеде - всё несколько иначе. Та дорога по воде, которая есть в видефильме вскоре упирается в довольно большой и замысловатый грязный брод, который затянулся метров на 100. Его преодоление потребовало обострения чуйки-интуиции, что бы не увязнуть в хорошо намешанной конскими копытами грязи. Причйм этого места в пролом году в таком состоянии не было. Потом выбравшись из грязи, дорога показалась уже не столь знакосой, но в тоже время - вот знакомое дерево, вон знакомый скальник, камень на обочине... Будем считать что дорога знакомая, условно. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Отчёт Беркута: Выход | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Вроде ничего особенного сегодня не делали, а устали. Кроме этого уже ежу понятно, что это последняя ночёвка в этом походе - слишком хорошо мы знаем расстояние отсюда до белого Бома, а то что ещё пробит грейдер говорило о доступности места. Хотя скоро узнаем, что это не так - а пока навостряем уши в ожидании Резидента и Тароньё - может кто пойдёт ещё снизу? Но тихо, ни моторов, ни коней. Даже странно. На поляне ставить вивуак не хочется совсем. Это уже и не поляна, а площадка разворотная какая-то. Я двинулся в разведку - по дороге на Тутунгой. Лог узкий, в нём сам ручей, дорога вдоль, иногда пересекающая, и две тропки по лесу пришатые к склонам для коней. Вот на этих тропках и есть где пристроится, правда палатка впритык между деревьев будет, и наверно видна с дороги, но это уже не так важно, место уютное, можно нормально отдохнуть, протупить хоть до полудня завтра - выходить из похода никак не хочется, но как мы не оттягивали этот момент днёвками, полуднёвками и проходом по нескольку км в день в процессе похода, но всё же придётся. Резидент подтянулся. У него как выяснилось без приключений не обошлось - он по дорогое успел увязнуть в глинах, промокнуть на переправах, едва не потерять колёса - одним словом сумел собрать напоследок массу впечатлений. Теперь, выйдя на грейдер поляны, он даже немного погруснел - всё вот так просто начинает заканчиваться, путь снова перестал быть диким - запах цивила стал неотбиваем, и хотелось снова от него куда-то спрятатся, уйти и не видеть до самого выхода. Вот поэтому место для палатки и стоянки подбирается с такой тщательностью. Я проводил ребят до найденного места, и закатил туда свой вел. Некоторое время мы обмякли, и просто сидели не хотя ничего делать - драйв такого спуска имеет свою цену. Но потихоньку, заметив что непривычно тепло к вечеру, да и вообще вокруг уже не осень а вполне себе лето, мы начали обустраиваться. Поставили палатку, развесили шмотки, на просушку, развели костёр, и не заморачиваясь над изысками - приготовили еду. Не могу сказать, что думал Тароньё, хотя он очень сильно переживал что-то внутреннее, даже скорее технически обдумывал, но вот остальные хотели одного - точнее не хотели - выхода. Поэтому, несмотря на общий "Синдром Резидента" ("Весь день ничего не делал, а что-то устал очень"), мы надолго остались у костра в ночь, не хотя заканчивать стольнепростой день и с ним этот поход. Тароньё не без грусти отметил, что дежурное НЛО больше не прилетает, а мы делились воспоминаниями насколько близок отсюда Белый Бом. С этой некоторой грустью и пошли спать. Утро оттягивали как могли, но ко второй половине дня пришлось. Как не странно, Резидент ещё спал. А ещё странно то, что за всё это время никто не проехал по это вплоне себе простой дороге-грейдеру. Сборы мы тянули так, словно это был последний день не похода а жизни. Пожалуй сложно припомнить когда на сбор палатки уходило больше часа, но нам это удалось. Не хочется ни есть, не пить, даже ехать, не смотря ни на что хочется как-то медленно, но кулон дороги вниз нам этого не даст. Мысленно прощаясь на год с тайгой, мы долго и неохотно выползаем на дорогу, спускаемся на гоблиновскую поляну, и распределив фото-видео начинаем движение. Сначала всё идёт так, как мы и предпологаем - хороший свежий не дотрамбованный грейдер с грязелужами и колеями, но после нескольких таких спусков начинаются ручьи. Когда-то они екли себе спокойно по логу, а дорога, скорее конская тропа, лавировала между ними и деревьями. Но пробитая дорога изменила русла ручьёв, и те не заморачиваясь стали испльзовать открывшийся заново путь как свой. В результате получились довольно хитроумные промоены, обрывчики, переправы одного ручть по нескольку раз подряд. Стало ясно, почему автомобили сюда не заезжают. Они не могут... теперь тут только кони и велосипеды могут проехать. Впрочем, велосипеды - впервые. Размытая дорога чем дальше, тем больше стала непроезжабельной. Раличной топкости лужи, грязи и переправы разбавлялись небольшими хорошопроезжабельными участками, на которых мы позволяем себе полихачить перед камерой у Резидента, и то, покак тот в силах снимать. Проехав с пару километров мы натыкаемся на какое-то проточное мелкое озеро, образованное несколькими ручьями со склонов, и стекающих и размывающих то, что было недавно дорогой. Не очень живописно, пока, но как зарастёт лесом получится наверно не плохо... только вот перебродить это всё напоминает некий квест. Резидент отдаёт мне видео ещё на подступах, и дальше я снимаю сам, а в процессе перебложения озерца умудряюсь найти едвали не единственные зыбучие пески и увязнуть в них по оси колёс. Теперь понятно, почему тут за всё время мы никого не видели - просто так сюда не поедут. А за озером, которое играет роль некоего коллектроа водосбора, уже довольно плотный ручей начал на месте дороги строительство живописного каньёна с водопадами.
Лесопильную поляну, на которой в прошлом году устраивали джигитовку с объеданием, мы так и не увидели. Всё просто: когда пробивали дорогу, ставшей каньоном, её провели за пригорком в обход, и мы, кувыркаясь в грязях и водах каньона, немного соскучились по нормальной езде. Спховатились, когда я переехал ручей уже за поляной и увидел к ней поворот и дорогу назад и вверх. Ну что ж, пусть она останется в конных воспоминаниях, ворошить траву конских копыт будем в ином седле... А сейчас - надо продолжать спокойно продвигаться к Белому Бому. Осталось не много - пешком минут за 40 дойти можно. А уж на веле... Тем более уклон такой, что тот сам рвётся вперёд, надо постоянно сдерживать. Вот и сдержиавю, громыхая протёртыми до крепления передними тормозами, поскольку задние справляются весьма условно. Тут уже всё какое-то настолько знакомое, что кажется словно едешь в задворках собственного дома - каждое дерево, камень, куст - всё знакомо, отмечаешь даже что за год отросло и уже отвяло. Знакомые запахи... Кони! Точно, мы слетаем с очередного захватывающего спуска по каменистому гредеру, продувая уши от резкого перепада высоты, причём ели я пропускаю всех вперёд для видеосъёмки, то приезжаю всё равно первым - у кого восьмерит, у кого надо где-то пройти, у кого рюк на бок свалится. А кони, почти всех которых по именам знаю, стоят, и грусно помахивают хвостами. Хвосты, уши... как оно всё близко! Огонёк, он же Гоблиновский конь, стоит ближе всех, и вполоборота смотрит на нас. Ничего не хочет, ничего не надо, какой-то потерянный вид у него. Хотя, я знаю почему. Ему есть о чём грустить. Как и Чингизхану... Ну что ж, поздаровались, и полетели вперёд. Каждый раз, завершая некий проект, особенно вело, возникает щемящие чувство обречённости момента: тебе надо возвращаться в исскуственный мир людей, их общества потребления, масок, наживы... пусть и не сразу, Алтай даёт возможность адаптироваться, но никуда не деется. И скаждым оборотом колеса на этом лихом спуске эта неизбежность охватывает всё сильнее. Чтобы такое придумать, что бы этого делать бы не пришлось? Жить там, где нет жизни, а только воспоминания и мечты о ней, одно существование...? Я пвтаюсь что-то по дороге снимать, но мысли мои далеко - всё ещё в горах, там, на Айлагушском перевале с его внезапным взлётом, на Караарте с его особой сильной тайгой и волшебном ручье-ключе на перевале, перед Горой в тумане и туманности айгулака, в полёте над ним после инкнимайя... С другой стороны, катя вниз и пролетая над небольшими ручьями даже не выпуская камеру из рук и снимая, что можно считать борзостью, понимаю, что раз всё это уже есть - значит, усилия и время потрачено не зря. Эта велоэкспедиция как и другие проекты ляжет сверкающим воспоминанием в копилку опыта, знаний и впечатлений, и не будет там малозаметна. А этот рассказ-отчёт позволит прочитавшему хоть на мгновения окунутся в ту сказочную атмосферу событий и мест, через которые нам удалось пройти и испытать. Спуск неумолимо становится плоложе. Здесь нельзя заблудится - одна дорога, одно направление - деваться некуда, вот ручей с священной водой, которая идёт в фонтан Василия такина на белом Боме - мы уже почти на месте. Остались считанные метры нашего путешествия, последние кадры. Я доверяю их Тароньё - символически поставить точку в этом путешествии. И он берётся с энтузиазмом за дело - он уже не рвётся вперёд, скорее бы в цивил - щемящая тоска аутдора уже поселилась в его молодой душе, и он даёт ей волю: педантично и спокойно снимает, как мы чинно скатываемся мимо построек кемпинга "У Егорыча", переезжаем кто как ручей, и спускаемся на Чуйский тракт. Ты сосвем не за углом. Мы пришли, и уходить в облом. Это - белый Бом...
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
|
Это наша кнопка |
